глава 2
Валя долго смотрела на записку, не веря своим глазам. Это был очередной розыгрыш? Или Егор действительно хотел что-то изменить? Она не знала, что думать, но её сердце сжалось от воспоминаний о тех днях, когда он был одним из главных виновников её страданий.
После уроков он догнал её у школьных ворот.
— Валя, подожди! — позвал он.
Она остановилась, но не обернулась, сжимая лямку рюкзака так, что пальцы побелели.
— Что тебе нужно, Егор? — тихо, но твёрдо спросила она.
— Я хочу извиниться. За всё, — он обошёл её и встал так, чтобы видеть её лицо. — Я был... дураком. Всё это было неправильно.
— Извиниться? — Валя подняла на него глаза, в которых читалась боль и недоверие. — Ты думаешь, что твоё "прости" что-то изменит?
Егор растерялся. Он не знал, что сказать.
— Я просто хочу, чтобы ты знала, что я больше не хочу быть тем человеком, который причиняет тебе боль, — он говорил искренне, но чувствовал, что этого недостаточно.
Валя смотрела на него долго и наконец, выдохнула:
— Люди вроде тебя никогда не понимают, что значит быть на моём месте. Ты живёшь в своём идеальном мире, где всё покупается: друзья, уважение, популярность... А у меня нет ничего.
Егор хотел возразить, но её слова пронзили его словно ножом. Он понял, что она права.
— Ты можешь ненавидеть меня, — наконец сказал он. — Я заслужил это. Но я всё равно попробую доказать, что могу быть лучше.
Она не ответила и просто ушла.
........
После того как Валя отвергла попытку Егора извиниться, он не решался снова говорить с ней. Её слова о том, что он "живет в идеальном мире", глубоко задели его. Он стал замечать всё то, что раньше ускользало из поля зрения: как его друзья грубо шутят над теми, кто слабее, как они хвастаются деньгами своих родителей и демонстративно игнорируют учителей.
Валя же продолжала жить своей привычной жизнью — стараясь быть невидимой. Егор заметил, что она часто оставалась одна даже на переменах, сидела за школьным зданием с книгой или тетрадью. Он начал понимать, как ей тяжело, но подходить к ней снова не решался.
Тем временем его компания не собиралась менять своё отношение к Вале.
— Ты чего такой странный стал? — спросил его друг Кирилл, когда Егор в очередной раз отказался подшучивать над Валей.
— Просто осточертело одно и то же, — бросил он в ответ.
— Это из-за этой странной? — Кирилл хмыкнул. — Только не говори, что она тебе нравится.
Егор молчал. Он сам ещё не мог понять, что чувствует, но его лицо выдало всё.
— Ты серьёзно? — рассмеялся Кирилл. — Ладно, удачи, Шип, с этой лузершей.
Егор не ответил. Кирилл ушёл, а он остался стоять в школьном дворе, чувствуя, как привычный мир начинает трещать по швам.