Hasima/ Подари мне жизнь

Если вам нужен образ будущего, вообразите сапог, топчущий лицо человека - вечно. Джордж Оруэлл, «1984».

Мир - где люди давно забыли значение этого слова.

Люди, которые готовы сожрать друг друга, растерзать, предать, продать, убить...

Забрать у ребенка последний кусок хлеба и последний глоток воды, переступить через смертельно больную мать, даже не обернувшись...

Спросите, что не так с этим прогнившим миром, - а просто война.

А просто - черная дыра в сердце тех, кто власть имеет, которым не нажраться, не напиться, не сдохнуть...

Черная, дымная, пахнущая болью и кровью, сгоревшим человеческим мясом, вымораживающая в душе любовь, сострадание, заботу.

Оскотинившиеся люди, что готовы убить друг друга за крошки хлеба и за власть.

Люди, которые терзают землю, не понимая, что она давно поглощена тьмой и не шевелится.

Они идут, не замечая, как под их ногами сгнивают последние мечты, как умирают последние улыбки, как крошатся судьбы, обрушиваясь в бездну.

Они идут и их шаги звучат, как удары молота по развалившемуся черепу мира. В их глазах нет неба, в их глазах - черные пустоты, где тлеет только страх и боль.

Их глаза - зияющие ямы, поглощающие все живое, выпивая свет, выжигая душу, превращая ее в прах.

А мир?

Он давно умер. Его плоть обглодана, оставлены лишь останки, и даже ветер, что когда-то приносил жизнь, теперь лишь свистит, как духи погибших.

Луна светит тускло, как лампада на заброшенной могиле, ее свет не спасает, он только показывает, как все вокруг разрушено и безнадежно.

Под этой тишиной растет буря, и она не очищает, она уничтожает, словно монстр, вырывающийся из темных глубин, готовый сожрать все до последней крохи. И никто не слышит, как из этой пустоты раздается чей-то безмолвный крик - крик страха и отчаяния, что давно утонул в тумане, но все равно звучит, эхом отдаваясь в пустых, мертвых душах.

Война, которая сожгла половину земного шара, превратив её в ледяную пустошь, заставляя людей опускаться под землю, рыть подземные города. А вторую половину заливает вода. Штормы и цунами, пронизывающие ветра и песчаные бури, продолжают разрушать земли, которые давно превратились в кладбища людей. В такие же кладбища, которые люди когда-то превратили заброшенные острова. Острова, прекратившие своё существование задолго до страшной войны две тысячи восемьсот какого-то там года.

В этом мире, где теперь каждое дыхание - как последний вздох, всё давно стало лишь тенью того, что было.

Звуки, что когда-то наполняли пространство, теперь исчезли, словно их поглотила сама пустота. Вместо привычного шума шагов - тишина, холодная, давящая, как железный шип, вонзающийся в грудь.

Тишина, которая давит на ребра, заставляя дышать с трудом, как будто в груди не осталось ни сердца, ни жизни.

Люди, оставшиеся среди развалин, давно потеряли облик. Их тела - как испорченные фигуры из кошмаров, искажённые, сгорбленные, бездушные, но всё ещё живые, хоть и не по-настоящему.

Они не помнят, как раньше были друзьями, как смеялись, как надеялись. Им остается только рыть тоннели, искать укрытия в старых, покосившихся зданиях заброшенных подземных городов, где стены, изрытые временем, шепчут о былом, о потерянных надеждах, о том, как когда-то здесь звучал смех и счастье.

Теперь все эти здания - как могильные плиты, скрывающие под собой останки прошлого, застывшего в смерти. И в этих безжизненных просторах, под мертвым небом, на подземных уровнях, где нет ни света, ни тени, остаются только заблудшие души.

Они ищут выход, но не находят.

И не потому, что пути заблокированы - просто выхода нет. Только бесконечная тьма и гул из глубин, как если бы сама земля говорила с ними - её крик, который звучит, как предсмертное шевеление тела, давно разлагающегося в пустоте.

Время сжимается в этом мире, как в железных объятиях, и все, что остается - это руины.

Старые города, давно поглощённые песком и водой, теперь напоминают древние гробницы, в которых, кажется, всё ещё слышны шаги тех, кто когда-то жил, любил, мечтал.

Их голоса исчезли, растворились в пепле, оставив лишь эхом звуки разломанных судеб. Земля, что когда-то была полна жизни, теперь является лишь кладбищем, на котором мрак и смерть стали постоянными спутниками.

Но даже в этом мире, где нет ни надежды, ни спасения, существует один неизменный закон - разрушение.

Оно не остановится.

Оно будет двигаться вперёд, как чёрная волна, поглощая всё на своём пути.

И никто уже не помнит, как это всё началось.

Время стало иллюзией, а люди стали просто тенями, блуждающими в заброшенных мирах, где никто не может найти выход.

Поколение сменялось поколением, но ничего не менялось, становилось лишь хуже.

Люди продолжали убивать землю.

Спросите почему?!

Хм...

А я вам отвечу: жажда...

Жажда денег, власти, наживы, безнаказанности.

Когда мало, мало, мало... и все идут по головам, затаптывая, вбивая в землю тех, кто слабее, кто верит, кто любит, кто умирает, так и не поняв, что с человечеством не так. И вот они, те, кто называют себя людьми, всё берут и берут, не видя, как рушится то, что они пытаются построить.

Они пожирают землю, оставляя за собой лишь пустые оболочки, мёртвые города и высохшие реки.

Они думают, что могут купить всё: жизнь, любовь, мир, но они не понимают, что мир - это не товар на витрине, и его нельзя вернуть, если он окажется испорченным. Они ставят на колени слабых, вытирают ноги об их мечты, и смех их звучит, как хруст ломаемых костей.

Но где-то в глубине земли, в самой её тёмной, холодной глубине, растёт что-то ещё.

Это не надежда, нет.

Это нечто гораздо страшнее.

Это тьма, которая отращивает корни, и однажды она вырвется наружу, чтобы поглотить все их иллюзии, все их достижения. И когда наступит этот момент, когда земля накроет их своими тёмными объятиями, они всё равно не поймут. Они не поймут, что это был не конец, а только начало. Потому что всё, что они делали, было не борьбой за будущее, а погоней за смертью.

Никто уже не помнит, с чего всё началось.

Но помнят, чем всё закончилось.

Роботы, киборги, искусственный интеллект... Глупые люди решили, что они - венец природы, а вот искусственный интеллект решил по-другому, сделав себя венцом творения...

А дальше была война.

Страшная в своем величии, взорвавшая пол мира, утопившая человечество в крови, война, которая длилась несколько десятков лет, закончившаяся победой человечества...но не человечности.

Война людей и машин, которая обескровила землю, выкачав ресурсы, загрязнив радиацией плодородные земли, некогда полные рыбой моря.

Что осталось сейчас?

Остались люди, которые пробуют выжить в данных условиях.

Давно было известно, что грядет катастрофа и прежде чем она произошла, люди начали строить подземные города, чтобы хоть как-то защитить себя от мороза, голода, болезней, полного истребления. Вгрызаясь с помощью всё тех же роботов всё глубже в землю, строители натыкались на города, существовавшие, как минимум за 20 веков, а может и раньше, до предстоящей катастрофы.

Были и заброшенные острова. Полезные ископаемые были выкачаны из недр островов, шахты закрывались.

С закрытием шахт, люди лишались работы, заработка, пропитания. Одним из таких островов был остров Хасима. До того, как остров был заселён в начале XIX века (в связи с обнаружением на нём угля), он представлял собой просто обломок скалы, слегка поросший зеленью, на котором гнездились морские птицы и который иногда использовался в качестве временного прибежища рыбаками из Нагасаки и с соседнего острова Такасима.

Постепенно остров искусственно расширяли, когда копали шахты и к 30-м годам XX века остров стал серьёзным промышленным центром: кроме шахт, там появились военные заводы. Угольные шахты, уходили на глубину до 600 метров ниже уровня моря. В период с 1943 по 1945 год для принудительной работы на подводных угольных шахтах сюда привозили китайцев и корейцев. Многие из них умерли из-за тяжелых условий труда.

Большие жилые корпуса, магазины, школа, два плавательных бассейна, больницы и кладбище - остров расширялся, и в течение 50 лет являлся одним из самых густонаселённых мест на Земле.

Но через десятилетия процветающая добыча угля на Хасиме пришла в упадок, и шахты постепенно закрывались. В течение нескольких недель, одно из самых густонаселённых мест на Земле, оказалось полностью заброшенным. Жители покинули остров из-за иссякших ископаемых, и он превратился в город-призрак.

Спустя ещё несколько десятилетий, территория сначала превратилась в свалку мусора, а затем стала кладбищем роботов.

Мрачные руины, покрытые ржавчиной и обломками, свидетельствовали о былом процветании, теперь же они были заброшены и забыты, поглощённые временем и забвением. В воздухе витал запах гнили и разложения, а небо было затянуто серыми облаками, словно отражая печальную судьбу этого места. Оставшиеся технологии, некогда гордость человеческой цивилизации, теперь были лишь обломками, беспомощно лежащими среди мусора, напоминая о том, как высоко люди поднялись и как низко они пали.

Черные многоэтажки без признаков жизни с зияющими черными дырами вместо окон. В этих дырах, как в пастях чудовищ, было темно и мертво.

Ничто не шумело и не шуршало, только волны бились о скалистый берег, будто пытаясь вырваться, но их грохот тонул в бездне, в этой глухой, удушающей тишине.

Она была живой, тянула за собой, как невидимая рука, и каждое её прикосновение ощущалось, как ледяной нож в сердце.

Тишина убивала...

Тишина убивала, но не сразу.

Сначала она поглощала.

Поглощала разум, вытягивала последние искры надежды, превращая всё в пустоту, в безжизненное пространство, где даже страх забывал, как звучать...

Но в нескольких сотнях километров от острова была совсем другая жизнь. На берегу была построена огромная база, служащая убежищем для небольшой, но разнообразной группы людей. Внутри этой базы не было ни простых улиц, ни привычных жилых кварталов - все было организовано по принципу строгой специализации. Здание, представляющее собой гигантский комплекс, уходило глубоко под землю, словно скрытое убежище, предназначенное для долгосрочного выживания. Купол, который накрывал базу, мог герметично закрыться в случае радиационного выброса или других внешних угроз, что происходило время от времени, когда радиационные штормы, следы разрушенных атомных станций, ограждали мир от света. Здание разделялось на несколько ответвлений, и каждое отвечало за определенную категорию людей. Здесь жили не только рабочие и инженеры, но и представители различных слоев общества, от военных и транспортников, до обслуги и медиков.

В одном крыле находилась администрация, в другом - лаборатории для разработки новых технологий, а в самом сердце - помещения для научных работников.

Военные занимали центральное место в структуре базы. Это были специалисты, охраняющие не только само здание, но и научные проекты. Они располагались в одном из самых защищенных отделов, контролируя доступ в ключевые зоны. Каждый военный был обучен не только обороняться, но и помогать в экстренных ситуациях с эвакуацией или решением других проблем, возникающих на базе.

Кроме того, база была защищена элитной охраной и телохранителями, которые служили личной защитой для президента базы - человека, обладающего высшей властью в этом подземном государстве.

Президент был символом авторитета и главой принятия решений, отвечающим за благосостояние всех жителей базы. Он не только руководил научными и административными процессами, но и в случае кризиса занимал командующую позицию в принятии решений.

Не меньшую важность имела система обслуживания, включающая в себя инженеров, уборщиков, техников, а также медиков, которые обеспечивали жизнь базы на долгие десятилетия.

Образование было организовано через школы и сады, однако не все дети могли посещать их. Иногда приходилось выбирать, кто из малышей мог получить шанс на обучение, ведь ресурсы были ограничены.

Весь этот мир был изолирован от внешнего, жестокого мира, разрушенного и опустошенного радиацией.