Пчëлино.

Солнце медленно закатывалось за горизонт огромным оранжевым шаром, мягко освещая влажную после сегодняшнего дождя землю. Завтра будет хорошая погода.

Старые ржавые качели неприятно скрипели и шатались из стороны в сторону. Дети редко забегали за высохший колодец, чтобы поиграть на детской площадке, которая вот-вот развалится на металлолом. Гораздо интереснее скакать по оврагам и бегать к речке, отмахиваясь еловыми ветками от овадов и шмелей. А Косте и Артёму нравилось здесь. Тихо, спокойно и напоминает о детстве.

– я правда слишком много разговариваю? – невзначай спросил Кучеренко, медленно раскачиваясь на качелях. Ситуация с Нугзаром до сих пор гложила его и не давала спокойно выдохнуть. Он так и не рассказал Наташе, что произошло днём, хотя обещал. Интересно, что её больше не обрадует:слова Нугзара или несдержанное обещание?

– много. Думаешь, что это плохо? – Артём сидел на соседних качелях спокойно, издерка покачиваясь. Он всегда замечал, когда парню было плохо или грустно. И не важно, был ли это  пустяк, вроде порванных кроссовок, или какие-то внутренние переживания. Он всегда его слушал.

– конечно! – Костя резко затормозил ногами и остановился, – это же всех раздражает!

– меня не раздражает.

– конечно не раздражает, ты уже смирился. Ты вообще ни на что не жалуешься, – он глубоко вздохнул, глядя в вытоптанную землю, – терпишь и терпишь мою болтовню, и только киваешь.

– кто на этот раз тебе это сказал? – Виноградов смотрел на него спокойно. Такое случалось не в первый раз. Костя безумно трясся от общественного мнения, даже если оно до одури абсурдное.

– никто, – было видно, что он врёт, ещё и так неумело. Ему просто не хочется вовлекать Нугзара туда, где он почти никак не замешан. Просто попал под раздачу.

– Нугзар?

Кучеренко невнятно промычал, но тон его явно был недовольный.

– вот как ты все время угадываешь? От тебя вообще ничего не скроешь! – он встал с качелей, и тут же смягчился, – ты только не ругайся с ним, пожалуйста. Он здесь совсем не при чём.

– я не собирался. И не угадывал, – угадывать действительно не пришлось. Все было до предела элементарно. Наташа не могла сказать такое, она сама та ещё болтушка. Эд? Он был на работе. Даня? Этот ленивый жук никогда в жизни не стал бы всерьез ругаться на кого, кто младше и меньше него. Не царское это дело. Миша? Вряд ли. Он тоже из болтливых, да и с Костей ему ругаться совершенно не за чем, они друзья. Остаётся только невнятный кудрявый парнишка, о котором никто ни сном, ни духом. По нему даже видно, что он вполне может пристринуть кого-нибудь, кто из робкого десятка.

– просто.. – его вздох был довольно тяжёлым, – я  хотел произвести нормальное первое впечатление, а вышло.. Как обычно.

Артем знал, что парня это волнует. Что он будет переживать об этом ещё долго. И все из-за какого-то парня. Он начинает раздражать.

– идем домой. Тебя родители потеряют, – он тоже встал с качелей и пошёл к тропинке, по которой они выйдут на нужную улицу. Сегодня не тот день, чтобы обсуждать с парнем неприятную для него тему с запретом на переезд в село навсегда. Кучеренко только поспешил за ним.

На удивление, они шли молча. Это редкость. Только, разве что, на углу перед, домом парня, они привычно обнялись и обменялись поцелуем в щëчку. Но не назначили встречи на завтра. Обычно Костя каждый раз назначал им встречи под вечер в каком-нибудь из его любимых мест:на дальнем мостике через речку, за колодцем, под старым дубом, у железной дороги.. Где-нибудь, где безлюдно. Надо будет с этим разобраться.

В доме Ламбарди всегда чисто и пахнет дорогими женскими духами вперемешку с табаком. В селе их знали как зажиточных, ну или если по-простому, то как мажористых людей, которые, кажется, даже и не слышали о бедности. Ложки в их доме серебряными, а посуда исключительно из дорогих сервизов. Такие семьи обычно светятся на обложках журналов или в рекламах стирального порошка.

– думаю, тебе стоит больше времени проводить дома, – вся семья собралась за семейным ужином, что бывает редко. Если для обычных сельских семей совместный ужин – обыденность, то для Ламбарди это  было праздником. Мать предпочитает днями напролёт висеть на телефоне или смотреть сериалы на розовеньком ноутбуке, вальяжно выкуривая вишневые сигареты. Отец поуши погряз в своём бизнесе и заботах, выполняя функцию «мешка с деньгами»
А сын гулял. Что ему ещё делать? Для него семья это явно не мама с папой.

Мать смотрела на него выжидающе, пока разрезала ножом сочный стейк. На их редких ужинах атмосфера никогда не была располагающей. Скорее, она была гнетущей.

– я всегда дома, вообще-то. Не хочу работать на рынке с вонючим сырым мясом, – Данил не отрывал взгляда от тарелки с нетронутым ужином, из-за нежелания пресекаться взглядом с ними. Он считал себя недолюбленным ребёнком, но не страдал из-за этого. А подобные разговоры никогда не увенчались чем-то хорошим. Сейчас он снова будет слушать причетания о том, как важно быть рядом с семьёй и любить её.

– подбирай выражения. Кто-то выживает за счёт этого мяса, – его отец сурово посмотрел на него. Он был человеком, которому только дай повод, чтобы вспылить.

– дома не с этими.. – женщина неприятно скривилась, вспоминая про друзей сына. Ей всегда казалось, что обычные люди, которых она звала челядью, не достойны общения с ними, – дома с семьёй.

– начинается, – Даня глубоко вздохнул, закатил глаза и отодвинул от себя тарелку. Он уже устал приходить в отчий дом только ради этого. Ради нравоучений и тыканья лицом в грязь, – я уже не ребёнок. Сам могу решить, с кем мне общаться.

– решил матери хамить?! – отец моментально взорвался, отбросив нож и вилку, – это они тебя научили так общаться с родителями, да?!

Сын лишь, глубоко вздохнув, начал потирать виски указательными пальцами. Мысленно он уже начал считать до десяти, пытаясь совладать с собой.

– извини, мам. Не хотел прозвучать грубо, – он старался звучать искренне, но вины на себе не чувствовал. Лишь бы это унижение поскорее закончилось, – просто хотел сказать, что меня устраивают мои друзья.

– понять не могу:как кого-то может устраивать нищета? – это было последней каплей. Данил шумно отъехал на стуле, прокашлявшись.

– спасибо за ужин, я наелся, – он вышел из-за стола и быстрым темпом направился к выходу из дома.

– мы не договорили! – прозвучало вслед, но парень уже хлопнул дверью, даже не завязав шнурки. Пусть только попробуют в догонку пуститься.

«дома с семьёй»
Есть ли у него семья в действительности? Не на словах, не как функция, а действительно любящая семья. Где ему всегда будут рады, где утешат и примут любым. Разве он так многого просит?

– а мы и не готовились к твоему приходу совсем, даже не прибрались толком! С твоими внезапными приходами поседеть можно, – теплота и запах вкусного ужина заполоняли собой весь дом. За столом собралась семья Тимофеевых и Данил. Мама кружила вокруг стола с тарелками и кружками, бурча себе под нос.

– да не стоило, я просто зашел поздороваться, – Ламбарди и правда просто хотел зайти на пару минут, чтобы хоть на пару минут уловить эту их семейную атмосферу. А по итогу он сидит вместе с ними, как полноценный член семьи.

– ну как это так, просто поздороваться? Ешь давай, а то еще первое положим и компот, – отец семейства подвинул тарелку к нему поближе и сам принялся ужинать. Горячая курица с печеной картошкой действительно выглядели соблазнительно, – вот скажи:ты своего отца уважаешь?

– папа! Ну не начинай, – Миша раздраженно вздохнул и закатил глаза. Видимо, он понимает, к чему этот внезапный разговор.

– нет, подожди, я хочу услышать мнение другого человека. Ты бы поехал со мной строить баню?

Даня выдохнул. Он уж подумал, что опять будет слушать поучения, как важно любить семью. А тут всего лишь это. Кажется, Миша что-то упоминал про стройку бани.

– нуу, – протянул он, ковыряя картофелину вилкой.

– ой, не лезь ты, не поедет с тобой никто, – мама шлепнула его мужа по плечу, цокнув, – отстань от детей.

– а что? Ладно Данил, хороший парень, учится нормально, не то, что наш оболтус. Вот его и надо приучать к труду, чтобы хернёй не маялся.

Тимофеев молча продолжил есть, не желая вступать в конфликт с отцом в присутствии гостя.
Тем более, когда гость  ну очень симпатизирует.

– не думаю, что постройка бани хорошая идея, – декларировал Ламбарди, съев скромный кусочек сочной курицы.

– а что же тогда, по-твоему, будет хорошей идеей?

– ну.. – врать некрасиво, тем более людям, которые каждый раз так добродушно его встречают, но на кону стоит присутствие Миши рядом в ближайшие 2,5 месяца, – огород?

– какой ещё огород? К моим грядкам я его не пущу, он мне всю морковь перетопчет, – мама недоверчиво посмотрела на Мишу, отпив из чашки с расписными цветами горячий чай.

– я же не виноват, что ботву от сорняков не отличаю.

– Жанна Игнатовна просила приглядывать за её домом, пока она в отъезде. Думаю, её внук будет не против, если мы ему поможем, – Данил помнил, как Эд ненароком упоминал, что будет приходить домой к Нугзару и помогать по хозяйству. Подвернулась хорошая возможность убить двух зайцев одним выстрелом.

Родители вопросительно посмотрели друг на друга. Достаточно ли это хорошее предложение?

– если ты так считаешь.. – женщина вздохнула и перевела взгляд на сына, – оставайся тут.

– серьёзно? – Миша удивлено моргнул, а после улыбнулся, – клянусь, да я каждую травинку друг от друга отличать научусь!

Остаток вечера прошёл легко. Атмосфера располагала. Вот бы каждый вечер был таким..

– может, останешься у нас, м? Что по темноте-то ходить. Мы чистое постелим, не переживай, – мама уже начала крутиться вокруг Ламбарди, когда тот начал собираться домой. Она хмурилась на все его отнекивания, словно её унижают отказами.

– проводи гостя до ворот хотя бы, – отец, уже собираясь отходить на боковую, пихнул сына к выходу. Тот цокнул, но не стал сопротивляться. Спустя пару долгих прощаний, они вышли на улицу и пошли к калитке по каменной дорожке.

– не просто так ведь пришёл, да? – Миша, сунув руки в карманы ветровки, спросил как-то встревоженно, словно хотел поговорить об этом ещё до ужина, но из-за назойливых предков не удавалось.

– знаешь меня, как облупленного, – парень усмехнулся, идя ровно, довольно расслаблено, – мои опять скандалить собирались. Забей. Похуй на них.

– но это же родители, Дань, – для Тимофеева семья всегда была чем-то близким, он никогда не мог понять, почему друг так холоден к своей семье.

– я знаю, но и ты меня пойми. С ними невозможно ужиться, – доказывать что-то было бесполезно. Милому мальчику просто напросто повезло. Повезло быть любимым.

– я просто.. Просто.. – на секунду он подался вперёд, словно собрался сделать то, о чем грезит давно, но остановил себя, вздохнув. Боится, – приходи почаще.. Если, конечно, захочешь.

Калитка открылась с тихим скрипом. Впереди ждала тёмная просёлочная дорога до ещё одного, так называемого, дома.
По Мише все видно. Влюблённый щенок. Все вертится под ногами и никак не решается попросить ласки.

– тогда пока? – хмыкнул он, собираясь уходить обратно в дом. Насчет калитки он не беспокоился:Даня не первый раз в их доме. Знает, как правильно закрыть. Но вместо этого он схватил Тимофеева за руку и, прижав его спиной к своей груди, уткнулся в чуть лохматую макушку.

Сердце моментально ушло в пятки. У Дани крепкие руки и дыхание горячее. Это заставляет краснеть.

– приходи утром. Один, – голос Ламбарди серьезный, обжигающий. Мурашки по спине побежали, – понял?

У Миши волосы пахнут дешёвым березовым шампунем. Очаровательно. Мягкие пушистые волосы с лёгким травянистым ароматом. Хочется зарыться в них навсегда. И когда Данил стал таким? Раньше ему было достаточно просто воспользоваться, когда есть возможность, и уйти восвояси. Что, перестал походить на животное? Эволюция взяла над ним верх? Черт его знает.

– понял, – парень тихонько кивнул, чтобы продлить этот момент настолько, на сколько это возможно. Но не все ведь вечно.