Глава 4. Первая любовь
"Нам ни к чему сюжеты и интриги,-
Про все мы знаем, про все, чего ни дашь.
Я, например, на свете лучшей книгой
Считаю кодекс уголовный наш...
И сердце бьется раненою птицей,
Когда начну свою статью читать.
И кровь в висках так ломится, стучится,
Как мусора, когда приходят брать."
В. Высоцкий
Анонс следующей главы:
—предательство/ уход Серого в А.У.Е.;
—знакомство Мирона с Тамилой;
—прогулка на машине с Митяем;
—вражда с А.У.Е.
Район Черемушки — это два десятка одноэтажных частных домов, столько же полусгнивших сараев, стоящих на крошечных садовых участках, и несколько двухэтажных обшарпанных домов 1960–70-х годов постройки, на фасадах — и новые пластиковые стеклопакеты, и дряхлые деревянные рамы, и просто заложенные шлакоблоками прямоугольники оконных отверстий. Самое большое здание в Черемушках — детский дом, благодаря новым окнам и свежей металлической кровле он выглядит в поселке лучше всего. Перед парадным входом, примыкающим к главной и единственной асфальтированной в Черемушках дороге, — закрытые на цепь чугунные ворота; снующие за ними рабочие крайне неохотно отзываются на предложение пообщаться.
–Схема, по которой ребенка «вербуют в АУЕ», – говорил Митяй – выглядит примерно так: к пяти- или шестикласснику подходят двое старшеклассников и начинают говорить с ним на «блатном арго», рассказывают про «понятия», «зоновскую романтику», а потом просят принести деньги для «общака». Так 10-летний ребенок начинает воровать, вымогать деньги и обманывать родителей. Они вербуют детей, не подлежащих уголовной ответственности. Дети и подростки, и уже даже не в специализированных, а в обычных школах, собирают деньги в общак и живут «по понятиям», насаждаемым криминальными элементами. Потому что «сегодня я помогаю сидельцам, а завтра другие помогут мне».
– Заметная часть распространителей наркотиков – малолетки. – продолжил Герыч. – Их осознано привлекают к «работе»: они вызывают меньше подозрений, а привлечь к уголовной ответственности их просто нельзя. Поэтому несовершеннолетние наркокурьеры разносят по тайникам расфасованные дозы наркотиков, на своих велосипедах и самокатах доставляют пакеты с «дурью» с одного адреса на другой, иногда в школьных ранцах несут и тяжелые свертки с оптовыми партиями наркотиков. Этим и пользуются АУЕ. Для них подросток, не подлежащий уголовной ответственности, — находка. Даже если его задержат с наркотиками, все равно отпустят.
– Я не верю в истории про то, что детей специально сажают на иглу. – продолжал Митяй. – Им достаточно предложить деньги. Вот с такими завербованными я сталкивался не раз — причем, на мой взгляд, эта приманка опаснее марихуаны. Мальчик, получающий несколько сот или тысяч гривен за рядовые курьерские функции, быстро привыкает к деньгам, к тому же у него возникает иллюзия того, что он их заработал. И когда наступает возраст уголовной ответственности, он уже вполне сознательно продолжает эту деятельность — за деньги. Увы, вот тут-то и приходит расплата: такой работник будет сдан при первой же возможности, поскольку запросы у него растут, и он, по большому счету, не нужен и даже опасен. На его место можно найти малолетку, которого легче контролировать.
– А.У.Е. занимается не только дурью. Помните как в прошлом году – поддержал беседу Кисель, – А.У.Е. нападали на прохожих. В результате один гражданин получил тяжелые травмы, а второй скончался в реанимации. Их добычей была – банковская карта, с которой они сняли 20 тысяч гривен.
– А я помню как Филин, новенький банды АУЕ, напал на возвращавшуюся домой пенсионерку и забрал кошелек, в котором было всего 300 грн. Он должен был пройти первое задание Кармана. – вспомнил Борзый.
– Я не знаю, что произошло с миром. Еще недавно сына в семье всегда хвалили за то, что он вступался за слабого, давал отпор наглецам. Жалобщикам, размазывающим сопли по лицу и рассказывающим о том, что «меня побили», наверняка прилетал еще и профилактический подзатыльник. Быть сильным (не только телом, но и духом) считалось правильным. Сегодня произошла какая-то кастрация. По улицам ходят татуированные с ног до головы дрыщи с бородами, как у лесников, но глаза у них как у испуганных сусликов. – говорил Митяй.
***
И одного совсем не солнечного дня мы поняли, что уже как прежде ничего не будет. Карман задумал то, к чему стремился ещё с той первой кровавой стычки на базе. Он хотел мести и исполнил её. Он хотел смерти Митяя.
–Эй, вы, овцы! Акабовцы! Слушайте сюда! С вами говорит великий мира сего, Я! Карман! Если вы не принесёте нам завтра к полудню 10 тысяч долларов, мы убьём вашего главаря Митяя.
– Незаметно ночь подкралась, значит спать пора. Значит спать пора крепко-крепко до утра...– я взял его уже холодное и бездыханное тело в свои руки и стал баюкать, шепча колыбельную, которую мне когда-то пела Олюшка. Я знал, что завтра больше не будет никакого Кармана и никто не посмеет тронуть самого верного, самого искреннего и такого дорогого моему сердцу друга Симу. Завтра закончится эта вечная борьба между А.У.Е. и нами A.C.A.B.овцами . И больше не будет никаких А.У.Е. Зуб даю! Но завтра уже не будет и Симы...
***
– Но получается странная вещь: от одной девушки у тебя всё кипит ещё задолго до полового акта, а от другой в принципе никакой реакции не испытываешь. Словно одна это реальная девушка, а другая резиновая кукла. Почему так выходит?.. – размышлял Борзый.