interlinked/связанные

Эта история разворачивается в мафиозной среде и может содержать сцены насилия, морального давлениям грубого языка, а также напряженных отношений по типу враги-любовники.
В фанфике затрагиваются тяжелые темы, включая угрозы, доминирование и элементы психологической игры между героями.
История предназначена исключительно для читателей 18+
Автор не поощряет и не романтизирует насилие. Все описанное служит исключительно художественным и драматическим сценам.

Все персонажи, мир и события, принадлежащие оригинальной вселенной книг Коры Рейли, принадлежат не мне. Я не претендую на права и не получаю прибыли от этой работы. Фанфик создан исключительно в некоммерческих целях - из любви ко вселенной и персонажам.
Все вымышленные события, мнения и действия, а также характер некоторых персонажей - плод фантазии автора и не отражают реальность.

Беатрис
Я проснулась в одном из кошмаров, которые часто проигрывала у себя в голове. Будучи дочерью капо, я часто представляла множество сценариев развития своей жизни - счастливые из них случались редко. Но я все равно не была готова к тому, чтобы ужасы из моего сознания стали реальностью.

Я проморгала пару раз, надеясь, что это всего лишь сон, но ничего не менялось. Кошмар не исчезал.

Рыдание застряло в горле - оно рвалось наружу, но я сдержала его. Я огляделась: очнулась привязанной к холодному металлическому стулу и нервно сглотнула. Помещение было небольшим, но это не делало его менее зловещим. В окне с решеткой зияла пробоина - оттуда дул пронизывающий ветер. С потолка, будто готового рухнуть, медленно капала вода. Серые бетонные стены от сырости пришли в запустение.

Сидя в одной пижамной майке и штанах, я сжалась на стуле, окутанная холодным зимним воздухом.

«Беатрис, не паникуй» - уговаривала я себя, стараясь использовать технику счета, которую посоветовал мне психолог, чтобы избежать панических атак. Но сейчас это не помогало.

Пытаясь отвлечься от тревожных мыслей и ощущений, я даже не сразу заметила, как сквозной ветер снова пронесся по комнате.

Кто-то вошел. Я окаменела. Дверь находилась позади, и я не могла увидеть вошедшего, но сразу почувствовала его присутствие. Атмосфера мгновенно изменилась: стала тяжелее, напряженнее. Дышать стало труднее. Но я держалась.

Я держалась, потому что меня учили не показывать эмоции при посторонних. Особенно перед теми, кто может этим воспользоваться. В конце то концов, я - Кавалларо.

Кавалларо. Мысли о моей семье вихрем пронеслись в голове. Где они? Что они чувствуют? В каком они состоянии?

Дверь сзади захлопнулась, и я вздрогнула - тут же пожалев об этом. По комнате раздались чьи-то шаги - медленные, вымеренные, - и стихли прямо за моей спиной. Я почувствовала чужое дыхание у самого уха. Мои глаза распахнулись от ужаса.

- Мисс Кавалла-аро, - протянул он, - Мы долго ждали вашего пробуждения, - добавил мужчина, выходя из-за моей спины и попадая в поле зрения.

Я встретилась с ним взглядом. На секунду в моих глазах мелькнул страх - и я тут же попыталась его скрыть. Безуспешно. Он успел это заметить - и его губы расползлись в самодовольной улыбке. Воспоминания о вчерашней ночи нахлынули:

Я бежала к дому, но он догнал меня и схватил. Он потащил меня к машине. Я кричала, вырывалась. Все тщетно. Последнее, что я успела увидеть -  мама в одном халате выбежала на крыльцо с криками. В ее руках был пистолет и она яро кричала.

- Данте! - крикнула она, срывая голос. И раздался выстрел.

Это был он. Это он меня похитил.

- Вы напуганы Мисс Кавалларо? - спросил он резко. Это был риторический вопрос. Он чувствовал мой страх и, казалось, наслаждался им, словно это был самый счастливый миг в его жизни.

Я застыла: сидела, не двигаясь, еле дышала. Будто превратилась в камень.

- Что вам нужно от меня? - прошептала я.

- От вас? В общем то ничего. Разве что мы хотели проучить вашего отца и еще каких-то людей.

- Т-тогда зачем вы меня похитили?

- Такое случается, когда кто-то становится очевидцем того, чего не должен был. Приходится отвечать за последствия, - произнес он, проводя огрубевшей рукой по моей щеке. Я с отвращением отвернулась, - Но, знаете, Мисс, я даже рад такому стечению обстоятельств, - добавил он, резко схватив меня за волосы и оттянув голову назад.

Я стиснула челюсть от боли, будто мою кожу рвут с головы.

- Так игра становится интереснее.

Он ехидно улыбнулся и наклонился, оказавшись на одном уровне со мной.

- А старик Кавалларо не глуп. Теперь понимаю, почему он столько лет держал вас подальше от публики, - произнес он с усмешкой.

Я увидела в его глазах нечто, от чего пробежал холодок по спине. Там была жажда - хищная и алчная. Я инстинктивно сжалась еще сильнее, прижимаясь к стулу, будто тот мог защитить меня.

Но он не отступал.

Он подошел ближе. Пальцы все так же крепко сжимали волосы, и он резко наклонил мою голову вбок, так, что шея открылась перед ним, беззащитная.

А затем он набросился. Как зверь. Жадный , хищный, будто вошедший с экрана кровавого триллера.

Нет. Только не это.
Я зажмурилась, пытаясь вырваться, но путы не давали ни малейшего шанса. В голове клокотало: «Беатрис, соберись. Ты Кавалларо. Не дай ему это видеть, не дай ему победить.»

Где-то внутри меня вскипала злость.
Злость на него.
На себя - за то, что дрожу.
На фамилию - за то, что его войны разрушали мою жизнь.

От накатившего чувства отвращения меня замутило. В горле поднялась волна тошноты. Я начала издавать судорожные звуки, пытаясь вырваться хотя бы через рвоту, как будто это могло его остановить. Но не могла. Мой желудок будто сжался в кулак, но ничего не происходило.

Я так хотела сейчас провалиться под землю, вырвать эти веревки, что мешали мне, и бежать. Бежать куда глаза глядят. Лишь бы не оставаться здесь. Но я даже не знала, что делать в этой ситуации - я металась внутри себя: бежать или подчиниться, бороться или не двигаться?

Какой из этих вариантов спасет мне жизнь?
Или никакой.

Я не знала. Я никогда не была готова к этому. И я ненавидела себя за это. Ненавидела собственную беспомощность. Ненавидела тот случай четыре года назад, из-за которого я даже не могла сейчас пошевелиться. Даже ценой своей жизни и чести.

- Н-не т-трогай меня, - выдавила я с трудом, задыхаясь между судорогами и кашлем. - Клянусь, если ты сейчас отпустишь меня..мои родители...они пощадят тебя.

Он слегка отстранился, и я снова встретилась с его взглядом. В его лице было безумие. Насмешка. Самодовольство.

- Мисс, вы правда думаете, что я поверю этим жалким словам? - прошипел он, не отводя взгляда. - Да и кто сказал вам, что ваша семья еще жива?

Удар. Все внутри оборвалось.

Мой желудок снова скрутило так, словно он сжался в кулак. Я задохнулась от ужаса. Что он сказал?

Слеза одинокая, бессильная скатилась по щеке. Я даже не заметила, как.

Он видел мою реакцию. Видел мою боль И наслаждался ею. На его лице появилась маниакальная улыбка. Он склонился ко мне вновь, прижимаясь, как будто пытался слиться с моим телом, рывком сорвав майку, прикрывавшую мою грудь. Я механически дернулась, вскидывая руки, чтобы прикрыться, но веревки, беспощадно впившиеся в запястья, не дали мне этого сделать.

Он встал на колени передо мной, и его руки жадно вцепились в мое тело. Хватка была грубой, унизительной - с каждым новым движением боль только усиливалась. Он с ненавистным упоением посасывал кожу моего живота и сжимал мою грудь, испытывая удовольствие от моей беспомощности и боли.
С каждым его действием из меня вырывался сдавленный всхлип.

- Прошу..прекратите! - закричала я в отчаянии. - Кто вы? Что вас нужно от моей семьи?

Он не ответил. И, конечно, не остановился. Его лицо оставалось холодным, будто он не слышал моих слов. А может - и не хотел слышать. Я больше не чувствовала себя человеком - только телом, которое можно использовать.

Остатки надежды, еще цеплявшиеся за что-то внутри, рухнули, когда руки моего мучителя потянулись к резинке моих пижамных штанов. Я перестала бороться, просто сжалась, будто хотела исчезнуть.

Но вдруг за моей спиной раздался голос.
Резкий. Холодный.

- Отойди от нее.

Мое сердце отозвалось глухим ударом, будто не сразу поняло, что произошло. Я открыла глаза. Насильник замер. Медленно оглянулся за мою спину. Его тело напряглось, как у зверя, которого застали за добычей.

Мои пальцы вжались в подлокотники стула. Я не могла поверить, что это реальность. Но голос..

Он звучал уверенно, четко. Без тени сомнения. И в этом холоде была сила.

- Кто ты такой? - огрызнулся мой мучитель, сжимая кулаки.

- Последний, кого ты увидишь в этой жизни, - спокойно ответил тот, кто стоял в проеме.

Щелкнул предохранитель.
Я не видела его лица - не могла повернуть голову. Но каждый нерв в моем теле знал: если я все еще не сошла с ума, то только потому, что он вошел в эту комнату.

- Я сказал. Отойди. От. Нее, - вновь раздался тот же командный голос. Без эмоций. Как приговор.

Мой мучитель, колеблясь, спрятался за моей спиной - не послушавшись.

Раздался выстрел, я вздрогнула всем телом, будто звук прошелся по мне.
В голове звенело. Сердце билось. Я не сразу поняла, кто стрелял. В кого. Ну, а потом насильник дернулся на полу, застонал от боли и обмяк. Сознание покинуло его.

Мужчина, стоявший в проеме, медленно подошел, не торопясь, точно знал - опасности больше нет. Он опустился на корточки рядом с телом и проверил пульс.

- Жив, - бросил глухо, будто самому себе.

Я смотрела на него сквозь туман. Сердце билось неровно. Пальцы дрожали. Я не могла понять, мне стало легче или страшнее: он не был из своих.

Я узнала его почти сразу. Массимо Фальконе.
Сын тех, с кем мы всю жизнь воюем. Младший из Каморры. Сын Нино Фальконе.

Он ничего не говорил, лишь поднялся с колен, сделал шаг ко мне, а я - инстинктивно отпрянула, насколько позволяли веревки. Он остановился и, не глядя на меня, снял с себя черную кофту, оставаясь в одной футболке.

Он аккуратно положил ее рядом, словно передал не вещь, а щит. затем шагнул за мою спину и начал развязывать веревки. Сначала запястья, потом лодыжки.

Я почувствовала, как уходит давление - но страх не исчез. Мне было холодно. Стыдно. И странно от того, что рядом со мной стоял враг. Враг что спас меня.

Он не смотрел. Не говорил. Не воспользовался моей уязвимостью. Просто дал свободу.

Когда веревки упали на пол, я осталась сидеть, прижимая к себе его кофту, натягивая ткань на оголенное тело. Он все еще не смотрел. Лишь стоял рядом. И молчал.

И в этом молчании было больше уважения, чем я слышала за всю свою жизнь.

- Можешь идти? - спросил он. Его голос был низким и спокойным. Но чувствовалось некоторое волнение.

Я кивнула и, крепче сжав ткань, попробовала подняться. Боль пронзила все тело. Будто током ударило в ступни, потом в колени, спину. Мышцы, затекшие от долгого напряжения, будто не узнали меня. Я снова села, тяжело дыша.

- Нет.., - прошептала я, больше себе, чем ему. Мне было страшно признать слабость. Но тело само решило за меня.

Он стоял рядом. Не торопил.
Слезы предательски подступили к глазам, но я их сдержала. Не хотела плакать. Точно не при нем.

- Я просто..мне нужно чуть-чуть.., - выдохнула я, не поднимая взгляда.

Он не ответил. Но через мгновение я почувствовала, как его рука, быстрая и сильная, подхватила меня под локоть. Осторожно. Уверенно. Он не прикасался к оголенной коже. Только к ткани.

- Тогда давай без геройств, - коротко бросил он и, прежде, чем я успела что-то сказать, поднял меня на руки.

Я замерла. Мое сердце снова заколотилось, но иначе - не от страха, от непонимания. Я не знала его. Он был чужим. Врагом. Сыном людей, с которыми мою семью разделяли кровь, боль и предательство.

А теперь он нес меня, будучи моим единственным спасением.

Я все еще молчала, чувствуя, как от каждого его шага мое тело гудит от боли. Он не смотрел на меня. Не пытался говорить. Просто уверенно двигался вперед, держа меня так, будто я ничего не вешу.

Дверь скрипнула, когда он толкнул ее плечом. Холодный воздух ударил в лицо. За дверью начинался длинный темный коридор, пахнущий сыростью и пылью. Лампы над головой едва мерцали, будто даже электричество не хотело присутствовать в этом месте.

Он шагал уверенно, словно знал каждый угол, каждый скрип доски. И все же я чувствовала, как его тело оставалось направленным. Он был начеку. Осторожен. Готов ко всему.

Я прильнула к нему чуть ближе. Не от доверия - от инстинкта.

Справа, почти под лестницей, я заметила обмякшее тело. Мужчина. Он был обездвижен. Голова неловко вывернута набок, рука вытянута вдоль стены. Я не могла разглядеть - он мертв? Или просто без сознания.

Это он его так? - пронеслось в голове
Я перевела взгляд на лицо Массимо, но он ничего не выдал. Ни на секунду не замедлил шаг. Ни взглядом, ни движением - будто это тело в коридоре было не более, чем мусором на обочине.

И в этот момент я поняла: он может быть не менее опасен, чем те, кто держал меня здесь.

Но именно он - спас меня. Хотя бы сегодня.

В коридоре послышались шаги, вырвавшие меня из моих мыслей, и заставляя мое сердце учащенно биться .

Массимо резко остановился и прижался к стене, аккуратно развернувшись боком, чтобы прикрыть меня собой. Он был готов к атаке - все в его теле говорило об этом: сжатая челюсть, напряженные плечи, крепче обхватившие меня руки.

Из-за угла вышел мужчина. Высокий с вьющимися светлыми волосами, которые падали на лоб. Его взгляд скользнул по Массимо, затем остановился на мне. Я почувствовала, как в груди замер воздух. Он был одним из них?

Между мужчинами пролетел короткий взгляд - будто диалог состоялся без слов. В глазах светловолосого промелькнуло понимание. Он кивнул.

- Очистил второй этаж, - отозвался он. Голос был хрипловатым, но уверенным. - Остальные ушли.

- Хорошо, что насчет нее? - спросил Массимо о ком-то, явно не обо мне.

- Здесь ее нет, - ответил тот глухо. - Все прочесали. Ни следа. Ни звука. Что насчет тебя?

Массимо отрицательно покачал головой. Светловолосый снова бросил на меня взгляд. В этот раз чуть дольше.

Я знала его. По фотографиям. По рассказам. Алессио Фальконе - старший сын Нино Фальконе. Брат того, кто сейчас нес меня на руках. Представитель вражеской семьи.
Почему именно они?

- Кто она? - спросил Алессио чуть тише, почти прошептав.

- Не Карлотта, - сказал он сдержанно. - Но она была здесь. Одна. Я не мог ее оставить.

- Ты уверено, что..

- Алессио, - прервал он, - Не сейчас.

Тот нахмурился и кивнул, больше ничего не сказал. Он сделал шаг в сторону, давая нам пройти. И пока мы двигались вперед, я чувствовала на себе его взгляд. Пристальный. Внимательный.

Я отвела взгляд, не в состоянии выдерживать еще одно изучающее выражение не себе.

Массимо, не останавливаясь, бросил через плечо:
- Скажи Хьюго и Торро, чтобы они забрали двух ублюдков в этом крыле. Они в отключке. Но нам они нужны живыми.

- Понял, - коротко ответил Алессио, доставая телефон.

Я с трудом осознавала, что происходит. Кто такие Хьюго, Торро. Зачем им эти люди? И почему этот холодный Массимо говорит так, словно отдает приказы ежедневно?

Я не заметила, как веки начали тяжелеть. Тело постепенно переставало дрожать, уступая место тупой, вязкой боли и нарастающей усталости.

Мозг еще пытался держаться за обрывки мыслей - кто они, куда меня несут, что будет дальше. Но все плыло.

Голова уткнулась в его плечо, и я больше не пыталась держаться. Я провалилась в сон. Рваный. Неровный. Но хотя бы не кошмар.