Глава 7
Джейсон
В первые дни ,когда Амалия ушла на больничный, мне ее не хватало. Я то и дело, постоянно бросал взгляд на пустующую парту, где она сидела, вот уже на протяжении пяти лет
Приходилось утешать себя только тем, что я увижу ее после школы.
Зато Айзек, заметно приободрился, узнав, что Амалии не будет какое-то время в школе. И как бы он не пытался скрыть свою радость, все было написано у него на лице. Конечно, Айк был в курсе моих занятиях с Амалией, но тем не менее держал свое мнение при себе, за что я был ему искренни благодарен.
К тому разговору мы больше не возвращались.
Хотя какое-то время, в нашем общении присутствовало напряжение и чувство недосказанности. Однако никто из нас не хотел вспоминать тот телефонный разговор. Я прекрасно понимал, что если он снова начнет наезжать на Амалию, то я не смогу вовремя остановиться и тогда мы рассоримся окончательно. При этом никто не знает, как долго мы будем состоять в этих вражеских отношениях.
Айзек, словно чувствуя, что наше общение балансирует на краю пропасти, старался лишний раз не выводить меня, поэтому продолжал вести себя так, как будто того разговора в нашей жизни и не было.
Он был рад, что все понемногу возвращается на свои места. Мы снова лучшие друзья, которые проводят вместе 24/7 своего времени. Я никого не преследую и ни за кем не бегаю. Он же, в свою очередь, не плетется за мной.
Помеха, в виде Амалии исчезла. Но это было лишь иллюзией. Ее могло не быть в школе, но это не значило, что ее нет. Мои мысли так или иначе, всегда возвращались к ней. Я мог разговаривать с Айзеком, но я все равно думал о ней. Мой лучший друг не мог не заметить этого. Он прекрасно видел, как я уже по привычке ищу ее глазами, и реагирую на каждого, кто входит в класс. Но он молчал. Айзек не хотел обращать на это внимание. Он закрывал глаза, притворяясь, что наша жизнь стала прежней.
Первая неделя наших с ней занятий прошла не плохо. Я просто давал ей задание, по пройдённой теме, и она послушно выполняла его.
Я вел себя с ней, как обычно. Нес всякий бред, и она смелась. Меня забавляло это. И я даже успел забыть о своей истинной цели.
Не знаю, заметила она это или нет, но мне нравилось проводить с ней время. Если честно, я сам не понимал, что меня в ней цепляло. Да только с каждым днем, эта невидимая связь становилась все крепче. Она тоже чувствовала это, но в отличии от меня, чувства свои скрывать не умела.
По началу, я старался игнорировать это, но со временем, все только усугубилось.
На каждый ее шаг ко мне, я делал целых два назад. Амалия все больше открывалась мне, впуская в свою жизнь, а я все больше отдалялся от нее, выстраивая, между нами непробиваемую стену.
Она шла на свет.
Я уходил во тьму.
Она хотела быть ко мне ближе.
Я старался держаться от нее, как можно дальше.
Это было не просто. Учитывая тот факт, что все мое существо противилось этому.
Иногда мне хотелось все бросить. Перестать прятаться и поддаться порыву новых чувств. Но чаще всего, в такие моменты, ко мне возвращалась способность мыслить рационально, и я снова становился холоднокровным, не выражая каких-либо своих эмоций.
Я не мог бросить наши занятия, так как это было важно для нее. От этого зависело слишком многое. Поэтому мне приходилось лишь отсчитывать дни, до того, как я перестану быть ей нужен.
Но что потом?
А потом мне придется избегать ее.
Забавно, все время преследуя ее, теперь мне нужно делать все, чтобы убежать от нее , как можно дальше.
Я не думал, что все зайдет так далеко и у нас сформируется такая, своего рода эмоциональная связь.
Мне надо было причинить ей боль. Это единственное, что я мог сделать.
И я будь она мне безразлична, я бы уже давно сделал это. Но именно в этом как раз и была загвоздка: я не был к ней равнодушен.
Я смогу разбить ей сердце. Но что будет с моим, когда она отвергнет меня, как самого ненавистного ей человека на Свете?
Что будет со мной? С могу ли я пережить это? В силах ли буду, справиться с этим?
Ответы на эти вопросы я не знал. Но осуществить задуманное- был обязан.
Так будет лучше. Для всех нас.
Пока зародыш чувств, не перешел в нечто больше, что остановить мы уже не сможем.
Я должен был ударить, как можно больнее. Зацепить за самое уязвимое место. Расковырять старую рану, которая еще толком не успела зажить.
Признаться, думал я не долго. Ведь ее слабым местом, всегда был только один человек.
Имя, которого Кайл.
Я долго продумывал слова и возможную на них реакцию, но реальность превзошла все мои ожидания.
Я специально сделал это тогда, когда до окончания ее больничного оставался один день. Раньше было нельзя, так как она еще нуждалась в моей помощи, но под конец, все эти обязанности с меня были уже сняты.
Кажется, у меня вышло не плохо.
В самый последний момент перед тем, как осуществить это, я уже был готов передумать и отступить. Так не хотелось мне причинять ей боль.
Но несмотря на это, я собрался с мыслями и произнес ненавистные мне слова. А дальше все пошло, как по маслу. Стоило мне только сделать первый шаг.
Я сказал, что реальность превзошла все мои ожидания. И это было правдой, потому что в своем воображении, мне представлялись гнев и ярость, которые должны были охватить Амалию. Но как по итогу этого не произошло.
Да, она была очень рассержена на меня, но по большей степени, она просто находилась в недоумении от всех тех слов, которые, время от времени, губительно срывались с моих уст.
Я рассчитывал, что она преисполнится лютой ненавистью ко мне и прогонит сразу же, стоит мне только затронуть ее любимого Кайла, но какое же я испытал удивление, когда она все еще хранила спокойствие, а потом даже стала оправдывать мой поступок.
И тогда я снова начал сомневаться. Какой-то внутренний голос, даже убеждал меня остановиться и сказать ей правду, однако я уже по привычке отмахнулся от него. И добил Амалию словами, сравнимые по своему действию со смертельным ядом.
Я понял, что попал в цель, когда увидел ее глаза, медленно наполняющиеся слезами. Боже, как мне хотелось утешить ее. Подбежать, обнять и никогда больше не отпускать. Однако тогда бы я только все испортил.
Довести девушку до слез, это низко. Но выбора у меня не было.
Помню, как в детстве, Эмма постоянно плакала. По делу и просто так.
Как же я не выносил ее слез. Меня это почему-то всегда жутко раздражало, и я даже иногда прикрикивал на нее.
-Хватить ныть! Мужики не плачут!
Она поджав свои маленькие пухлые губки, сквозь нескончаемый поток слез, обиженно выкрикнула:
-Я не мужик! Могу плакать сколько мне вздумается! Ты понял?!
-Да ты просто слабачка…
-Сам ты слабак! Отстань от меня! Тебе лишь бы издеваться надо мной!
-А вот и нет. Я хочу сделать из тебя настоящего мужика!
Ее глаза, гневно блеснули:
-Я не мужик! Сколько можно тебе это повторять?!
-Будь воином. Перестань распускать нюни!
-Сам ты нюня!
Она так долго пререкалась со мной, что в итоге успокоилась, а потом и вовсе забыла причину своих слез.
Мне тогда было всего семь, а Эмме едва исполнилось шесть.
Надо сказать, после того случая, я почти не видел слез на ее глазах. Хотелось верить, что она больше не плакала при мне, презирая и считая слезы слабостью, а вовсе не потому, что я сказал быть ей мужиком…
А если серьезно, то на самом деле, я не считаю слезы проявлением слабости. Просто я терпеть не могу, когда плачут девушки. А в итоге, был вынужден довести до слез Амалию. Вот так ирония. Ничего не скажешь.
Лучше бы она влепила мне звонкую пощечину или послала куда подальше, а не осела мирно на пол, прижав голову к коленям.
И как бы это не выглядело жестоко, дело было сделано. Правда, я до сих испытываю глубокое чувство вины и отвращения к самому себе. Наверное, это своего рода побочный эффект.
Я не писал ей, хотя мне так хотелось объясниться и попросить прощения.
-Мне очень жаль, что я причинил тебе боль. Если бы в моих силах было забрать у тебя ее или хотя бы как-то облегчить, то я непременно сделал бы это, ни на секунду даже не задумываясь. -произнес вслух, лежа на кровати в собственной комнате.
Вот уже несколько дней, я пребывал в состоянии апатии. Мне совершенно ничего не хотелось. Целыми днями я только и делал, что тупо пялился в потолок или зависал в социальных сетях. Даже обычный ритуал, в виде приема пищи, доставляло неудобство. Отсутствие аппетита отбило желание вообще что-то есть. А делать это через силу-я не мог. Эмма не на шутку волновалась за меня, но я лишь отмахивалась от нее.
Был вечер субботы, и я продолжал лежать в своей мягкой кроватке, понятия не имея, чем можно занять себя или как отвлечься от надоедливых мыслей, сводивших меня с ума. Поэтому звонок Айзека был для меня как нельзя кстати.
-Здарова, че тухнешь еще?
-Тухнут яйца, Айк. Я же называю это ничегонеделаньем.
-Как скажешь. Догадываешься почему я тебе звоню?
-Думаю, ты хочешь как-то развеселись своего друга?
-Можно и так сказать. Короче, один из старшеков устраивает сегодня вечеринку.
-Круто.
-И я планирую туда пойти. Ты как? Идешь, не?
-Как много там будет людей?
-Думаю, там соберется вся старшая школа…
-Круто.-снова повторил я, разглядывая свисающую надо мной, позолоченную люстру.
-Да ты задрал уже. Хорош тухнуть. Пошли со мной, будет весело. Бесплатная выпивка, девчонки, все самое необходимое, чтобы расслабиться.
Я всерьез задумался над предложением Айка.
Может согласиться? Вдруг, это, действительно, поможет мне? Там я смогу хотя бы напиться, немного расслабиться и забыться…
-Да вообще без «Б».
-Значит, согласен?
-Ты думал я откажусь? Айк, ты прав. Мне это нужно. Я ничего так сильно не хочу, как просто перестать париться.
-Вот это, уже совсем, другой разговор. Узнаю своего лучшего друга. Я уже было подумал, что потерял тебя…
-Во сколько эта вечеринка?
-Начало в девять, но я зайду за тобой где-то около половины девятого.
-Ок.
-Отдохнем с тобой, как в старые добрые времена.
Я все еще сомневался, что смогу стать, как прежде, но друга расстраивать не хотел.
-Конечно. Только скинь мне адрес, на всякий случай.
-Ок.
Айк положил трубку и я сразу бросил взгляд на свои наручные часы, которые показывали пол седьмого вечера.
Еще целых два часа.
Интересно, что делает сейчас Амалия?
Может она также, как и я глядит в потолок, прокручивая в своей голове наш последний разговор?
А может она, свернувшись калачиком, видит сны, в которых присутствую я?
Забавно. Я сам ее оттолкнул, надеясь, что она забудет меня. И теме не менее, мне кажется важным, чтобы она обо мне думала.
Мне надо было причинить ей боль, но в итоге страдаю почему-то я сам. Все оказалось гораздо сложнее, чем я мог себе представить. Остается надеяться, что все пройдет само собой. Ведь в мои планы не входит, просить у нее прощения. И как бы мне не было больно, я, ни при каких обстоятельствах, не должен возвращаться к ней. Амалии будет лучше без меня.