-3-
Только в городе я снизила скорость до самой минимальной для него. Я никогда не была в таком сильном гневе как сейчас. И я всегда знала, что он никогда не попросит у меня прощения за то, что сделал со мной и моей жизнью. Ему было это выгодно, а теперь мне выгодно забрать у него всех его партнёров. Око за око как говорится.
Доехав до квартиры и открыв дверь, я кинула сумку прямиком на стол, на котором стояла хрустальная ваза и она разбилась. Заплачу любые бабки за порчу имущества или куплю ее. Чаще всего мое настроение исправляло прослушивание музыки, но, даже сделав это, я все еще хотела прикончить Данте Ксавьера. А ещё его знали, как отъявленного мудака, когда он учился вместе с моим мертвым старшим братом Дереком в Оксфорде. Мой брат был бабником, но все же имел уважение к девушкам, а Данте нет. Взять хотя бы мать его дочери. Мог бы хоть каплю уважительно к ней относиться. Она все же родила ему ребенка, а не сделала аборт хоть и могла.
Убирать Ланкастеров Данте начал почти после выпуска из университета. Сначала Дерек в «несчастной» автокатастрофе, в которой и я чуть не умерла, а после через два года и мать с отцом. Убрать главные препятствия удалось, осталась я, но меня сложней я была несовершеннолетней, и моя «случайная» смерть показалась бы всем совершенно не случайной особенно всем моим дядям и тете. Если бы мы с Джулией не сбежали, то сейчас бы куковали в психушке и нас бы пичкали горстями таблеток чтобы мы стали овощами.
Слава Богу, он дал мне родственников, которые не допустили бы никогда падения нашей семьи. И спасти меня было делом важности. Если бы умерла я, то главой стала Джулия и ее отец, но и ее хотели убрать. И так было бы с каждым по очереди в наследии. К сожалению, у нас идет такой порядок.
Вечером, переодевшись в прямые джинсы и черную водолазку, я вышла из квартиры и пошла в бар на первом этаже рядом. Там было много людей, и я знала, кто точно нужен мне. Пробравшись сквозь толпу пьяных ребят заявившись сюда ещё за порцией выпивки, села за лаковый черный барный стул. Бармен подошел ко мне сразу же. Посмотрев на бейджик прикрепленный к его черной рубашке, я прочитала имя. Блейз.
— Что хотите выпить? – спросил он по-французски, протирая стакан.
— Скотч со льдом, пожалуйста.
Он кивает и достает стакан кидает туда лед и заливает скотчем. Кладет коричневую салфетку и ставит стакан. Сделав глоток, ожидаю, что он уйдет, но парень остается протирать стаканы. Я заказываю ещё один, а потом ещё один и наконец, он спрашивает:
— Паршивый день?
— Не знаю, – отвечаю, пожимая плечами, — Все зависит, чем он закончится. Пока он хуже других, а через десять минут он может стать самым прекрасным.
— Но пока он самый паршивый из всех.
На его лице промелькнула улыбка, и он поставил стакан на бар налив в него виски, отдав мужчине рядом около которого крутится девушка в коротком мини. Достав сложенный листок с адресом, я положила его сверху на деньги за выпитый алкоголь.
— Что это? – спросил он.
— Придёшь и узнаешь.
Улыбнувшись ему, я вышла из бара и пошла домой. Переодевшись в кружевное белье бордово-красного оттенка, накинула шелковый халат, завязав его на поясе. Достав из бара два бокала, налила в них красного вина. Честно говоря, я уважала Эллиота, но не любила его. Он был просто моим как бы сказать охранником, и я находилась под его крылом.
Я уселась за стол, смотря на два бокала, и стучала ногтем по столешнице, дожидаясь звонка. Возможно, он не придет, и я сделала это все зря и все же внутри была надежда на то, что я услышу звонок в дверь.
Откинувшись на спинку стула, поняла, что это все бессмысленно, но как вдруг в дверь позвонили, и я надеялась, что это никакие ни будь соседи, а тот парень из бара. Он нужен был мне. Открыв дверь, парень из бара был в черной водолазке с горлом и таких же джинсах. Его руки были убраны в карманы, а голова опущена.
— Заходи.
Когда он зашел, я закрыла дверь за ним и проводила в столовую. Он развернулась на мои шаги, и я подошла ближе, поцеловала его. Он немного опешил, но ответил на поцелуй, положив руки мне на талию, притянул к себе плотнее. Ладони парня нырнули в мои волосы, немного сжимая их, сорвав стон с губ. Блейз явно знал, чего я хотела, потому развязал пояс на моем халате и снял его с плеч, и он упал лужицей к нашим ногам. Но стоило мне запустить руки под его водолазку, как мышцы в его теле напряглись.
— Ты уверена, что хочешь этого? – хрипло спросил он, едва касаясь губ своими губами, — Я видел след от кольца на твоем пальце. Отчетливый и яркий.
— Здесь нет моего мужа и вряд ли у него у самого нет любовницы.
Я хотела продолжения, но Блейз все по-прежнему держал моим запястья. И мне не хотелось все останавливать. Секс с ним просто дополнение, чтобы выудить информацию.
— К тому же ты хорош собой и понравился мне. Куда лучше моего мужа, а ему сорок.
Возможно я плохая лгунья. Но с Эллиотом у нас был редкий секс, а сейчас с тем, что я делаю, его нет и вовсе, и вскоре совсем планирую развестись с ним. Не могу же я занимать место его жены, не давая ему настоящего счастья, которого он заслуживает? Он помог мне, и я хочу помочь ему. Но парень, целующий меня не повод развода.
Он выдохнул и выпустил мои руки и накрыл рот поцелуем. Мой ответ был жадным и отчаянным, но я не боялась, что он передумает. Блейз подхватил меня на руки и спросил, где спальня. Указав куда идти, я снова накинулась на него. Он одной рукой расстегнул застежку на моем лифчике, а другой сжимал грудь.
—Я продолжу, но, если после ко мне будет приходить обиженный мужчина я терпеть не стану.
— Он не узнает. Продолжай.
Я взялась за его ремень, закусив губу. Просунув руку вниз, я обхватила его член и стала поглаживать и ему это нравилось. Но Блейз не остался в долгу, запустив свою ладонь мне в кружевные трусики.
Парень уложил меня на кровать, покрывая тело поцелуями. Он остановился, чтобы стянуть трусики и стала ласкать меня между ног. Запустив пальцы в его темные словно крыло ворона волосы царапая кожу головы. Нависнув надо мной, он поцеловал меня, а на его губах были мои соки.
Он слез с кровати снял с себя низ и достал из джинсов презерватив. Его лицо было над моим и он, зажав между зубов упаковку, разорвал ее. Его член проник в меня медленно, от чего я выгнулась. Было слишком трудно, чтобы думать о чем-то. Его толчки были не быстрыми, и ему явно хотелось растянуть этот момент. Я видела в его глазах желание начать двигаться быстрей, но почему-то он этого не делал. Царапая его спину оставляя свои следы, он стал вбиваться в меня сильнее. Грубей. И мощно. Я не могла больше сдерживать себя, двигаясь ему на встречу, громко стонала от приятных волн жара, проносящихся по телу. Я стала обмякать в его объятьях. С его губ сорвался хриплый стон и дыхание, обжигающее мое ухо.
***
Я проснулась из-за света, падающего в спальню через шторы, и ощущала пустующую часть кровати, где этой ночью заснул не мой муж. Сев на кровати в спальню зашел Блейз, на бедрах которого было повязано полотенце. Значит, он остался, а не сбежал, трахнув меня. И я не стала ублажать его сладкими речами и спросила его:
— Что ты знаешь о Французском принце? – спросила я, придерживая в кулаке белоснежное одеяло на груди.
Он повернулся ко мне, выгнув бровь.
— Зачем тебе?
— Я расскажу, но, если ты расскажешь все о нём.
Блейз усмехнулся и сел в кресло в углу спальни, рядом с которым стоял торшер. Темные волосы мокрые и прядями свисали на лоб, он их убрал назад. У него спортивное тело, широкие плечи, татуировка на предплечье с витиеватыми узорами из проволоки с шипами. Из-под полотенца выглядывала тату с ветками дерева, на котором опадали лепестки сакуры.
— Ты не просто так затащила меня в кровать. В одном все же не солгала: у тебя правда есть муж.
— Может и не просто так. В любом случае мне понравилось.
Мой взгляд гулял по обнаженному торсу Блейза, замечая раны от пули и шрамы от ножевых ранений.
— Как долго ты на него работал?
— С того момента как он отправил Ланкастеров в тюрьму. И ушел я после того как в его планах появилось подослать меня к вам как нового охранника. Я не знал кто такие Ланкастеры до того момента как мне объяснил все его чопорный лакей.
— Данте посадил моих родителей в тюрьму, когда мне было пятнадцать. И всего чего я желала все эти десять лет поменять их местами. Его в тюрьму, а их на свободу.
— Ты же понимаешь, что твои родители натворили так же немало дел. Точнее твой отец. У твоей матери была чистая биография.
— Знаешь в русской истории, есть такая женщина, ее звали Ольга. Княгиня киевская. – Блейз сел удобней в кресле слушая меня, — Она мстила за своего мужа, убивая людей. А теперь представь, чтобы было бы, если бы Данте не отправил моего отца в тюрьму, а убил его? Она бы стала мстить ему. Поэтому он убрал и ее. А я была мала, чтобы что-то решать в его сторону. Моим родственникам легче было меня спрятать, чем отправить в его лапы.
— Данте умный. И пока ты будешь придумывать планы мести, он будет малыми шагами готовиться к атаке.
— Я просто хочу справедливости. Он убил моего старшего брата Дерека.
— Данте пытался продать какое-то колье.
— Колье моих потомков. Его носили все женщины Ланкастер, начиная с девятнадцатого века. После матери оно должно было быть моим, но он его украл, когда посадил родителей. Но если бы не мой муж ничего бы не случилось.
— Ты любишь его? – хрипло спросил Блейз.
— Мужа или Данте?
— Всех.
— Если бы я кого-то из них любила, то переспала бы с тобой? Нет. Поэтому с мужем я разведусь, когда мои родители выйдут на свободу. Это прописано в брачном договоре.
Блейз хмыкнул и встал с кресла. Медленно в раздумьях он прошелся от кресла к шкафу, а потом к окну, выходящему на улицу Монторгей. Я знала, где снимать квартиру. Блейз тут работал, и мне было выгодно снять ее, да и она была в центре, хоть вид и не был на башню. Я тоже встала с кровати, держа на груди одеяло. Мой подбородок был на уровне плеча Блейза. Он выше Данте и Эллиота. Положив подбородок ему на плечо, я услышала его усмешку.
— С мужем у вас не так? – спросил он и в его голосе были слышны смешинки, — Ты не ходишь в его одежде по дому и не засыпаешь в его объятьях, а он не накрывает тебя пледом, что связала его бабушка?
— У меня все не так пошло десять лет назад. Сейчас бы у меня был ребенок, и я бы работала с мамой в ее галерее организатором выставок.
Я отошла от него, и он обернулся.
— Я буду платить тебе двести тысяч евро в год, если ты согласишься стать моим охранником.
— И любовником я так понимаю?
— И это тоже. Жить можешь со мной. Я во Франции надолго.
Я спустила одеяло к ногам, представ перед ним абсолютно голой, и подошла к комоду, из которого достала трусики и лифчик. Я подошла к Блейзу и повернулась к нему спиной, убрав волосы со спины. Он застегнул его и, обернувшись, я поцеловала его.
— И я надеюсь, что ты не работаешь на него.
— Не работаю. Клянусь Конституцией.
— Ладно, – согласно кивнула я, — Ты согласен работать со мной?
— Если ты все же сможешь его посадить, то да, но после завершения дела мы расстанемся. Ты своей дорогой, а своей.
— А вот это уже как пойдет.