не школа,а ад
Уилл переходил в новую школу — уже в пятый раз. Из-за постоянных издевательств он вынужден был покидать одну школу за другой, надеясь, что в следующий раз всё будет иначе. Эта школа казалась ему особенной хотя бы потому, что здесь учился его лучший друг — Дастин. Уилл всей душой надеялся, что они окажутся в одном классе и что, наконец, на него перестанут смотреть как на "странного".
Уилл стоял у школы и вспоминал все что происходило с ним в других школах. Пара парней из старших классов, заметив его неуверенный взгляд и слишком аккуратный рюкзак, решили, что он — лёгкая мишень. Уилл пытался их избегать, но это только раззадорило хищников. В какой-то момент его грубо схватили за плечо и, не дав сказать ни слова, втолкнули в старую подсобку на первом этаже — тёмное, пыльное помещение без окон, где хранились сломанные парты и ведра с грязными тряпками. Дверь с глухим щелчком захлопнулась, и тишина поглотила его.
Он сидел, прижав колени к груди, дрожа от холода и страха. Прошёл час... потом второй... Он уже не надеялся, что кто-то придёт. Но вдруг за дверью послышались шаги. Дверь медленно открылась, и в проёме появилась высокая тень. Парень был крупным, с широкими плечами. За его спиной виднелись силуэты ещё нескольких подростков. Уилл затаил дыхание.
Уилл пришел в себя и смотря на новую школу,выдохнул и пошел.Зайдя в школу никто не обращает внимания на Уилла. Учителя мелькают мимо, с папками в руках.
На стенах — доски с объявлениями, какие-то выцветшие грамоты, плакаты с мотивационными фразами. Издалека доносится звонок — резкий, режущий ухо, — и весь коридор будто вздрагивает и начинает опустошаться. Уилл стоит на месте, не зная, куда идти. Всё ему кажется чужим, и даже воздух пахнет иначе — как в незнакомом доме.
Уиллу сказали подождать у центрального входа школы ровно в 13:00. Он пришёл , с тревогой поглядывая по сторонам, сжимая лямку рюкзака. Минуты тянулись медленно, и с каждой секундой волнение нарастало. На часах уже было 13:07, когда к нему подошёл высокий парень в школьной форме с бейджем на груди — видимо, дежурный.
— Привет, друг. Тебя Уиллом зовут, верно? — с улыбкой спросил он, слегка наклонившись к нему, чтобы заглянуть в глаза.
Уилл чуть вздрогнул, не ожидая, что к нему подойдут так открыто. Он чувствовал себя неловко и неуверенно, но всё же тихо кивнул:
— Да... — пробормотал он, отводя взгляд.
— Меня зовут Стив, я тут вроде как помогаю новеньким. Не волнуйся, ты в надёжных руках, — бодро сказал парень, по-дружески хлопнув его по плечу. — Пошли, покажу тебе твой класс,а твои новые одноклассники покажут тебе все
Стив двинулся вперёд уверенной походкой, а Уилл, чуть медля, последовал за ним, чувствуя, как тревога в груди немного ослабла.
Стив и Уилл молча шли по длинному коридору, стены которого были увешаны досками объявлений, фотографиями с прошедших мероприятий и расписаниями занятий. Звук шагов эхом отдавался по плиточному полу. Уилл украдкой бросал взгляды по сторонам, стараясь не отставать.
Он уже решил для себя, что больше не будет замкнутым. В новой школе — новая жизнь. Он хотел быть смелее, разговорчивее, завести друзей. Но не успел додумать эту мысль до конца, как Стив распахнул дверь в кабинет и лёгким кивком указал внутрь:
— Вот твой класс. Удачи, Уилл.
Парень шагнул в класс и на мгновение замер. Учителя не было. Комната была наполнена голосами, смехом, хлопками — каждый был занят своим. Кто-то переписывался, кто-то кидался бумажками, кто-то слушал музыку через один наушник. Уилл сделал шаг вперёд, надеясь, что кто-нибудь обернётся... Но никто даже не поднял головы.
Несмотря на то что Уилл дал себе обещание быть разговорчивее, он, похоже, быстро пересмотрел свои планы. Класс был шумным и не обращал на него никакого внимания. Парты были заняты, кроме двух мест — оба на последнем ряду.
Одно место — одиночное, с поломанным стулом и покосившейся партой, исписанной грубыми словами и оскорблениями. Оно казалось заброшенным, словно проклятым. Второе — рядом с кудрявым черноволосым парнем, погружённым в свои мысли.
Уилл нерешительно подошёл ко второму месту.
Парень медленно поднял взгляд, окинул Уилла оценивающим взглядом и с ленцой бросил:
— Чё надо?
— Я... могу сесть здесь? — неуверенно спросил Уилл.
— Да, конечно, — с каменным лицом ответил парень.
— Серьёзно? — с надеждой переспросил Уилл.
Парень хмыкнул, откинулся на спинку стула и усмехнулся:
— Нет. Вали куда подальше.
Уилл остолбенел, не зная, как реагировать.Поэтому молча пошел к первому варианту.
Уилл поставил рюкзак у парты, но не успел даже сесть, как в класс вошёл учитель. В ту же секунду шум стих — все ученики мгновенно замолчали.
— Здравствуйте, ребята. У нас сегодня новенький. Уилл Байерс, подойди и представься, — произнёс учитель, оглядывая класс.
Уилл медленно подошёл к доске. Он чувствовал на себе десятки взглядов, и руки слегка дрожали.
— Меня зовут Уилл Байерс... Мне тринадцать... Я ваш новый одноклассник, — пробормотал он.
В ответ раздались приглушённые смешки. Один особенно громкий голос выделился из толпы:
— А можно как-то поподробнее? Или у фриков такие функции не заложены? — усмехнулся кудрявый парень с последней парты.
Класс разразился смехом.
— Тихо! — резко остановил их учитель. — Уилл, садись к Майку.
Класс ахнул. Но тут встала девушка с предпоследней парты — стройная, с тёмными волосами, сдержанная, но уверенная.
— Простите, а почему он не может сесть туда? — она указала на одинокую парту с поломанным стулом. — Там ведь свободно. И он уже поставил туда свои вещи.
— Джейн, он не будет сидеть на этой парте. Открой глаза — посмотри, в каком она состоянии, — спокойно, но твёрдо сказал учитель. — Уилл, иди, садись.—учитель показал место рядом с черноволосым кудрявым парнем
Уилл не стал возражать. Молча подняв свои вещи, он медленно направился к последней парте, где его ждал неприятный сосед. Сев рядом, он почувствовал на себе тяжёлый, оценивающий взгляд.
Майк сидел, откинувшись на спинку стула, лениво жуя жвачку. Его глаза скользнули по Уиллу, полные отвращения и скуки, словно он смотрел не на человека, а на надоедливое насекомое, случайно оказавшееся рядом.
В уголке губ скользнула ухмылка — холодная и неприятная.
— Фрик, — процедил он почти шёпотом, — надеюсь, ты не собираешься задерживаться.
Уилл смотрел на пол.
—не знаю..—тихо ответил Уилл
Майк скривился, будто рядом с ним только что кто-то пролил помои. Он медленно склонился к Уиллу, его голос прозвучал низко и колко:
— Надеюсь, ты не думаешь, что мы с тобой теперь типа друзья?
Уилл молчал, глядя в парту, стараясь дышать ровно.
— Слушай, фрик, — продолжил Майк, — ты сел сюда, потому что тебе разрешили. Но не думай, что тебе тут рады.
Он откинулся обратно и пнул ногой ножку Уиллового стула, отчего тот чуть не потерял равновесие.
— Понял? — бросил он, снова отвернувшись.
Уилл кивнул еле заметно. Он сжал кулаки под партой и заставил себя не дрожать.
Весь урок Майк разговаривал с Джейн,которая сидела на одну парту впереди,не давая Уиллу сконцентрироваться на уроке.
Когда прозвенел звонок на перемену, Майк тут же встал с места и, не глядя на Уилла, резко задел его локтем.
— Ой, прости, не заметил, — с издевкой произнес он, даже не обернувшись.
Уилл поправил тетрадь, которая упала на пол, и тихо вздохнул. Он уже понял, что посадить его рядом с Майком было ошибкой.
— Ты, кстати, рисовать любишь? — внезапно спросил Майк на следующем уроке, глядя на Уилла с фальшивым интересом.
— Да... очень.
— Вот и отлично, — сказал он, вырвав страницу из тетради Уилла. — Нарисуй что-то крутое. Только поторопись, я это отдам училке, скажу, что сам делал.
— Зачем?..
— Потому что ты — новенький. Ты должен быть полезным,фрик, —он ухмыльнулся—да ладно,шучу,не к нужны мне фриковские рисунки от фрика—Майк посмеялся,а после ушел.
Уилл обернулся и понял: Дастина в его классе нет. Холодная пустота прокатилась по груди, и мысли тут же заполнила тревога. Без Дастина каждый урок будет пыткой — чужие лица, равнодушные взгляды, шёпот за спиной... Это будет ад, мелькнуло в голове, и он почти машинально вышел в коридор, чтобы хоть немного перевести дух.
Но едва дверь за ним закрылась, он застыл. Первое, что бросилось в глаза — у шкафчиков стояла рыжеволосая девушка. Ее волосы сияли под светом ламп, будто пламенные нити, а рядом с ней, слегка наклонившись вперед, смеялся темнокожий парень. Их смех был громким, откровенным и совсем не дружелюбным.
И только потом Уилл увидел, над кем они смеялись. В центре их насмешек стоял Дастин — с покрасневшим лицом, прижатым к груди рюкзаком и неловкой улыбкой, которой он отчаянно пытался скрыть обиду. Девушка что-то сказала вполголоса, парень прыснул, и оба захохотали еще громче, указывая прямо на него.
Уиллу показалось, что время застыло. Сердце гулко билось в ушах, руки сжались в кулаки. Он чувствовал, как внутри поднимается волна злости, смешанной с отчаянием: вот он, его друг — один против двоих, и все вокруг будто безразличны. Никто не вмешивался.
—Ты как меня целовать собирался? Чмок-чмок, тьфу-тьфу? — с кривой ухмылкой сказала рыжая девушка, склонив голову набок. Её голос звенел, как тонкий нож, нарочно громко, чтобы все вокруг услышали.
—Макс, ты что? — тут же подхватил темнокожий парень, наклонившись почти вплотную к Дастину. — Он тебя обслюнявить хотел... своим отсутствием двух зубов! — и хлопнул себя по колену от смеха.
Дастин дёрнулся, сжал рюкзак крепче и попытался возразить. Его голос прозвучал резче обычного, но слова всё равно спотыкались о пустоту в улыбке:
— Я же говорил! У меня че... че... че-лепная диплазия! Зубы ещё вы-растут!
На «р» он сделал особый нажим, стараясь показать, что говорит уверенно, но звук всё равно выходил слишком звонким, будто обнажённым. Его глаза метнулись от одного к другому, и в них была смесь стыда и злости.
— Что? Чего он там гавкал? — издевательски переспросил парень, приложив ладонь к уху. — О, точно! Новый язык: хендерский! — он расхохотался, запрокинув голову.
— Ха-ха, идиот, — добавил он уже тише, но с таким ядом, что слова повисли в воздухе ещё дольше, чем смех.
Макс прыснула, развернулась и зашагала прочь, даже не взглянув на Дастина. Парень догнал её, и их смех растворился в гуле школьного коридора.
Дастин остался стоять один. Его плечи были напряжены, губы подрагивали, а в горле застрял ком. Он шумно втянул воздух, будто хотел что-то ещё крикнуть им вслед, но слова так и не вышли. Вместо этого он только выдавил короткое «тсс», бросив взгляд в пол.
Уилл, наблюдавший всё это издалека, чувствовал, как злость распирает его изнутри. Ему хотелось шагнуть вперёд, встать рядом, но что-то удерживало его — страх, неловкость, а может, память о собственных унижениях?
Дастин увидев Байерса подбежал к нему
—привет Уилл,как дела?ты уже перевелся в эту школу?—улыбнувшись сказал Дастин
—да,я уже перевелся.Тебя буллят?—прищурив глаза сказал Уилл
—нет,мы почти друзья,просто мне нравится эта рыжая девушка,а она встречается в с другим
—друзья?Хендерсон,они буквально подкалывают и стебутся над тобой
—да ну,ладно.Упустим.Ты не в моем классе,верно?
—к сожалению.Надо мной тоже начали издеваться
—уже?первый день же.Ладно не будем о плохом,пошли в столовку—произнес Дастин и они с Уиллом пошли в столовую.
В столовой первое,что попалось на глаза:Майк прижав к стене Джейн,чуть ли не целовал,а Лукас,Макс и вся толпа чуть ли не поженили их в 13-14 лет.Лукас взял Макс за руку.
—а не рано?—тихо прошептал Уилл Дастину
—сердцу не прикажешь.
Ребята купили сок и пошли по классам.
Как удивительно, пока ребята покупали попить,Майк,Джейн,Макс и Лукас уже ушли.Видимо пошли в класс
Зайдя в класс,Уилл сел на место.Майка рядом не было,потому что он сидел на парту вперед,рядом с Джейн.Майк повернулся к Уиллу
—фрик,как часто дрочишь?—с легкой улыбкой сказал Майк
—что?я не..—неуверенно сказал Уилл,но не успел докончить как сказала Джейн
—петух—посмеялась Джейн и Майк
Уилл не набрался смелости ответить.
Урок прошел не заметно.На перемене Уилл вышел в коридор и сразу же увидел Дастина.Они начали разговаривать,шутить и вдруг Уилл сказал
—Дастин,давай всегда держаться вместе и быть друг за друга?—смотря в глаза Дастину,сказал Уилл—обещаешь?
—давай,обещаю.
Прошло шесть месяцев.
Школьная жизнь Уилла и Дастина не стала легче — скорее, наоборот. Каждый день был похож на испытание, где приходилось лавировать между насмешками, издёвками и равнодушием.
Майк, с которым Уилла посадили, не упускал случая подколоть его. Иногда это были тихие, ядовитые слова, произнесённые так, чтобы слышал только Уилл. Иногда — громкие издёвки, рассчитанные на смех всего класса. Учитель делал вид, что не замечает. Остальные привыкли, что Уилл — «фрик», и смеялись скорее из привычки, чем из злобы.
Дастин держался бодро — по крайней мере, старался. Он всё ещё шутил, искал внимание, пытался влиться в компанию. Иногда даже смеялся вместе с Макс и Лукасом, но чаще это заканчивалось унижением. Уилл видел, как после таких «дружеских подколов» Дастин отворачивался, пряча глаза, чтобы никто не заметил, как сильно задели слова.
— Они не твои друзья, — не раз повторял Уилл, когда они оставались вдвоём после уроков. — Они издеваются над тобой.
— Да ладно, Байерс, — отмахивался Дастин, хотя в его голосе сквозила натянутая уверенность. — Это... это просто шутки. Так все делают. Я им нравлюсь, просто... у нас свой юмор.
— «Юмор»? — тихо, но жёстко спрашивал Уилл. — А когда тебе говорят, что ты «урод без зубов» — это тоже юмор?
Дастин молчал, и тогда тишина между ними становилась особенно тяжёлой.
Уилл и сам был не в лучшем положении. Он сидел на задней парте, рядом с Майком, и каждый день напоминал себе, что нужно терпеть. Иногда ему казалось, что стены класса давят на него, что взгляды окружающих прожигают спину, даже если никто прямо не смотрел.
Со временем выработалась привычка: Уилл держался в тени, говорил только по необходимости, старался быть незаметным. Но внутри всё кипело. Вечерами он рисовал — порой до поздней ночи, словно выплёскивая из себя весь страх и унижение. Его рисунки становились мрачнее, резче: тени, пустые коридоры, силуэты, прячущиеся в темноте.
Дастин, наоборот, пытался «держать лицо». Он заводил разговоры с кем угодно, лишь бы не чувствовать себя изгоем. Иногда это срабатывало — Макс могла посмеяться с его шутки,а Лукас над ним.
И так прошёл месяц за месяцем.
К весне Уилл начал замечать перемены в себе.
Ему казалось, что он всё больше становится похожим на невидимку — присутствует, но как будто не существует. Никто не спрашивал его мнения, никто не ждал от него слов. И только Дастин, упрямо цепляющийся за дружбу, всё ещё оставался рядом.
В один из дней, после уроков, они сидели у шкафчиков, обсуждая домашку. Мимо прошли Майк и Макс.
— Эй, Хендерсон, — бросил Майк, не останавливаясь, — как там твои зубы? Может, к следующему году вырастут? А то чё-то ты тормозишь.
Макс прыснула и добавила:
— А ещё он заикается, заметил? Может, и с речью «к следующему году повезёт».
Они рассмеялись и ушли.
Дастин сделал вид, что не обиделся. Усмехнулся, пожал плечами.
Но Уилл видел, как напряглись его губы и как он отвернулся, чтобы спрятать покрасневшие глаза.
Тогда Уилл впервые почувствовал, что терпеть больше не может. Что внутри его копится не только страх, но и злость — такая, что в какой-то момент она может вырваться наружу.
Дастин продолжал вести себя как клоун перед ребятами,а они так и продолжали над ним смеяться.Он вроде все понимает,но ведет себя как дурачок
Но всё рвануло после последнего урока в пятницу.
Коридор гудел — шкафчики хлопали, кто-то мчался в столовку, кто-то собирался домой. Дастин стоял рядом с Макс и Лукасом, громко смеялся над их тупыми шутками, будто хотел всем доказать, что он «свой». Уилл видел это и почувствовал, как в груди закипает ярость.
Он подошёл, голос дрожал, но слова сорвались резко:
— Дастин, ты что, ебанулся? Опять с ними? Ты вообще понимаешь, что они каждый день тебя по кругу опускают?!
Макс скривилась:
— О, Байерс, пришёл нотации читать. Смешно, что ты вообще рот открыл.
— Заткнись, Макс, — холодно бросил Уилл. — Я не с тобой разговариваю.
Толпа замерла, воздух стал тяжёлым.
Дастин повернулся к Уиллу, лицо красное, губы подрагивали:
— Отъебись, Уилл! Серьёзно! Я сам разберусь!
— Разберёшься? — шагнул Уилл, глаза сверкали. — Ты каждый день пляшешь перед ними, как клоун, когда они ржут над тобой! Ты их шавка, Дастин! Сука на поводке!
Дастин резко толкнул Уилла в грудь, и тот ударился о шкафчик:
— Заткнись, Байерс! Ты не понимаешь, что значит иметь друзей!
— Друзей?! — крикнул Уилл, голос дрожал от злости. — Они тебя каждый день хуесосят, смотрят на тебя, как на ебаного урода, а ты всё равно лезешь к ним! Ты предал меня, Дастин!
Дастин сжал кулаки, глаза блестели слезами:
— Я обещал тебе держаться вместе, Уилл! Я обещал! Но я... не могу... я не хочу быть фоиком как ты!
— Предатель! — выдохнул Уилл, почти истерично. — Ты называл меня своим другом, клялся, что мы вдвоём против всего мира, а сам бежишь к этим мудакам!
— Лучше быть их клоуном, чем быть как ты! — закричал Дастин, шагнув вплотную, дыхание прерывистое. — Жалкий, ноющий фрик, который никогда не постоит за себя!
Он резко толкнул Уилла плечом и пошёл прочь, громко стуча кроссовками по кафелю. Макс и Лукас переглянулись и тоже ушли, оставив Уилла одного.
Уилл стоял, кулаки сжаты, побелели пальцы. Сердце бешено колотилось, в ушах звенело. Никто не подошёл. Он осознал: единственный человек, которого он считал другом с детства, теперь предал его. И боль, и ярость слились в пустоту, которая давила изнутри.
На данный момент Уилл не сдержался.
Он со злостью ворвался в класс,взял что-то из пенала и вышел.Все смотрели на Уилла с удивлением.
Уилл рванул в мужской туалет, словно бежал от всего мира. Дверь с глухим стуком захлопнулась за ним, оставив только его дыхание и дрожащие руки. Сердце билось бешено, мысли путались, а глаза горели от слёз и злости.
Он схватил канцелярский нож, холодный металл зазвенел в пальцах.
— Я больше не могу... я устал... — прошептал он, поднося нож к запястью.
Вдруг позади прозвучал знакомый голос:
— Думаешь, если начнёшь этим заниматься, всё станет хорошо? Нет, я тебя не останавливаю... Делай, что хочешь, — голос был резкий, с ноткой издёвки, — но подумай хорошенько. Если ты это сделаешь, подтвердишь своё призвание, фрик.
Уилл вздрогнул. Сердце будто вырвалось из груди. Он обернулся и увидел Майка, прислонённого к кабинке. Нож выскользнул из рук и глухо упал на пол.
— Почему ты здесь? — выдавил Уилл, сердце всё ещё стучало бешено. Он не понимал, почему присутствие Майка так действует на него.
Майк слегка усмехнулся, не делая шагов к нему. Его взгляд был пронизывающий, словно он видел всё — страх, боль, усталость.
— Просто подумай, — сказал он тише. — Прежде чем сделать что-то, что потом не исправить.
Уилл опустился на пол, руки свело. Внутри бушевала смесь ярости, страха и странного облегчения. Сердце колотилось, но теперь оно билось иначе — словно впервые он почувствовал, что на самом деле ещё не всё потеряно.
Он посмотрел на Майка, пытаясь понять: это предупреждение, издёвка или что-то ещё, что он сам не мог объяснить. Тишина туалета стала невыносимой. Каждая капля с крана, холодный металл ножа, дрожь в руках — всё слилось в одно ощущение конца и начала одновременно.
Уилл глубоко вдохнул, сжимая кулаки. Он не знал, что будет дальше, но понял одно: этот момент оставит след на всю жизнь.
Прошла неделя после того случая в туалете. На удивление, никто в школе не узнал о том, что произошло, но Уилл так и не смог помириться с Дастином. Наоборот, он начал замечать в себе что-то новое — странное и болезненное чувство, которое раньше просто не существовало. Раньше ему было плевать на то, что Майк гуляет за ручки, обнимается и целуется с Джейн, но сейчас каждое их прикосновение больно кололо его сердце, оставляя невыносимую тяжесть.
И как будто нарочно, вся эта компания не переставала издеваться над Уиллом. А теперь, когда Дастин влился в их круг, к издевкам присоединился и он. Уилл чувствовал, что теряет самого близкого человека, а боль от этого была почти невыносима.
Прошло ещё несколько месяцев. Однажды, когда Уилла не было в классе, Майк, Джейн, Макс, Лукас и Дастин зашли внутрь. Первым делом они схватили рюкзак Уилла и высыпали всё содержимое на пол. Книги, тетради, и... личный дневник Уилла Байерса разлетелся рядом.
Джейн тут же заметила его и с хитрой улыбкой произнесла:
— Прикиньте, что я нашла! Личный дневник Уилл Байерса!
Майк без лишних слов вырвал его из рук Джейн и открыл, держа только для себя. Его взгляд тут же упал на красноречивую запись:
"Я сам себя не узнаю. Что меня полностью делает фриком — это то, что я осознал, что я по мальчикам. Мне нравится этот кудрявый черноволосый парень. Я люблю его. МАЙК УИЛЛЕР. Мой буллер. Нормальному человеку вообще не понравится, что его буллят, мне тоже не нравится. Но если это делает он — я вполне не против. Странно, но я его ревную к Джейн. Ещё я хочу его поцеловать. Написал я это красной ручкой, потому что моя чёрная кончилась,так даже особеннее."
Майк закрыл дневник и, неожиданно для всех, спокойно сказал:
— Не нужно читать. Это его личные границы.
Он собрал с пола книги и тетради Уилла, аккуратно положил обратно в рюкзак, а дневник вернул на своё место.
Ребята стояли в шоке.
— Майкл... ты чего? — выдавил Лукас, не понимая, что происходит.
Майк просто проигнорировал его, кивнул всем остальным и сказал:
— Идите в свой класс.
Когда все ушли, дверь открылась, и в класс вошёл Уилл. Он сел на своё место, и Майк тихо прошептал ему на ухо:
— Жду тебя за школой после уроков.
— Изобьёте? — спокойно спросил Уилл, не поднимая глаз.
Майк снова лишь слегка кивнул, не отвечая словами. В этом молчании было что-то большее, чем простое предупреждение: напряжение, тайна и обещание, что сегодня после школы всё может измениться.
Наконец-то прозвенел последний звонок. Уилл сидел до последнего, будто приклеенный к парте. В голове роились мысли: «Сбежать. Просто уйти домой и сделать вид, что ничего не было». Но внутри что-то сжалось — и он понял, что не может. Ему нужно увидеть, что там задумал Майк.
За школой было пусто. Тишина, редкие крики с улицы, ветер, играющий с сухими листьями. И только одна фигура стояла у стены — высокая, черноволосая. Майк. Один.
Сердце Уилла колотилось так сильно, что казалось, оно вот-вот выскочит наружу. Он подошёл медленно, стараясь не показать дрожь в коленях.
— Делай, что хочешь, — выдохнул он, закрыв глаза и приготовившись к удару.
Но удара не последовало. Вместо этого — тепло. Совсем невообразимое, неожиданное тепло. Чьи-то губы коснулись его губ. Уилл вздрогнул, резко открыл глаза и увидел... Майка. Майка Уиллера, целующего его так, будто весь мир в этот момент перестал существовать.
Поцелуй был коротким, но для Уилла он длился вечность. Его мечта, тайная, спрятанная глубоко в дневнике, ожила прямо сейчас.
Майк отстранился, взгляд его был серьёзным, почти тяжёлым:
— Уилл... я всё знаю.
Байерс замер, дыхание сбилось.
— Но я не могу быть с тобой, — продолжил Майк тихо, опуская глаза. — У меня есть девушка. Я люблю её. Но ты... ты для меня важен. Мы можем быть друзьями. И я обещаю: я скажу ребятам, чтобы больше не трогали тебя. Никогда.
Уилл сглотнул, глаза наполнились влагой. Сердце одновременно разрывалось и собиралось заново. Он не знал, плакать или улыбаться.
— Майк... я... я буду только рад. Правда. Спасибо.
Он почувствовал, как с плеч будто свалился тяжёлый камень. Это не была победа. Но это было признание. И для Уилла, который так долго жил в тени и тишине, этого оказалось достаточно, чтобы снова начать дышать.