с каждым мгновением ближе
— Черт — Приглушенно прорычал Геллерт почти не размыкая зуб, скрепя ими до скрежета. Он устало наклонился над своим рабочим столом, расставляя руки по разным сторонам, вдавливая ладони со всей силой в столешницу. Он точно бы загнал себе занозы, раздирая кожу в кровь, если бы поверхность мебели не была такой гладкой, идеально покрыта лаком, сверка даже в темноте.
Мужчина резко тряхнул головой, стараясь привести себя в чувства, Алкоголь всё ещё находился в крови и туманил сознание. Платиновые волосы ещё сильнее растрепались, выбиваясь из прически, создавая ещё больший хаос, такой же хаос, как и у него в голове: Кошмарный, ненавистный, безумный хаос.
— Черт, черт, черт, —Вновь зло прохрипел Грин-де-Вальд, выделяя каждое слово с нажимом, вливая ненависть в интонацию.
Полумна…
Это гребанное имя в сотый раз возникло голове, сразу вырисовывая её образ, острой бритвой в сознание. Неровными, резкими разрезами, запечатляя каждую деталь: Поведение, внешность, голос.
Черт.
Геллерт только вернулся после разговора в библиотеки, с желанием разнести тут всё к гребаной матери, превращая в труху и щепки, мебель, стены… Неважно! Лишь бы выпустить пар. Злость кипела, и перекрывала здравый смысл.
Он изначально знал, что подобные разговоры не несут за собой ничего хорошего. Только грязь, давно забытые воспоминая хранившиеся на самых пыльных полках в разуме, и некое неприятное чувство. Нет. Не боль. Ему не бывает больно, это полная чушь! Он давно потерялся во мраке, и дошел до того что стал холоден даже к самому себе. Это чувство сильнее чем жалкая боль, это ненависть во всём своем обличии, жёсткая, холодная и беспощадная.
Он ненавидел, когда абсолютно безразличные ему люди, дают советы. Ненавидит, когда у него что-то спрашивают, и особенного он ненавидит, когда он не хочет и не настроен говорить. Но люди болтаю без умолку, не закрывая рты, так и хочется им что-то переломать, чтоб они заткнулись на вечно, истекая в луже собственной крови.
—Черт — еще раз выругался мужчина, повышая голос, с силой натягивая связки. Геллерт прикрывая глаза, пытаясь сдержать внутри демонов, но бесполезно, резким движением руки, он скидывает всё со стола: книги, бумаги, чернильница. Всё полетело вниз, разлетаясь по кабинету, устраивая беспорядок.
Луна..
Господи, как же она его бесила, до злости, до побеления костяшек на пальцах, когда кулаки невольно сжимались со всей силой. Ему до безумия хотелось затолкать все её слова, которые она сказала в библиотеке, обратно в рот. Затолкать и не давать больше нести эту чушь. Маг не был гоготов к этому разговору, это последнее что он хотел вспоминать. Просто забыть, вычеркнуть, стереть словно карандаш с пергамента. Но лишь бы не вспоминать.
Как же бесила, и как же жутко бесило смотреть в её глаза.
У этой наивной, красивые, такие голубые глаза. Даже в темноте яркие, насыщенные, в них приятно смотреть, тонуть как в морской пене. А взгляд глубокий, пронзительный, до костей, словно лезвием пробираясь под рёбра, через плоть. Заглядывая в самую душу.
Он каждый раз видел, как она на него смотрела, со страхом, вперемешку с призрением, но самое отвратительное… Она смотрела с надеждой, на хрусталике ее глаз отображалось ожидание. С упование Луна ждала, что он изменится, станет относится лучше, в конечном итоге перестанет ломать ее. Хрустеть хрупкими костями, перестанет пить кровь, просто перестанет делать больно.
Нет.
У ней милое, почти ангельское личико, приятный нежный голос, роскошные пепельные волосы, длины с волнистыми и плавными локонами. Но самое главное: она такая правильная, хорошая, чистая, безгрешная, воплощение доброты. И это привлекало в ней Геллерта больше всего.
Ему до безумия нравилось брать что-то незапятнанное, непорочное и ломать,делая из правильного неправильное. Очернять, вливать яд по телу, сделать это плохим под стать ему. Он привык брать себе то что ему понравилось.
Но черт.
Нет. Ему точно не могла нравится маленькая девчонка, которая недавно достигла совершеннолетия. Их разница в возрасте настолько колоссальна, что она годится ему в дочери.
Нет. Это другое, это читый не поддельный интерес. Увлечение.
Полумна.
— Ирси! — Грин-де-Вальд призвал домовую и стиснул зубы, пытаясь выбросить девчонку из головы, но она въелась туда намертво, не отодрать, как и её запах, который витал в воздухе. Когда он беспринципно рушил расстояние между ними, стирая все границы, словно мел с доски, создавая опасную близость. Он чувствовал этот запах, что-то нежное, едва уловимое, с нотками лаванды. Хотелось вдыхать этот аромат, наклоняясь к шее, до основание заполняя легкие, до придела. Задыхаться. Наклониться ближе, опалить кожу горячем, но в тоже время ледяным дыханием. И целовать, проводить губами, впиваясь зубами и кусать, кусать до крови, до алых пятен, чтоб…
Черт!
Эльфийка материализовалась в воздухе, перерывая мысли Геллетра на самом интересном месте.
Ирси сразу обеспокоено осмотрела кабинет, скользя нервным взгляд по беспорядку, который вводил её недоумение и ступо.
— Хозяин, — домовая прижала уши к голове сильнее обычного, буквально вдавливая их в кожу, сжавшись всем маленьким беспомощным телом, будто от холода. Ирси очущала запах алкоголя от своего хозяина, поэтому аккуратна опустила взгляд вниз, стараясь не смотреть на него.
Уцепившись взглядом, за разлитую чернильницу позади него. Чернила вылились лужей на пол, оставляя чёрную кляксу. Такую же черную, как и настроение Геллерта. Ирси старалась вести себя тихо.
— Ирси, сделай девчонки перевязку и дай ей всё необходимое, — Грин-де-Вальд хмуро окинул эльфийку взглядом из-под растрёпанных волос, а после выпрямился, снова возвращая себе аристократическую осанку. И посмотрел вокруг, немного кривя лицо в призрение. Беспорядок явно не вписывался рядом с ним, что-то инородное на его фоне. Геллерт любил четкость и собранность, все по полочкам, все на своих местах, ничего лишнего.
— Ирси сделает мисс перевязку, мисс очень хорошая, порядочная. Ирси сразу она понравилась, — Эльф начала восторженно лепетать, с заботой и любовью в глазах. — Она такая красив…
— Плевать, слышишь? Мне плевать! Просто сделай гребаную перевязку, а дальше мне не интересно! — Мужчина с особой жестокость выплюнул эти слова, заставляя сжаться Ирси ещё сильнее. Опустив взгляд, но свои ноги и бессвязно лепетать извинения. Но Маг не слушал, ему не было никакого дела до провинившейся прислуги.
Луна…
Блять…
Ему откровенно плевать.
У ней там за ребрами глубокая рана, смешанная с кровью и ошметками плоти, а еще мучительныльные страдания. Грязные кисти что мажут по такими же грязным холстам, мажут воспоминаниями, как раскалённым стеклом, оставляя выжженные шрамы.
Плевать, пусть проваливает из его головы, ненависть к ней завтра станет только сильнее.
Не имея желание здесь больше находиться, не душой не телом, Грин-де-вальд аппарировал, оставляя домовую одну. Надеясь, что первым делом она уберет его кабинет, беспорядок ещё одна вещь которая выводила его из себя.
***
Шорох шершавых страниц нарушал тишину в комнате, добавляя нотки оживлённости в пространстве. Луна сидела в кровати, слегка накрывшись одеялом с пододеяльником из шелка, ткань приятно прилегала к телу, вызывая чувство расслабленности.
Полумна ловко перелистывала книжные страницы пальцами, чувствуя сухость бумаги на кончиках. Одна страница, скоро сменяла другую, что указывало на быструю скорость чтения. Не зря девушка училась на когтевране. А туда как известно попадают только умные волшебники с отличительным умом.
Волшебница непринужденного вздохнула, переходя на следующею главу, переворачивая страницу с шорохом.
Эту книгу в твердом и кожаном переплете, украшенную красивыми голубями камнями с перламутровым оттенком. Луна прихватила с собой из библиотеки, заметив ее возле кресла где ранее вальяжно восседал Грин-де-Вальд. Книга небрежно лежала между ножек, и что-то подсказывало что её читал сам Гелеррт, случайно столкнув с подлокотника, и напрочь забыв про фолиант. Экземпляр явно был древним и имел не малую ценность в магическом мире.
Полумна обратила внимание, что содержание было полностью посвящено темным ритуалам и темной магии, ничего светлого, только опасное и черное. Она решила, что тоже должна прочитать книгу, и постараться найти там то, что хотел вычитать сам Грин-де-Вальд.
К тому же читанее спасало девушку, погружая в содержание и полностью концентрируясь на информации. Это помогало не думать и не забивать голову тревожными мыслями, которые как стая диких голодных собак, скулили и жалобно лаяли в сознание. Заставая все новые и новые гематомы появляется на сердце от бешеного стука об ребра.
Сколько бы она не отрицала, не выбрасывала на самые далёкие затворки сознания очевидное. Но к сожалению, от этого правда не перестанет быть правдой, горькой, жестокой, обидной, но в конечном итоге все ровно правдой…
Что Луна теперь чувствовала по отношению к Грин-де-Вальду, после того как узнала что он был любовником её матери?
Ничего.
Честно… ничего. Точнее она не знала. Не могла определиться. Целый коктейль чувств, смешанный в груди из самых разных эмоций, ничего определённого.
Теперь девушке хотелось понять Геллерта, попытаться узнать, что он чувствовал и продолжает чувствовать по сей день. Если его эмоциональный и чувственный фон не атрофировался до конца, под ноль.
А что она теперь испытывала по отношению к матери?
Тоже… ничего определенного. Нет, она не в коем случае не винила маму, но теперь смотрела на всё по-другому, никак раньше. Из воспоминаний Луна помнила, что её семья жила в любви и согласии. Но похоже это просто была отличная игра родителей, и она ничего не заметила. Идеально сыгранные сцены, без переигрываний. Полумна хотела узнать и понять, что с подвигло маму на измену. Ведь имена — это не только про тело, но и состояние души.
Девушка старалась как можно спокойнее принимать новую, горькую правду, но всё это напоминало лишь рану, которое не зажила, не затянулась. Туда просто наложили марлевую повязку, слабо и небрежно завязали, только чтоб остановить кровь. Время от времени повязка будет слетать. Зацепившись за воспоминание, и рана будет снова кровоточить, истекая темной кровью.
Это не излечимо.
Можно только смериться.
Глаза суетливо бегали по строчкам, вчитывались в каждое слово с особой внимательностью, вынимая информацию. Одна из глав была полностью посвящена крестражам, полностью описывая ритуал и механизм работы. До мельчайших подробностей было описано как происходит подобный обряд, с упоминанием мер предосторожности.
Луна с жадностью читала этот фрагмент, поскольку он на прямую был связан с ней и её мамой. Геллерт упоминал ранее, что мать стала жертвой проведение ритуала, ведь как известно для создания крестража нужно расколоть душу, убив человека.
Хоть она и была уже знакома с крестражами во время войны с Волан-де-Мортом, девушка все ровно не упускала возможно подчерпнуть еще факты, узнать что-то новое, что поможет в будущем.
Хлопок в воздухе, выдернул Луну из книжных страниц, их глубины информации и раздумий.
Ирси появилась по среди комнаты, уже с привычным звуком, с прижатыми к голове ушами и робким взглядом.
Эльфийка уже навещала Полумну утром по приказу Геллерта, чтоб сделать перевязку. Она аккуратно и с особой чуткостью сменила бинты на месте ранении, предварительно обработав порез антисептическим зельем. Рана уже почти затянулась, и не приносила болевых ощущений. Но к сожалею маленький шрам всё-таки останется и будет напоминать о событиях и потрясениях которые она пережила. Это даже было иронично в какой-то степени, ведь маленькая светла полоска на коже будет ничтожной мелочью, на фоне ужасной фиброзной ткани изуродовавшая её душу.
Ирси постоянно что-то лепетала, говорила без умолку, о том, что хозяин забоится о ней, и никогда не оставит Луну в беде. Но девушка не слушала, не хотела пропитываться грязной ложью. Она знала, что это не так, все эти слова такие же фальшивые, как и улыбка Грин-де-Вальда, она никогда не бывает искренней.
Но в любом случаи, Луна испытывала глубокое чувство благодарности к эльфийки, за её теплоту, за то, что добра к ней и помогает в нужный момент.
Ирси осторожно подошла к Луне, крошечными и немного неуклюжими шажками, переступая с ноги на ногу. Метнула на девушку взволнованный взгляд, а после замешкалась, как будто слова заостряя в горле, большим камнем по среди голосовых связок. Эльфийка сложила руки перед собой, сцепляя маленькие пальчики в замок.
Полумна наклонила голову немного в бок, и озадачено посмотрела на домовую, в недоумение изогнув бровь. Девушка, даже не имела представление зачем к ней снова, наведался эльф, перевязка уже была сделана. Никак проблем со здоровьем не наблюдалось. Но судя по всему Ирси была здесь не за этим.
Полумна аккуратно отогнула уголок пожелтевшей страницы, прогладила его несколько раз указательным пальцем, прижимая как можно сильнее, чтоб не потерять где читала ранее. Закрыв фолиант, волшебница отложила его в сторону, в ожидание что скажет Ирси.
— Мисс… Мисс, нужно собираться. Хозяин ждёт мисс, — Домовая подошла ближе к кровати, и отогнула край одеяла, призывая Луну встать.
Внутри медленно похолодело, от непонятного и в тоже время неприятного чувство, а под рёбрами непривычно зачесалось. Каждая встреча с Геллертом заканчивалось болью. А кислород между ними усваивался слишком не удобно в легких, потому что общий. Они не могли спокойно ужиться в одном пространстве.
— Ирси, куда он меня зовёт? — Луна заглянула в большие глаза эльфийки, пытаясь отыскать там ответ, но глазах отображался лишь страх.
— Ирси отведет мисс, Ирси отведет к хозяину.
— Хорошо, Ирси, подожди пока я соберусь, — Девушка покачала головой от безвыходности, у неё не было выбора, любая воля Геллерта, любой его приказ, должен быть выполнен беспрекословно.
Луна незамедлительно начала собираться.
***
Шаг за шагом, секунда за секундой. Время замедлялось в пространстве, а обувь чиркала подошвой по полу, заостряя внимание на звуке, резко врезаясь в перепонки.
Тишина мрачного коридора пугала. наводила плохое предчувствие, которое застревало в горле большим комом. Ком бился и мешал нормально дышать, перекрывал неровное дыхание.
Луна плелась позади Ирси, стараясь быстрее перебирать ногами, совсем не успевая за проворной домовихой. Эльфийка вложила свою маленько теплую ладонь в руку девушки, и вела её, ускоряясь с каждым шагом. Так словно они опаздывали, куда-то сильно спешили. Времени было мало, и если они не поторопятся, то непременно не успеют. А опоздание может стоить им жизни.
Геллерт…
Темный маг желай её видеть, но в голове не укладывалось зачем? И к чему такая спешка? Почему Ирси так её торопила?
Грин-де-Вальд был для Полумны как ребус, сложная головоломка, с множества деталей и граней. С тайной, с секретным ходом, и с важным пазлом. Без которого кубик не собрать, не сложить, и в конечном итоге не решить задачу. Она смотрела на него и абсолютно не понимала, чувствовала лишь его холод и отчуждённость. И нет огня способного хотя бы на миллиметр растопил глыбу льда, которая намерзала годами, слой за слоем, плотно укутывая снегом.
Ничего, пустота.
Луна не понимала, и ей хотелось нырнуть глубже, словно под воду, задержав дыхание. Нырнуть… прямо в душу к Геллерту. И это чертовски опасно, можно не всплыть обратно, захлебнуться всей той чернотой что лежала у него на сердце. Задохнуться его ненавистными речами и умереть… Умереть вместе с ним, похоронив все чувства, все эмоции, вырвать под корень и выбросить за ненадобностью. Геллерт умел ломать, и делал этот искусно, как композитор, наслаждаясь звуком переломанных костей, и с упованием смотреть на переломанные души.
Элифийка резко становилась, встав возле большой двери. от неожиданности девушка чуть не врезалась в Ирси, случайно не сбив маленькое существо с ног. Эльф осторожно осмотрелась, окинув взглядом помещение и навострила большие уши, слегка наклоняясь к двери. Ирси немного нахмурилась, сведя брови вместе и отклонилась назад. Взглянув на Луну беглым взглядом, она пропищала тоненьким голоском:
— Мисс нужно идти, хозяин ждет.
Он ждет…
Страх обрушился раскалёнными углями, обжигая мысли, легкие, тело, выжигая панику у неё на лице. Угли тлели и шипели на коже, обугливав все эмоции.
Господи… она снова его боится.
Как всегда…
Он — страх.
Полумна не успела вымолвить не слова, как домовая исчезла, оставляя за собой лишь легкий сгусток эльфийской магии.
Снова.
Девушка провела рукой по лицу, старалась успокоиться, перевести дыхание, которое сбилось с ритма, толи от быстрого шага, толи от скорой встречи с Геллертом.
Ощутив ладонью прохладу своих щёк, она обречённо вздохнула, прокручивая ручку двери.
Он внутри.
Он рядом.
Дверь медленного открылась с легким скрипом и дребезжанием. Более прохладный воздух сразу окутал Полумну, сбивая дыхание ещё больше. Тяжесть сразу обрушилась на ее лёгкие, проникая черным тягучим смогом внутрь. Здесь пахло смертью, темной магией, и опасностью, именного так всегда пахло рядом с Геллертом. Именно этим воздухом хотелось давиться как сажей или горьким пеплом.
Луна осторожными шагам зашла вглубь помещения и застыла, немного покачнувшись от неожиданного головокружения, словно почву выбили из под ног, заставив ливитировать в пространстве.
Большой, просто огромный зал, не изменно темный, с высокими потолками и с такими же высокими колонными по углам. Потолок был резной и украшенный люстрами с черными восковыми свечами. Огоньки дрожали, в попытках осветить приемную, но свет был тусклым и слабым. От свечей пахло гарью, как на поле битвы.
Здесь пахло кровью.
По среди зала стоял длинный лакированный стол со множеством стульев, один за другим на них сидели приспешники. Множество новых и не знакомых лиц для девушки. Никого из них она не знала и не видела ранее, все они чужие.
Кроме него, кто властно расположился в самом центре, во главе стола. Вальяжно раскинувшись на стуле, и смотрел ей прямо в глаза, пристально. Ухмыляясь, растягивая губы в лукавой улыбки. Если кто-то и был рожден править, то Геллерт отлично подходит на эту роль, при виде его хотелось подчиняться, безукоризненно слушаясь его приказам, как жалкая безвольная личность.
Он их хозяин.
Он их господин.
Он их повелитель.
Луна сглотнула густую слюну, чувствуя как подрагивает горло, как оно сжалось в приступе страха и не уверенности. Все, кто был за столом устремили свой взор на Полумну, разглядывая, прилипая липкими взглядами, задерживались и оценивали. Смотрели словно в цирке, на забавную ранее не виданую зверюшку, или как в сувенирной лавки, оценивали диковинную вещицу.
Волшебнице стало неприятно и мерзко, хотелось сбежать от сюда, отодрать от себя заинтересованные взгляды, вместе с кожей, чтоб наверняка избавится, содрать до мяса, лишь не чувствовать.
— Луна…
Вновь этот голос…
Голос Грин-де-Вальда всегда звучал как соль с мёдом, как успокоительное с ядом. С жутко приятным тембром, который хотелось слушать вечно. Слишком красиво звучало её имя из его уст.
Грин-де-Вальд любопытно наклонил голову и тоже обвел девушку холодном взглядом, мысленно делая определённые выводы.
— Милая, мы ждем только тебя, присаживайся, — Мужчина нахмурил брови и о чём-то задумался.
Снова этот голос…
Как же сладко это звучало.
И это ударило её в под дых. С оттягом, задевая острые края позвоночников и ломая их на маленькие кусочки, от чего у Лавгуд опустила плечи. И она давилась вздохом, остановившись на входе.
Луна тряхнула головой, заставляя густые локоны немного растрепаться, ложась в легком беспорядке. После осмотрелась. Пробежавшись взглядом волшебница поняла, что все места заняты, не одного свободного, на неё явно не рассчитывали. Он уже открыла губы для уточнения, но тут же плотно их сжала обратно, чувствуя как кожа потрескалась и пересохла от волнения.
Мужчина взмахом одной руки, призвал к себе стул из конца зала, воспользовавшись без палочковой магией.
Так легко.
Возможно бы Луна непременно удивилась его умениям, если бы не знала кто он и на что способен. О нём не мало говорили в магическом мире, почти каждый второй знал о темном маге, и был наслышан о его могуществе. Отпечаток и магический потенциал был невероятно силен, и у него явно имелось немало трюков в арсенале.
Отлевитировав стул Геллерт поставил его рядом с собой по правую строну, во главе стола. Придвигая его как можно ближе.
Все приспешники засуетились и привели взгляд на Грин-де-Вадьда, не понимая, чем вызвана такая честь, сидеть рядом с ним, с их повелителем. По взглядам было понятно, каждый из присутствующих был готов отдать жизнь, чтоб сидеть рядом, быть правой рукой, служить и впитывать его величие. И они точно её возненавидят, ведь сегодня это почётное место заняла она…
Маг привычным жестом указал на место рядом с собой, ожидая пока Луна присоединится.
Собравшись с духом девушка зашагала в сторону приготовленного места, но черт, тело не хотело сотрудничать, шаги получались валами и не уверенными. Она слышала, как перешептываются приспешники между собой, бросали разъярённые взгляды, осуждали…
К черту.
Полумна гордо вздёрнула подбородок и уверена села рядом с мужчиной. Будто-так и должно быть, пустить завидуют. Девушка мысленно хмыкнула и уставила свой взгляд в никуда, сквозь всего стола, так словно никто из присутствующих не достоин её взгляда. Она должна держаться уверено, нельзя показывать свои слабости или иначе они разорвут её на части как стая диких геенн. Хотя и в этом Луна сомневалась, они побоятся тронуть ту что находится под покровительством господина.
Но не мотив, не особое отношение Геллерта к ней, девушка так и не смогла разгадать.
Запах мяты ударил в нос, вызывая прохладу на лице. От освежающего и резкого аромата в носу неприятно зачесалось. Нотки мяты витали рядом с магом, как маленькие морозные снежинки, царапая острыми краями кожу, вскрывая артерии на шее.
Лавгуд вздрогнула, дергая плечами, когда Грин-де-Вальд придвинул стул ещё ближе, так чтоб их плечи почти соприкасались, она чувствовала тепло его тела, даже через неимоверный слой одежды.
Грин-де-вальд не стал использовать магию, а подхватил край стула рукой и подвинул одним резким движение вместе с ней. Что явно говорило о выдающихся не только магических но и физических способностях.
Господи…
Почему она вообще об этом думает?
— Дорогие друзья, братья и сестры! — Геллерт растягивал каждое слово, как сладкую патоку с глубокой хрипотцой в голосе, — Сегодня, мы все собралась ради одной цели, ради одной миссии. Ради всеобщего блага. Ради вас и ради всех волшебников. И мы должно проложить этот путь, своей верой и пригодностью. И сегодня мы станем на шаг ближе к нашей великой миссии. — в конце речи Мужчина кровожадно улыбнулся уголками губ, улыбка от которой пробежал холодок по коже, пробивая мелкой дрожью.
По залу разнеслись восторженные возгласы, кто-то даже чуть не захлопал в ладоши на речи Геллерта. Все смотрели на него с восхищением, с неприкрытым восторгом, полностью поддерживая его взгляды и идеологию.
Луна отметила что Грин-де-Вальд является отличным оратором, и мог убедить человека в чем угодно. Он отлично манипулировал людьми и ловко дергал за ниточки.
Девушка ощущала себя здесь не уютно, рядом с ними, так словно она в секте. Все поклоняются богу, возносят молитвы Иисус, а она одна среди всех законченный атеист. И каждый готов распять Полумну за не служение всевышнему, изгнать из нее демона.
Больные.
— Я хочу познакомить вас с одно прекрасной Волшебницей. Луна теперь одна из нас, она доказала свою любовь и преданность к нашим взглядам и готова вступить в наши ряды. — Геллерт продолжал свою речь, со спокойствием на лице, иногда коротко ухмыляясь. А в голосе все самое лживое и сладкое, а приспешники даже не догадывались что отравлены.
Всё ложь.
Полумна не придерживается его взглядов. Она даже ничего не знала о них, имела лишь смутное преставление. Борьба за власть, странные, далеко находящиеся от морали взгляды, ничего хорошего. Грин-де-Вальд не посчитал нужным вести её в курс дела. возможно оно было к лучшему, девушка не желала иметь с этим ничего общего. Она тут только из-за мамы, чувствуя своим долгом, разобрать с этой темной историей и освободить секреты из темных ящиков.
По столу снова возобновились шептание, заводя легкий гул, как жужжание пчел в улили, и каждый хотел ужалить жалом, посильнее да побольнее. Они не доверяли, видели лишь девчонку, которая пришла на все готовое. По их ненавистям взглядам она боялась даже представить, что они там себе напридумывали. Луна им не пришлась по душе, и отношения после будет сложно выстроить, лишь потому что она сидит рядом с них повелителем.
Какая же чушь.
Тут не только о построение нового мира, тут про власть. И каждый хочет откусить себе лакомый кусочек.
Лицо Грин-де-вальда исказилось в злобе. На миг сжав зубы, он вновь вернул себе спокойное выражение и поднял руку в жесте призывая всех замолчать. Не давая им обсуждать, что их не касается. И не дай бог кто-то будет не согласен.
Его воля — их воля.
Полумна сидела, уставившись в одну точку, бесцельными и пустым взглядом.
Лишняя.
Не уместная.
И так было всегда, для вех она, являясь страной, и часто оставалась не признанная обществом.
От досады, Луна подхватила край юбки, и начал теребить его и теребить, стирая пальцы в кровь, парируя словно наждачной. Дискомфорт уже чувствовался в желудке и тошнотой в горле. Она желала, чтоб это поскорее закончилось.
Полмуна неосознанно дернулась, когда неожиданное ощутила холодную ладонь у себя на колене. Тело оцепенело и сжалось в панике, когда пальцы грубо сжали кожу до мелких морщинок. Под столом Геллерт по хозяйски положил руку и поглаживал кожу, отчерчивая каждый миллиметр.
Девушка кинула на мага разъярённый взгляд, но он даже не смотрел на ведьму. Его глаза были направлены вглубь стола к своим приспешникам. Другой рукой он подпер подбородок, и оглаживая губу большим пальцем в задумчивом жесте.
Не смотрел на неё. Словно её нет. Не смотрел, словно нет его руки у неё на колене.
Тошнить стало ещё сильнее, буквально выворачивая желудок наизнанку. Ком в горле не приходил а только сильнее нарастал как раковая опухоль.
Девушка протянула ладонь и положила её поверх руки Грин-де-Вальда, и грубо дернула, пятясь скинуть себя хамские прикосновения. Но мужчина лишь сильнее впился пальцами, сжимая кожу до гемотом и болезного покалывание.
— Тиши, — прошептал Геллертт, где-то в сознание, внутри головы. Явно используя легилименциию, поскольку она не видела чтоб он хоть чуточку разомкнул губы..
Сердце начинало нервно биться, работать как вышедший из строя механизм, крутя шестерёнки в разные стороны. Перекручивая мысли, превращая их в свалку из страха, призрения, и безысходности.
В воспоминаниях мелькнула мысль, выкарабкалась со дня души, слова, сказанные Геллертом несколько дней назад.
Они тебя больше не тронут.
Слова, которые сперва звучали как поддержка, жалкое подобие его заботы. Но нет. Теперь они обретали новый смысл, окутанный в его лжи.
Они тебя больше не тронут.
Ведь я сделаю это сам.
Надо было уметь читать между строк. Луне следовала догадаться. Он как зверь: притаился в кустах, тихо и долго заманивая свою жертву. Чтоб в ответственный, наиболее удобный момент напасть. Неожиданно прыгнуть и заключить в свои колючие объятья и драть стальными когтями. Сдирая нежную кожу, разрывая вены, добираясь до плоти и вгрызаться в голые кости. Больнее, сделать как можно больнее, перепачкать своей тьмой, окунуть в лужу и непристойно лапать её где только вдумается.
— Надо обсудить последние события и текучие положение дел. Оценить ситуацию и придумать дальнейший план действий, — На последнем слове Грин-де-вальд слегка цокнул языком, и его рука поползла верх, приложив силу чтоб раздвинуть ноги девушки шире, которые она так старательно сжимала.
Решительными касаниями он как змея обвил ногу и хотел пустить яд по венам, отравляя кровеносные сосуды. Нежными поглаживаниями он поднял руку выше и останавился на середине бедра.
Черт.
Луна сжала рукой край стула, вгоняя ногти в дерево, сжавшись от испуга и омерзение. Она вгоняла себе занозы, но боли не чувствовала. Все ощущения были под столом, там, где требовательные руки Геллерта.
— Доложите обстановку, — Грин-де-Вальд обратился одному из приспешников, мужчине средних лет, или даже старше, с явной сединой на голове. Луна не особо могла разбирать лица и голоса, все плыло мутной пеленой.
Рука дернулась еще чуть выше, гладя сжимая чувствительную кожу. Проходя кончим пальцев, прижимаясь ладонью, делая все до невозможности нежно с примесью грубости.
Луна мучительно прикрыла глаза, но тут же распахнула их в ужасе. Приглушённый, ели уловимый вздох, вырвался из груди, через полу открытые губы. Он был тихим и слышный только им двоим.
Господи.
Полумне не могло это нравится… не могло. Девушка убеждала себе, закусив щеку с внутренней стороны до крови, вызвая боль, стараясь отвлечься. С горечью понимая, что тело — её враг. Оно реагирует не так как она ожидала Луна, оно с радостью становилось податливым от его ласк.
Простая физиология.
Геллерт выглядел все так же холодно и без эмоционально. Бесцветный взор, задумчивые черты лица и ничего больше. Похоже он явно был занят обдумыванием обстановки, выстраивая в голове стратегии, и планировал дальнейший ход событий.
Полумна повернула слегка голову и попыталась заглянуть в его дьявольские глаза и все оборвалось… Глаз темные, томные с помутившееся сетчаткой. Она плохо разбиралась, но могла узнать этот взгляд. Грязный и порочный.
Господи…
Он больной.
Койка в больнице святого Мунго уже не поможет, не вылечит и не привьёт новые убеждения. Это бесполезно.
— Господин, волшебники все больше и больше прислушиваются к вам. С каждым днем в разах уголках страны, у вас появляются новые сторонники. — Мужчина с правой стороны в середине стола, улыбнулся, с восхищением рассказывая новость.
— Это прекрасно, но речь сегодня пойдет немного о другом, о более важных проблемах. — Грин-де-Вальд с раздражением всех осмотрел, и двинул руку под столом еще выше. Следующие прикосновение были как удар кнута, почувствовались так будто на кожу выли кипяток — воду, разогретую до ста градусов, пипеткой нанося на кожу в виде полос, от его пальцев.
Грин-де-Вальд слушал как застревают ее вздохи в горле, упиваясь и наслаждаюсь этим по истине великолепным моментом.
Лавгуд старалась вести себя тихо, почти непринужденно, пытаясь не выдать грязную тайну в которой являлась жертвой.
— Дамблдор… с ним еще так и не покончено. Часики тикают и с ним нужно расправиться как можно быстрее. — Голос Геллерта еще сильнее похолодел, а желваки напрягись, выдавая ненависть.
По залу разнеслась оглушительная тишина, все притихли, нервно смотря в стол. Они явно чувствовали вину за невыполнение задания которое было дано ранее. Боясь навлечь на себя гнев господина, каждый замолк и притаился словно мышь.
Но один парень с темными-смолянистыми волосами всё-таки осмелился высказать свою позицию, дрожа голосом и запинаясь на каждом слове в нерешительности.
— Но… зачем нам Дамблдор? В чем... смысл искать его? Разве будет не разумнее его пока оставить и выбрать более важные цели? — парень тут же замолчал, понимая, что, порыв смелости был глупостью.
— Бестолочь! — Голос Грин-де-вальда сразу потяжелел на несколько тон свинца, обритая острые, смертельные края, — Дамболдор не менее могущественней волшебник чем я. — Мужчина скривился на эти слова, пытаясь справиться с отвращением, — И он может помешать нашим планам, с его вечным желанием спасать убогих. — выплюнув последние слова маг мысленно готовил наказание парню, который поджал губы и прижался к столу чтоб его не было видно.
Геллерт повернул голову к Луне и посмотрел на нее странным взглядом, в нём вспыхнуло что-то не добрее, на грани понимание.
Наконец.
Полумна в ответ пристально посмотрела магу в зрачки, ныряя в самый омут с мольбой и жалкостью на радужке её глаз. Умоляя мужчину прекратить. Но он лишь хмыкнул и поднял руку ещё выше, проводя по коже холодной ладонью, но очищалось как раскалённый металл или серебро. Тело плавилось под прикосновениями, как нечто неправильное, порочное. Ее губы набирались краски. И она ментально начала жевать свою губу. Позволяя ему делать, все что захочет. Подчиняясь и подстраиваясь.
Он больной.
Она больная.
Все происходящие было пыткой. Луне было омерзительно, и ненависть с каждой секундой ярче набирала силу в жилах, но сразу растворялась магическим образом. От очередного касания, скользящего по оголённой коже, нагло забираясь под юбку.
Грин-де-Вальд властвовал над девушкой, как марионеткой, сродни тряпичной кукле. И ему это черт возьми нравилось, будоражило мысли: наивная, правильная и сейчас она в его в руках, маг восхищался ситуацией, ведь являлся полноправным хозяином в ней.
Дергая за ниточки и выбивает очередной стыдливый вздох, для него это явилось по истине красивым.
— Хочу напомнить, что министерство, является важной стратегической фигурой. И оно играет одну из ключевых ролей, нам нужно взять его под свой контроль, чтобы усилить власть и влияние. У меня есть некоторые соображение на этот счет, и мне понадобится досье каждого работника, кто является наиболее важным, и стоит во главе. Но я бы хотел услышать и ваши соображение на этот счет! Не спешите, подумайте. — Геллерт ухмыльнулся, и Луна уловила его неровное, немного хриплое дыхание, но выглядел он все так же спокойно.
В глазах одно гребаное спокойствие, он умело надевает маски выкованные из стали и серебра вышей пробы, с холодным отливом, отлично скрывая его истинные эмоции. Словно нет Луны рядом, нет его ледяных рук на ее коже, которая по температуре, напоминала лаву, она не просто горела, она сгорала. А у него не стыда, не совести, все это давно атрофировалось, отмерло и не являлось часть его личности.
Когда осознание дошло до Полумны, она мысленно подавилась новой информацией, вызывая першение и боль на ментальном уровни. Грин-де-Вальд, хочет укрепить свои позиции, взбираясь по ступеням власти. И конечно… Ему нужно Министерство, там, где вершат судьбы, решают главные вопросы магического мира. И Геллерт жадно хотел прибрать его к рукам, а после и весь мир. Его цели и амбиции важнее человеческих жизней, он хочет править ими словно вещами.
Господи какой цинизм.
Выше, ещё выше…
Рука скользнул еще раз, жадно исследуя девичью кожу, проводя подушечками пальцев, очерчивая узоры, грубо оставляя красные отпечатки.
Мужские пальцы, задели край трусиков, с внутренней стороны бёдра, проводя лишь по краю ткани, не позволяя себе ничего лишнего, находясь в опасной близости.
У Полумны закружилась голова, в горле сохло, сухость, песок. Язык прилип к нёбу сдерживая очередной безумный вздох, хотелось пить, ужасно… Хотелось немного вдохнуть, но не было воздуха, в лёгких безжизненная пустыня.
Один судорожной стон всё-таки вырвался из ее груди, на секунду забываясь в ощущениях.
И это провал…
Все взгляды прикованы только к ним, все смотрят жадно бегая глазами, пытаясь выяснить причину странного поведения, но кажется они не догадываются только строят теории.
Она над пропастью, повисла и готова слететь вниз. Упасть, разбиться об острые камни. Но Геллерт придержал, хотя сам запрокинул ее за край и заставил весить над головокружительной высотой.
— Луна? Тебе плохо? — Грин-де-Вальд спросил с особой издевкой в голосе, которую уловила только она, понятная только им, — Юная волшебница не давно получила ранение, и может неважно себя чувствовать. — Для уточнения пояснил маг. Обведя всех присутствующих его леденящим душу взглядом. После убрал руку, на последок поправил край юбки, одергивая его вниз.
Голова не соображала, он выбил ее из колеи, забрав гордость, нагло растоптав принципы.
— Да… — лишь одно хриплое слово смогла выговорить девушка, и еще раз вздохнула, только уже от усталости, а не от наваждения.
— Можешь идти к себе, мы закончим без тебя, — Геллерт встал и тяжёлыми шагами зашел за спинку ее стула, положив на спинку руки, немного подождав, он отодвинул стул, помогая Луне встать.
Лавгуд встала из-за стола на дрожащих ногах, удерживаясь за край столешницы, не в силах совладать со своим телом. Все плыло, смешивалось в единый ком информации. Она не могла анализировать, слишком сложно, сознание отлючилось от внешнего мира. Все её внимание и спектр занимал Грин-де-Вальд, об остальном она обязательно подумает потом.
Геллерт подался вперед и обнял девушку со спины, ложа руки ей на хрупкие плечи, ощущая как она вздрогнула.
Он стоял слишком близко, почти впритык.
— Надеюсь тебе понравилось? — издевательски шепнул мужчина, так чтоб было слышно только им. Ели размыкая губы, на которых прилипло пару пепельных волосинок. Но мага это не смущало, проведя губами по волосам он вдохнул запах волос как сумасшедший, заполняя легкие и забирая ее кислород.
Безумный.
Но никто не замечал странностей, так словно все в прядке вещей.
Геллерт подтолкнул её к выходу и бросил небрежное:
— Иди, — А сам сел обратно во главу стола, намекающи положив руку где ранее сидела Полумна.
Ублюдок.
Луна облизала обсохшие губи и сделала пару не уверенных шагов, а дальше обрыв, пустота, туман. Безликий и тёмный как мрак его не похожих глаз.