Глава 7 "Огонь и иглы"
---
Сумерки легли на посёлок. Огонь потрескивал в центре импровизированного лагеря — костёр был слабый, но собирал всех, кто не спал и не пытался игнорировать происходящее. Почти вся Акатсуки сидела вокруг, лица освещались вспышками света — резкие, скрытные, напряжённые.
— И что ты там услышал? — хмуро спросил Яхико, глядя на Белого Зецу.
— Ну-у… у них было собрание пяти Каге. Они обсуждали нас. Говорили, что мы «стабилизировались», «адаптировались»... и что если будет хоть один сбой — проект прикроют. А ещё Тсунаде жаловалась на головную боль. Мелочи, но всё слышал, — радостно бормотал Белый.
— И что, совсем никто не заметил? — нахмурилась Конан.
— Я спрятался в статуе. Очень красиво получилось, кстати. Был похож на жабу. Величественную.
— Ты величественный идиот, — прошипел Чёрный Зецу, — и в следующий раз не суйся в середину разговора. Тебя чуть не спалили.
— Зато я вернулся! Значит, через барьер — можно выйти.
— Это нас и тревожит, — отозвался Нагато. — Если ты можешь выйти, значит, и нас могут начать… проверять снаружи. Или использовать тебя.
— Использовать меня нельзя! Я свободная личность! — гордо заявил Белый.
— Дикая помеха, — буркнул Чёрный.
— Так, вы закончили собачится? — раздражённо вмешался Хидан. — У нас тут, может, судьба на кону, а вы как бабки на базаре.
— Ты бы лучше вспомнил, кто тебе «наконунил» яму в лесу, — проворчал Итачи.
Хидан повернулся к нему с ухмылкой:
— Да, Шикамару убил меня. И что? Это не твоё дело.
Итачи не ответил. Просто продолжал смотреть на костёр, будто Хидана не существовало.
Дейдара тихо фыркнул:
— О, пошло-поехало. Каждый вечер одно и то же. Или мордобой, или игра в «кто кого не убил». Идиотизм.
— Не всем нравится жить в клетке, — бросил Итачи.
— Зато тебе идёт. Такой весь — страдающий, замкнутый, как картина, только скучная, — язвительно ответил Дейдара.
— Лучше быть скучным, чем жалким, — спокойно отозвался Итачи.
— Жалко, что ты не взорвался вместе с пафосом, ага!
Сасори вздохнул, чуть устало:
— Заткнитесь, просто Заткнитесь. Ваши перепалки вызывают желание самому прыгнуть в барьер и надеяться, что он смертелен для меня.
— Данна, ты становишься сентиментальным, — фальшиво-пронзительно сказал Дейдара, повернувшись к нему. — Это беспокоит.
— Это раздражение. Не путай с заботой.
— А жаль, — хмыкнул блондин, — забота тебе бы шла.
Сасори бросил на него быстрый взгляд. Но промолчал.
Пауза зависла. В тишине потрескивал огонь.
— Короче, — прервал молчание Яхико, — если Белый может выходить, мы можем использовать это. Временно. На разведку, связи. Не как побег. Пока нет.
— А потом? — глухо спросил Нагато.
Никто не ответил.
И только когда все начали расходиться, Сасори тихо сказал Дейдаре, почти не глядя на него:
— Не давай Итачи себя цеплять.
— Ты обо мне заботишься? — ухмыльнулся Дейдара.
— Нет. Но ты потом ходишь как подорванный, и мне это мешает спать.
— Значит, я тебе мешаю?
— Ты и без взрывов — сплошной шум.
— Хн, звучит почти как признание.
— Если бы это было признание — ты бы его не услышал.
---