Часть 26: Добро пожаловать в лес, психи.
Машины остановились почти синхронно: одна — скрипя тормозами, вторая — громко врубив сигнал поворотника, как будто боялась, что сосны не поймут её манёвров. От пыли, взметённой колёсами, даже солнце на секунду потеряло терпение и спряталось за ветки.
— Ну вот и приехали, — протянул Юра, вылезая из машины и драматично потянувшись. — Место идеальное, дикие звери, комары размером с голубей и отсутствие туалета.
— Прям как ты описывал меня на первом свидании, — ехидно кинула Саша, хлопнув дверью.
Родион, который всё это время вынимал из багажника палатку и прижимал к груди гитару как младенца, заявил:
— Предлагаю сразу определить, кто где будет спать. Я у костра с песнями. Петя где то подальше, в тишине, чтобы не убил нас во сне. Алина в палатке с видом на звёзды и бутылкой вина. Все довольны?
— Тебя забыли спросить, поэт, — отрезала Вика, натягивая на плечо большой рюкзак. — Если я не буду спать в палатке, где можно закрыться от этих комаров — я устрою погром.
— Милая, если желаешь устроить погром, то лучше беги сразу в мою палатку, — весело подмигнул Родион.
Петя, молча вытащив из багажника большой термос и топор, окинул всех взглядом. В его лице читалось: «Вот и попал я в секту сумасшедших».
Алина с довольным лицом выскользнула из машины и встала рядом с ним.
— Признавайся, уже жалеешь, что поехал?
— Уже слишком поздно вызывать подкрепление, — усмехнулся он, закинув топор на плечо.
Через десять минут спор за палатки превратился в гражданскую войну. Юра уговаривал Вику спать в одной палатке с Родей, та угрожала кастрюлей. Саша громко кричала, что не будет спать «ни с Юрой, ни с теми, кто храпит», а Родион ходил по поляне, размахивая фонариком и вглядываясь в небо.
— Здесь нельзя ставить! Тут энергетическая воронка!
— Родя, если ты не прекратишь свои ведьмовские загибоны — под палаткой тебя и закопаем, — мрачно буркнула Алина, распутывая верёвки.
Петя же просто достал палатку, разложил её молча и за пять минут собрал, как будто на автомате. Все на него уставились.
— Так ты, значит, и так умеешь — подозрительно спросил Родион. — Это что, армия или кто-то держал в секте «Юный скаут»?
— Да просто я прочитал инструкцию, — пожал плечами Петя.
— Инструкцию? — хором переспросили остальные.
— Ты читал инструкцию?!
— Вы, блять, реагируете так как будто я признался, что варю борщ из младенцев.
— ТАК ТЫ ЕЩЁ И БОРЩ УМЕЕШЬ?! — вскинулась Вика. — У меня нет слов...
Все смеялись как в последний раз, один лишь Петя стоял то ли с желанием пристрелить их всех, то ли себя, за то что подписался на эту авантюру.
Палатки наконец стояли. Костёр трещал, из котелка уже пахло тушёнкой, и над лесом стелился аромат дыма, лени и веселья. Петя сидел, подперев рукой подбородок и наблюдал, как Алина пытается разжечь вторую спичку, промазав трижды.
— Дай сюда, — он подошёл, поджёг одним движением, глядя ей в глаза.
— Может, ты и лес вырубить можешь силой взгляда? — фыркнула она.
— Если он будет спорить со мной — то да.
Саша бегала с мисками, наливая всем горячее. Вика уже рассказывала историю о том, как в студенчестве перепутала аптечку с косметичкой и в итоге всю ночь мазала подругу блеском для губ вместо заживляющей мази. Юра ржал, Родион аккомпанировал гитарой и над всеми носился лёгкий ветер свободы.
— Ну что, всё готово. Официально объявляю: это самое лучшее начало лета! — крикнула Алина, подняв жестяную кружку вверх.
Все зааплодировали, кто-то крикнул: «Да!» — и вот оно, то чувство, которое так редко приходит: абсолютная простота момента. Ни у кого не болела душа, никто не думал о завтрашнем дне, никто не вспоминал прошлое. Были только они, огонь, палатки и смех, эхом катящийся по лесу.