X. жизнь - не радуга.
26 сентября, 2019 год.
четверг.
10:31 p.m.
Иногда какие-то малейшие на первый взгляд вещи или ситуации настолько влияют на тебя и твою жизнь, что она уже никогда не станет прежней. Ты можешь спокойно жить, например, ходя каждый день на поляну неподалёку от твоего дома. Но стоит тебе пропустить один, два дня, то ты уже туда не вернёшься. Не вспомнишь о той красивой бабочке, за развитием которой ты наблюдал ещё с кокона. Совершенно забудешь о той незабудке, которую подарил маме на день рождения, сорвав с этой самой поляны. А ведь раньше это место значило для тебя всё.
Здесь, впервые, когда тебе только стукнуло десять, твоя родная сестра рассказывала тебе о том, какими иногда люди бывают двуличными и лицемерными, что прежде чем доверять им, нужно сто раз убедиться в обратных их качествах. Повезло, если ты имел такого человека, что мог научить тебя выживать в современном токсичном мире. Иногда приходится самому разбираться со своим окружением, не выслушивая поучений и советов. Но на мою жизнь выпал третий вариант. Даже получая кучу упрёков за детскую наивность и доверчивость, я продолжала верить и надеяться на лучшее. Если у Алексы спрашивали, что ей во мне нравится, а что раздражает, она постоянно отвечала одинаково:
– Бэкка даже в самом плохом всегда найдёт хорошее.
Обычная фраза, смысл которой я долго не могла понять. Шли года, мы росли, всё так же поддерживая друг друга и помогая всем тем, чем могли. Но однажды в мою детскую и беззаботную жизнь, которая была окрашена в радужные цвета, ворвался он. Один из самых популярных мальчиков школы, красивый шатен с голубыми, словно океан, глазами. Поверх и так одетых розовых очков, я нацепила ещё одни, ослепнув в два раза больше. Полгода мною просто пользовались, играли, а я велась, думая, что действительно была нужна ему. А моя сестра видела его истинную сущность. Она так не любила его и каждый раз, видя нас вместе, гнала меня домой, ругая за мою невнимательность. И я не понимала её. Мне даже казалось, будто девушка просто ревнует, но всё было очевиднее. Ответ плавал на поверхности воды, давно всплыв со дна, но не попадался мне на глаза. Правду видели все, но молчали. Кроме Алексы. Но, опять же таки, я просто не верила ей.
В конце концов меня ловко растоптали на публике, тыкая прямо лицом в грязь. Именно тот момент, когда я стояла среди десятков ядовитых школьников, хищные взгляды которых были прикованы ко мне, до меня дошла та самая очевидная вещь. Жизнь – не сплошная череда веселья и радуги. Нас ломают, обижают, бьют по больному. Мир не без злых людей. Да, так обычно говорят про добрых, но... У меня совсем другие шаблоны.
Алекса всегда была права. Абсолютно всегда, именно поэтому я слушалась её. Во всём, не важно что бы это ни было. Конечно, я всё ещё имела своё мнение, желания, совершала обдуманные действия. Только после переломного момента, когда тебя сломали, ты начинаешь смотреть на мир совсем иначе.
***
Мы сидели в его уютной комнате, которая была погружена в приятный малиновый цвет. Последние минут тридцать Пэйтона словно передёргивало, в какие-то моменты он становился особенно нервным. И я прекрасно понимала, что это ломка. Мне нужно было всеми силами отвлекать парня, чтобы он просто не сорвался, но на данном этапе это было невозможно.
Первый шаг – уменьшать дозу с каждым разом. Это как действовать наоборот: меньше и меньше. Сначала было три дорожки, может две таблетки, то спустя пару дней уже две дорожки и полторы таблетки.
Второй шаг – не позволять удовлетворять потребность всё дольше и дольше, вырабатывая выносливость и выдержку.
Третий, и завершающий шаг – полностью избавить зависимого от «сладостей».
Сложно, долго, но если попытаться, то всё получится.
У меня появилась цель, которую я хотела выполнить любой ценой.
Операция «Спасение Пэйтона Мурмайера от конфет» объявляется открытой.
Когда мои наручные часы указали на одиннадцать часов вечера, я отправилась в комнату, которую выделил мне друг на ближайшую ночь. Ну как, отправилась. Остановилась за дверью, приложив ухо к ней. И да, было ожидаемо, что он сразу полезет за наркотой.
На этом моменте я снова распахнула дверь, спокойно зашла и протянула руку.
– Дай мне пакет.
Тот лишь недоверчиво смотрел, сжимая таблетки ещё сильнее.
– Пэйтон, просто доверься. Я не собираюсь выкидывать их. Правда.
Честно, думала, что это будет намного сложнее, но Мурмайер глубоко вздохнул и отдал мне свою заначку. Я молча вытащила оттуда одну таблетку и вручила парню в руки.
– Или ты слушаешь меня, или я выкидываю всё, что у тебя есть, понял?
В этот раз брюнет ничего не ответил, а просто закинул таблетку в рот и лёг на кровать. Я тоже не стала задерживаться там и покинула кареглазого.
Долгое время было тихо. Я лежала на кровати, пытаясь заснуть, но из-за какой-то излишней тревожности это не удавалось. Тогда я вспомнила про успокоительные в своём рюкзаке.
– Подозрительно тихо, не кажется? - прошептала Эванс старшая, поглядывая на закрытую изнутри дверь. Я приложила палец к губам, что значило, чтобы она не издавала никаких звуков. Медленно подойдя и открыв замок, я приоткрыла дверь, выглядывая в коридор. Такой же мрачный, но теперь оттуда веяло каким-то холодом. Из маленькой щёлки между паркетом и дверью в комнату Пэйтона светил очень бледный, но уже красный свет, наводя ещё больше жути.
Я сглотнула подступивший к горлу ком и сделала шаг вперёд, отчего пол подо мной издал очень громкий для ночи скрип. Ну вот знаете, когда кажется, что ночью все звуки намного громче? Вообще, ночь сама по себе будто другая реальность. Другой воздух, другое небо, другие мысли. Я люблю ночь. Очень. Но именно сейчас, в этот момент, это время суток меня дико пугало, потому что в комнате Мурмайера я не застала.
– Алекса, у нас проблемы... - тихо сообщила я, на что голубоглазая подошла ко мне и заглянула в пустующую комнату.
– Посмотри внизу.
Всё так же бесшумно я спустилась на первый этаж, обходя каждую комнату, но везде был мрак и пустота. Тут даже не веяло присутствием парня. В голове начали мелькать самые разные мысли, от «не мог же он сбежать из собственного дома» и до «а если у него опять передоз?». И именно последняя мысль навела меня на бешеную панику. В тот момент я чувствовала даже то, как сердце ударяется о грудную клетку, а к лицу приливает кровь. В висках начало пульсировать от излишнего волнения. Успокоительное я так и не выпила.
В конце концов, пробегая возле очередного окна, я заметила фигуру, стоящую на крыльце, видимо видящее на задний двор. Как только я вышла на улицу, прохладный ветер заставил поёжиться, по коже пробежал табун мурашек. Где-то вдали сверчки, а может и кузнечики, напевали свои такие банальные, но никогда не надоедающие песни. В нос ударил запах дождя и каких-то сигарет. По воздуху развивалась тонкая полоса дыма, от которой мгновенно зачесался нос. Обхватив саму себя руками, я подошла к парню, облокотившись всем телом на перила. Пэйтон сделал последнюю затяжку и потушив бычок, кинул его куда-то в траву.
– Взгляни на небо, - едва слышно проговорил брюнет, поднимая голову к верху.