5.
Ночь за ночью они спали в разных комнатах. Не специально, не по договорённости — так просто сложилось. После той ссоры Олег остался в спальне, а Мадонна проводила ночи в детской.
Дни тянулись однообразно. Она занималась детьми, он уходил на работу. Они почти не разговаривали. Если и перекидывались словами, то только по необходимости — о детях, о покупках, о делах.
Мадонна часто плакала, но старалась делать это, когда никто не видел. Иногда ей казалось, что Олег всё замечает, но просто не реагирует.
Олег держался. Он не показывал эмоций, не пытался заговорить первым. Было ли ему больно? Злился ли он? Он сам уже не знал. Просто устал.
Они жили в одном доме, но были бесконечно далеки друг от друга.
Ночь на двоих
Дом спал. Впервые за долгое время в нём было тихо. Ни плача, ни шагов, ни шёпота. Только едва слышное дыхание спящих детей за дверью.
Мадонна спустилась на кухню босиком, стараясь не шуметь. Она хотела только воды — глоток, два, не больше. Может, это поможет ей расслабиться.
Но, войдя, она увидела его.
Олег сидел за столом, согнувшись, уставившись в тёмную гладь экрана телефона. В руках кружка с давно остывшим чаем. Его плечи были опущены, а тень на лице от кухонного света делала его ещё более уставшим, чем обычно.
Она замерла в дверном проёме. Две недели молчания, две недели, когда каждый вечер казался холоднее предыдущего, когда одиночество ложилось на грудь тяжёлым грузом, когда им не хватало друг друга, но оба боялись сделать шаг навстречу.
Он поднял глаза. Посмотрел прямо на неё.
— Иди ко мне, — голос был тихим, но твёрдым. — Скучал пиздец.
Она задержала дыхание.
От нахлынувших чувств. От боли, которую несла их разлука.
Но больше всего — от его аромата.
Тёплый, родной, такой мужской. Она всегда любила, как он пах. Даже после долгого дня, даже когда усталость тяжело ложилась на его плечи — он пах тем, что заставляло её чувствовать себя дома.
Он знал это. Знал, как она любила зарываться носом в его шею, вдохновлять этот запах, будто пропитываясь им. Но сейчас она не могла себе этого позволить. Не хотела показать слабость, показать, как сильно её тянет к нему.
Она старалась держать лицо спокойным, но взгляд выдал всё.
Подошла.
Он провёл ладонью по её предплечью, затем скользнул пальцами по запястью, легко сжав.
— Вдыхай, сладкая, — шёпотом сказал он.
Она прикрыла глаза, выпуская воздух медленно, почти неслышно, но губы её дрогнули, соприкоснувшись с его губами.
Олег застонал едва слышно, обнял её за талию, притянул ближе.
— Прости, — прошептал он в её шею.
Она сжала пальцы на его плечах, вдыхая его запах, наконец-то позволяя себе это.
— Прости, — ответила так же тихо.
Он поднял лицо, посмотрел в её глаза, а потом снова накрыл её губы своими — нетерпеливо, настойчиво, словно боялся, что она снова исчезнет.
Но она не исчезла. Она осталась.
Ночь больше не была холодной. Она была горячей, пьянящей, полной шёпота, прикосновений, стонов. Их пальцы находили друг друга, губы не могли оторваться. Они искупали друг друга в любви, в том, чего так не хватало все эти ночи.
Они снова стали единым целым.
И только когда за окнами забрезжил рассвет, Олег закутал её в одеяло, прижал ближе, вдыхая запах её кожи.
— Так лучше, — пробормотал он.
— Намного, — согласилась она, слабо улыбнувшись, прежде чем провалиться в первый за долгое время глубокий, спокойный сон.
Новый день
Дом был наполнен тишиной. Не тревожной, не холодной, а удивительно мягкой и мирной.
Никто не просыпался ночью. Ни Данте, ни Донателла, ни они сами.
Они проспали до обеда, переплетённые друг с другом в тёплом коконе одеял. Ни один телефон не зазвонил, ни один крик не разорвал покой. Будто сама вселенная решила дать им этот отдых.
Когда за окном солнце уже стояло высоко, первым проснулся Олег.
Он приподнялся на локте, лениво потянулся и посмотрел на неё.
Мадонна спала, уткнувшись носом в его плечо, её пальцы всё ещё сжимали уголок его футболки, словно боясь, что он исчезнет.
Он усмехнулся и наклонился, касаясь губами её лба.
— Доброе утро, спящая королева.
Она пошевелилась, застонала, а потом открыла глаза.
— Сколько времени?
— Почти два дня.
Она резко села.
— Дети!
Но в этот же момент раздался негромкий плач — сначала один голосок, затем второй.
Они переглянулись, а потом рассмеялись.
— Идеальный тайминг, — фыркнул Олег.
---
Через несколько минут Мадонна уже сидела в кресле в детской, покачивая Данте на руках. Малыш жадно припал к её груди, его крохотные пальчики крепко сжимали ткань её халата.
Олег в это время играл с Донателлой.
Он поднимал её над собой, кружил в воздухе, заставляя малышку весело гулить. Её маленькие ручки тянулись к его лицу, а когда она, наконец, дотянулась и схватила его за нос, он нарочито драматично застонал:
— Ах, Донни, ты сильнее, чем я думал! Я сдаюсь!
Мадонна улыбнулась, наблюдая за ними.
Всё снова было хорошо.
Тёплое, спокойное утро. Их семья. Их любовь.
И даже если впереди были новые бессонные ночи, ссоры и усталость — сейчас, в этот момент, всё было именно так, как должно быть.
— Донна, сегодня приезжает моя семья на ужин, ты же не против? — Олег смотрел на неё, пока укладывал Данте в кроватку.
Мадонна, качая Донателлу, перевела на него усталый, но внимательный взгляд.
— Нет, конечно, но готовкой я заниматься не буду.
Олег усмехнулся, подошёл к ней и провёл пальцами по её запястью.
— Я женился не для того, чтобы ты стояла у плиты, — он наклонился и чмокнул её в висок. — Я уже заказал всё.
Мадонна довольно выдохнула.
— Спасибо.
Она на секунду замялась, раздумывая, и всё же задала вопрос:
— Твои сёстры будут?
Олег на мгновение отвёл взгляд, губы его сжались в тонкую линию.
— Да.
Он знал, что этот разговор неизбежен.
Мадонна никогда не скрывала, что сёстры Олега — тема для неё сложная. С первой встречи между ними пробежал холодок, который с годами не растаял. Им никогда не удавалось найти общий язык. Может, они ревновали брата. Может, просто не принимали её. Взаимность чувств была очевидной.
Когда они были парой, Мадонна старалась сдерживаться ради Олега. Теперь они были семьёй. У них были дети. И ей совершенно не хотелось снова проходить через напряжённые разговоры и колкие взгляды.
Олег заметил, как она сжала губы, отвела взгляд.
Он тяжело выдохнул и провёл ладонью по её плечу.
— Дон, я знаю, что ты не в восторге, но они — моя семья.
— А я? — её голос был тихим, но в нём чувствовалась сила.
Олег напрягся, но тут же сел рядом, взял её за руку.
— Ты — мой дом.
Она глубоко вдохнула, чуть расслабившись под его прикосновением.
— Я просто не хочу снова терпеть их намёки, что я тебе не пара.
— Я разберусь, — его голос стал твёрже. — Ты моя жена, мать моих детей. Если они этого не принимают — это их проблема.
Мадонна посмотрела на него.
— Ты правда так думаешь?
Олег улыбнулся и наклонился ближе, касаясь её губ.
— Я всегда так думал.
Мадонна вздохнула, но на её лице всё же появилась тень улыбки.
— Ладно. Но если они снова начнут — я не обещаю, что промолчу.
— Договорились.
И Олег вдруг понял — каким бы сложным ни был этот вечер, они с Мадонной пройдут его вместе.