Глава 17. Гнев и сожаление
Чонгук не успел далеко уехать, как позади него раздался знакомый голос, полный ярости и осуждения.
- Чонгук, ты ублюдок! Как ты посмел?!
Он резко обернулся и увидел Хосока, который с искаженным от гнева лицом быстро приближался к нему.
- Хосок, что ты... - начал было Чонгук, но тот грубо схватил его за ворот рубашки.
- Заткнись! - прорычал Хосок, с ненавистью глядя в его глаза. - Как ты мог сотворить такое с Т/и? Ты что, совсем очумел?
Чонгук опустил взгляд, не в силах встретиться с яростным взором своего друга. Он прекрасно понимал, что тот имел полное право на свой гнев.
- Я... Я не хотел, чтобы всё зашло так далеко, - тихо пробормотал он, чувствуя, как внутри него нарастает волна стыда и раскаяния.
Но Хосок с силой оттолкнул его, и Чонгук едва устоял на ногах.
- Ты не хотел? - в его голосе слышалось горькое разочарование. - Да ты разрушил всю её жизнь! Её маленьких детей ты просто уничтожил, как насекомых!
Он снова замахнулся на Чонгука, но тот на этот раз успел перехватить его руку.
- Прошу, выслушай меня, - произнес он, с трудом сдерживая дрожь в голосе. - Я сам едва могу поверить в то, что сотворил. Моя жажда власти и ненависть ослепили меня, и я совершил ужасные вещи. Я понимаю, что это непростительно, но...
Хосок с яростью вырвался из его хватки.
- "Непростительно"? - саркастически усмехнулся он. - Да ты хуже последнего ничтожества! Ты лишил её всего, что было для Т/и дорого! Неужели твоя совесть не мучает тебя?!
Чонгук опустил голову, чувствуя, как его щеки обжигают горячие слезы.
- Ты не понимаешь, - глухо произнес он. - Я ненавижу себя за всё это. Я не могу простить себе того, что сделал. Т/и - это всё, что есть у меня в этом мире, и я...
Но Хосок прервал его порыв, горько рассмеявшись.
- Да ты ещё и смеешь говорить о любви? - в его глазах полыхала ярость. - Любовь? Что ты знаешь об этом, чудовище? Ты просто использовал её, как и всех остальных, ради собственной выгоды!
Эти слова пронзили Чонгука, будто ядовитые стрелы. Он знал, что Хосок прав - его эгоизм и жестокость разрушили жизнь Т/и.
- Я пытался всё исправить, - тихо произнес он, с болью взирая на друга. - Я хотел, чтобы она была рядом со мной, чтобы... чтобы снова полюбила меня.
Хосок покачал головой, глядя на него с глубоким отвращением.
- Ты отвратителен, - злобно бросил он. - Ты потерял её навсегда. Т/и теперь никогда не простит тебя за то, что ты сделал.
Чонгук вздрогнул, понимая, что это правда. Даже если ему удастся спасти Т/и, её ненависть и презрение к нему уже не исцелить. Он навсегда утратил её доверие и любовь.
- Я знаю, - с горечью произнес он. - Я заслужил это. И я готов принять любое наказание, лишь бы спасти Т/и.
Хосок с отвращением посмотрел на него.
- Наказание? Ты даже не представляешь, что такое настоящее наказание, - его глаза сверкнули. - А теперь убирайся с моих глаз, пока я сам тебя не убил!
Чонгук понуро опустил голову и, не проронив ни слова, развернулся и пошёл прочь. Он чувствовал себя разбитым и уничтоженным. Хосок был прав - он не достоин ни прощения, ни искупления.
Сев в машину, он с горечью осознавал, что теперь, когда Т/и в опасности, ему ничего не остаётся, кроме как наблюдать за происходящим издалека. Его присутствие только всё усугубит и расстроит её ещё больше.
Горькие слезы обжигали щёки Чонгука. Он понимал, что потерял её безвозвратно. И это было самым суровым наказанием, которое он мог себе представить.
Продолжение следует...