19 глава. Конец болям
— А чего это змеи так громко шипят? — обернувшись, с усмешкой спросил Поттер.
И вправду, стол Слизерина буквально взрывался, на что преподаватели лишь закатывали глаза.
— У Басти же сегодня днюха, — жуя, ответил Дар. — Щас как раз поздравлю его.
— Как ты можешь дружить с этими... — начал было Питер, но, поймав не очень дружелюбный взгляд Бурого, затих.
— Ну ты продолжай, Хвост, продолжай. Я с удовольствием послушаю твоё невъебически важное мнение насчёт факультета моей сестры, — проговорил Барский и поднялся со скамьи, направляясь в сторону слизеринцев.
— Бесит, — буркнул Петтигрю, отчего друзья непонимающе уставились на него. — Почему он разговаривает так, будто все остальные — это жалкое отребье?
— Питер, ты чего? — спросил Джеймс. — Бурый разговаривает в своей обычной манере.
— Да ничего, — промямлил блондин и уткнулся в свою тарелку.
— Сириус, ты поговорил с Ригель и братом? — быстро перевёл тему Люпин.
— Да, теперь надеюсь, всё будет хорошо, — улыбнулся брюнет.
Сегодня Рабастан сиял, впрочем, как и всегда — ведь по ощущениям у Лестрейнджа что ни день, то праздник, но сегодня парень позволял себе ещё больше, чем обычно. С самого утра он принимал поздравления, а друзья поздравили его ещё в двенадцать ночи. Как они его разбудили, осталось загадкой.
— Воу, мой верный поставщик тоже решил удосужить меня пламенными речами? — ухмыляясь, проговорил Лестрейндж, заметив подходящего Льва.
— Конечно, мой верный покупатель, — они обменялись рукопожатиями.
— И что же ты мне подаришь? —
предвкушал брюнет.
— О, тебе точно понравится, но не тут, — промолвил русый.
— Тогда сегодня на вечеринке, ты мой вип гость, — закинув ему руку на плечо, проговорил Басти.
Барский оглядел стол и обменялся взглядами с остальными, но не заметил одну персону.
— Где Ави? — спросил тот, но в ответ лишь гробовая тишина.
— Ри, где Ави? — Гринграсс подняла на него глаза.
— Ей стало немного плохо... Она потеряла сознание и сейчас отдыхает в спальне. Я уже отпросила нас с занятий, так что побуду с ней, — протараторила девушка.
— Не переживай, Дар, сегодня на вечеринке мы взбодрим её, — поддерживающе сказал Эван.
— Да, я вот недавно одно заклинание нашёл, чтобы боль притупить, — проговорил Регулус.
Дарий кивнул: он был рад, что у сестры появились такие друзья.
— А Барти с ней, что ли? По-своему утешает? — усмехнулся гриффиндорец.
Слизеринцы переглянулись.
— Ну конечно, — быстро сориентировался Басти, чтобы не затягивать тишину. — Голубки, как обычно, воркуют.
— Я, наверное, уже пойду к Ави, — немного неловко промолвила Ригель и поднялась из-за стола. Все понимающе кивнули.
Перед выходом из Большого зала её нагнал Дар и, слегка потянув за локоть, замедлил.
— Выкладывай, жёлтый карлик, что происходит?
— О чём ты? — непонимающе спросила блондинка.
— Дурочку не строй. Что Лопух сделал? — настаивал парень.
Она помялась, но затем тихо проговорила:
— Он ничего не сделал. Просто Барти всегда такой после каникул — всех избегает и с головой погружается в учёбу. Это пройдёт. День рождения Басти всем пойдёт на пользу. Я надеюсь, ты придёшь?
— Ясно. Приду, конечно, — выдавив из себя улыбку, ответил русый. — Провести тебя?
— Давай, но сначала зайдём к пуффендуйцам.
***
— Ави? — прошептала Гринграсс, заходя в комнату. — Ты как?
— Нормально, — брюнетка вымученно улыбнулась. — Что это у тебя? — поинтересовалась она, заметив в руке подруги пакетик.
— Это я к пуффендуйцам зашла, — ухмыляясь, начала Ри. — Сейчас попробуем что-нибудь новенькое.
Блондинка присела на кровать рядом с Барской и принялась сворачивать косяки.
— Я поговорила с Барти, — тихо промолвила брюнетка.
Подруга тут же всё отложила и выжидающе уставилась на неё.
— Он сказал, что ему было скучно...
Гринграсс сощурила глаза, будто улавливая что-то неладное, и спустя мгновение подала голос:
— Ави, я знаю Барти не один год. Я не могу поверить, что он мог такое сказать.
— К чему ты ведёшь? — с лёгкой и
уставшей улыбкой спросила Барская.
— Здесь что-то нечисто, и мы так этого не оставим, слышишь? — серьёзно заверила Ригель.
— Ри, всё будет хорошо, я знаю это, — спокойно ответила она.
— Ага, будет. Значит, я это просто так не оставлю! — не отступала подруга.
— Просто поверь мне. Всё совсем скоро наладится. А сейчас давай больше не будем поднимать эту тему.
Блондинка закатила глаза, но услышала её. Поэтому решила поделиться недавней новостью:
— А я с Сириусом поговорила.
— Ого. И как? — скручивая сигареты, спросила Авигея.
— Я простила его. А ещё твой брат ударил его. Это было так неожиданно — он просто вышел из-за угла, одно слово — и всё, пам! — девушка изобразила взрыв, резко всплеснув руками. — Дар говорил что-то про то, что предупреждал Сири, но я особо не поняла.
— Ну, это похоже на Дария. Сириус хоть жив?
— Жив. А он всегда такой вспыльчивый? — блондинка протянула одну самокрутку Ави, а другую зажала губами.
— Большую часть времени — да, — брюнетка взмахнула рукой, поджигая сигареты. — Я думала, что ты и сама это уже поняла. Вы в последнее время хорошо общаетесь.
— Ну, я понимала это, просто не думала, что он настолько взрывной, — ответила Гринграсс, делая затяжку, а затем блаженно выдохнула. — Улёт.
— Это марихуана? — уставившись на косяк, спросила вторая.
— Не знаю, но вещь убойная, — протянула Ри и откинулась на спину, параллельно делая вторую затяжку.
Барская согласно кивнула. Внезапно стало очень легко: голова перестала гудеть, а надоедливые мысли исчезли. Цвета вспыхнули ярче; любое движение казалось медленным и нарочито плавным, как в воде. Мир словно перестал давить, стало спокойно. Тревога, сидящая глубоко внутри, перестала впиваться своими длинными когтями в грудь, выходя дымом изо рта. Они просидели некоторое время молча, наслаждаясь долгожданным умиротворением, что считалось уж слишком сложно доступной роскошью.
— Ты любишь его? — вдруг спросила Авигея.
— Кого? — поднявшись на локтях, спросила Гринграсс.
— Ну а кого ты любишь? — сделав затяжку, продолжила брюнетка.
— Сириуса, — слегка неуверенно ответила девушка. — Наверное...
— Наверное? — не поняла вторая.
— Я не понимаю, Ави, не понимаю. Просто я привыкла к тому, что люблю Сириуса. С самого детства мы вместе и... чёрт, не знаю.
— Но ты и с Реджи с самого детства, но его же ты не любишь, — молвила Авигея и тоже легла рядом.
— Люблю, — возразила блондинка.
— Ты, получается, всех любишь, —
буркнула Барская.
— Неправда. Я люблю вас, как друзей, очень сильно люблю, — она обняла подругу. — Люблю родителей и бабушку с дедушкой, как семью. Люблю свою сову Гельду, как птицу, которая всегда помогает мне. А Сириуса... ну, как парня.
— Точно? А ты не думала, что это просто банальная привязанность к нему? — поджигая вторую сигарету, спросила девушка.
— Куда вторую-то? И без меня, — подруга передала ей косяк. — Возможно, привязанность. А может, любовь. Как понять?
— Ну, ты хочешь с ним переспать? — внезапно спросила Авигея, от чего Ригель даже закашлялась.
— Я ожидала от тебя более глубокого вопроса, — изумилась та. — Вообще, я не думала на этот счёт.
— Ладно, что ты чувствуешь при виде Блэка? — поменяв вопрос, проговорила Барская, делая очередную затяжку.
Гринграсс задумалась. Что же она чувствовала?
— Я не могу разобраться, — хныкнула блондинка.
— Давай тогда так, — Барская села, за ней поднялась и подруга. — Я залезу тебе в голову, но не ставь блоки.
— Давай, — легко согласилась та.
Брюнетка сосредоточилась и проникла в сознание Ри. Всё было спутанно, напоминая дремучий густой лес, где легко заблудиться и нельзя найти дорогу домой — остаётся лишь быть обречённым навсегда остаться там. Авигея искала то место, в котором находились мысли о Сириусе. Так получалось, что в голове было отдельное место для каждой мысли: некоторые, самые безобидные и простые, находились на поверхности, а некоторые — тайные — хранились далеко внутри.
Место про Блэка занимало добрую часть в голове блондинки. Если бы нужно было описать это место, то можно было бы сказать, что это непостижимое взгляду поле, на котором ярко-зелёная трава была покрыта росой, солнце приятно согревало, а кожу ласкал лёгкий ветер. Небо было чистое, нежно-голубое, лишь изредка проплывали белые пушистые облака, похожие на разных животных. Это место, в которое хочется возвращаться, но оно было обыденным: не вызывало бурных эмоций, а скорее обычные, повседневные — то, что напоминало детство. Туда хочется возвращаться, но если остаться в нём навсегда — будущего не будет.
Тогда Барская решила найти что-то про Дария. Это место не уступало Сириусу, но было совершенно другим — это был закат. Каждый раз он был разным, как и чувства к нему: никогда одинаковые, всегда новые, меняющиеся от тёплой нежности до горячо-жгучей страсти. Это заставляло мысли меняться и получать новые эмоции. Там витал дым сигарет, а воздух словно искрился — что уж искрился, он пылал в непрекращающемся пожаре. И в этот момент Дария невозможно было отделить от этого заката — он был его частью, как линия горизонта, без которой закат уже не будет закатом, как прежняя жизнь Ригель Гринграсс без заката уже не будет её жизнью.
— Вау, — прошептала Ави, возвращаясь в своё сознание.
— Ты поняла что-нибудь? — тут же спросила Гринграсс.
— Поняла, — но их разговор резко оборвала открывающаяся дверь.
— Девочки, скоро начнётся вечеринка, — проговорил Регулус. В дверном проёме показалась голова Розье.
— А кто-то накурился в хлам, — ухмыльнулся блондин. — Что ж, нам огневиски больше достанется.
— Да, конечно! — возразила Ригель и поднялась с кровати.
***
Крауч только что вышел из библиотеки. Сегодня он просидел там непростительно много. Словно в трансе, он неторопливо направлялся в гостиную, но остановился, вспомнив, что сегодня день рождения друга — значит, там будет много людей.
Тяжело выдохнув, русый поменял маршрут и направился на башню.
Ему было тошно от самого себя: мысленно он сжирал себя изо дня в день, но совладать с собой не мог — спасибо отцу.
Барти собирал сумки. Как же он ждал этот день, как же он ждал возможности наконец увидеть друзей и mon âme. От мыслей о Авигее парень широко улыбался. Он заранее продумал, что скажет девушке.
— Всё собрал? — прозвучал мужской голос.
Отец. Русый тяжело выдохнул: осталось ещё немного потерпеть и всё закончится. Парень повернулся к мужчине и сухо ответил:
— Да.
— Хорошо. Ты, наверное, помнишь наши разговоры насчёт этой девки, да?
О, конечно, помнит. Красные обжигающие линии на теле каждый день напоминали ему об этом.
— Помню, отец, — Барти произнёс это с большим усилием. Старший хмыкнул, и что-то подсказывало, что это не сулит ничего хорошего.
— Я считаю, нужно закрепить.
Младший крепко сжал челюсти, готовясь к многочисленным ударам. Но вместо этого Бартемиус навёл на сына палочку.
— Что ты делаешь? — изумился русый.
— Ты перестал быть лучшим. Девчонка затуманила тебе разум. Так будет лучше, и ты больше не сможешь позорить мою фамилию.
Крауч младший нервно сглотнул, но не успел ничего предпринять.
— Империо! — из палочки вырвалась белая линия, проникая прямо в голову Барти. Глаза его застлала пелена. — Ты даже думать перестанешь о своих друзьях, а тем более об этой злосчастной девке. Каждый день ты будешь проводить в библиотеке, — линия прервалась. — Ты меня понял?
— Понял, отец, — отрешённо ответил он.
Барти пытался противиться заклинанию, но получилось лишь вернуть себе свои мысли. Это не спасало: думал он об одном, а сделать или сказать мог лишь то, что наказал отец.
***
Вечеринка была в самом разгаре. Как и всегда, были приглашены абсолютно все, но не все решались заходить. Некоторым вход был запрещён — так решил сам Рабастан.
Музыка лилась из магнитофонов, на столах стояли различные крепкие напитки. Танцы тоже были, а местами даже лёгкий стриптиз от изменника.
— Чувак, это самая ахуенная вещь! Я уже люблю твою бабушку! — прокричал Басти. Дарий подарил ему бутылку наливки и самогона, сделанными Марфой.
— Я знал, что ты заценишь, — ухмыльнулся русый, но вдруг заметил сестру в компании друзей. Он очень удивился, когда увидел, что Ави смеётся. Обрадовавшись этому, он подошёл к ним.
— Ави, тебе лучше? — спросил старший.
— Да-а, — протянула та, делая затяжку. Всё бы ничего, но Барского насторожили сильно расширенные зрачки сестры.
— Сколько ты скурила? — озадачился Дар.
— Не знаю, — улыбаясь, она пожала плечами и прошла вглубь своего своеобразного танцпола.
— Ри, что вы курили? — обратился парень уже ко второй.
— Не знаю, — хмыкнула блондинка и ускользнула следом.
— Блять, вы что, издеваетесь? — прокричал им вслед он. — Рег, хоть ты объясни мне.
— Осмелюсь предположить, что что-то тяжёлое и много. Потому что другое не помогло бы Ави вот так беззаботно танцевать.
— Пиздец, — буркнул парень.
— Ну и чего мы такие угрюмые? — пронудил Басти. — В этот день никому нельзя быть с кислой миной!
— Да мы весёлые, Басти, — улыбнувшись, проговорил Блэк.
— Тогда все направляемся на танцпол! Где, кстати, мой пупсик? — брюнет повертел головой, выглядывая Розье.
— Я тут, дорогой, — проговорил блондин из-за плеча.
— Блять, честно, пугаете, — усмехнулся Барский.
— У нас флирт элитный, — съехидничал Эван. — У меня для тебя шикарный подарок, — уже обращаясь к Рабастану, промолвил он.
— Я весь во внимании, — и Розье повёл всех в центр, ближе к стене, возле которой уже все столпились.
Внимание приковал к себе накрытый чёрной тканью прямоугольник. Он был внушительных размеров.
— Итак, дамы и господа! — громко объявил блондин. — Сегодня день рождения моего горячо любимого друга! — все тут же захлопали. — Я знаю его страсть к алкоголю, поэтому в подарок он получает... — секундная пауза, и парень срывает ткань. — Портрет из огневиски!
Взору открылась картина из разных наполненных бутылок огневиски. Все они были разного цвета, от чего и получился сам именник.
— Великий Салазар! — воскликнул Лестрейндж, широко раскрыв рот. — Эван, мой ты хороший! — он накинулся на друга, зажимая его в объятьях. Все весело зашумели.
— Теперь помимо любования в зеркало он будет любоваться и на это чудо, — хмыкнул Регулус.
— Ахуеть! — рассмеявшись, проговорил Дарий.
Когда все отошли от шока, танцы и музыка продолжились в прежнем темпе. Гринграсс и Барская дуэтом затмевали танцпол. Внезапно Дарий поднялся на стол под одобрительный крик Лестрейнджа:
— Дар, жги! — и в следующее мгновение русый сделал сальто сначала вперёд, а потом назад. — Хорош!
— Я тоже так хочу, — проговорила Ри.
— Ты себе шею быстрей свернёшь, — предостерегла Авигея.
— Тогда не сальто, — хмыкнула блондинка. Она поднялась на стол, как только парень слез с него.
— Ты чего удумала? — смеясь, спросила Барская, на что подруга игриво подмигнула ей.
Ригель махнула палочкой, и музыка с энергичной и быстрой сменилась на дразнящую и сексуальную.
— Воу! — выкрикнул Эван и засвистел.
Девушка начала медленно покачивать бедрами, двигаясь словно настоящая змея. Все взгляды были прикованы только к ней. Блондинка выставила одну ногу вперёд, отчего, благодаря разрезу на платье, ткань поднялась неприлично высоко. Ригель подняла руку вверх, медленно скользя ею по всему телу, и, нагнувшись, остановилась на щиколотке.
Дар смотрел на это словно
заворожённый: казалось, будто в этой гостиной находится только Ри. Он не замечал никого, кроме неё.
— Моя школа! — выкрикнул Басти.
Регулус качал головой, но он бы соврал, если бы сказал, что данное представление ему не понравилось.
Гринграсс тем временем продолжала танцевать, а когда к ней на стол захотел залезть один из слизеринцев, Барский вернул его на место, схватив за плечо, а сам подошёл к краю.
— Ну всё, звезда, натанцевалась, — он резко закинул её к себе на плечо, и музыка тут же стала прежней.
Регулус, Рабастан и Эван широко распахнули глаза, наблюдая за тем, как Лев унёс свою «добычу» на диван.
— Ну он газ, — хмыкнул Лестрейндж.
— Дар, ну что ты весь кайф
обламываешь, — пробубнила девушка, сидя на диване.
— Тебя там все уже глазами раздели, — усмехнулся русый.
— И ты тоже? — съязвила блондинка, на что тот лишь закатил глаза и продолжил серьёзно смотреть на девушку.
Когда очередная самокрутка закончилась и её действие начало стремительно исчезать, Барская, двигаясь под музыку, прошла в спальню.
— У-ужас, — протянула девушка, когда вместо сигарет обнаружила уже пустой пакет с травой. Она лишь на секунду задумалась, а потом вышла из комнаты и направилась к пуффендуйцам.
***
Сознание плыло, и головные боли начали потихоньку возвращаться. Когда брюнетке оставалось подняться на нужный этаж, в глазах резко потемнело.
— Ну только не сейчас, — бурчала девушка, держась одной рукой за стену, а другой за голову. Когда зрение начало возвращаться, она заметила проход на Астрономическую башню.
Барская медленно поднималась вверх, держась за перила. Её сильно шатало, ноги не слушались. Наконец она оказалась наверху и резко примкнула к ограждению, жадно глотая воздух.
Никогда голова не болела настолько сильно. Из глаз брызнули слёзы. Как же ей хотелось закончить все мучения, просто взять и забыть об этом наказании. В мыслях проскользнула ужасная мысль, но до чего же сейчас она была манящей. Девушка медленно посмотрела вниз.
Не осознавая своих действий, Авигея поднялась на парапет. То ли на это повлияли выкуренные косяки, то ли невозможная усталость. Вмиг она перестала что-либо чувствовать. И пронизывающий холод, и боли теперь перестали её волновать. Она чувствовала лишь пустоту и думала лишь об одном — завершить это всё, бросить всё и всех. Кажется, один шаг — и всё закончится. Ни снов, ни страданий. Всего лишь один шаг, чего он стоит?
Когда девушка подняла ногу, в полной решимости шагнуть в бездну и упасть в объятья тьмы, её резко схватили за локоть и потянули на себя. Брюнетка упала на каменный пол в чьи-то тёплые и дрожащие руки.
— Авигея... — прошептал Барти. Барская взглянула на него и нервно засмеялась. — Зачем? — безэмоционально спросил парень.
— Зачем? — продолжая смеяться, проговорила брюнетка. — Да потому что я устала! Устала, Барти! — она перешла на крик. — Я устала от всего! От болей! От снов! От тебя! — её смех перешёл в надрывное рыдание. — Что с тобой, почему... почему я стала для тебя пустым местом?
— Я... я... — глаза Крауча нервно забегали. Только что он спас её от смерти, задержись на секунду — её бы уже не было. Русый нервно замотал головой и тяжело задышал.
— Барти... — жалобно протянула девушка.
— Я не могу, — в агонии промолвил он.
Пазл в голове девушки начал складываться. Она знала, что не всё так просто. Дрожащей рукой девушка погладила Крауча по щеке. С её глаз непрерывно текли слёзы, и внезапно из ладони Ави просочился свет, окутавший голову парня. Это поразило обоих: она никогда не делала подобного раньше, но сейчас всё происходило по наитию.
— Вспомни, — прошептала девушка. Русый закрыл глаза. Она не знала, что делает, но чувствовала, что двигается в правильном направлении.
Время вдруг замедлилось, снежинки теперь казались застывшими в воздухе. Но это лишь казалось: на самом деле прошло не больше секунды, прежде чем парень резко распахнул глаза.
— Ави! — прокричал он, и девушка, сквозь слёзы улыбнулась
— Мерлин, Ави! — парень быстро заключил её в объятья.
— Что это было, Барти? — тихо спросила брюнетка, слегка отстраняясь от него.
— Отец наложил на меня империо, поэтому я мог делать лишь то, о чём он сказал, — спокойно объяснил Крауч. Дыхание обоих выравнивалось. — А ты помогла мне избавиться от этого.
— А ты спас мне жизнь, — проговорила она.
— Никогда больше так не делай, никогда, поняла меня? Я думал, что если не успею, то прыгну следом.
— А ты больше никогда не уходи, — встревоженно сказала девушка.
— Никогда. Я больше ни на шаг от тебя не отойду. Прости меня, — брюнетка погладила его по щеке.
— Ты не виноват в этом.
Тгк/тт: ensoleil.l
🫶