"Мамочка"

Утро. Первые лучи солнца проникают в затемнённый кабинет Намджуна. Настойчивый рингтон будит парочку с утра, Вирджиния жмурится, прикрывает уши руками, хочет, чтобы чёртов телефон заглох, Намджун неохотно встаёт на ноги, находит источник надоедливого звука у себя в штанах, валяющихся на кресле, и берёт трубку.

— Да?

— Намджун! Вирджиния пропала! — девичий голос разливается по всему помещению.

Лиса? Вирджиния сквозь землю хочет провалиться, лишь бы подруга ничего не знала о том, чем они тут занимались ночью.

— Что? — переспрашивает Намджун.

— Я звонила ей весь вечер, она не брала телефон, вроде как с Тэхёном Джинни никуда не собиралась, она бы сказала. Утром я решила съездить к ней, но дома её не оказалось, в отличие от её телефона, который всё время был тут. Она бы никуда не ушла без телефона, понимаешь?!

Вирджиния сидела молча, закусив губу.

— Лиса… я правда ничего не знаю.

— Ладно. Спасибо, Джун, — она отключилась.

Вирджиния вскочила на ноги и судорожно начала искать свою одежду.

— Уже уходишь?

— Лисе ни слова, понял? — она поспешно натягивала на себя платье.

— Я и так ничего ей не сказал.

— А кто тебя знает.

— Не доверяешь? — Намджун смеётся и подходит ближе.

Она молчит, опустив взгляд, когда он так близко. От одного его запаха уже сносит крышу. Намджун был тем типом мужчин, которых Вирджиния считала наиболее подходящими. Парень и девушка были во многом схожи, оба имели сильный характер, были упорными, волевыми. Когда он был рядом, у неё коленки подкашивались. И так каждый раз. Он наклоняется к её губам и целует совсем недолго, а после отстраняется. Вирджиния нервно сглатывает и спешит к двери.

— Я пошла…

Намджун лишь ухмыльнулся и налил себе выпить после того, как она покинула кабинет.

***

— Где ты пропадала? — налетела Лиса с порога.

Вирджиния устало заходит в квартиру.

— Гуляла.

— Сама?

— Да, сама. Это не твоё дело.

Проходит внутрь, но Лиса постоянно мельтешит перед глазами.

— Так, значит? Не моё дело? Я волновалась, между прочим! Ты хоть это понимаешь своей тупой башкой?

— Да что со мной могло случиться?

— Тебя могли убить! Тэхён в любой момент может узнать, что ты водила его за нос.

— Серьёзно? — начала смеяться девушка. — Тэхён меня убьёт? Да у этого котёнка на меня рука не поднимется.

— Я не говорила, что он сделает это собственноручно. Всегда есть альтернативы. Ты играешь с огнем, не забывай это. Если он к тебе относится так, это не значит, что ему будет по барабану, когда станет известно о твоём предательстве. Ты не знаешь Тэхёна.

— Знаю, поверь мне.

Из спальни Вирджинии внезапно донёсся мужской голос.

— Да ничего ты не знаешь.

Вирджиния стояла с широко открытым ртом, когда увидела парня. Это был Чонгук. Давненько они не виделись. Её маленький братишка так подрос, настоящий красавец. Высокий, мускулистый, а во взгляде больше нет той детской наивности, что была перед тем, как Вирджиния бросила его одного и ушла к Чимину. Когда они были детьми, их родители попали в аварию. Дети остались сиротами, но ненадолго — их быстро забрали из детского дома. Двоих. Вот, что было важно. Семья, которая взяла их на своё попечительство, оказалась не совсем благополучной. Муж и жена вечно цапались не на жизнь, а на смерть. Они были пьяницами, часто избивали детей за любое неповиновение. Больше всего доставалось Вирджинии, она из последних сил защищала младшего братишку, плакала и просила каждый раз, чтобы наказали её вместо Чонгука. Их приёмному отцу было наплевать, какое мясо придётся бить на этот раз, так что отдувалась чаще всего она, пока Чон плакал в соседней комнате. Она терпела всё ради брата, лишь бы он вынес меньше боли, чем уже есть.

Однажды ночью их приёмная мать зарезала отца на глазах Чонгука. В тюрьму она не села — всё списали на самозащиту, но умом хорошенько тронулась, почти ни с кем не разговаривала. Чонгуку тогда лет четырнадцать было, а Вирджинии пятнадцать. Долго и нудно Вирджиния таскала брата по психологам, но ему это не помогало; травма осталась надолго. Он мало ел, мало говорил, стал закрытым, в школе был сам по себе. Тогда Чонгук нуждался в помощи, но Вирджиния просто не знала, как с ним быть, что следует говорить или делать. Прошёл год, и она встретила Чимина. Её жизнь изменилась до неузнаваемости, наполнилась красками, её первый раз, кто-то шепчет на ухо приятности, превозносит до небес — конечно, она не устояла. Вирджиния просто сбежала с ним, позабыв обо всём: о Чонгуке, о жизни, которой она жила до этого, о всех страданиях, избиениях, что она терпела — просто собрала вещи и ушла. До Чимина она любила брата больше всех на свете, оберегала его, целовала на ночь, заботилась как о своём ребенке, но с появлением Чимина осознала, что и она может быть любимой. Да, она предала брата ради этой возможности, да, она оставила его на произвол судьбы, проявив свои эгоистичные порывы. Любовь заставляла идти на безумство.

Вскоре приёмная мать умерла, и Гук остался совсем один. На тот момент ему было около семнадцати. Вирджиния не пыталась искать его или узнать, что с ним. Она просто решила начать новую жизнь с Чимином. Много раз ей хотелось найти его и забрать к себе, но что-то внутри мешало — это была вина. Даже сейчас, когда спустя несколько лет он стоял перед ней, Вирджиния испытывала вину за свой ужасный поступок, но… Если бы ей пришлось вновь совершить этот выбор, она всё равно выбрала бы Чимина. Вот поэтому их отношения и были холодны: было много недосказанности, много неизвестного, например, Вирджиния до сих пор не знает, как проходила жизнь Чонгука все эти годы, где он жил и на что питался; ничего не было известно. Они встретились лишь после смерти Чимина. Его судьба почти что оставалась неизвестной, кроме того факта, что у Чонгука были неплохие сбережения, которые он вложил в квартиру. Вирджиния до сих пор не знала, откуда у младшего были деньги и чем он все эти годы занимался. Известно было только одно — сейчас у Чонгука была неплохая такая работа, он бил татуировки и частенько пропадал где-то, внезапно уезжал из города и возвращался. Вирджиния что-то слышала о том, что Чонгук тайный агент Намджуна, но уже по другому делу.

— Чонгук… — еле вымолвила она. — Ты вернулся?

— Ага, ненадолго.

В разговор вступает Лиса:

— Да, я только собиралась об этом сказать. Чонгук вчера приехал.

— Оу…

Чонгук подошёл к Вирджинии.

— Я курить, пошли поговорим, — на что сестра кивнула и последовала за ним.

Они вышли на балкон, и Чонгук достал из кармана зажигалку с сигаретами. Вредная привычка брата ей не нравилась, но что было поделать — диктовать ему она не могла да и не имела права, особенно после всего.

— Значит, подобралась к Тэхёну? — спрашивает Гук.

— Да. Настолько близко, насколько смогла.

— Понятно.

Молчание. Она молчит от неловкости, не знает, как обсуждать с братом такую тему, а Чон молчит потому, что слишком хорошо знает Тэхёна. Слишком много чего повидал, слишком много тайн знает.

— Всё так же ненавидишь его? — приподняв одну бровь, спрашивает парень.

Вирджиния не понимает вопроса.

— А?

— Так как?

— Всё по-прежнему. Я в него не влюбилась, если ты об этом.

Внезапно Чон говорит то, чего она никак не ожидала услышать.

— Чимин не от наркоты помер.

Выпускает изо рта дым и смотрит, как он летит по небу, разлетаясь плавным облаком. Вирджиния стоит в немом шоке. Его слова проносятся эхом. Она не верит.

— Что?

— Застрелили его, — отрезал он, после чего вздохнул.

Её словно холодной водой окатили. Как такое могло быть возможно? Вирджиния стояла и тяжело глотала воздух, ей не верилось в эти слова, она ведь прекрасно знала правду. Тогда что это?

— Этого не может быть…

— Мы тебе тогда не сказали просто. Ты в больнице лежала… после выкидыша. Его смерть уже была ударом для тебя.

Слёзы подступают к глазам, воспоминания об ужасных событиях в её жизни возвращаются вновь. Ей звонит полиция и говорит, что Чимин мёртв. Она теряет сознание, а приходит в себя уже в больнице. Всё белое, незнакомое, стерильное, на душе плохо, она одна, почти сразу вспоминает всё, и капают слёзы. После ей говорят, что девушка потеряла ребёнка, которого вынашивала в себе около пяти месяцев. Любимого ребенка. Они с Чимином плакали от счастья, когда узнали, что она беременна; парень буквально носил её на руках в тот день. Разве ребёнок от любимого человека — это не мечта? Только вот её мечта сгнила в зародыше, ребёнка нет, и Чимин мёртв. Вирджиния осталась одна.

— Все знали, что его застрелили. Кроме тебя. Намджун приказал Лисе не говорить тебе, для тебя была заготовлена другая информация, ты должна была думать, что дело в наркотиках, чтобы…

— Чтобы я подумала, что во всём виноват Тэхён, — слёзы уже ручьем стекали по её подбородку, но голос оставался спокойным.

— Да. Он давно это задумал, хотел, чтобы ты помогла ему с делом. Намджун просто воспользовался этой ситуацией и получил своё. Я на тот момент уехал из города, а когда вернулся, тебе уже представили всё в таком свете. Эта ненависть помогала тебе жить, спасала тебя, делала боль слабее, я не хотел это рушить. Тебе нужен был злодей, кто-то, кого ты могла ненавидеть.

Вирджиния плачет, осознавая, что человек, которому она всё это время доверяла, тупо использовал её. И это далеко не всё. Она отдалась ему этой ночью, испытывая к нему нежные чувства, а он врал ей всё это время без зазрения совести, будто это было нормальным и естественным.

— Кто?… — шипит девушка.

— Я не знаю. Никто не знает.

И тут её мир разбился на тысячу мелких осколков. Ким Тэхён был человеком, который решал все её проблемы, связанные с яростью и агрессией; в нём она видела источник вселенского зла, но даже это оказалось неправдой.

— Дай сюда! — выхватывает у младшего сигареты и зажигалку.

Чонгук удивлённо вытаращил глаза на сестру; она вся тряслась и всхлипывала, пока безуспешно пыталась подпалить сигарету в зубах. Она пробовала снова и снова, пока пальцы просто не стёрлись до крови. Ей было плевать на боль, на всё было плевать, внутри был настоящий пожар, и никто, даже она, не мог с этим справиться. Чонгук просто обнял её, позволив выплакаться, она больше не брыкалась, а просто прижалась к родному телу, давая волю эмоциям. Пусть они давно не были близки, но ведь кровь одна.