Часть 7.Мой спаситель.
7.
Всю ночь я ворочалась в постели, не в силах сомкнуть глаза. Перед глазами снова и снова вставало его лицо — дерзкое, холодное, с этой дурацкой ухмылкой, от которой хотелось либо врезать, либо... нет, об этом я даже думать не собиралась.
Он ведь точно не учится в нашем училище, я бы его запомнила. Откуда он взялся? Как нашёл эту лестницу? Мысли об этом сводили с ума. Он был грубый, дерзкий, и явно считал себя кем-то выше остальных. И именно это раздражало меня сильнее всего.
Утро началось с удара. В буквальном смысле — кто-то слишком громко хлопнул дверью в коридоре, и я подскочила, проклиная весь мир.
В свой законный выходной я собиралась спать хотя бы до обеда, а в идеале — до тех пор, пока солнце не сменит угол и перестанет бить в окно. Но нет. На первом этаже уже гремели голоса, и буквально через пять минут по громкой связи объявили: «Все учащиеся немедленно на общий сбор!»
Я была настолько злая, что даже не утруждала себя привести волосы в порядок — закрутила их в кривой пучок, накинула худи и поплелась в зал.
На мероприятии кто-то что-то рассказывал... про дисциплину? Про новый распорядок? Я даже не пыталась слушать — лишь перекатывала взглядом с одной скучающей головы на другую.
И вот, когда я уже была готова уйти и продолжить свой роман с подушкой, в конце вдруг назвали моё имя. И не только моё — ещё нескольких ребят.
Чудно. Что я уже успела натворить?
Мы зашли к директору, и у меня внутри всё похолодело.
Он был там.
Вчерашний парень.
Стоял, облокотившись на край стола, руки в карманах, и вёл себя так, будто вообще случайно сюда зашёл. Даже не взглянул на остальных, но почему-то мне казалось, что каждое моё движение он прекрасно видит.
Директор что-то говорила, кажется, про «ужасное поведение» и «пример для других», но слова тонули в гуле моих мыслей. Я уже собиралась сделать шаг к двери, когда она вдруг позвала только нас двоих:
— Значит так, — её голос был как выстрел, холодный и резкий, — мисс Миллер и мистер Картер, вы отличаетесь от других ребят в самом худшем смысле. Думаете, мы не узнали, что вы вчера сбегали и вернулись по пожарной лестнице? Думаете, самые умные?
Я уже открыла рот, чтобы что-то возразить, но её взгляд вонзился прямо в меня, и слова застряли в горле.
— Ещё раз такое повторится, и у ваших дверей будут круглосуточно стоять охранники. Всё, свободны.
Она резко кивнула на дверь, и мы оказались в коридоре.
Я попыталась пройти мимо него, не задевая плеча, но он, конечно же, не двинулся. Стоял с тем самым наглым выражением, как вчера, будто проверял, когда я сорвусь.
⸻
— Это всё из-за тебя! — вырвалось из меня резче, чем я планировала. Голос дрожал, но я не собиралась останавливаться. — Сколько раз я сбегала — ничего не случалось!
— Я виноват? — он моментально съязвил, даже не подумав, что можно хотя бы сделать вид, будто сожалеет. — А не нужно было стоять ещё хрен пойми сколько времени и пялиться на меня, как на экспонат в музее.
Я едва не взорвалась.
— Да-да, конечно, а кто пытался заговорить? Как теперь сбегать, ты мне скажи? — слова вылетали, как пули, пока я не добила последним. — Надеюсь, больше никогда тебя не увижу.
Я бросила на него последний взгляд — тот самый, который должен был прожечь его насквозь, — и резко развернулась, чувствуя, как внутри всё кипит.
Какой же он наглый... противный... мерзкий. Слов на него плохих просто не хватает. Как будто специально раздражает, проверяет моё терпение. Ужасно бесит, что он даже в перепалке выглядит так, будто всё под контролем.
Я дошла до своей комнаты и с силой захлопнула дверь. Прислонилась к ней спиной и медленно выдохнула. Что мне теперь делать? Я не хочу проводить эти чёртовы каникулы здесь, запертая, как в клетке. Но и позвонить некому — с Мэдди мы всё ещё не общаемся, и даже не факт, что она мне рада.
А Стив... Стив звонит и звонит. Телефон вибрирует каждые пару минут, а я смотрю на экран и не решаюсь взять трубку. После того, что случилось, мне стыдно ему в глаза смотреть. Не хочу слышать в его голосе разочарование или, ещё хуже, жалость.
Вечером я уже готова была взорваться. Сидеть в четырёх стенах и слушать, как кто-то в коридоре ржёт до истерики, а у меня буквально зудит в голове от скуки — пытка. Я всё крутила в голове варианты, как выбраться, и тут меня осенило. Второй этаж — это не так уж высоко. Окно у меня широкое, снизу газон, а за ним сразу тёмный переулок. Главное — чтобы никто не заметил.
Я дождалась, когда в коридоре стихли шаги, и медленно отодвинула штору. Сердце колотилось так, что я боялась, его услышат.
— Ну, поехали, — шепнула я себе и встала на подоконник.
Внизу тянулся тёмный силуэт кустов. Я прикусила губу, перекрестилась, хотя никогда этого не делаю, и спрыгнула.
Приземлилась я... мягко сказать, так себе. Боль отдала в обе ноги, и я едва не рухнула на колени.
— Ауч, чёрт... — зашипела я, хватаясь за голень. Кажется, если бы чуть сильнее, то реально сломала бы что-то.
Я попыталась отдышаться, выпрямилась и уже сделала шаг в сторону переулка... как вдруг замерла.
В темноте, чуть дальше, в свете редкого фонаря, стоял парень, облокотившись о стену. Куртка, руки в карманах, взгляд прищуренный. Даже издалека я узнала эту наглую ухмылку.
Он уставился на меня с таким выражением, будто видел всё это впервые.
— Ты серьёзно? Прыгнуть со второго этажа? — с ноткой раздражения и насмешки спросил он. — Нужно быть настоящей глупой, чтобы так рисковать. Можно было просто взять верёвку, или зацепиться за окно первого этажа. Легко и без травм.
Я чуть нахмурилась, не желая проглатывать его упрёки.
— А ты что, переживаешь? — бросила я с вызовом, пожимая плечами.
Он фыркнул и скрестил руки на груди.
— Мне абсолютно всё равно. Ты даже не в моём вкусе, так что... — сделал он паузу и пожал плечами. — Делай, что хочешь.
Я на миг посмотрела на него, чувствуя смешанные эмоции — раздражение, усталость и, странным образом, облегчение.
Гулять по ночному Мадриду уже стало какой-то моей маленькой традицией. Ночной воздух здесь особенный — прохладный, но с лёгким тёплым дыханием города, в котором жизнь не останавливается ни на секунду. Лампы на узких улочках отбрасывали мягкий золотистый свет, а тихий шум дальних разговоров и редких машин создавал ощущение, будто я нахожусь в каком-то фильме.
Я снова утопала в своих мыслях. Это, пожалуй, единственное время, когда никто не мешает и можно наконец разобраться в себе. Шаги по брусчатке, монотонный ритм... и будто бы легче становится дышать.
Жаль, что так получилось с Мэдди. Иногда я даже ловлю себя на том, что скучаю по нашим глупым разговорам и внезапным идеям. Но, с другой стороны, я ведь пыталась... пыталась вытянуть её из этой ямы, куда она сама себя толкает. А она только всё глубже, глубже... и каждый день её репутация трещит всё сильнее. И ладно бы ей было всё равно — но ведь это уже влияет и на то, как смотрят на меня.
А со Стивом... отдельная история. Вот тут — чистый стыд. Каждый раз, когда я вспоминаю ту ночь, меня передёргивает. И напрягает ещё больше, что он, похоже, вообще не видит в произошедшем ничего плохого. Словно всё это нормально. Словно я зря накручиваю себя.
От этих мыслей я шла быстрее, будто хотела убежать от самой себя. Но, как обычно, догнать меня успевали только мои же собственные воспоминания.
Я уже почти дошла до ворот училища, когда услышала за спиной быстрые шаги. Оглянувшись, увидела мужчину лет тридцати пяти в тёмной куртке. Он шёл слишком близко, и его взгляд явно не сулил ничего хорошего.
— Эй, красавица, подожди, — он ухмыльнулся, ускоряя шаг.
Я прибавила темп, но он схватил меня за руку, больно сжав запястье.
— Да брось, — он потянул меня в сторону припаркованной машины. — Поиграем немного, а?
— Отпустите! — я дёрнулась, но хватка стала только сильнее. Сердце колотилось, а в голове была лишь одна мысль: куда бежать.
Он уже пытался затащить меня к задней двери автомобиля, когда из темноты раздался холодный, угрожающий голос:
— Руки убрал.
Мужик замер, а я почувствовала, как его пальцы чуть ослабли. В нескольких шагах от нас стоял Блэйк Картер. Лицо каменное, руки в карманах, но в глазах — чистая ярость.
— Это кто ещё такой? — нахмурился мужчина.
— Её парень, — спокойно, но с угрозой сказал Блэйк, шагнув вперёд. — И если ты её не отпустишь прямо сейчас, я тебе клянусь, машину потом будешь искать по кускам.
— Ладно, ладно, — мужик быстро отступил, но взгляд бросил мерзкий. Сел в машину и уехал.
Я всё ещё стояла, не веря, что всё закончилось.
— Ты совсем больная? — резко повернулся ко мне Блэйк. — Ночь, улица, одна... Да ещё и в твоём состоянии после прыжков со второго этажа! Тебе жить надоело?
— Я... я просто гуляла, — пробормотала я, но слова звучали жалко.
— Просто гуляла, — передразнил он, явно раздражённый. — Слушай, Миллер, ты можешь сколько угодно меня ненавидеть, но, блядь, включай голову! В следующий раз такого урода может не спугнуть даже я.
— Мне не нужны твои подачки и помощь, — быстро отрезала я, даже не давая ему вставить слово. — И вообще, что ты тут забыл? Преследуешь меня, что ли?
Он даже бровью не повёл. Вместо ответа только посмотрел на меня своим вечным насмешливым взглядом и, как будто мои слова пролетели мимо ушей, спросил:
— Если ты сейчас домой, пошли, подсажу тебя до окна. Не хватало тебе ещё здесь шею сломать. И, кстати, рейтинг школе портить не надо, нам скандалов не хватало.
— О, как трогательно, — проворчала я и, демонстративно развернувшись, пошла к своим окнам. Да, конечно, как будто я приму помощь от этого самодовольного засранца.
Окно второго этажа манило своей близостью и одновременно издевалось — вроде бы рядом, но при моих жалких акробатических навыках оказалось выше, чем казалось снизу. Я схватилась за карниз, подпрыгнула... и тут же чуть не свалилась назад. Попробовала снова — зацепилась за край, но сил подтянуться не хватило.
— Ты что, так всю ночь собираешься? — с издёвкой протянул Блэйк, облокотившись на стену. — Я думал, у тебя план побега, а не цирковое шоу.
— Может, тебе лучше отвернуться и не комментировать каждое моё движение? — выпалила я, тяжело дыша.
Он только ухмыльнулся, даже не пытаясь скрыть, что ему чертовски забавно наблюдать за моими мучениями.
— Не, это слишком забавная картина, чтоб пропустить, — сказал он, явно наслаждаясь моментом. — Давай, ещё одна попытка, и я начну хлопать.
Я сжала зубы, решив, что лучше упаду и разобьюсь, чем попрошу его о помощи. Но, судя по тому, как он уже лениво подошёл ближе, было ясно — он всё равно вмешается.
— Всё, хватит смотреть, — процедила я, делая ещё одну жалкую попытку подтянуться. Но пальцы соскользнули, и я чуть не впечаталась спиной в землю.
— Ладно, цирк закрыт, — усмехнулся он и, не спрашивая разрешения, схватил меня за талию. — Подпрыгни.
— Отпусти! — возмутилась я, пытаясь вырваться, но он поднял меня так легко, будто я вообще ничего не весила, и буквально закинул на подоконник.
— Видишь? Всего-то и надо было попросить, — сказал он, стряхивая с рук пыль, будто только что разгрузил ящик с кирпичами.
— Я бы и сама справилась, — буркнула я, поправляя волосы.
— Конечно, конечно, — с фальшивой серьёзностью кивнул он. — Только, может, в следующей жизни.
Я уже собиралась что-то съязвить в ответ, но он добавил, глядя прямо в глаза:
— Не обольщайся, я это сделал не потому что переживаю. Ты просто слишком шумная, а я не хочу, чтобы нас спалили из-за твоего тупого падения.
— Да мне плевать, что ты думаешь, — парировала я, но в груди всё равно что-то кольнуло.
Он ухмыльнулся и, не сказав больше ни слова, развернулся и ушёл в темноту. А я осталась сидеть на подоконнике, злая и на него, и на себя.