"Дымок"

В небольшую церковь на окраине города вошел странный человек, явно не местный, ведь за последние тридцать лет это святое место не принимало гостей издалека. Вскоре к незнакомцу подошёл один из священников и, обратившись с любопытством, задал вопрос:

– Доброе утро! Я вас здесь не видел. Вы пришли к Богу с просьбой о помощи или, быть может, в поисках чего-то важного? Судя по выражению вашего лица, кажется, вы стремитесь отыскать нечто значимое в этой скромной обители.

– Да, вы правы, я ищу кое-кого, – ответил незнакомец. – Поскольку вы уже догадались, могу ли я задать вам вопрос? Мне сказали, что здесь можно встретить некоего Ионалина. Это правда?

– Да, конечно, но сегодня его среди прихожан не было. Возможно, вам стоит сделать попытку найти его дом? – с некоторым подозрением произнес служитель.

– Да, пожалуй, так и сделаю, – с решимостью кивнул незнакомец и вышел.

Священник подошёл к письменному столу и, словно художник, одним лёгким и уверенным движением руки записал адрес проживания, прежде чем передать его незнакомцу. Гость, взяв в руки кусочек бумаги с криво написанным адресом, ступил в путь.

Вскоре он достиг конца улицы, где на фоне вечернего неба выделялся небольшой дом. Подходя к нему, путник заметил массивную металлическую дверь, от которой веяло холодом. Он нерешительно постучал в неё — звук был глухим, словно отзвуки забытого мира. Прошла минута, но лишь тишина ответила ему. Он постучал вновь, и снова лишь тишина.

Наконец, на третий стук дверь медленно приоткрылась, открывая узкую щель, сквозь которую выглядел юноша около двадцати двух лет. Уставшее выражение его лица свидетельствовало о бессонной ночи; он, казалось, только что вырвался из объятий сна или, может быть, и вовсе не ложился. Вскоре его губы начали неохотно шевелиться, и из их глубин пробились первые слова, как будто они стремились вырваться из застоя.

– Чего-то хотели? - сонно промолвил парень. - Мне сказали, что здесь проживает некий джентльмен Ионалин, я не ошибся?

Наступила минута молчания.

– Да, вас не обманули, это я.

– Вот и славно, я пришёл именно за вами. Не помешает ли вам обязательность одного важного дела? - произнёс незнакомец.

В глазах Ионалина отразилось недоумение: зачем он нужен? Какой-то служитель небольшой церкви в провинциальном городе для такого важного дела.

– Простите, но для чего? - уточнил Ионалин.

– Подробности мне не сказали, но они и не к чему. Может, мы всё же войдём в дом и там продолжим беседу?

Ионалин и незнакомец вошли внутрь. Несмотря на скромный внешний вид, дом изнутри оказался чистым и убранным. Вскоре гости уселись на диван.

– Ох, я совсем забыл представиться. Я офицер Остин, - неожиданно поднял он взгляд.

– Рад встрече, Остин, - ответил Ионалин.

– Вам лучше отправиться в Плимут, ибо тот, кто меня прислал, не потерпит отказа, - настаивал Остин.

– Хм... да, пожалуй, стоит, ибо не думаю, что стоит этому противиться.

Ионалин встал с дивана и начал собирать свои вещи, спеша в путь. Полчаса спустя его принадлежности аккуратно разместились в сером чемодане. Направляясь к вокзалу, они с собеседником обсуждали жизнь этого небольшого городка. Ионалин с горечью поведал о том, как город понёс тяжкие утраты после войны: люди уезжали, другие гибли от голода и болезней. Затем разговор сменился бытовыми заботами местной армии. Время пролетело незаметно, и вскоре они оказались у вокзала, где им оставалось лишь приобрести билеты и отправиться в дальнейший путь.

Время шло, и вскоре они прибыли в Плимут. Остин указал на необходимость посетить театр "Ройал", ведь возле него жил человек, которого они искали. Добравшись до театра, они продолжили путь по улице и вошли в один из домов. Дверь им открыл пожилой мужчина, лет пятидесяти, который радушно пригласил их войти. Внутри он представился: это оказался бывший генерал Уокерс, которому поручено собрать людей с разными навыками, чтобы отправить помощь на один из утраченных островов.

– Но зачем я?- Непонимания ситуацию сказал Ионалин

– Для того... У нас осталось лишь несколько добродетельных священников, а в окрестных землях ты – единственный. – Охрипло произнес Уокерс.

– И что же случилось со священником на том острове? – спросил он, непонимающе прищурившись.

– О, этот остров носит красноречивое название "Дымчатый остров", поскольку его почти всегда окутывает таинственный дым. А что касается священника... Не так давно к нам прибыла небольшая рыбацкая лодка, в которой находился лишь один человек, весь пропитанный усталостью и страхом. Когда мы ему помогли, он поведал о том, откуда пришёл и какую беду вынес на своих плечах. Этот человек сказал, что прибыл с "Дымчатого острова", где больше половины местного населения смертельно страдает от таинственных недугов, в том числе и сам священник.

– Хм... Не думаю, что подойду для этой роли, ведь я не являюсь официальным священником, – задумался он.

– Возможно, но другие варианты на данный момент отсутствуют, – укоризненно заметил Уокерс.

Ионалин погрузился в раздумья, но вскоре окончательно решил отправиться на этот загадочный остров, охваченный тайной трагической гибели его обитателей. Он поделился своим намерением с Уокерсом, и они направились к Милбей Пир, где генерал сопроводил Ионалина к ожидающему их судну. Осталось лишь дожидаться момента отплытия...

Прошло около пяти дней. Капитан «Дарио» сообщил, что до прибытия к благопочтенному острову осталось всего около четырёх дней. Для Ионалина это известие стало тяжёлым бременем; он устал от бескрайней воды и жаждал ступить на сушу. Дни тянулись, и чем ближе корабль приближался к берегам «Дымка», как местные моряки нарекли этот остров, тем густее становился туман, удушающий и странный, с привкусом пепла. Наконец, они достигли острова. Вокруг царил мрак и тишина; в полутьме маячили полуразрушенные дома, а людей не было видно. Вдруг к Ионалину и другим пассажирам приблизился таинственный мужчина, одетый в грязные лохмотья, и начал говорить.

— Вы... Вы... С... Откуда? — произносил он, не в силах скрыть своего удивления.

— Мы с материка, прибыли, чтобы помочь всем пострадавшим на этом острове, — с гордостью заявил Остин.

— Ооо... Мы долго вас ждали, — воскликнул он, и его глаза засияли надеждой. — Пойдёмте, я покажу вам, где находится наш городок.

Всё отправились за странным старцем, проходя мимо леса, который казался заколдованным, и вскоре достигли маленького городка, погружённого в мрачное безмолвие и полузаброшенное состояние. Здесь каждый ускользал в свои дела, и вскоре лишь Ионалин с Остином остались одни.

Они обратились к местным жителям с просьбой провести их к церквушке, и те без колебаний согласились. Некоторое время спустя путники оказались у её порога. Церковь, как и сам город, имела унылый вид, но рядом стоял небольшой домик, некогда служивший обителью для священнослужителя. В этот момент Ионалин вспомнил о священном Отце и, наполнившись любопытством, задал вопрос о его судьбе; однако местный житель, явно взесенного сердца, лишь молчал. Казалось, он хотел рассказать, но в эту самую минуту к ним подошла до ужаса испуганная женщина, пронзительная тень страха отразилась в её глазах.

Она выглядела так, словно вновь разгорелись боевые действия. В руках у неё был деревянный крест и книга, по всей видимости, Библия. Женщина металась из стороны в сторону, пока Остин не обратился к ней с вопросом о том, что случилось. В страхе она, наконец, выдавила из себя:

— Там... Там... Крики... Вопли... Там...

Паническим хрипом произнесла она.

— Можете уточнить, где именно? И что именно произошло? — озадаченно спросил Ионалин.

— Вы... Вы священник? Да... Вы священник, слава Иисусу. В... доме рядом со мной... Я уже вторую неделю слышу крики... Вопли... Так страшно идти туда. Но, слава Иисусу, мне сказали, что священник приехал, только он может помочь, — произнесла женщина с некоторым облегчением. — Я покажу, где... Только помогите... Я так долго уже страдаю от этих звуков... Страшно.

В её голосе звучала бездна страха и надежды, соединяясь в едином порыве обратиться за помощью.

Ионалин и Остин последовали за женщиной в сторону болота. Чем ближе они подходили к тому дому, где, по словам загадочной леди, произошло нечто ужасающего, тем сильнее становился едкий запах гнили. Вскоре они достигли строения, которое, даже на фоне других полуразрушенных домов, выглядело особенно заброшенным. Женщина указала на него и бросилась в бегство. Не прошло и мгновения, как из дома раздались душераздирающие крики.

Остин не медлил; вытащив кольт, он с ногой выбил гнилую дверь. Как только они вошли, их встретила картина ужаса: в прихожей лежали четыре жестоко изуродованных трупа. Один из них, лицом вниз, имел вспорото брюхо и лишился глаз. У другого череп был раздавлен, как будто на него рухнуло нечто тяжелое. Третий был прибит к потолку, а у четвёртого не хватало конечностей. В воздухе стоял невыносимый запах разложения, но звук доносился со второго этажа. Команда направилась вверх по лестнице, и вдруг крик прекратился, уступив место ехидному хихиканию. Остин и Ионалин подошли к двери, откуда исходил этот звук. Офицер осторожно положил руку на дверную ручку и медленно открыл дверь...

По всей комнате лежали изуродованные тела животных — овец, птиц, свиней и собак, их остатки, как тени страха, разметаны повсюду. В углу, изолированная от ужасов мрачного пространства, стояла девушка в ночнушке, вся в крови, её тело принимало неестественные формы. Руки свисали почти до пола, на изуродованных пальцах блестели длинные когти, а ноги извивались и искривлялись в странные углы. Ионалин, потрясённый, уронил из рук Библию и крест — звук падения гремел в тишине, привлекая внимание этого жуткого создания. Голова существа медленно повернулась на 180 градусов в его сторону, с ухмылкой, распускающей холодное веселье. Остин и Ионалин на мгновение погрузились в оцепенение, но вскоре один из них, обуздав страх, направил выстрел в чудовищное тело. Существо, словно охваченное ненавистью, развернулось в их сторону. Ионалин выхватил фляжку и брызнул её содержимым в монстра. Чудовище издало пронзительный визг и, скрючившись, рухнуло на пол, затем замерло в неестественном оцепенении.

Остин подошёл к ней, и в тот момент, как она взмахнула рукой, его ноги словно отрезали. Офицер рухнул на пол, его тело сотрясалось от ужасной боли, а крик вырывался из губ в муках. Взгляд его был пронизан ужасом, страхом и слезами. Эта тварь, будто восставшая из кошмара, резко поднялась и устремила пристальный взгляд в сторону Ионалина. Тот, в свою очередь, достал странный кулон, который напоминал серебряный треугольник, украшенный мелкими треугольничками, покрытыми непонятными символами, не относящимися ни к одному известному языку. Держа цепь кулона в руке, он нацелил его на существо и начал произносить слова, которые не напоминали ни одну из молитв:

— Треалс зерег ми ро'нгха тюръ, гэр на' гх щебен пырхц вучш ре'зед дег!!!

В его голосе звучало что-то магическое, пронизывающее, как сама суть мира, а вокруг сгущалась таинственная аура, предвещающая грядущие ужасы.

Ехидная ухмылка существа сменилась на испуг. Оно резко отскочило в сторону, схватило безжизненное тело Остина и вырвалось в окно, оставив за собой лишь ветер. Священник, поспешив к окну, увидел лишь пустоту. Схватив несколько книг, разложенных на столе, он выбежал из дома, стремясь найти хоть малейшие следы загадочной твари. Прошло около двух часов, но Ионалин наткнулся лишь на неопределённость. В конце концов, он направился в церковь.

На пути ему встретилась небольшая группа крестьян, и священник решил спросить их о доме. Как только он задал вопрос, крестьяне замялись, но вскоре, боязливо переглядываясь, рассказали о том, что известно. Дом принадлежал семье Гринов, пережившей ужасную трагедию месяц назад. Все, кроме старшей дочери Сандры, погибли — одни от дифтерии, другие на фронте. Сандра, некогда милая и дружелюбная, стала тенью самого себя, прятавшись от мира после утраты. Слухи о её занятиях черной магией и оккультизмом разошлись, и вскоре даже собаки и птицы стали сторониться её дома. Несколько смельчаков, решившиеся на разведку, пропали без вести. Один из них попытался сжечь дом, но моментально упал замертво.

После долгого выслушивания слухов Ионалин направился к домику у церкви, где ему предложили временное пристанище. Сам домик не отличался особой привлекательностью — он был небольшой и дряхлый, но для него этого было вполне достаточно. Подойдя к двери, Ионалин вдруг ощутил странное предчувствие, замер на мгновение, но всё же решился войти. Он уселся на скромный диванчик и начал углубляться в книги, которые привез из зловещего дома. К его удивлению, большинство из них были написаны на родном языке, за исключением одной, явно латинской. Прошло около пяти часов, за окном разразилась буря: дождь хлестал, а гром гремел. Внезапно послышался стук в дверь. Подойдя к глазку, Ионалин увидел женщину с зонтом. Открыв дверь, священник предложил ей войти, и леди с благодарной улыбкой приняла приглашение. Вскоре она представилась, и тишина домика наполнилась её голосом.

– Добрый вечер... Ионалин. - прервал её священник. -

– Ах, действительно, вечер добрый... Ионалин. - с улыбкой произнесла она. - Я Кэтрин. -

– Что ж, рад встрече, Мисс Кэтрин. Что столь важного привело вас ко мне в этот поздний час? -

– Прошу прощения за беспокойство, но я пришла узнать, смогли ли вы помочь миссис Клим? - с вежливостью обратилась девушка.

Ионалин, погрузившись в раздумья, лишь молчал.

– Она всем рассказала, что наконец-то появился священник, способный её выручить. Так что, помогли ли вы ей? - с надеждой спросила Кэтрин.

Ионалин узнал эту женщину — она пришла в церковь, но не знал, что ответить. Рассказать о том, что он действительно видел там, особенно о Остине, было выше его сил. Поэтому ему пришлось прибегнуть к лжи. Вскоре Кэтрин обратила внимание на книги, лежащие на столе, и с любопытством поинтересовалась о них. Ионалин, укрывая правду, ответил, что это запрещённые tomы, найденные им недавно; одна из них написана на латыни, и он не в силах её прочитать. Кэтрин, с милой улыбкой, предложила свои услуги — она филолог и могла бы перевести текст. Обрадованный этим поворотом, Ионалин передал ей книгу. Кэтрин взяла её, ещё какое-то время они разговаривали, а после девушка попрощалась и покинула дом священника.

Ночь окутала мир, и бессонница терзала священника. Внезапно он услышал резкий удар в окно. Встревоженный, он вскочил с постели, зажёг свечу и осторожно направился к источнику звука. Пол скрипел под его ногами, нарушая мрак. Не прошло и мгновенья, как его взор упал на треснувшее стекло, и он увидел, как в темноте дома холодным, безжизненным взглядом на него смотрит тварь, а на её голове маска, сделанная из лица Остина. Ионалин остолбенел; его ноги не слушались, а кожа посинела от ужаса. Затем он пришёл в себя и бросился в спальню, забаррикадировав дверь. Достал свой таинственный кулон и вновь произнёс заклинания, не похожие на молитву.

-Гре'нгхерг вре'хгн ургай но'хтугн неарс лух'грас!!!-

Но это не помогло. Существо, издавая звуки, напоминающие истеричный смех, стало ломать дверь. Затем опустилась тишина, в которой каждая секунда тянулась мучительно долго. Десять долгих минут словно вечность, когда время самой своей природе стало подобно звуку разбитого стекла из спальни, где сейчас находилась Ионалин. Чудовище пыталось пробиться через окно. Священник вновь начал бормотать, держа в руках таинственный кулон. Казалось, что все усилия тщетны, но Ионалин, не раздумывая, вытащил из сумки пистолет большого калибра и выстрелил всю обойму. Существо, качнувшись, упало на землю. Священник, сквозь окно глядя на него, начал молитву, стремясь изгнать демона из одержимой. Но ничего не произошло, не было даже малейшей реакции. Ионалин вдруг осознал: перед ним не просто одержимый, а сам демон, скрывающийся под оболочкой человеческой внешности, в которой все же проскальзывало что-то живое.

Ионалин решился на рискованный шаг: он схватил верёвки и выбежал на улицу. Священник встал лицом к лицу с демоном, пристально глядя в его бездонные глаза на протяжении двух мучительных минут, после чего удалось связать это жуткое создание. Время текло; ночная тьма постепенно уступала место раннему утру. Существо начало приходить в себя, с отчаянными усилиями пытаясь вырваться из плена. Ионалин, в свою очередь, пытался воздействовать на него молитвами и святой водой, но всё было тщетно. Внезапно демон вырвался на свободу, но вместо атаки вновь рванулся в бегство.

Прибежав в церковь, Ионалин обнаружил поражающую пустоту — ни души, лишь мертвая тишина и туман, который стал ещё более густым, чем обычно. Он направился на центральную площадь, но и там царила запустение. Это зрелище казалось странным и пугающим даже для такого захолустного городка. Ионалин обошел все заведения — бордели, трактиры, морской порт и ратушу, но везде была тишина. И вдруг, на краю улицы, он заметил безжизненного человека. Забежав к нему, Ионалин встретился с ужасным взглядом, который словно исказил его лицо. Мужчина лет тридцати заговорил, и его слова пронзили воздух.

– Где... Где... Где... Она, где?!!!?!!? -

– Что произошло, кто она?!?! - в отчаянии спросил Ионалин.

– Чудовище... Ночью она... Ааааа...– В истерике мужчина заплакал, предприятия его слезы падали, как горькие дожди. - Она всех уб-б-билаа... ВСЕЕХ!! Мм-мою с-семью, ссс-соседей, ввв-всех... Кровь... Много крови...

Каждое слово выкладывало перед глазами страшную картину, окрашенную в алый цвет. В его голосе звучал не только ужас, но и тоска, глухо отзывающаяся в этот мрачный час. Эхо его потерянной жизни тревожило серые обрывы ночи, невидимые тени метались вокруг, как разъяренные призраки. Жуткий страх полз по коже, а сердце колотилось в груди, как зажатая птица. Все, что когда-то было священным и дорогим, теперь истекало в бездну страха. Ночью, когда мрак укрывал мир, пришло это ужасное существо, забрав с собой свет и надежду, оставив лишь крики о помощи запечатанными в мраке.

После этого мужчина начал неистово кричать и рыдать, бьёт ладонями об землю. Ионалин попытался успокоить его, но все попытки оказались тщетными. Туман сгущался, и священник, не в силах вынести горя убитого человека, решил уйти в церковь. Удалившись от шумного присутствия, он заметил, как крик внезапно прекратился. Обернувшись, Ионалин увидел, что силуэт мужчины исчез, как будто его и не было. Вскоре он продолжил свой путь к святому месту.

Переступив порог церкви, он начал внимательно осматривать её интерьер. Прошло около двадцати минут, когда Ионалин обнаружил заколоченную дверь в подвал. Где-то нашёл гвоздодёр и распахнул её. Зажжённый фонарь осветил длинный, тёмный кирпичный коридор, высота которого заставляла его идти, полусогнувшись. Дойдя до конца коридора, он стоял перед деревянной дверью, которая, судя по виду, была отмечена временем, прошедшим, вероятно, около сорока-семидесяти лет. Открыв её, Ионалин вошёл в большой зал с алтарём, покрытым кровью, а вокруг него лежали трупы. Невыносимый запах гнили заполнил темноту, и свет фонаря не мог разогнать её мрак.

Пройдя немного по залу, Ионалин ощутил чье-то незримое внимание, и страх обуял его. Направившись к алтарю, он наткнулся на книгу, испещренную странными символами, напоминавшими те, что он когда-то видел в той ужасной обители. Неосторожно взяв её в руки, он почувствовал, как острый край порезал ладонь; инстинктивно отбросил книгу, подавляя стон боли. Кровь, струящаяся по его руке, заставила Ионалина оторвать лоскут ткани с одежды, чтобы перевязать рану и остановить кровотечение. Внезапно в мрачном зале раздался звук, будто что-то металлическое ударилось о каменный пол. Ионалин насторожился и мгновенно уставился в ту сторону, откуда иссяк шум. К счастью, ничего не произошло, и он, немного успокоилась, продолжил изучать этот странный зал, который, к его удивлению, оказался довольно обширным, несмотря на его незначительную глубину под землей. Затем священник наткнулся на ещё одну дверь; открыв её, он увидел новую лестницу, стремящуюся всё глубже вниз.

Неизвестно, что побудило Ионалина предпринять этот странный шаг, но он почувствовал непреодолимое желание спуститься в это таинственное место, где разум нормального человека не решился бы оказаться. С каждым шагом он обнаруживал, что коридоры расползаются, открывая новые комнаты. Многие из них были без дверей — сами по себе или выломаны, но и те, что всё же имели двери, поддавались его нажиму.

Заглянув в первую комнату, Ионалин увидел ее скромные размеры — два на два метра. В правом верхнем углу уныло лежал старый, изможденный матрас, а посередине стоял деревянный стул, во мгле словно охраняющий свои тайны. Следующая комната была больше — около четырех на трех метров. Здесь, на небольшой деревянной скамейке, покоилась почти идентичная тому матрацу чаша воспоминаний, а напротив, с тихим достоинством, стоял старый стол с канделябром, готовым вместить две свечи. На столе, под слоем пыли, лежал клочок бумаги и старая перьевая ручка. На листе трудновато было разглядеть буквы, но какие-то слова удавалось распознать, переплетая их с обрывками логики и тайны, воплощенной в этой заброшенной тишине:

"Уже около трех месяцев мы томимся здесь, под землей, и наши запасы пищи и воды истощаются, свечи тоже догорают. Люди вокруг меня начинают терять здравый смысл, страх и паника проникают в их души; многие тоскуют по пище. Я все больше уверен, что вскоре они начнут смотреть друг на друга с голодным вожделением. Джреми, в частности, на протяжении трех дней следит за мной с недобрым любопытством, и я ощущаю, что он может стать тем, кто лишит меня жизни... Ох... С тех пор как мы заперли тот тоннель, из его недр доносятся пугающие звуки, которые тяжело давят на нашу психику; иногда до наших ушей доходят чьи-то крики, а если прислушаться внимательней, можно уловить отголоски человеческой речи. Я больше не в силах это терпеть, и, похоже, сам начинаю поддаваться безумству: мне кажется, что в темноте, на краю коридоров, кто-то устремляет на меня взгляд, а быть может, это не галлюцинации..."

С этих слов записка завершалась, но Ионалин продолжил своё исследование, углубившись в тени комнат. В третьей он наткнулся на засохшие пятна крови, разлившиеся по полу. Стены, словно воспоминания из потустороннего мира, были изрисованы кровью, покрыты таинственными символами, отдаленно напоминающими библейские, наряду с теми, что не имели аналогов. Эта комната привлекла внимание Ионалина, так что он решил не просто осмотреть её, а обыскать более тщательно. Однако ничего, что могло бы поразить его, он не нашёл, кроме странной статуэтки женщины, маленького размера, явно сделанной из меди. При ближайшем рассмотрении, изысканных деталей он не обнаружил и вскоре вышел из помещения. Как только он покинул его стены, его окутало ощущение неизъяснимого взгляда. Обернувшись, Ионалин увидел... Остина. Тот стоял, весь в крови, с глубокими порезами, из которых свисали куски плоти. Холодный, мёртвый взгляд, лишенный зрачков, пронизывал душу Ионалина. Священник застыл в ужасе, не в силах совершить ни единого движения.

Но внезапно "Остин" обернулся и направился обратно, постепенно исчезая из виду. Священник, осознав, что его роли здесь больше не осталось, направился к выходу. Подойдя к месту, где, как ему казалось, должны находиться двери, он с тревогой обнаружил их отсутствие. Ионалин был уверен, что пришёл именно оттуда, но, преисполненный решимости, решил исследовать окрестности в поисках выхода.

Прошло около часа, но прочь от той надежды его ждало лишь разочарование: перед ним лишь тоннель, чьи проходы были забиты старыми, гнилыми досками. Однако они были настолько древними, что легко поддавались разрушению. Сломав преграду, Ионалин ступил в туннель и погрузился в тьму, без усталости оглядываясь назад, словно привычно ожидал преследования.

Шаг за шагом туннель сжимался и понижался, пока в какой-то момент ползти не стало единственным способом продвигаться вперед. И вот, выбравшись в новый зал, он оказался в пространстве, куда размером не шло никакого сравнения с прежним. Внезапно что-то пронзило сознание Ионалина, и он бесчувственно упал на холодный пол.

Ионалину снится кошмарный сон. В этом сне он оказывается в странной огромной комнате, где повсюду грязь, кровь, запах гнили и ужасные крики боли, доносящиеся из единственной двери. Священник подходит к двери, и она открывается сама. За дверью Ионалин видит коридор с множеством клеток, в каждой из которых сидят изуродованные люди. Они кричат от адской боли. Ионалин замечает мужчину лет тридцати, который сидит в клетке и часть его тела является частью клетки. На голове мужчины металлическая шапка с шипами, которые впиваются в его череп. Пройдя дальше по коридору, Ионалин видит странную фигуру. Она исчезает, и Ионалин приходит в себя, но он не чувствует своих ног. Он просыпается на деревянном столе с отрубленными ногами. Рядом лежит тело женщины, в которой Ионалин узнаёт Кэтрин. Её тело изуродовано, а на другом столе лежит человек с оторванным лицом и без ног. Священник пытается вырваться, но к нему подходит девушка по имени Сандра в маске из лица Остина. Она смотрит на Ионалина и смеётся. Затем она хватает его голову. Взгляд Ионалина полон боли, ужаса, безысходности и отчаяния. И внезапно в воздух поднимается отрубленная голова священника, забрызгивая кровью тело Сандры.