Братик
Я открыл веки. И сразу зажмурился от яркого света.
Мои глаза, привыкнув, дали знать: на меня не то надето.
Длинные лампы наверху, кровати, тумбы, розеток единицы...
«Они меня спасли? И теперь я здесь буду, в больнице?!»
Двери мыслей распахнулись, миллионы хлынули в сознание.
Вездесущий запах спирта прерывал моё дыхание.
Куча окон за стеклом, никого в палате нет.
Солнце всходит красное – начинается рассвет.
На теле датчиков куча, кислородная трубка в носу...
На груди длинный шов, и капельница сверху, на весу.
А за швом, там, где должно быть моё сердце,
Только есть вход в пустоту, как распахнутая дверца...
Вскоре пришёл врач, окинув меня взглядом осторожно.
«Здравствуй. Я задам пару вопросов. Можно?»
Прикинув, какой факт может его так взволновать,
Я согласился, понимая, что мне просто нечего терять.
После парочки ответов о моём текущем состоянии,
Перешёл он к главной теме, захватившей всё внимание.
Как и думал, доктор задал ожидаемый вопрос:
«Я не нашёл твоих родных. С кем ты вместе рос?»
И тут во мне снова пробудилось это чувство.
Когда мир такой холодный, а в душе у тебя пусто...
Мать и отец погибли в один день из-за теракта.
Год спустя, дед умер дома, ночью, от инфаркта.
Бабушка – убийство, по второй линии родственников нет...
Что я должен отвечать, имея такой жизненный сюжет?
Лишь сестрёнка была той, кто давала миру блеска.
Но вот... Горе. Не сошлось. Оборвалась жизни леска.
Почему из всех людей, которые были мне так близко,
Никого не существует за границами их списка?!..
Я закончил свой рассказ. Он не вымолвил ни слова.
Лишь свёл брови, вправил спину и взглянул в глаза сурово.
Мозг закрылся в свои мысли; я отвёл глаза от дока,
Параллельно понимая скоротечность сестры срока...
С каждой прожитой минутой осознавал я глубину,
Насколько сильно моя жизнь застряла в памяти плену.
А также то, что я один. Не осталось больше человека,
Для которого б я не был как психический калека...
Прошёл час. Потом и день. Неделя. Месяц. Я всё так же
Сверлил взглядом потолок, не задумываясь даже,
Как теперь изменится мой «я», и что в нём будет.
...Память вновь переживала тот момент, что не забудет...
Никакой «спокойной ночи» с того времени. Все сны
Начинались одинаково: Тихий шелест, дух весны,
Изувеченное тело, куча крови, мой дневник,
Сверху донизу треск в сердце и оставшийся тупик.
Ничего не поменялось как в кошмарах, так и дома.
Только боль вдруг появилась при листании альбома.
Пустота внутри всё та же, ограниченная стенами,
И тот голос в голове, забросавший мозг дилеммами...
Знал я сразу, что мне долго не придётся биться с телом,
Что сейчас я лишь тяну жизнь до последнего предела.
Но я делал все попытки, в том числе и с грубой силой,
Дабы быть как можно дольше и не стать восьмой могилой.
Гораздо хуже оказались разговоры тех людей,
Для которых мой настрой – это хандра на пару дней.
У них всегда есть, что сказать, на любой вопрос ответы,
И цена за это дело – приоткрыть свои секреты.
А вот этого не будет, и им смысла не понять,
Почему я отказался их "поддержку" принимать:
«Суицид – это не выход», – намекали мне они,
«Самое глупое – навеки уничтожить свои дни»,
«Смирись уже с этим, её не вернуть,
Возьми себя в руки и продолжи свой путь».
Так и хочется крикнуть, прямо в лицо:
«Кто давал права сказать хоть словцо??
Ответь мне, разве об этом я тебя просил?!»
Но на такой настрой самому не хватит сил...
Почему нельзя понять, что это сразу не проходит?!
Пролетел уже год с лишним, а то чувство так и бродит.
Заставляет лицезреть реальный мир в подобных красках...
И ходить в бесчисленном количестве фальшивых моих масках...
Но самое "лучшее": «Тебе нужен психолог!
Он помогает тем, кто был им очень дорог!»
Заезженный вариант. Но такой же нерабочий.
Плюс к тому, ещё ужасен, как кошмары среди ночи.
Разговоры не спасают, а таблетки – это ад:
Пустота красится в яркий и бьёт больно, словно град.
И так из недели в неделю, день ото дня.
А их не заставишь отстать от меня.
Ведь видят они лишь то, что снаружи,
То, что открыто из внутренней стужи:
Тяга к смерти. Безысходность и растерянность.
Страх. Депрессия. Замкнутость. Потерянность.
Ярое желание ва-банк, лишь бы исправить неизбежное,
И построить мир сначала, чтобы было всё как прежнее...
Единственное, дающее жизнь этому бренному телу –
Любовь к Ней и оставшийся мизер надежды на веру...
Вопрос в том, где находятся мыслей здравые границы?
Где та линия, за которой ты – уже самоубийца?
Снова приходишь в два ночи в квартиру.
Всё то же желание – воткнуть в грудь рапиру.
Дел не осталось, потребностей тоже.
Сон растворился в кошмарах, похоже...
Кухня. Любимый жёлтый чай и тишь вокруг меня –
Вот стандартное начало совершенно каждого дня.
Одиночество. Тоска. Спустя время, я привык...
Но вина никак не сходит с моих плеч даже на миг.
И к чему мои старания привели за эти годы?
Для чего мне заливали: «Твой талант – он от природы»,
Если он мне не поможет, когда умер человек?
Лишь оставит то клеймо, заработанное навек...
Какой смысл в тех десятках, получаемых в журнал?
И тех страданий, для которых повышал я средний балл?
Поможет в будущем? Смешно. Это сделано для тех,
У кого нет в жизни смысла, только вера в их успех.
Кто будет предан той работе, на которую возьмут,
Посвящать себя в карьеру, окунаясь в зверский труд.
И их цель: эти бумажки, называются «деньгами»,
Ради этого все люди продают себя годами.
А на время друг для друга – «Это как-нибудь потом!
Заработаю побольше – куплю землю, новый дом,
Вот тогда-то мы и будем проводить время в любви!»
«Только, что ты можешь не дожить – это им не говори...»
Лицемеры. И для этого решили "утопить весь мир в тех числах,
Без которых жизнь людей невозможна во всех смыслах."
Абсолютное внедрение, превратившееся в клише.
Глубоко вникая в это дело, так противно на душе...
Одно-единственное дело, придающее мне сил, –
Создавать стихи о том, как любовь свою сгубил...
Итак, я пришёл на это кладбище вновь.
Со слезами иду к ряду, где похоронена любовь.
Снова много мыслей, снова куча слёз...
Вновь то отрицание, что это не всерьёз...
Погода сменилась. В лицо дуют порывы яростного ветра.
Словно для меня в мире нет и свободного квадратного метра.
Солнца нет, только серые тучи намертво повисли над полем.
И я единственный здесь, пока держащий себя под контролем...
В ряд семь могил, доверху наполненных горечью разлукой.
Голова вконец трещит, убивая мысли жгучей мукой.
Две бабули, дед, второй... Следом сестра, мать и отец.
В мыслях воскресло: «Не своя смерть. Это и был их общий конец.»
Я поднял свой взгляд на мрамор. Посмотрел в Её глаза...
Милое личико девчонки. Она прекрасна, как всегда...
На колени, снова. Цветы сверху. Я коснулся монумента.
Вот и этот час настал. Для прощального момента...
«Помню, ты говорила бороться до последнего вздоха.
Я пытался применить, но получалось очень плохо.
Ибо всей моей жизнью, сестра, всегда была ты,
Тем лучом света, подарившим чувство теплоты.
Знаю, никогда ты не хотела, чтобы я закончил так...
Но после месяцев, я понял: этот мир – уже мой враг.
Я прошу простить ещё раз, что не взял тебя тогда...
Что угодно, лишь бы ты... лишь бы ты была жива...
В первый раз не получилось. Во второй я не намерен
Обломаться так же глупо, и поэтому уверен:
Уйдёшь ты – уйду и я. Вместе будем в том местечке.
Твоё имя... Ты всегда... будешь жить в моём сердечке...»
Я сел на край обрыва. Впереди темнели дали.
За спиной – холмы всеобщего источника печали.
Тело трясётся, связки на нуле, в голове гремит...
Вот и конец. Он, тот самый человеческий лимит.
«Глупая смерть», – завтра скажут в СМИ, напишут в газеты...
Зато полиция не будет искать лихорадочно ответы...
Я, достав телефон и набрав службу спасения,
Гляжу назад, избавляясь от единственной тени сомнения.
Никого. Лишь птица мелькнула на горизонтном краю.
«Благо, хоть после, не окажусь ни в аду, ни в раю...»
«Девять-один-один. Что у вас произошло?»
А слова застряли в горле, будто вдруг назло.
«Опиште ситуацию или назовите себя!»
«Я... сообщаю о самоубийстве. Меня.»
Дав телефону сползти вниз по дрожащим рукам,
Я опрокинулся вперёд, навстречу нулевым мирам.
В мыслях растворялась моя последняя вера:
«Не сберёг нас обоих. Прости меня... Лера....»
09 мая 2023 г.