Жажда мести

Он поворачивается, его янтарные глаза смотрят ровно в мои, а после все происходит так неожиданно, что я не успеваю ничего сообразить. Лишь молча наблюдаю за тем, как тело мужчины клонится в бок и оказывается на полу.

Шок, испуг и недоумение — все это отражается на моем лице. Все внутри сжимается. Шок от того, что тело только что рухнуло на пол..

Напряженно сглатываю и, чуть помедлив, все же решаюсь сделать неуверенные шаги вперед. "Вдох, выдох. Соберись", — мысленно прошу сама себя и присаживаюсь рядом с телом мужчины, прикладывая пальцы и пытаясь нащупать пульс, но...

Ничего. Ровным счетом ничего.

И дело вовсе не в отсутствии пульса. Не могу сообразить, мой мозг словно отказывается воспринимать то, что только что произошло.

Тогда я еще раз пытаюсь коснуться, но...

По телу бегут мурашки, а глаза округляются.

Рука проходит насквозь. Я не чувствую его тела.

Страшная мысль ударяет в голову, но я даже не решаюсь признаться самой себе. Отгоняю прочь подобного рода догадки и встаю.

Если мои догадки верны, то они могут подтвердиться совсем легко, нужно лишь...

Верчусь по сторонам. Нужно лишь найти людей и попытаться хоть с кем-то заговорить. Попытаться понять, что за бред сумасшедшего тут происходит.

Прохожу по длинному коридору, сворачивая за угол, слышу чьи-то голоса вдалеке и, на мое счастье, вижу двух девушек, стоящих со стаканчиком кофе в руках и в деловых костюмах около окна и разговаривающих о чем-то.

— Извините, вы не подскажите, что это за небоскреб? — задаю первый попавшийся вопрос, но на него не следует ответа, тогда я подхожу еще ближе и спрашиваю вновь.

Тишина. Хочу было уже дернуть девушку за руку, чтобы она наконец-то посмотрела на меня и ответила на вопрос, однако...

Все повторяется вновь. Моя рука проходит сквозь. Внутри накатывает жгучий страх. Получается, мои догадки верны...?

Смотрю еще раз на то, как моя рука проходит сквозь девушку, а потом на кровавое пятно на платье.

Я — призрак?

Голова идёт кругом. Нет, нет, не может быть. Все это — полный бред!

Сон, или галлюцинации, что угодно, что-то, что должно поддаваться разумному объяснению. Тогда я, отчаявшись, разворачиваюсь и бегу по длинному коридору, спускаюсь вниз по лестнице, на этаж ниже. Куча людей, мельтешащих перед глазами. Одинаковые коридоры, действующие на нервы.

Я что-то бормочу, а после кричу, пытаясь привлечь хоть чье-то внимание.

Но все тщетно. Взгляд мечется из стороны в сторону.

Я призрак....

— Я призрак, — растерянно бормочу вслух, а после слышу уже знакомый голос.

— Прекращай кричать, — разраженный рокот прерывает мои крики, заставляя меня замереть на месте. — Голова уже болит от этого.

Внутри меня все замирает и одновременно ликует. Меня кто-то услышал? Но кто? Озираюсь, пытаясь увидеть кто. Не послышалось ли мне? Или это уже галлюцинации, и я медленно схожу с ума? Среди толпы не могу найти того, кому принадлежит голос.

Впадаю в ступор. Так много людей... Внутри поселяется надежда, что обладатель голоса позовет меня вновь, но нет.

Верчусь по сторонам, как заблудившиеся овечка. Теряю уже всякую надежду на то, что мне не послышалось, но, замерев на месте, я будто чувствую пронзительный взгляд. Обернувшись, я сталкиваюсь взглядом с незнакомым парнем, однако глаза — янтарные, те самые, что были у упавшего на пол мужчины. Леденящий взгляд, пробирающий до кончиков пальцев, отчего-то пугающий, смотрит прямо в мои глаза, а на его губах красуется усмешка.

Он стоит, прислонившись к стене и скрестив крепкие руки на груди. Короткие черные, чуть удлинённые спереди, ниспадают на глаза, слегка прикрывая шрам, который проходит от виска и через бровь. Острые скулы делают лицо грубее и опаснее. На нем черная футболка, а на ногах — широкие джинсы.

И только спустя время я ловлю себя на мысли, что так внимательно его разглядываю.

— Неужели так понравился, что ты не отводишь своих прекрасных глаз? — его слова повергают меня в ступор. Не знаю чему я сейчас удивляюсь больше: тому, что кто-то все же заговорил со мной или же его самодовольным словам?

— Ещё и лишил дара речи, — насмехаясь говорит..

Тогда, собрав все мысли воедино, я все же нахожу, что ответить, желая приглушить его самолюбие:

– Ты меня лишил дара речи вовсе не потому, что я сочла тебя привлекательным, а лишь потому, что больше никто из присутствующих не обратил внимание на мои слова.

— А ты думала, что кто-то обратит на тебя внимание? Может, ты и привлекательная, но здесь всем на это плевать.

Внутри зарождается негодование и вспышка злости от его слов. И с чего бы, чёрт возьми, он решил, что может позволять себе бросать такую наглость в мой адрес?

— И почему это здесь всем плевать? Неужели всем все равно на то, что этажом выше лежат два трупа, и один уж точно твоих рук дело, — с упреком говорю, напоминая ему о том, что он является самым настоящим убийцей и находится не в той позиции, чтобы проявлять свое эго.

— Психопат, — спокойно поправляет, словно слышит мои мысли. — Если ты не заметила, то никто не обращает на тебя внимания. Никто не слышит твоих криков. Не видит тебя. А ты знаешь, что это значит?

Внутри что-то подсказывает о том, что его ход мыслей совпадает с моим, но я так отчаянно не хочу знать правду, а потому на его слова лишь отрицательно качаю головой.

— Тебя больше не существует.

На какое-то время прикрываю глаза. Нет, не может быть... всеми силами сопротивляюсь столь ужасающей правде, однако факты подтверждают то, что меня больше не существует.

Красное пятно на платье. Воспоминания о ранении в торговом центре. А еще тот факт, что меня никто не слышит.

— Если меня больше не существует, тогда почему я разговариваю с тобой и стою в коридоре незнакомого мне небоскреба?

— Подойди сюда, — вместе ответа на вопрос, приказывает.

Внутри все негодует от его приказного тона, однако я переступаю через себя. Сейчас мне нужны ответы на мои вопросы и вовсе не время быть гордой. А потому я не совсем уверенно, но все же приближаюсь к нему.

Он стоит какое-то время не двигаясь, странным взглядом осматривая меня, пока в один момент не наматывает мой хвост на свой кулак и не притягивает к себе, что наши лица находятся теперь невероятно близко.

— Мне тоже чертовски интересно, какого хрена ты здесь находишься.

Внутри все замирает от столь непозволительной близости, однако ловлю себя на мысли, что где-то внутри мне даже нравится данное действие и его янтарные глаза, которые так пристально смотрят в мои.

Ничего не говорю, неотрывно смотря на него, а после, спустя какое-то время он все же отпускает меня. Чувствую, что он ждет от меня ответа:

— По идеи я должна заваливать тебя вопросами, ведь именно я очнулась посреди небоскреба, а также застала то, как ты убил человека. Если меня больше не существует, то что здесь, черт возьми, происходит? – спрашиваю я, вновь делая упор на то, что он убийца.

— А ты разве видела это? — насмехается. — Я отвечу за тебя: нет, ты не видела этого. Ты слишком была увлечена тем, что пряталась. Да и к тому моменту, как ты появилась, он уже был на грани смерти. Ты не можешь утверждать, что я убил его. А то, как ты очнулась здесь... Кто-то, похоже, напился и забыл совершенно все.

Внутри все вспыхивает от негодования и от того, как ловко он уходит от вопросов. Вот что уж точно я знаю, так это то, что я не напивалась, ведь я четко помню направленное на меня дуло ружья.

– Не думаю, что после того, как напиваются, то на платье остается кровавый след и дыра, – язвительно выдаю я.

— Черт возьми, как же ты много болтаешь, — раздраженно закатывает глаза и поворачивается, начиная уходить.

От этого я теряюсь, а страх подступает все ближе. Отбросив всю язвительность и гордость, я словно обреченно, но в то же время возмущенно спрашиваю, разведя руками:

— И куда ты собрался? – смотрю ему в спину и, заметив, что он не собирается останавливаться, следую за ним. — Бросишь девушку одну, которая ничего не знает и не понимает, что делать? В таком случае ты самый настоящий придурок.

— У девушки есть мозг, который она может включить, чтобы не называть всех вокруг придурками. Не моя проблема, что ты появилась здесь. У меня есть дела поважнее, чем возиться с тобой.

Он идёт вперед, не оборачиваясь, а я уверенными шагами следую за ним.

– А, конечно, как же я могла забыть. У тебя, наверное, по плану еще одно убийство, да? — с напором спрашиваю, и тогда он все же останавливается.

— Теперь я, думаю, что да. И мне даже идти никуда не нужно.

После этих слов он поворачивается ко мне и начинает медленно подходить. Хоть мы находимся на достаточном расстоянии, я уже чувствую напряжение во всем теле даже от одного его взгляда.

На его слова я даже усмехаюсь.

— Если намекаешь на меня, то ничего не выйдет. Я же уже не существую, забыл?

— Ты не существуешь для них, — намекает на людей. — Ты ведь почувствовала мои руки и насладилась этой жестокостью. Ты можешь умереть и здесь, только никуда уже не попадешь.

Он подходит все ближе, а я впадаю в ступор и не двигаюсь. Я же в конце концов сама хотела, чтобы он остался и никуда не уходил, ведь так?

— Молчишь, — хмыкает удовлетворенно. — Я уже придумывал способ, как заставить тебя замолчать.

Слегка приподнимаю брови, с некой усмешкой смотрю на него.

— Ну и что же за способы пришли тебе в голову?

— Хорошо, выбирай, — он останавливается невероятно близко ко мне, что мне приходится задрать голову, чтобы смотреть ему в глаза. — Я сверну тебе шею либо засуну в рот свой член.

Я с вызовом смотрю ему в глаза, а после опускаю взгляд чуть ниже.

Недолго думая, я резко обхватываю лицо и впиваюсь поцелуем. Черт его знает, что мной движет. Вероятно, хочу, чтобы он забыл о своем идиотском и провокационном выборе. Но также я наконец чувствую его столь манящие и мягкие губы на своих. А он, на удивление, и не теряется, отвечая на поцелуй.

На секунду остановившись и отстранившись от его губ, произношу приглушенным голосом:

— Теперь ты слишком много болтаешь.

На секунду он замирает, словно раздумывая над ответом. Только вместо этого его руки оказываются на моей талии и резко прижимают меня к твердому, даже почти стальному телу. Он уже перехватывает контроль и углубляет поцелуй. Столь манящий и пьянящий, вытесняющий все остальные мысли.