"Мамочка"

Она не помнила, как добралась домой, она лишь помнила вкус его губ — горький, как чёрный шоколад. Вирджиния помнила, с каким омерзением целовалась с ним на выходе из отеля, как он гладил её волосы и шептал разные, не цепляющие её нежности.

По приходу домой девушка спешит в ванную, хочет смыть с себя все следы этой страшной ночи. А ведь всё было так хорошо, она стояла под холодной струей и плакала, думая о том, что лучше бы всё по-прежнему оставалось неизвестным. Теперь Вирджиния знала имя убийцы — это был Ким Тэхён. В такое было тяжело поверить, ведь он был так добр к ней всё это время, это казалось несопоставимым. Ей не хотелось ненавидеть его, но, похоже, у неё не было выбора.

Выходит из душа и накидывает на себя махровый халат. Лежит лицом в подушку и даже пошевелиться не может. Не хочет. Ей сейчас чертовски плохо, будто случилось что-то, чего она сама пока не поняла. Руки беспомощно тянутся к телефону, глаза на мокром месте, приложив усилия, Вирджиния наконец-то говорит:

— Чонгук-и, — её голос дрогнул, она наконец заплакала, — прости меня, пожалуйста, за всё прости, я была ужасной сестрой. Я люблю тебя, слышишь? — молчит какое-то время, а потом продолжает. — Приезжай, пожалуйста.

Она захлёбывается собственными слезами, ей тяжело говорить, вот почему Чонгук коротко отвечает «хорошо, я сейчас приеду» и бросает трубку. Он мчится через весь город на своём мотоцикле, превышает скорость, пусть и не должен, ему не по себе, потому что голос сестры таким никогда не слышал.

Вирджиния подрывается на ноги, когда слышит спасающий звонок в дверь, запускает его в квартиру и обнимает, как самого дорогого человека на свете, коим Чон ей и был. Её глаза красные — это плохой знак. Заходят в гостинную, садятся друг на против друга — она на диван, а он на кресло.

— Что случилось? — аккуратно спрашивает Чон.

— Это Тэхён.

Гук вопросительно смотрит на сестру, ничего не понимая.

— Он убил Чимина, — продолжает Вирджиния. — Он сам признался.

— Стой, что?

Она тяжело вздыхает, и до Чонгука медленно приходит осознание того, что, вероятно, это правда.

— Он сказал, что сделал бы это снова, если бы мог. Он говорил так расчётливо, я и подумать не могла, что такой нытик, как он, способен на такое.

— Ты его плохо знаешь. Слишком плохо. Тэхён очень страшный человек, конечно, если он трахает тебя, ты под его опекой, но даже это, порой, ничего не значит.

Она понимала, что Гук говорил это исходя из своего опыта, отчего мурашки бежали по телу.

— Он не был жесток ко мне, — продолжает парень, — но я видел, каким он может быть, что он может делать. Тебе лучше никогда не разочаровывать его. Если он, не дай бог, узнает правду о тебе, то тут даже Намджун не поможет.

Вирджиния медленно начинает плакать, осознавая, в какое дерьмо вляпалась.

— Хочешь сказать, что я должна продолжать встречаться с ним?

— Да, именно, — для неё его слова как приговор. — Лучше всему оставаться на своих местах, это для твоей же безопасности.

— А если мне плевать на себя?! — она подрывается с места в истерике.

— Мне не плевать, Вирджиния! — кричит Чон, встаёт и крепко обнимает сопротивляющуюся девушку; она пытается его оттолкнуть, но в итоге обмякает в объятьях брата. — Мне не плевать, — чуть спокойнее шепчет он, и сестра обнимает в ответ.

Они стоят так ещё пару минут, просто обнимаются, не проронив больше ни слова. В эту секунду Чонгук клянётся себе, что защитит Вирджинию, несмотря ни на что.

Даже если тем, кто захочет её обидеть, будет Тэхён.

Гук проводит с сестрой целый день: они валяются в её кровати и смотрят один фильм за другим. Он гладит её по волосам, нежно целует в щёку и обнимает, как обнимал всё своё детство. Чонгук любит Вирджинию, потому что она — самый дорогой для него человек на свете. И Вирджиния тоже любит Чонгука, а ещё она сожалеет, ведь он не должен быть тут, не должен возиться с ней после всего, но он возится, за что она очень благодарна ему. Если настоящая любовь и существует, то лучший тому пример — любовь Вирджинии и Чонгука — она самая светлая и истинная, потому что в их венах течёт одна кровь.

Она потихоньку засыпает в его тёплых объятьях, позабыв обо всех ужасах, калечащих её неокрепшую душу. Чон улыбается, прижимаясь к спине сестры плотнее, и тоже засыпает.

Впервые им настолько спокойно. Впервые они спят как дети.

***

Чонгук просыпается первым, идёт на кухню и открывает холодильник, в котором практически ничего нет. Тяжело вздыхает и топает в магазин.

«Неужели она не питается вовсе?» — возмущённо думает он, сгребая продукты с полки, скупает чуть ли не весь магазин, не хочет, чтобы его сестра голодала.

«А она и правда какая-то сильно худая в последнее время», — Гук снова вздыхает, понимая, что со всей этой ситуацией и нервами Вирджиния вряд ли будет выглядеть хорошо. Ещё бы, она наконец узнала, кто убил Чимина. Чонгук беспомощно ударяет кулаком о стену, потому что сделать ничего не может, она будет ещё долго в подавленном состоянии.

Раскладывает купленные продукты по полкам и решает отвлечься, приготовив ужин. В готовке Чон не был так уж плох, скорее, он был хорош во всём, за что брался. С самого детства в нём была куча нереализованных талантов.

Готовит кушать с мыслями о сестре, хочет, чтобы она поела. Вирджиния просыпается и ещё сонная начинает ходить по квартире в поисках брата.

— Чонгук? — тихо бурчит она, не до конца не проснувшись. — Что ты?..

— Садись.

Она садится за стол и начинает плакать. Потому что о ней кто-то заботится, потому что на столе еда.

— Спасибо, — шепчет девушка.

Чон нежно гладит её руку и просит не плакать.

А она всё равно плачет. Ест и плачет. И благодарит бога за то, что когда-то у неё родился младший братик.

***

Лёгкий летний ветерок ласкает её кожу, развевая иссиня-чёрные волосы. На Вирджинии чёрное платье средней длины, сдержанное, как и весь её внешний вид, а всё, потому что она на кладбище. Прошёл уже год, но она всё ещё скорбит, всё ещё приходит сюда в чёрном, всё ещё не красится, когда идёт к нему, потому что Чимин не должен видеть, какой «распутной девкой» она стала, ведь именно таковой Вирджиния себя и считала после того, что было между ней и Кимом. Ей стыдно, очень стыдно, перед Паком, перед собой, вот почему она опускается на колени и начинает плакать, когда подходит к могиле своего любимого.

— Прости… — девушка плачет горькими слезами и тихо просит прощения у каменного надгробия, — прости…

Плач перерастает в рыдание, Вирджиния почти уверена, что выглядит уродливо, но ей трудно остановиться. Утыкается носом в зелёную траву, пытаясь спрятать лицо, всхлипывая и шмыгая носом. Она просит прощения у Чимина за то, что переспала с его убийцей, за то, что позволила ему настолько многое, за то, что была так близка с ним, почти пустив в своё сердце. Она ненавидит себя за то, что жалась к нему, прижималась всем телом, целовала, искала успокоения в ком-то, кто нажал на курок в тот злополучный вечер, безжалостно убив любовь всей её жизни.

— Я отомщу, слышишь? Я отомщу… — тихо шепчет Вирджиния, поправляя платье и вытирая слёзы.

Её взгляд холодный, решительный. Да, пусть она сейчас сломалась, пусть плачет на могиле, на которую обещала себе приходить реже, ей придётся взять себя в руки.

Она должна.

— Намджун, мы работаем вместе снова, чёртов ты ублюдок, — Вирджиния вызывающе садится на край рабочего стола Кима. — Ты, как всегда, был прав, — грустно заключает девушка. — Блять…

Ему непривычно слышать ругательства из её уст, хотя она этим и так часто грешила.

— Не вини себя, ты не виновата. Ты не знала, — он готов сказать что угодно, лишь бы не видеть её такой.

— Знала. Даже если это была всего лишь твоя теория — я считала Тэхёна убийцей. Я хорошо это знала, прежде чем ввязаться во всё это. Так уж получилось, что твоя ложь оказалось правдой.

— Ты влюбилась в него?

Она молчит, долго молчит, Намджуну уже начинает казаться, что он попал в самое яблочко, однако после долгого молчания она смеется. Звонко и заливисто. И он понимает, что оказался в корне не прав.

— Нет, — отрезает она, — но могла бы. Почти.

— Ясно, — он видит, что ей не хочется говорить об этом.

— Мы уничтожим его, Намджун. Даю слово.

Ким видит в её глазах недобрый огонёк, совсем недобрый, такой Вирджинию парень не видел даже тогда, когда она взялась за это дело: да, она хотела отомстить и всё такое, но сейчас будто что-то поменялось в ней — её взгляд был иным. Он очень боялся, что эта месть может погубить её, но ничего не мог поделать с этим. Таких людей, как она, невозможно переубедить.

Поздний вечер, она одета как шлюха, стоит внизу, ждёт его — Ким Тэхёна. Когда он приезжает, Вирджиния молча садится к нему в машину, и они едут в дешёвый мотель. Почему дешёвый? Просто потому что. Просто из-за того, что все деньги Ким вложил в поставку новой наркоты, он хочет заработать больше, вот почему сейчас вынужденно должен побыть на мели. Оно окупится, думал Тэ.

Спустя неделю их отношения очень сильно изменились — Ким это чувствовал, хоть они и не виделись с того бала.

Целует её сначала нежно-нежно, а потом вторгается ловким языком в её рот, девушка отвечает ему так, как не отвечала раньше, смотрит в глаза преданно, дрожит всем телом, подчиняясь лишь парню. Она стала покладистой — это он тоже заметил. Тэхёна забавляла такая Вирджиния, с ней можно было играть, делать всё, что хочешь.

И вот они уже в мотеле, это место напоминает брюнетке место преступления, слишком жуткое и обшарпанное — совершенно не в стиле Тэхёна. Он её в такие места обычно не возит.

Только сегодня он привез её сюда потому что хочет трахнуть грязно, так, как не трахал раньше.

В ту последнюю ночь, которую они провели вместе с ней, что-то сломалось; Ким не знал что, но он определённо чувствовал это. На удивление, для него это означало триумф, победу — ему нравилось ломать её. Нет, Тэхён определённо любит Вирджинию, просто… просто он сыт по горло её поведением, в его натуре ломать таких сучек, как она, вот почему он сейчас смотрит на неё таким хищным взглядом. Она вздрагивает, не хочет, чтобы он на неё так смотрел, не хочет, чтобы так откровенно раздевал взглядом, а Ким не то что взглядом раздевает, он переходит к наступлению. Подходит вплотную, заставляя девушку тяжело дышать. Нет, ей совсем не нравится его взгляд и то, как он властно снимает с неё одежду, будто Вирджиния его собственность и принадлежит лишь ему одному. Её одежда летит на пол, сердце уходит в пятки по непонятной причине, и вот, теперь она стоит перед ним абсолютно обнажённой, а его бесцеремонный язык снова орудует у неё в глотке. Руки нагло мнут грудь и ягодицы, после чего следует сексуально низкий шепот:

— Повернись ко мне спиной.

И она поворачивается, а после оказывается грубо припечатана лицом к подушке. Отчего-то её сердце бешено стучит, он резко входит в неё, абсолютно не заботясь о чужом комфорте, и начинает вколачиваться в хрупкое тело. На её лице появляются слёзы — Вирджиния бесшумно плачет. Плачет от бессилия, плачет из-за того, что её сейчас имеют. Именно имеют, а не любят. Она дала слабину, и Тэ это заметил — Тэхён ждал этого с их самой первой встречи. Ким не был против подчиняться, но подчинять он любил больше. Такого Тэхёна Вирджиния не знала.

Слёзы капают сами по себе, ей не под силу их остановить, как ни старайся. Ким слышит её периодические всхлипы, интуитивно понимая, что она, скорее всего, плачет, но никак не реагирует на это, просто игнорирует, потому что ему сейчас максимально ахуенно внутри девушки. А Вирджиния чувствует себя грязнее, чем прежде, её имеют в каком-то дешёвом мотеле, как шлюху, которой она никогда не была. Тэхён впервые имеет девушку сзади, впервые имеет так грубо. Обычно они смотрели друг на друга во время секса, а сейчас всё, что она видит перед собой, — это белые простыни.

Грубее. Еще грубее дерет её, как последнюю суку.

До побеления в костяшках. Сжимает сильно-сильно её ягодицы.

Громче. Он стонет ещё громче, потому что почти готов кончить.

Никогда. Никогда ещё такого не происходило с Вирджинией. Никто не поступал с ней так.

Без всякого удовольствия. Она кончает раньше него, а он через время изливается на поясницу девушки, устало нависая сверху.

Вирджиния слышит его тяжелое дыхание, а Ким слышит её всхлипы, но продолжает не замечать их. Вирджиния и раньше плакала во время секса, Тэхён просто не хочет разбираться в этих женских заморочках, он всё равно ничего не соображает после крышесносного оргазма.

— Как тебе такое, мамочка? — устало спрашивает он. — Понравилось? — девушка слышит в его голосе издёвку и ненавидит его ещё сильнее.

Брюнетка ничего не отвечает, а он заливисто смеётся.

— Ты же не думала, что я буду вылизывать тебя до конца жизни? — и снова этот противный смех.

Вирджиния пытается запомнить этот момент унижения во всех деталях, чтобы потом прокручивать его у себя в голове, чтобы ненавидеть ещё сильнее.

Они остаются здесь на ночь. Тэхён засыпает сразу после секса, а девушка идёт в душ, прихватив его телефон — пришло время взяться за то, ради чего она, собственно, в это ввязалась.

Стоит под холодной струей. Под холодной, потому что паршиво, как и обычно, хочет смыть с себя все его прикосновения, но они будто глубоко под кожей, никакая мочалка не была способна их оттереть. Ей надоело чувствовать себя бессильной, надоело плакать в душе, абсолютно всё надоело, но времени на слёзы нет — она должна действовать быстро. Вот почему она моется за пару минут и вылазит из душа, обмотав светло-коричневое полотенце вокруг себя. Берёт в руки телефон Тэ, который она оставила на тумбочке возле зеркала. Разблокировав его, Вирджиния очень удивилась — на заставке стояла её фотография. Она не могла даже вспомнить день, когда она была сделана, да и вообще не помнит, чтобы она позировала. Видимо, Вирджиния не заметила, когда Ким сфотографировал её.

«Такой преданный», — горькой улыбкой улыбается Вирджиния и начинает лазить в его телефоне.

Листает старые фотографии и замечает своего брата на одной из них. На этой фотографии они с Кимом целуются, выглядят, как настоящие бойфренды. Её передёргивает, меньше всего ей хотелось наткнуться на что-то такое. Девушку не покидает ощущение, что это фото теперь постоянно будет у неё перед глазами. Она просто листает дальше, пока не находит ещё одну интересную фотографию — селфи Тэхёна и Чимина. Увидев лицо любимого, Вирджиния чуть не выронила телефон на кафельный пол. Сердце нервно сжалось, ей будто не хватало воздуха. Они оба улыбались на фото, выглядели, словно лучшие друзья, приобнимая друг друга. На глазах сами по себе появляются слёзы, она плачет, потому что понимает, что Пак доверял Тэхёну, что он верил ему.

А зря.

Внезапно ей на глаза попадает папка с видео, и она включает рандомно одно из них, о чём жалеет в первые секунды. Она не верит. Нет, она не хочет верить в то, что видит. Это не может быть правдой, ещё немного, и у неё начнётся истерика. И пусть даже содержание ей понятно, она продолжает смотреть, словно хочет добить себя.

Чтобы наверняка.

На видео Чимин сидит на кожаном диванчике в клубе Тэхёна, когда, вероятно, все посетители уже покинули заведение и остались только VIP-персоны, а перед ним на коленях стоит знакомая ей девушка, отсасывающая любви всей её жизни. Сольхён сосёт Чимину, а тот хрипло стонет под чьи-то возгласы на фоне. В кадр попадается и Чонгук после слов Тэхёна «детка, подойди ближе», и камера переключается на целующихся парней. Но ненадолго — оператор Ким Тэхён всё же намерен заснять то, как умершему жениху Вирджинии делают минет. Его рука в её светлых волосах, Пак максимально расслаблен, голова откинута назад, а его стоны с каждой секундой становятся всё громче и пошлее, заставляя девушку лить слёзы одну за другой. Ей мерзко, противно, потому что это то, что она никогда не должна была увидеть. У неё и правда истерика, только безмолвная. Она не плачет, а просто рыдает под это порно, не веря своим глазам.