Под снегом и упреками
Катя и Вова шагали по заснеженным улицам, наслаждаясь редкой тишиной. Снегопад усиливался, делая мир вокруг похожим на картину. Улицы были почти пустыми — только редкие прохожие спешили по своим делам. Их смех, словно кристаллы, растворялся в морозном воздухе, оставляя приятное ощущение лёгкости.
— Смотри, — Вова вдруг наклонился и начал лепить снежок, — угадай, в кого полетит?
Катя засмеялась, но быстро отскочила, пока снежок не полетел ей под ноги.
— Ах ты! — воскликнула она, подхватывая свой снежок и метя в него.
И вот они уже вовсю носились по пустынному парку, бросая друг в друга снежки. Катя смеялась так, что щёки начинали болеть. Она не помнила, когда в последний раз чувствовала себя настолько свободной.
— Всё, сдаюсь! — наконец выкрикнул Вова, поднимая руки вверх.
— Ага, так я и поверила, — она сделала вид, что собирается бросить ещё один снежок, но остановилась.
Вова подошёл ближе, стряхивая снег с волос.
— Вот видишь, тебе ведь уже лучше, — сказал он, глядя на неё.
Катя кивнула.
— Спасибо, — её голос был тихим, почти шёпотом.
Вдруг их лёгкость оборвала фигура на другом конце парка. Это была соседка Лена, которая возвращалась с рынка с сумками. Она остановилась, прищурилась, а потом подняла руку, указывая на них.
— Опять! — громко воскликнула она. — Опять с ним!
Катя замерла, словно её застали на месте преступления.
— Кто это? — спросил Вова, нахмурившись.
— Соседка, — быстро ответила Катя. — Она всё маме расскажет...
Но было уже поздно. Лена повернула в сторону дома Кати, а её голос эхом разлетался по улице:
— Опять с этим мужчиной бегает! Вот стыд какой!
Катя почувствовала, как страх охватывает её.
— Мне нужно домой, — сказала она, но Вова покачал головой.
— Подожди. Если сейчас пойдёшь, тебя сразу выдадут. Давай хотя бы чуть позже.
Катя согласилась, но тревога в её глазах оставалась. Они сели на скамейку, пока она пыталась успокоиться.
Тем временем дома у Кати уже разгоралась буря. Соседка Лена, едва переступив порог, тут же позвонила в квартиру её матери.
— Оля, твоя опять с этим мужиком! Да, вон в парке у дома!
Мать Кати побледнела от гнева. Она накинула пальто и выскочила из квартиры.
— КАТЯ! — её голос разнёсся по улице. — КАТЯ!
Она шла, громко ругаясь и оглядываясь по сторонам. Жители близлежащих домов выглядывали из окон, удивлённо переглядываясь. Мать, разъярённая и встревоженная, буквально прочёсывала каждый уголок.
Вскоре она нашла дочь. Катя и Вова сидели на той самой скамейке, и их смех моментально оборвался, когда мать подлетела к ним.
— Катя! Немедленно домой! — крикнула она, хватая дочь за руку.
— Мам, подожди! — попыталась протестовать Катя, но мать только сильнее потянула её за собой.
Вова тут же встал, его лицо стало серьёзным.
— Простите, — начал он, но мать обернулась, сверкая глазами.
— Тебя не просили вмешиваться! — резко сказала она. — Какой ты мужчина, если за девочкой семнадцатилетней бегаешь? Ты вообще понимаешь, как это выглядит?!
Катя попыталась вмешаться:
— Мам, он ничего плохого не сделал!
Но мать только сильнее разозлилась:
— Дома поговорим!
Она потащила Катю к дому, но Вова не отступил. Он шёл за ними.
— Я не уйду, пока вы не выслушаете меня, — спокойно сказал он.
Мать остановилась уже в подъезде, обернувшись к нему.
— Ты что, думаешь, я буду стоять и слушать оправдания?
— Это не оправдания, — твёрдо ответил Вова. — Я хочу объясниться.
Мать бросила гневный взгляд, но не выгнала его. Они поднялись в квартиру.
Как только дверь закрылась, Вова заговорил:
— Я понимаю, что вы переживаете за дочь. И правильно делаете. Но вы ошибаетесь насчёт меня.
Мать скрестила руки на груди, молча слушая.
— Я не такой, как вы думаете. К девушкам я отношусь как к сокровищу. Катя для меня не просто девочка. Она человек, который чувствует, думает, переживает. Я вижу, что ей бывает тяжело, и я хочу помочь. Никаких скрытых мотивов у меня нет.
Мать нахмурилась, но его голос звучал уверенно и искренне.
— Я не собираюсь нарушать границы. Просто иногда человеку нужно, чтобы рядом был кто-то, кто выслушает. Кто поддержит. Это всё, что я делаю.
Катя стояла, глядя на него. Она чувствовала, как её сердце сжимается.
Мать вздохнула, смягчившись, но всё же сказала:
— Я тебе верю, но только до первого обмана. Если что-то случится — всё, ты больше здесь не появишься.
Вова кивнул.
— Спасибо, что выслушали.
Он повернулся к Кате, его взгляд был мягким.
— Увидимся позже, — сказал он, и прежде чем уйти, добавил: — Всё будет хорошо.
Когда дверь за ним закрылась, мать посмотрела на Катю.
— Тебе повезло, что он не похож на остальных, — тихо сказала она. — Но я всё равно буду за тобой следить.
Катя молча кивнула. Она чувствовала, что этот разговор многое изменил.