Сбежать из тьмы| Гарри Поттер

Близился конец учебного года, солнце уже приятно грело кожу, а погода расцветала на глазах. Такую роскошь, как отдых, мог позволить себе не каждый. Это определённо касалось пятых и седьмых курсов, которые активно готовились к сдаче экзаменов. Остальные же были в предвкушении летних каникул.

— Ску-ко-та, — протянул Басти.

Вчерашний день ребята провели довольно-таки спокойно, заседая в «Трёх мётлах» и обсуждая последние новости. А сейчас весь секстет вновь был в сборе и коротал время в спальне девочек.

— Ну давайте думать что-то, — пробурчал Розье, восседая рядом с Гринграсс. Она лежала на кровати, закинув ноги на стену, а парень то и дело щекотал девушку за пятки. За что даже один раз получил по лбу.

Барти, закрыв глаза, лежал на коленях Ави, а она медленно перебирала его волосы. Эта пара всех поражала своим спокойствием — никто ни разу за пять месяцев не видел, как они ссорятся. Некоторые даже завидовали их взаимоотношениям: они всегда были вместе и, что странно, никогда не уставали друг от друга.

— Можно с львятами встретиться, — накрутив локон на палец, промолвила Ригель. — У них вот-вот должна тренировка закончиться.

— У меня есть идея, — пробубнил Блэк, всё ещё не отрываясь от пергамента. Все уставились на брюнета, ожидая, когда тот закончит своё важное дело и соизволит продолжить мысль.

Регулус дописывал письмо Доре. О том, что именно у них происходит, никто точно не знал: парень лишь кратко отвечал — «она мне нравится, но пока мы просто общаемся». Старшая Розье на бесконечные вопросы брата в письмах отвечала уклончиво и могла написать: «счастье любит тишину». Поэтому точного ответа так никто и не получал.

— Итак, — наконец сказал он, — вам хочется чего-нибудь интересного?

— Рег, а когда не хочется? — изумился Лестрейндж.

— Хорошо, — лёгкая ухмылка тронула его лицо. — Ави, у тебя зелье ещё осталось?

— Да-а... — с подозрением протянула брюнетка.

— Ты хочешь предложить «Правду или действие» с сывороткой правды? — поднявшись на локтях, спросил Крауч, и Блэк утвердительно кивнул.

— А это идея! Надо остальных позвать, — воодушевилась Ри, и все спешно начали выходить из комнаты.

***

Вся большая компания уже по обычаю собралась в Выручай-комнате. Это место стало их любимым.

— Не понял... — проговорил Питер, почесывая затылок.

— Ну чё лыжи-то не едут, — буркнул Дарий. — Тебе выбор дают: правда или действие. Если правду выбираешь, то зелье пьёшь, чтобы не соврал. — Он явно сегодня был не в самом лучшем расположении духа.

Барская достала из кармана сыворотку и со звоном поставила на стол. Все сразу метнули взгляд к маленькой бутылочке. И когда наконец до каждого дошло, что именно нужно делать — игра началась.

— Реджи, правда или действие? — улыбаясь, спросила Авигея.

— Ави, я надеюсь на твоё благоразумие, — хмыкнул брюнет. — Действие.

— Прости, но сегодня я в хорошем настроении, — предупредила та. — В следующем письме ты признаешься в своих чувствах и предложишь встречаться.

— Предательница... — удручённо выдохнул Блэк.

Кто знал, о ком идёт речь, — радостно улыбались. В их числе даже был Сириус. Остальные же остались без объяснений: они их и не требовали. Если Рег посчитает нужным, то расскажет; если нет — значит, это не обязательно должны знать все.

— Итак, Поттер, правда или действие? — с прищуром спросила Гринграсс. Тот принял очень задумчивый вид, так как даже и не знал, что в таком случае лучше.

— Правда, — медленно ответил шатен, решив выбрать меньшее из зол, и капнул лишь слегка зелья на кончик языка. Блондинка торжественно улыбнулась и промолвила:

— Считаешь ли ты мои подколы лучше своих?

Джеймс закатил глаза.

— Да, — буркнул парень, а Ри ещё сильнее улыбнулась. Что может быть лучше, чем потешить своё эго?

Самым странным явлением для школы стало то, что почти кровавая вражда между Гриффиндором и Слизерином превращалась в детские подколы, которые не хранили в себе зла. Издёвки прекратились, отдав место вполне себе мирным посиделкам. И, наверное, можно сказать, что даже дружеским.

— Бурый, правда или действие? — спросил шатен, поворачиваясь к сокурснику.

— Действие. Давай посмотрим, на что способна твоя фантазия, — ухмыльнулся тот. Поттер задумался лишь на секунду, а затем, смеясь, проговорил:

— Ты до конца учебного года будешь называть Маккошку королевой. —Помещение наполнилось смехом, Дар, улыбаясь, покачал головой. Выполнить он это должен, хотя если уж сильно не хочется, то можно поменять действие на правду. Но Дарий уж точно не хотел этого.

— А ну-ка, Питер, правда или действие? — спросил Бурый.

Вот тут Петтигрю нужно было очень хорошо подумать. Все прекрасно знали, что фантазия у Барского замечательно развита. И как бы тут не прогадать, чтобы не обречь себя на страшное.

— Правда, — наконец промолвил блондин, взяв в руки зелье.

— Ну ты и скучный, — буркнул Дар. — Кого из Хогвартса хотел бы трахнуть?

Питер аж покраснел, но если поменяет на действие, то сто процентов — лучше не будет.

— Давай, Хвост, признавайся, — подначивал Сириус.

— Ригель... — тихо промямлил Питер.

Брови Барского резко взметнулись вверх, а рядом сидевший Римус даже водой поперхнулся.

— Ты чё, припух? На чужое решил позариться? — русый хотел было подняться, но взгляд Гринграсс моментально остановил его.

— Да нашу змейку вся школа мечтает видеть у себя в постели, — ляпнул Лестрейндж.

— Но повезло только тебе, Дар, — быстро сгладил углы Регулус.

Ригель лишь закатила глаза. Она знала, что о ней мечтает каждый, и довольно спокойно к этому относилась.

Всё продолжало набирать обороты: безобидные действия постепенно перерастали в самые извращённые, правда становилась более жестокой. Играть становилось одновременно и интересно, и страшно: кто знает, что взбредёт в голову одному из них в следующий раз?

— А-ави, — протянул Рабастан и медленно повернул голову в сторону девушки.

— Басти, молю, давай что-нибудь нормальное, — попросила та и, отпив сыворотку, закончила: — правда.

— Ну конечно нормальное, ты что, — саркастично проговорил брюнет. — Расскажи свой самый, самый, самый страшный секрет.

Розье заметно напрягся, хоть и не показал этого снаружи: он вполне себе понимал, что является ответом. Барти, сидевший рядом с девушкой, обнял её за плечи. Губы его сжались в тонкую линию. Больше никто не знал, в чём дело.

— Я меняю на действие, — нервно сказала Барская.

— Тебе есть что скрывать? — изумился двойняшка. — Так не пойдёт, давай выкладывай. — парень не стал бы так наседать, если бы не заметил насколько сестра занервничала и как Крауч моментально прильнул к ней.

В помещении витало напряжение, все выжидающе смотрели на брюнетку.

— Дар, ну хочет она поменять — пусть меняет, — заступился Регулус.

— Может, она не хочет пугать тебя подробностями личной жизни, — поддержал Басти, переводя всё в шутку.

Но старший не желал отступать. Не в этот раз. Он прямо сейчас добьется ответа. Все это было из-за на секунду проскользнувшего страха. Быть может младшая опять чуть не спрыгнула с Башни? Или увидела страшное видение?

Барский поднялся с дивана и поманил к себе сестру. Теперь он обязан был узнать, в чём же дело. Авигея медленно подошла, и тот, взяв её за руку, вытащил из комнаты. Все провожали их молчанием: тут было уже не до смеха. Семейные разборки, как правило, не кончались успехом. Крауч нервно дёргал ногой. Он остался, но лишь по просьбе девушки.

— Рассказывай, — с нажимом проговорил брат.

Тут Барская поняла, что попала в ловушку, из которой выхода не было. Она закусила нижнюю губу и опустила глаза в пол.

— Ави... — продолжал русый. Терпение его и так было на исходе, он жутко волновался.

С одной стороны, было обидно: почему же сестра не рассказала об этом секрете? Да, она, конечно, вообще редко что-то рассказывает, но всё равно. А с другой — что же это была за тайна такая, из-за которой девушка предпочла действие, хоть никогда их и не любила?

Авигея тем временем пыталась здраво мыслить. Она же должна быть честна? Тем более брюнетка прекратила этим заниматься: было сложно, но она справлялась. Ведь начала понимать, что так нельзя, что это ранит не только её, но и остальных. Рассказать или нет? Сказать правду или солгать? Переступить через себя? И она решила.

Барская медленно закатала рукава зелёного свитера и, резко выдохнув, сняла косметические чары. Она подняла голову и встретилась с озадаченным взглядом брата.

— И? — раздражённо спросил тот, явно не желая верить собственным глазам.

— Раньше я жгла себе руки, — ответила Ави.

— Чё? — на лице парня заходили жевалки, брови нахмурились, создав морщину, а взгляд его и вовсе потемнел.

— Я этим больше не занимаюсь, честно, — прошептала она.

— Блять! — рыкнул русый и ударил кулаком по ближайшей стенке. А буквально через секунду из-за двери вылетел Барти. — Ты знал?!

Слизеринец заметил шрамы на руках девушки, тяжело вздохнул и качнул головой в знак согласия.

— Вы чё, оба два, ебу дали?! Может, об этом уже вся школа знает?! И только я самый последний?! — взревел он. — Когда ты последний раз этим занималась?

Теперь уже два парня буравили её взглядом. Чёртова сыворотка правды, которая, к сожалению, ещё действовала. Соответственно, брюнетке придётся ответить. А это значит, что Крауч поймёт: она ему солгала.

— Последний раз был ночью, в наш день рождения, — тихо промолвила Ави и краем глаза заметила, как Барти меняется в лице.

— То есть ты мне врала? — словно чужим голосом спросил он. В глазах девушки промелькнул страх.

— Да подожди, блять! Ты бы хотя бы знал об этом, а я — насрано! Меня вообще никто ни во что не ставит! — взорвался Дарий.

Девушка не слышала безудержные крики брата. Она вообще не слышала его. Не слышала, как рвётся его сердце. Не слышала, как что-то треснуло внутри него. Русый помнил и ни на минуту не забывал, что тогда, на башне, она хотела бросить его, оставить. Девушка клялась, что всё будет хорошо, и вот, вновь он узнаёт, что часть его самого ломала себя. Барская не слышала всего этого. Она видела лишь то, что единственная причина, по которой она ещё жива, брезгует посмотреть на неё. Дыхание учащалось до того, что, по ощущениям, это было больше похоже на удушье.

— Ты слышишь меня вообще?! Мне вот интересно, ты чем, нахуй, думаешь, а? То, блять, с башни решишь сигануть, то жжёшь себя. Тебе скучно, что ли?! Так ты бы, блять, сказала — я бы точно нашёл, чем тебя занять!

Из комнаты гуськом вышли оставшиеся. Все удивлённо смотрели на эту картину.

— А чего происходит? — спросил Сириус.

— Съебались все нахуй! — не оборачиваясь, прокричал Дар.

Ребята переглянулись и решили всё-таки послушаться. Уходить, конечно, не хотелось, но грозный вид Бурого умел убеждать.

— Ты на вопросы мои будешь отвечать? Или сейчас опять побежишь руки жечь? На большее же ты не способна, да? — Ригель округлила глаза, Эван тяжело выдохнул. Эти двое решили всё-таки остаться.

— Дар, я не смогу объяснить тебе, зачем я это делаю, но поверь, я больше никогда так не поступлю, — наконец заговорила брюнетка.

— Да спасибо, дорогая, за одолжение! Ты думаешь, я тебе теперь верить буду?! Да ни хуя подобного!

— Успокойся, — неожиданно промолвил Эван и встал перед подругой.

Блондин недавно и сам испытывал похожие эмоции, только вот он не показывал этого. Он и сам был не в восторге, но сейчас, когда Дарий вымещал всю злость на девушке, Розье посчитал нужным вмешаться.

— Ты-то хули её защищаешь? А, подожди... — русый нервно усмехнулся.

— Ты тоже всё знаешь? Можешь даже не отвечать. — Он рвано выдохнул. — Как же вы все меня заебали.

— Знаешь, ты не лучше, — бросил Эван. — Ты вместо того, чтобы присмотреться к её состоянию, прекрасно зная о том, что она не всегда в здравом уме, наплевал на это. Когда ты вообще последний раз говорил с ней наедине — как брат с сестрой? Когда спрашивал, как у неё дела, что её тревожит и как она себя чувствует? У вас с ней одно сердце на двоих, одна кровь на двоих. Да даже душа у вас и то поделена на две части, что принадлежат друг другу. Вы и есть одно целое. Вы должны держаться вместе. Вы должны слышать и видеть друг друга. И это касается обоих.

Брюнетка молчала, словно всё это было не из-за неё. Будто это сон, и она сейчас откроет глаза, а рядом мирно спящий Барти обнимает её — и всё хорошо. Но такого не случилось.

— То есть я ещё и виноват?! Ебать, конечно! Давайте всех собак на меня вешать! — кричал Барский. — Я нянька, что ли? Она взрослая и должна понимать, какую хуйню творит! Ты — психичка, Ави! Я не вывожу тебя уже! — до хрипа горланил парень.

— Прекращай, — серьёзно сказала блондинка, встав на защиту Ави.

— Да завали ты! — рявкнул русый, и по его щеке тут же прилетел хлёсткий удар ладонью.

Парень дышал, словно разъярённый бык, а в глазах его плясали черти, не меньше.

— В себя приди! Ты даже не пытаешься попробовать хоть на секунду понять её! Да, тебе до боли обидно, но ты её брат! Ты её опора и крепость! И ты должен, несмотря ни на что, быть за неё горой, а не поливать грязью!

— Идите вы все нахуй! Защитники ёбаные! — прокричав это, Барский резко развернулся и ушёл.

— Барти... — жалобно промолвила брюнетка. Парень крепко сжал челюсти, взгляд его был опущен с самого начала. Он спросил лишь одно и больше ничего не говорил.

— Я разочарован в тебе, Авигея, — только бросил русый и тоже ушёл, но в другую сторону.

Девушка проводила его взглядом, нервно сглотнув ком, застрявший в горле, что весил, казалось, тонну. Глаза начинало неприятно щипать. Слова парня ранили в самое сердце. И это было заслуженно: когда-то бы это всё равно произошло, раз она решила врать. Такова была цена молчания. Всё тайное всегда становится явным.

— Ави... — начал Гринграсс и мягко коснулась плеча подруги.

— Не надо, — она отшатнулась от неё. — Спасибо вам, что не ушли, но я хочу побыть одна. — Тяжело вздохнув, она ушла.

— Нам тоже пора, — проговорил Розье, взяв подругу за ладонь и уводя её прочь.

***

— Может, расскажете? — недовольно спросил Рабастан.

— Если Ави захочет, то расскажет. Мы не можем говорить за неё, — ответил Эван, и Ри кивнула, соглашаясь с другом. Лестрейндж цокнул и вновь взял в руки стакан с огневиски.

Рядом сидевший Блэк не задавал вопросов, прекрасно понимая, что когда время придёт, они всё узнают. К слову, у него было сейчас задание поважнее — он дописывал обещанное письмо.

Долго ломав голову, как изложить все свои мысли, парень наконец справился:

«Дорогая Дора!

Я хочу расставить точки в нашем с тобой общении. В первую очередь хочу сказать, что ты замечательная девушка, прекрасный собеседник и самый лучший друг. Последнее я бы очень хотел исправить.

Ты мне давно нравишься. Я думал сказать тебе об этом вживую, устроив какой-нибудь романтический вечер, но некоторые обстоятельства не позволяют — расскажу об этом позже.

Если мои чувства взаимны, то я был бы рад делить своё существование с тобой. Буду с нетерпением ждать твоего ответа.

С любовью, твой Реджи.»

Парень резко выдохнул и, запечатав конверт с письмом, отдал его сове. Ему было страшно, конечно. Он мог догадываться об ответе Пандоры и мечтал о положительном. Блэк многое хотел написать, но решил, что написанного хватит: у него и так скопилось около десяти черновых вариантов.

В гостиную медленно вошла Барская и, не оборачиваясь на друзей, прошла в свою спальню. Розье и Ригель переглянулись, парень кивнул, и блондинка поднялась с дивана, направляясь за подругой.

— Ави, — начала Гринграсс, — давай поговорим.

Брюнетка уставилась на неё, а затем и сама проговорила:

— Да, это правда. Я жгла себе руки. Но я бросила это. — Она рвано выдохнула. — Ты осуждаешь меня?

— Не мой стиль, — хмыкнула та и села рядом со второй. — Это твоя жизнь, твоё тело — значит, и твоё дело.

— Ри... — промолвила Барская, явно понимая, что подруга лукавит.

— Хочешь знать моё мнение? — Авигея решительно кивнула. — Ну смотри, ты сама попросила. — И, собравшись с мыслями, она продолжила:

— Отчасти я понимаю, что тобой движет в такие моменты. Но есть одно большое «но». Делая хуже себе, ты также приносишь боль близким. Поставь себя на место Дара: он же тоже никогда не показывает своих эмоций, хотя горе у вас одинаковое. Да, у тебя сны и мигрени, а у него сестра, к которой он не знает, как подступиться. Он видит, что тебе плохо, но не знает, чем помочь, потому что ты всегда молчишь.

Ави молча слушала её и правда пыталась — не просто «слышать», а «слушать».

— А Барти? Ты же знаешь, что честность для него очень важна. И своим молчанием ты не уберегла его, а наоборот — нанесла удар. Выйди из положения жертвы и научись говорить о своих чувствах. Это не так просто, но я буду рядом с тобой, даже если порой тебе этого не хочется, — наконец закончила блондинка.

— Спасибо. Я честно постараюсь, — девушки крепко обнялись, не желая расцеплять пальцы, что сомкнулись на спинах друг друга. Им и не пришлось. Сейчас два сердца вновь бились в одной кровати и вновь — одно утешающее, а другое — разбитое.

Тгк/ тт: ensoleil.l
🫶