перекресток сердец

Три часа ночи. Тишина, пронизанная лишь тихим тиканьем часов, нарушилась внезапным пробуждением Джесс. Она потянулась, сонно вытягивая руки, и в полумраке почувствовала, что касается чьего-то тела. Непроизвольно отдернув руку, она с любопытством включила ночник, мягкий свет которого разлился по комнате.

Джесс (шепотом): А… это ты, Том…

Том, умиротворенно сопя, мирно спал, не подозревая ни о чем. Лицо его в полумраке казалось особенно спокойным, а расслабленные черты говорили о глубоком сне. Джесс тихонько встала с кровати, стараясь не разбудить его, и направилась на кухню.

В кухне царила полная темнота. Забыв о своей обычной осторожности, Джесс, не видя ничего перед собой, врезалась лбом в выступ стены. От неожиданности она потеряла равновесие и с тихим стоном рухнула на пол.

Джесс: Сука! - прошептала она, стараясь не повышать голос.

Она поднялась, потирая ушибленный лоб, который уже начинал ныть. Подойдя к раковине, она налила себе стакан холодной воды, жадно выпила и, немного придя в себя, пошла обратно в спальню. Выключив ночник, она вновь погрузилась в объятия Морфея.

К утру ее лоб слегка побаливал, напоминая о ночном приключении. Она проснулась в девять утра, ощущая легкую усталость, но в целом бодрая. В спальне было пусто. Прислушавшись, она уловила тихий звон посуды и поняла, что Том уже на кухне.

Накинув на себя его длинную белую футболку, достававшую ей почти до колен, она направилась туда. Футболка хранила его запах, и Джесс невольно улыбнулась, чувствуя себя в ней уютно и защищенно.

Том, стоя у плиты и помешивая кофе, услышал ее шаги и обернулся. Его глаза встретились с ее, и в них Джесс увидела не только любовь, но и трепетное восхищение, нежность и отголоски невысказанных желаний. Он словно любовался ею, не веря своему счастью.

Том: Доброе утро, красавица.

Джесс улыбнулась в ответ, почувствовав тепло, разливающееся по телу. Она присела за стол.

Джесс: Доброе утречко…

Она машинально потерла лоб, стараясь скрыть легкую боль. Том, заметив это, нахмурился.

Том: Что с лбом?

Джесс, стараясь говорить небрежно, ответила: Неудачная попытка в темноте попить воды.

Том, представив себе картину, как она на полном ходу врезается в стену, чуть не поперхнулся кофе. Он с трудом сдержал смех.

Том: Как так?

Джесс: В стену врезалась…

Том: Ошалеть. Сильно больно?

Джесс: Не… - она вновь пожала плечами, стараясь отвлечь его внимание.

Их утреннюю беседу прервал звонок в дверь. Оба повернулись в сторону коридора. Том, инстинктивно желая оградить ее от любых неожиданностей, хотел сам пойти открыть, но Джесс уже поднялась со стула.

Она открыла дверь. На пороге стоял курьер, держа в руках огромный букет алых роз. Цветы были настолько большими и пышными, что курьеру едва удавалось их удержать.

Курьер: Это вам. Распишитесь, что вы получили цветы…

Джесс, чувствуя на себе пристальный взгляд Тома, молча расписалась в бланке и приняла букет. Аромат роз был сильным и дурманящим, но Джесс он казался приторным и неестественным.

К ней подошел Том. В его глазах читалась настороженность и нескрываемая тревога.

Том: Это от кого?

Джесс: Не знаю… - она чувствовала, как внутри все сжимается от плохого предчувствия.

Курьер ушел, оставив их наедине с этим нежданным посланием из прошлого.

Том взял букет в руки и внимательно его осмотрел. Красные розы, безусловно, были красивы, но в нем они вызывали лишь раздражение. Он крутил букет, пока не обнаружил среди стеблей небольшую записку, сложенную в несколько раз. Он развернул ее и, нахмурившись, прочитал вслух:

Том: «Прости меня за все, хочу вернуть отношения, твой Ноани…»

Джесс похолодела. Имя Ноана, словно лезвие, пронзило ее воспоминания. Она вспомнила, как он ухаживал за ней в самом начале их отношений – те же алые розы, те же нежные слова, обещания вечной любви. Тогда все казалось таким искренним и прекрасным. Но потом… Потом все рухнуло.

Джесс, вспоминая его первые отношения к ней, как он ласково обращался с ней, почувствовала ком в горле. Давние обиды и невысказанные упреки поднялись со дна души.

Том, видя ее состояние, не выдержал.

Том: Это пиздец.

Не говоря ни слова, он вышел на улицу с букетом в руках. Джесс, словно зачарованная, смотрела ему вслед, не понимая, что он собирается делать. Он поставил букет на тротуар, а затем вернулся в дом. С тревогой и непониманием в глазах она наблюдала, как Том достал из кладовки канистру с керосином. Сердце ее бешено заколотилось. Она не успела ничего сказать, как Том снова вышел на улицу и щедро полил розы керосином. Затем чиркнул зажигалкой.

Вспыхнуло яркое пламя, мгновенно охватив букет. Огонь яростно пожирал лепестки, превращая их в черную золу.

Глаза Джесс расширились от изумления. Она не ожидала такой реакции от Тома.

Том, закончив с букетом, вернулся в дом и подошел к Джесс. Он обнял ее крепко-крепко, словно хотел защитить от всего зла в этом мире.

Том: Пусть эти цветы сгорают так, как твоя любовь к Ноану. Пусть этот огонь очистит тебя от всех воспоминаний о нем, от всей боли, которую он тебе причинил.

Джесс, тронутая его заботой и яростной защитой, вытерла слезы, подступившие к глазам, и робко улыбнулась. Она чувствовала, как в его объятиях постепенно отступает боль прошлого.

Когда букет полностью догорел, оставив после себя лишь кучку пепла, они молча зашли обратно в дом. В воздухе все еще ощущался запах гари, но в душе у Джесс поселилось странное умиротворение.

Том, стараясь развеять напряжение, спросил: Чем займемся?

Джесс пожала плечами, все еще находясь под впечатлением от произошедшего. Она смотрела на него с благодарностью и… чем-то еще, чего пока не могла до конца осознать.

Джесс: Не знаю…

Том смотрел на нее, не отрываясь. На ней была его футболка, и это, казалось бы, незначительное обстоятельство вызывало в нем бурю эмоций. Он обожал Джессику, ее хрупкость и силу, ее ранимость и жизнелюбие. Она стала для него больше, чем просто другом, больше, чем просто соседкой. Он не мог представить свою жизнь без ее смеха, без ее прикосновений, без ее присутствия рядом. Он любил ее всем сердцем, но как признаться в этом, не спугнув ее? Как убедить ее, что он не Ноан, что он никогда не причинит ей боли?

Том откашлялся, стараясь скрыть неловкость. "Может, посмотрим какой-нибудь фильм? Или... знаешь, я давно хотел научить тебя играть в одну игру на гитаре."

Джесс подняла брови, удивленная. "Ты серьёзно хочешь научить меня?"

Том слегка покраснел. "Ну... а почему бы и нет? учитель я конечно так себе. Но показать пару аккордов смогу. Это весело." Он замялся. "Или, если хочешь, просто поваляемся и посмотрим что-нибудь?" Он быстро добавил, боясь, что прозвучал слишком напористо: "Что ты захочешь, конечно."

Джесс задумалась на мгновение, потирая подбородок. "Гитара звучит интересно. У меня всегда руки росли не из того места для таких вещей, но попробовать можно."

Том широко улыбнулся. "Отлично! Сейчас принесу." Он рванул в другую комнату и вернулся с видавшей виды акустической гитарой. "Вот она, моя старая подруга. Не бойся, она не кусается."

Он уселся на диван и пригласил Джесс рядом с собой. Объясняя самые простые аккорды, Том слегка касался ее пальцев, направляя их. Он чувствовал, как от каждого прикосновения по телу пробегает легкая дрожь. Он старался не смотреть на Джесс, боясь выдать свои чувства, но периодически ловил ее взгляд.

В какой-то момент, пытаясь настроить аккорд, Джесс прижалась плечом к Тому. Он замер, ощущая тепло ее тела. Все его мысли спутались. Он хотел просто обнять ее, прижать к себе и никогда не отпускать. Но он боялся. Боялся все испортить.

Он глубоко вздохнул и, стараясь, чтобы голос звучал ровно, проговорил: "Попробуй еще раз. Вот так ставь пальцы..."

Они провели остаток дня, играя и смеясь. Том чувствовал, как между ними растет какая-то особенная близость. Он знал, что рано или поздно должен признаться в своих чувствах. Но как? Он должен подобрать правильные слова, правильный момент. Он просто не мог допустить еще одной ошибки.