Непрожитая жизнь

— Завтра я вернусь на работу, — сказал Северус, входя в гостиную с двумя чашками чая в руках.

Казалось, в любой неловкой или опасной ситуации он угощает её. С одной стороны, это бессмысленно и бесполезно, с другой — единственный возможный выход в той ситуации, в которой они оказались. Если вы сомневаетесь, подавайте чай.

Отложив книгу, которую она читала, Гермиона улыбнулась мужу и взяла чашку. Был пасмурный, дождливый день, и дети утром отправились в школу. Видимо, они решили, что Роза и Хьюго таким образом должны приобщиться и к маггловской культуре, получив хотя бы начальное образование. Теперь, правда, у неё было слишком много времени, чтобы размышлять о жизни, и это явно шло не на пользу.

— На работу?

Их взгляды встретились.

— Гарри замещал меня всю прошлую неделю, но теперь он должен быть в Министерстве.

— Замещал?

Северус объяснил, как после возвращения из добровольного изгнания ему предложили стать преподавателем Защиты от Тёмных Искусств, и он согласился.

Гермиона покрутила обручальное кольцо на пальце.

— Понимаю. Но что мне делать? — конечно, общаться с Северусом было непросто, но целый день в одиночестве находиться в коттедже, ещё хуже.

— Я разговаривал с твоим начальством. Если ты почувствуешь в себе силы, можешь вернуться даже на следующей неделе.

— Неужели? — воскликнула Гермиона, её лицо озарилось предвкушением. — С радостью вернусь к работе, хотя мои проекты, наверное, уже завершены, — печально добавила она.

Северус усмехнулся и поднялся на ноги.

— Так как это наш последний день вместе, я думаю, будет полезно просмотреть фотоальбомы — есть шанс, что ты что-то вспомнишь.

Улыбка Гермионы погасла.

— Я полагаю, мы могли бы это сделать, но... — она сделала паузу, отчаянно пытаясь придумать отговорку: Гермиона не была готова к этому. Она почему-то паниковала при их виде и не могла продвинуться дальше первой страницы. Возможно, дело было в том, что ей не хотелось видеть материальные свидетельства исчезнувших воспоминаний. Или Гермиона до сих пор так и не смогла смириться с тем, что это — её жизнь.

— Я хотела направиться в замок и провести время с Минервой, — выпалила Гермиона, чувствуя укол вины — выражение лица Северуса стало нечитаемым, и это явно означало обиду. Она старалась быть вежливой и сердечной, однако всё ещё оставалась отстранённой и непостоянной.

— Понятно, — медленно произнёс Северус, — Уверен, Минерва оценит подобное проявление чувств, — он изучающе разглядывал её несколько мучительных минут, заставив ёрзать на стуле, — Ты ведь уже видела альбомы, не так ли?

Гермиона внутренне поморщилась: ей не хотелось отвечать на этот вопрос.

— Да.

Это правда. Она ведь видела их, пусть и не листала.

— Хорошо. Целитель Мерривезер считает, что фотографии могут помочь.

Гермиона продолжала ожесточённо вертеть кольцо.

— Мне кажется, некоторые вещи не изменились, — произнёс Северус, удовлетворённо улыбаясь.

— О чём ты?

— Кольцо. Ты крутишь его, когда нервничаешь.

Гермиона опустила глаза и впервые рассмотрела предмет, который уже достаточно долгое время носила на руке.

Кольцо было не золотым, как предыдущее, которое она носила во время отношений с Роном. Здесь сплетались серебряные и золотые нити.

— Оно прекрасно, — мягко сказала Гермиона.

Несколько неловких мгновений стояла тишина, и Северус всё-таки заговорил.

— Рад, что тебе понравилось. Я пойду — нужно предупредить Минерву о твоём визите.

Когда он вышел из комнаты, у Гермионы возникло ощущение, что она задела его чувства.

Она провела остаток недели, навещая друзей и рассказывая им о недавних событиях, при этом случайно узнавая подробности жизни с Северусом Снейпом.

Судя по всему, этот человек просто обожал её. Невилл называл их брак прочным, Луна считала это партнёрством, Джинни просто сообщала, что это очень романтично, а Минерва фыркала, смотрела поверх очков и говорила, что они очень близки.

Минерва дала Гермионе пищу для размышлений.

— Он может казаться тебе сильным, — сказала она, — однако я могу только представить, как ему трудно. Он любит тебя больше, чем кого-либо — да, даже больше, чем Лили Поттер. Этот человек до смерти боится того, что ты будешь потеряна для него навсегда.

Слова были очень убедительными, но до конца отойти от развода всё ещё не удавалось. Как и привыкнуть к браку с Северусом Снейпом.

Каждый клочок стола был покрыт пергаментом и книгами. В центральном кресле расположилась Гермиона. Скрип её пера нарушал воцарившуюся тишину.

Работа невыразимца имела множество преимуществ, включая сказочно богатую библиотеку. Дел было много, но Гермиона сверхурочную нагрузку любила. Её нынешний проект требовал большого количества исследований, так что всё своё время она тратила именно на это. Дети находились у Рона, и это было на руку.

— Гермиона?

Вздрогнув, она подняла глаза и увидела Северуса с такими знакомыми чашками чая в руках.

— Привет, — сказала Гермиона, — Ты рано вернулся.

Северус сел в кресло напротив.

— Да. Сегодня мы начали занятия дуэльного клуба. Один из третьекурсников наложил странный сглаз, не поддающийся идентификации.

— Серьёзно?

— Абсолютно. К тому же, с ним невозможно справиться всеми известными нам контрзаклятиями, так что я решил, что, раз моя помощь не требуется, можно вернуться домой.

— Я не слышала, как ты пришёл, — сказала она, складывая свои наработки.

— Использовал Летучий порох.

— Ясно.

Гермиона прикусила губу, пока они находились в комнате и не проронили ни слова. Наконец, спустя несколько минут неловкого молчания, Северус встал.

— Я начну готовить ужин, — произнёс он и покинул комнату.

Гермиона посмотрела ему вслед и вздохнула. Ей не хотелось причинять Северусу боль, но она понимала, что сдержанность и безразличие ему неприятны. Он был так терпелив с ней — качество, несвойственное профессору. По правде говоря, Северус скорее напоминал человека с той фотографии, которая Гермиону так заинтересовала, нежели себя.

Она подперла подбородок ладонью и стала думать. Стоило стать более открытой — хотя бы ради семьи.

Гермиона понимала, что наверняка была влюблена в Северуса, раз вышла за него замуж, а это значило, что следует хотя бы попытаться восстановить былые времена.

Гермиона поднялась и направилась на кухню. Она тихо наблюдала за приготовлением пищи. Улыбка не сходила с губ; кто бы мог подумать, что специально для неё будет готовить сам Северус Снейп?

Гермиона вдруг осознала, что Северус готовил всё время после выписки из больницы.

— Мне так жаль! — крикнула Гермиона, заставив Северуса уставиться на неё.

Изогнутая бровь послужила ответом.

— Я позволила тебе взять на себя обязанности повара и совершила ошибку. Теперь я займусь этим.

Он усмехнулся.

— Гермиона, в нашей семье готовлю я. Ты, конечно, можешь испечь печенье в выходной, но не более.

— Правда? — странно, но ей это понравилось. Рон не смыслил в готовке, и поэтому обязанности по ведению домашнего хозяйства полностью упали на Гермиону.

— Естественно, — ответил Северус, нарезая грибы, — Как я уже сказал, ты этим не занимаешься.

Гермиона наморщила лоб и нахмурилась.

— Дело не в том, что я не умею готовить...

— Ты не наслаждаешься процессом, — перебил Северус, выражение его лица было одновременно весёлым и нежным.

Гермиона почувствовала, что краснеет.

— К счастью для тебя, — протянул он, — это напоминает зельеварение, только результат гораздо приятнее. Не стой в дверях, — внезапно сменил тему Северус.

Гермиона рассмеялась.

— Может, тебе всё-таки помочь? — поинтересовалась она, присаживаясь на табурет.

Он ещё раз усмехнулся и вернулся к своему занятию.

— Возможно, потом. Вина?

Гермиона кивнула, и Северус наполнил бокал.

Следующий час она провела в приятной обстановке с таким же приятным собеседником. Они обсуждали абсолютно всё, включая последние хогвартские сплетни. Гермиона осознала, что остроумие и едкий юмор Северуса весьма забавны, а интеллект заслуживает бесспорного уважения.

Исчезла всякая неловкость и дискомфорт. Возможно, дело было в вине, но вскоре они оба беспрепятственно флиртовали — раньше Гермиона ничему подобному не предавалась, но ей было безмерно приятно.

Как бы невзначай коснувшись коленки Гермионы, Северус потянулся за деревянной ложкой, чтобы попробовать соус.

— Мне кажется, чего-то не хватает.

— Можно я попробую?

Северус проигнорировал протянутую руку, а вместо этого поднёс ложку прямо к её губам, дуя, дабы остудить.

— Осторожно, — предупредил он, — Горячо.

Знакомые бабочки появились в животе.

Впрочем, Гермиона их проигнорировала, проглотив ароматы, взорвавшиеся на языке.

— Я понимаю, о чём ты говоришь, — промычала она, — Чего-то не хватает, но всё равно вкусно.

— Точно? — спросил Северус, уставившись на губы Гермионы.

Она отчётливо услышала, как у него перехватило дыхание.

Медленно, словно оценивая реакцию Гермионы, он взял её за щёку и провёл большим пальцем по нижней губе.

— Гермиона, — выдохнул Северус и затем поцеловал её. Три раза.

Ощущение было прекрасным. Изумительным. Восхитительным. Неподражаемым. Именно таким, какого ей хотелось — тёплые, тонкие губы, но в то же время сильные и податливые. Совсем не похоже на пухлый и мягкий рот Рона...

Мерлин. Что же она делает. Гермиона оттолкнула Северуса, столкнувшись с противоречивым желанием притянуть его ближе и отпихнуть ещё дальше.

Северус сделал несколько шагов назад. Щёки пылали, а глаза были опущены.

Чёрт побери! Пытаясь защитить себя, она причинила ему боль. Опять.

— Прости...

— Нет. Никаких извинений, — он резко отвернулся, размешивая соус. Спина напряглась, лицо очистилось ото всех эмоций.

Ее опять охватило чувство вины, при воспоминании о словах Минервы о том, что он более уязвим, чем кажется. Гермиона не была готова к чувствам, которые он вызывал; мало того, что она всё ещё не отошла от развода с Роном, так и потеря памяти о последних пяти годах жизни, как минимум, пугала. Северус знал о ней больше, чем она сама.

Какая-то часть Гермионы стремилась к тому, чтобы превратиться в ту женщину, с которой Северус провёл последние пять лет. Но что, если ничего не получится? Что, если она не сможет быть его супругой?

— Тимьян, — внезапно сказал Северус.

— Наверное, стоит добавить ещё чуть-чуть, — Гермиона попыталась вложить во фразу двойной смысл, хотя бы заставить его взглянуть на неё, но миссия была провалена.

— Возможно.

Затем он пошёл в сад, чтобы собрать травы. Лицо было скрыто завесой волос.

Гермиона лежала на кровати, свернувшись калачиком, и смотрела, как дождь стучит в окно. Она размышляла о том, как избавиться от трещины в их хрупких отношениях. За весь ужин Северус не проронил ни слова и был абсолютно спокоен, что, как поняла Гермиона, свидетельствовало о его раненых чувствах.

Она снова попыталась извиниться за мытьём посуды. Северус остановился, вытер тарелку, поставил её в шкаф и произнёс:

— Тебе действительно неприятно проявлять ответные чувства по отношению ко мне? Наш брак тебя не устраивает?

— Конечно, нет! Это совсем не так! Я просто... — Гермиона замолчала, понимая, что ей нечего сказать.

Северус коротко кивнул и сказал:

— Сегодня вечером у меня обход. Я буду в Хогвартсе.

И он ушёл.

Прошло несколько часов, а он не вернулся. Гермиона провела в гостиной около камина много времени, притворяясь, что читает. Поняв, что надеяться не на что, она всё же направилась в спальню, желая найти утешение во сне.

Уснуть, однако, не получилось.

Гермиона почувствовала слёзы. Она была грустной и смущённой. С каждым днём проблем становилось всё больше: для других прошло уже пять лет, и за это время слишком многое изменилось. Гермионе требовалось хотя бы несколько месяцев, чтобы приспособиться к переменам и понять, что же произошло, однако данная потребность вызывала боль у тех, кто её любил.

Вытирая слёзы, Гермиона шмыгнула носом и глубже зарылась в тёплое одеяло. Будучи одной ногой в объятиях Морфея, она услышала шаги на лестнице. Сердце учащённо забилось — Северус остановился около её двери, однако спустя несколько секунд продолжил движение по коридору, открывая и затем закрывая дверь спальни.

Гермиона опять повернулась на бок. Она так и не поняла, какие эмоции испытала — облегчение или разочарование.

***

— Не забудь про это... да, хорошая работа, Роза... попробуй следующий...

Гермиона оставила сумку около входной двери и заглянула в столовую. Северус и Роза устроились за обеденным столом, корпя над домашним заданием.

Она улыбнулась, наблюдая за этой милой семейной сценой. И осталась стоять в дверях, не желая вторгаться в их личную жизнь.

— Теперь я всё поняла, Северус! Спасибо! — воскликнула Роза и бросилась в его объятия.

— Я вижу, вы работаете не покладая рук, — заявила Гермиона, проходя в помещение.

— Мама! — Роза переместилась к матери. — Северус помог мне с математикой. Он такой умный, правда? Мне кажется, именно поэтому он учитель.

— Привет, любовь моя, — нежно ответила Гермиона, — Да, Северус очень умный и прекрасный учитель.

Роза с энтузиазмом кивнула и потащила её в гостиную. При виде Северуса улыбка Гермионы поблекла: он всё ещё был расстроен.

Хьюго сидел на полу, перед ним были разложены карточки с изображениями знаменитых колдунов и ведьм.

— Привет, мам, — произнёс мальчик, даже не отрывая взгляд.

Гермиона изогнула бровь.

— И так вы приветствуете свою мать, молодой человек?

Хьюго поднялся на ноги, застенчиво улыбаясь и выглядя точь-в-точь как его отец.

— Извини, — сказал он, и быстро обнял её, вернувшись на своё место.

Закатив глаза, Гермиона опустилась на диван. Она почти привыкла к взрослым версиям детей: их характер ничуть не поменялся.

Роза присела рядом, и они начали болтать, обсуждая сегодняшний день и планы на вечер. Дочь с нетерпением ждала урок Зелий от Северуса, а Хьюго не завершил домашнее задание.

— Доделаю после ужина, мам. Ты же не против?

Иногда он пугающе напоминал своего отца.

— Где Северус? — поинтересовался Хьюго, располагая Парацельса в непосредственной близости от Агриппы.

— Думаю, он в своём кабинете. А что? — в ответ спросила Гермиона.

Хьюго пожал плечами.

— Просто интересно.

Роза вздохнула.

— Всю неделю мы проводим вечера без него. Это же семейное время.

— Семейное время?

Хьюго кивнул.

— Да. Мы собираемся вместе перед ужином. Ты считаешь, что это важно.

— Так оно и есть, — такая идея была в её стиле, — Значит, Северус обычно тут присутствует?

Между братом и сестрой произошёл молчаливый разговор.

Наконец, Хьюго посмотрел на маму и озвучил мысль:

— Северус злится на нас?

— Нет! — воскликнула Гермиона, ужаснувшись выводу, — Конечно, нет. Почему ты так думаешь?

— Сейчас его нет с нами, — объяснила Роза.

— Но помог Розе с домашкой и не передумал насчёт Зелий, — грустно добавил Хьюго, — Злится он только на меня.

Хьюго забрался к Гермионе на колени, а она обняла сына.

— Неправда, Хьюго. Северус не сердится на тебя, я в этом уверена. Ты не сделал ничего плохого.

— Но почему?

— Это из-за меня, — твёрдо произнесла Гермиона, — Произошло небольшое недоразумение, которое к вам двоим не имеет никакого отношения.

Роза обеспокоенно посмотрела на неё. Гермиона быстро сообразила, что она, как старшая, может помнить развод родителей и теперь наверняка боится повторения случившегося.

— Обещаю, вам не о чем волноваться, — заверила их Гермиона, — Семейное время, да? — сказала она через несколько минут.

Две рыжие головы согласно закивали.

— Тогда, полагаю, мне нужно напомнить Северусу, что ему следует провести время с семьёй?

Губы Гермионы изогнулись в усмешке: какая ирония, теперь она о чём-то напоминает

Дверь была закрыта, однако Гермиона не стала утруждать себя стуком. Северус стоял около окна, но при её появлении резко повернулся.

— Прошу прощения за вторжение, — нейтральным тоном проговорила она, — но дети сообщили мне, что ты пропускаешь семейное время.

Северус отвёл взгляд и коротко кивнул.

— По словам детей, это вечернее мероприятие, которое ты пропускаешь всю неделю, что на тебя совсем не похоже. Хьюго даже спросил, не сердишься ли ты на него.

Гермионе показалось, что маска безразличия сменилась на что-то более эмоциональное, но она вернулась так же быстро, как и исчезла. Гермионе отчаянно захотелось пнуть первый попавшийся предмет ногой.

— Я приготовлю ужин сегодня вечером, — продолжила она, поняв, что ответа не добьётся, — Пожалуйста, не отдаляйся от Розы и Хьюго, они по тебе скучают.

Гермиона протянула Северусу руку, но он лишь отошёл в сторону.

«Теперь ты знаешь, что он чувствует», — напомнил внутренний голос.

Северус молчал, разглядывая поверхность стола. Он направился на выход, но Гермиона всё-таки схватила его, почувствовав, как напряглась его спина, и сжались челюсти.

— Спасибо.

Гермиона сжала его ладонь и уже собиралась отпустить, когда его пальцы коснулись её. Северус повернулся к ней, и точно так же, как той ночью на кухне, его правая рука коснулась щеки Гермионы. На этот раз она не возражала против чувств, которые вызывали в ней его прикосновения; она хотела быть рядом с ним, как будто это было нормально и естественно. Гермиона не знала, сколько прошло времени, пока они смотрели друг другу в глаза; она знала только, что момент был упущен, когда Северус наклонил голову и прижался губами к ее лбу, прежде чем прошептал:

— Прости, что я такой ублю...

Она быстро заставила его замолчать, приложив палец к губам.

— Нет. Никаких извинений.

Северус ухмыльнулся, но затем кивнул в знак согласия.

Гермиона закрыла входную дверь и сняла мантию. Работа выдалась утомительной, поскольку руководитель дал необоснованно маленькие сроки для завершения проекта. Обычно её это стимулировало, но сейчас лишь раздражало.

Гермиона поднялась к себе в комнату и переоделась в удобную одежду, тем самым повысив себе настроение.

Распустив волосы и плеснув воды на лицо, Гермиона рискнула спуститься, чтобы посмотреть, как именно они проведут «семейное время» сегодня вечером. Они сменяли друг друга, и в этот раз за него отвечал Северус.

Они собрались в столовой, ища что-то в неглубоком прямоугольном ящике. Хьюго увидел её первым и приветствовал широкой улыбкой.

— Мам, смотри! Мы будем играть в «Косой переулок»!

Гермиона никогда не слышала об этой волшебной игре, и Северус, увидев немой вопрос в её глазах, протянул верхнюю часть коробки. Она прочла надпись на обороте и усмехнулась. Простая монополия, только с волшебными свойствами и валютой.

— Прекрасная мысль, — заявила Гермиона, подавляя зевок и располагаясь рядом с Розой.

— Ты устала.

— Это так очевидно? — криво усмехнулась Гермиона. — Всё из-за проекта, он оказался сложнее, чем я думала.

— Возможно, тебе стоит прилечь перед ужином, — произнёс Северус, нахмурившись.

Дети начали протестовать, и Гермиона рассмеялась.

— Я в порядке. Думаю, сейчас стоит сыграть, а после ужина я, так уж и быть, отправлюсь спать.

Гермиона полезла в коробку и вытащила оттуда миниатюрную сову, предвкушая первую игру.

— Мама? — осторожно поинтересовался Хьюго. — Я всегда играю за сову. Роза — это книга, Северус — котёл, ты — перо.

Растерянный взгляд сына, опущенная голова дочери и отсутствующий взгляд Северуса уверенности в себе не прибавляли.

Проглотив ком в горле, Гермиона наигранно улыбнулась.

— Прости, дорогой. Конечно, сова твоя, а я возьму перо.

Игра началась, и дети, увлёкшись, быстро позабыли её оплошность. Флориан Фортескью заполучила Роза, лавка Олливандера досталась Хьюго. Северус недовольно ворчал, оказавшись в Азкабане, вызывая у всех радостный смех. Они хорошо провели время...

***

Гермиона всё равно грустила.

Но приходилось играть на публику.

— Привет, — громко поздоровалась она.

Все посетители уставились на неё, как на знаменитость.

— Привет, Гермиона!

— Как делишки, Гермиона?

— Гермиона, так приятно тебя видеть.

Она радостно обходила магазины Косого переулка, при этом покупая их. Владельцы радостно отдавали документы на собственность, а прохожие здоровались и махали руками.

Даже жители Лютного Переулка, отнюдь не гостеприимные люди, были так же добры и обязательно обращались по имени.

Наконец, Гермиона трансгрессировала.

Гермиона вышла из маленькой лачужки в Хогсмиде и быстро направилась к детям.

— Привет, мама! Привет! — они танцевали вокруг неё.

Муж находился в коридоре, и она никак не могла разглядеть его лицо.

— Глаза — зеркало души, — произнёс он, и Гермиона, улыбнувшись, согласилась.

Внезапно Гермиона оказалась в туалете, напротив зеркала, откуда на неё смотрело собственное отражение. Склонив голову набок, оно начало разговор:

— Привет. Кто ты?

Гермиона нахмурилась.

— Я — Гермиона.

— Кто ты? — вновь спросило отражение.

— Гермиона.

— Я извиняюсь, — настойчиво произнёс её зеркальный двойник, — но кто ты?

Паника начала нарастать в груди Гермионы.

— Я — это я. То есть ты. Ну, ты понимаешь, что я имею в виду.

— Кто ты? — зеркало явно над ней насмехалось, — Кто ты?

Отражение лишь окинуло её презрительным взглядом.

— Но кто ты?

Гермиона проснулась, задыхаясь. Скинув покрывало, она распахнула дверь и выбежала в коридор, несколько секунд спустя оказавшись около комнаты Северуса, трясясь, как осиновый лист.

Северус сел и прищурился в темноте.

— Гермиона?

Собственное имя пугало теперь пугало Гермиону сильнее, чем что-либо.

— Что случилось? — поинтересовался Северус, перемещаясь на край кровати.

Гермиона не могла говорить; сон всё ещё был свеж в её памяти.

— Тебе приснился кошмар?

Она кивнула, движение получилось коротким и отрывистым.

— Ты хочешь поговорить об этом?

Её глаза расширились, и она яростно замотала головой.

— Понимаю. Я принесу тебе воды? Чая?

— Нет, — каким-то образом ей удалось выдавить из себя это слово; горло всё ещё сжималось от страха.

Северус раздраженно вздохнул, усталость отразилась на его лице.

— Мне посмотреть под твою кровать, или что?

Гермиона почему-то на миг превратилась в обиженного ребёнка, услышав нетерпение вместо поддержки. Её нижняя губа задрожала, а слёзы полились по щекам.

Северус тут же притянул её к себе и прошептал на ухо какую-то успокаивающую чепуху. Гермиона прижалась к нему, и они крепко-крепко обнялись, пока Гермиона не перестала сотрясаться от плача и страха.

— Теперь мы можем это обсудить?

— Я не знаю, как это объяснить, — пробормотала Гермиона, прикрыв глаза, — Абсолютно каждый в этом мире был знаком со мной и знал меня, но только не я сама. Я не знала себя.

— О, Гермиона, — он продолжал успокаивать её в течение нескольких минут, пока не почувствовал, что она начинает засыпать, — Уже поздно. Пойдём, я провожу тебя в твою комнату.

Гермиона мгновенно напряглась.

— Нет, — она прекрасно знала, чего хочет, но полагала, что он откажется. Однако спать в одиночестве после такого — худшее из зол, — Ничего, если я переночую тут? Пожалуйста? — жалобно добавила Гермиона.

Рука, гладившая её волосы, замерла, и Северус несколько минут молчал. Наконец, он подвёл её к кровати, накрыл одеялом и забрался туда сам.

Несмотря на исходящее от него напряжение, Гермиона положила голову Северусу на плечо, а руку — на живот. Так она чувствовала себя в безопасности.

— Мне просто нужно ещё немного времени, — в полусне проговорила Гермиона, — Пообещай, что не оставишь меня.

Через мгновение она услышала тихий, но такой важный обет.

— Обещаю, что никогда не брошу тебя. Клянусь.

Гермиона облегчённо выдохнула, ей стало намного лучше благодаря принесённой клятвы.

— Спасибо.

Напряжение в теле растаяло, и Северус зарылся носом в её волосы, прижавшись губами к виску. Гермиона удовлетворённо вздохнула.

Когда она уснула, Северус прошептал:

— Я всегда тебе рад.