На берегу лета

ㅤ ㅤ 

 ㅤ ㅤ Пока белоснежные облака мягко окутывали бескрайнее лазурное небо, а Миша мило посапывал на соседнем сидении, все мысли Кати были о сообщении Севы. Что ему нужно в этот раз? Она ведь только перестала преследовать навязчивую мысль о том, чтобы позвонить ему или написать. А теперь старший брат, как и всегда, может испортить ей жизнь, сам того не подозревая. Нет, девушка дорожила им, вот только уже давно поняла, что где Сева, там и неприятности. От негативных мыслей Катю даже начало слегка подташнивать, но она не предала этому особого значения.

ㅤ ㅤ Самолёт мягко коснулся взлётно-посадочной полосы аэропорта Валенсии, и гул двигателей сменился тишиной, нарушаемой лишь шорохом чемоданов и взволнованными голосами пассажиров. За иллюминаторами открывался новый мир: небо, пронзительно-синее, словно сапфир, искрилось под палящим солнцем, а далёкие силуэты пальм покачивались на горизонте, будто приветствуя гостей лёгким танцем. Семейство Воронцовых ступило на испанскую землю, и Валенсия встретила их жарким объятием, полным жизни и обещаний.

ㅤ ㅤ Воздух был пропитан свежими и колоритными ароматами: солёный морской бриз смешивался с сладковатым запахом цветущих апельсиновых деревьев, а где-то вдали витал лёгкий шлейф свежеиспечённой паэльи и терпкой сангрии. Солнце заливало всё вокруг золотым светом, отражаясь в стеклянных фасадах аэропорта и играя бликами на мозаичных тротуарах. Пальмы, высокие и грациозные, отбрасывали кружевные тени, а цветущие бугенвиллеи, ярко-розовые и пурпурные, обвивали фонарные столбы, словно украшая город для долгожданных гостей. Вдалеке слышался ритмичный стук кастаньет и мелодия гитары, доносящиеся с уличного фестиваля, — Валенсия дышала страстью и свободой.

ㅤ ㅤ Катя, держась за руку Миши, вышла из аэропорта и замерла, её каре-зелёные глаза расширились от восторга. Жара окутала её, как тёплое одеяло, и она вдохнула полной грудью, ощущая, как морской ветер ласкает её кожу. Её лёгкое платье цвета морской волны колыхалось на ветру, а тёмные волосы, выбившиеся из кос, блестели под солнцем, будто нити горького шоколада.

ㅤ ㅤ — Миш, это... как в сказке, — прошептала она, её голос дрожал от предвкушения. Парень улыбнулся, его голубые глаза сияли ярче средиземноморского моря.

ㅤ ㅤ — Я же обещал, Кать, — ответил он, сжимая её ладонь. — Это только начало.

ㅤ ㅤ Ирина Аркадьевна, шедшая позади, поправила солнцезащитные очки и фыркнула, заметив, как Сергей пытается поймать её взгляд. Она выглядела величественно в белом льняном костюме, но её губы сжались в тонкую линию, выдавая раздражение.

ㅤ ㅤ — Сережа, не смей подходить ближе, — бросила она, ускоряя шаг. Жара усиливала её напряжение, но даже она не могла не заметить красоты вокруг: мозаичные узоры на зданиях, пёстрые рынки с горами спелых персиков и лимонов, уличные танцоры, чьи движения были такими же пламенными, как само солнце. Ирина отвернулась к морю, и на миг её взгляд смягчился — синева горизонта напомнила ей о прошлом, когда она и Сергей были счастливы.

ㅤ ㅤ Прислуга — Артём, Ксения, Лилиана и Арсений — тащили чемоданы, оглядываясь с восторгом. Гриша, чьи мысли были заняты Валерием Ивановичем, всё же не могла сдержать улыбки, видя, как солнце играет на оранжевых крышах домов. Лил, поправляя тёмные локоны, мечтала о местных вечеринках, а Арсений, сияя от радости, уже планировал, как загорит на пляже.

ㅤ ㅤ — Это рай, Лили! — воскликнул он, за что получил насмешливый взгляд подруги.

ㅤ ㅤ — Эй, тунеядцы, двигайтесь быстрее, иначе потопаете до виллы пешком! — услышав обсуждения официантов, пригрозил шедший рядом с ними Валерий Иванович.

ㅤ ㅤ — Папа, а ты купишь мне сахарную вату? — пытался перекричать толку Энджел.

ㅤ ㅤ — А мне мороженое! Фисташковое! — выкрикнула Даниэлла.

ㅤ ㅤ — Конечно, детки, для вас всё, что угодно, — проговорил Сергей, усаживаясь в салон дорогой машины.

ㅤ ㅤ — Родные мои, мамочка всё вам купит. Для этого необязательно обращаться к папе, — подметила Ирина, размещаясь в соседнем авто, чтобы не ехать рядом с тем, кто так безжалостно растерзал её сердце.

ㅤ ㅤ Дорога до виллы была долгой, но безумно красивой. Катя не могла отлипнуть от окна, постоянно разглядывая живописные пейзажи. На море она была всего один раз, но очень давно, когда родители ещё были живы. Три черные лакированные машины остановились у красивого и величественного здания. Владимир постарался на славу, эта вилла была одной из лучших во всей Валенсии. На крыльце семейство уже дожидался хозяин дома.

ㅤ ㅤ — Добро пожаловать в Испанию, damas y caballeros, — поприветствовал толпу седовласый мужчина, чья улыбка смело могла затмить знойное испанское солнце.

ㅤ ㅤ — Gracias, señor, — на ломаном испанском проговорил Сергей. — Валера, пусть прислуга поможет нам с вещами. Мы живем в правом крыле, а вы в левом.

ㅤ ㅤ — Сейчас распоряжусь, Сергей Валерьевич, — управляющий повернулся к своим подопечным. — Рыжий и Артём — вы займитесь хозяйскими вещами, Ксения — за Вами детские, Лили — чемоданы прислуги. Всем понятно?

ㅤ ㅤ — Даааа, — протянул Сеня, который уже мечтал лишь о том, чтобы погреться под ласковым солнцем Валенсии.

ㅤ ㅤ — Пока прислуга занималась чемоданами, семейство Воронцовых разместилось в просторной гостиной в самом сердце виллы. Услышав шум, из своих комнат вышли Оля со своим парнем и Евгения, которые прилетели немного ранее.

ㅤ ㅤ — Папочка, — светловолосая летела по ступенькам, будто за её спиной были настоящие крылья. — Я соскучилась. — Оля подбежала к отцу и крепко обняла его.

ㅤ ㅤ — И я скучал, Оленька, — без особого энтузиазма проговорил Сергей, слегка похлопав дочь по спине. — Представишь? — суровый отцовский взгляд упал на парня, стоящего сзади Ольги.

ㅤ ㅤ — Ах, да, па... Это Женя... мой бойфренд... Мы познакомились с ним в универе.

ㅤ ㅤ — Рад знакомству, — улыбчивый парень протянул руку главе семейства, который с неохотой пожал её.

ㅤ ㅤ — Ну и зачем вы привезли сюда этих мелких блошек? Они же будут путаться под ногами? — вальяжно оперевшись о спинку дивана проговорила спустившаяся Евгения, как и всегда, держа в руках бокал с красным вином.

ㅤ ㅤ — Женя, прошу не отзываться так о детях, — непохожим на себя тоном проговорила Ира, готовая стоят за своих крохах горой

ㅤ ㅤ — А где Лена и Серж? Я даже успела по ним соскучиться, — начала допросы Евгения, оглядывая всех присутствующих.

ㅤ ㅤ — Они не хотели лететь с Вероничкой, боятся, что она плохо перенесет перелёт.

ㅤ ㅤ — Вероничка? Это собака? — с долей издевки спросила Женя, сделав глоток из почти пустого бокала.

ㅤ ㅤ — Это их дочь, — холодно ответила Ира, которой уже совсем не хотелось находиться в этом семейном кругу. — Я лучше пойду накормлю детей.

ㅤ ㅤ — Иди-иди, дорогуша, только не споткнись по дороге, — ухмылка Жени преследовала Ирину до тех пор, пока она не скрылась в другой комнате. Внезапно взгляд шатенки упал на ту, кого она точно не ожидала здесь увидеть. — Жанна? Что ты здесь делаешь? — у Евгении сразу же всплыли воспоминания из прошлого, когда они вдвоём боролись за сердце кошелёк Сергея.

ㅤ ㅤ — Она просто моя пиарщица... — начал было Сергей, но его перебила Жанна.

ㅤ ㅤ — И любимая женщина, — закончила блондинка, вмиг оказавшись рядом с Воронцовым и взяв его за руку. Пока Евгения находилась в недоумении, пара удалилась в второй этаж.

ㅤ ㅤ В свою комнату направились и Катя с Мишей. Открыв красивые деревянные двери, они словно влетели в картину, написанную красками лета. Комната была оазисом света и уюта: высокие окна с видом на Средиземное море пропускали золотые лучи солнца, которые танцевали на белоснежных стенах, украшенных тонкими мозаичными узорами в мавританском стиле. Лёгкие шторы цвета слоновой кости колыхались от морского бриза, принося в комнату ароматы соли, апельсиновых цветов и далёкого жасмина. Пол, выложенный прохладной терракотовой плиткой, приятно холодил босые ноги Кати, когда она сбросила сандалии, а её лёгкое платье цвета морской волны струилось, словно волны, ласкающие берег. Кровать, застеленная льняным покрывалом с вышитыми узорами, манила уютом, а рядом, на деревянной тумбе, стояла ваза с яркими бугенвиллеями, их пурпурные лепестки сияли, как закатное небо.

ㅤ ㅤ Катя замерла у окна, её каре-зелёные глаза расширились от восторга.

ㅤ ㅤ — Миш, ты только посмотри! — воскликнула девушка, её голос дрожал от счастья, а пальцы невольно коснулись стекла, за которым раскинулось море, искрящееся, как витраж под солнцем. Она повернулась к Воронцову, её улыбка была ярче валенсийского света. — Это как сон! Настоящий сон! Яхты, пальмы, этот воздух... я никогда не видела ничего красивее! — Катерина рассмеялась, её тёмные волосы заплясали на ветру, а щёки порозовели, будто впитав тепло испанского солнца.

ㅤ ㅤ Михаил, стоявший позади с их чемоданами, смотрел на неё с обожанием, его голубые глаза сияли, как море за окном.

ㅤ ㅤ — Кать, ты сама красивее всего этого, — сказал он, его голос был тёплым, с лёгкой хрипотцой, полной любви. Он шагнул к ней, обнял за талию, и его губы коснулись её виска. — Я же говорил, что наш отпуск будет незабываемым. — его пальцы нежно скользнули по её руке, вызывая лёгкую дрожь, но Катя вдруг напряглась, её улыбка чуть померкла. Глубоко внутри, под волной восторга, шевелилась тревога за Севу — его сообщение в аэропорту, полное отчаяния, не выходило у неё из головы.

ㅤ ㅤ — Миш, принеси, пожалуйста, сок, — попросила она, мягко высвобождаясь из его объятий. — Хочу освежиться после дороги. — девичий голос был ласковым, но в нём мелькнула нотка беспокойства, которую Воронцов, увлечённый её сиянием, не заметил. 

ㅤ ㅤ — Всё для тебя, Катош, — ответил он с улыбкой, подмигнув, и вышел, его шаги эхом отозвались на плиточном полу коридора. Как только дверь закрылась, Катя схватила телефон, её пальцы задрожали, набирая сообщение Севе:

«Что случилось?»

ㅤ ㅤ Ответ пришёл почти мгновенно, будто Сева ждал её слов:

«Систер, я по уши в долгах.

Срочно нужны деньги, иначе мне конец.

Помоги, умоляю.»

ㅤ ㅤ Катя побледнела, её пальцы замерли над экраном, а сердце сжалось от ужаса. Она быстро напечатала:

«Сев, я не в Москве.

Мы в Валенсии,

отпуск с Мишей и его семьёй.»

ㅤ ㅤ Сева ответил тут же:

«Тогда купи мне билет в Испанию!

Я найду тут работу, начну всё

с чистого листа, верну долг.

Кать, ты моя единственная надежда.»

ㅤ ㅤ Тихомирова закусила губу, её взгляд метнулся к окну, где море искрилось безмятежно, в контрасте с её смятением. Она начала печатать ответ, её пальцы дрожали: «Сева, я попробую что-то придумать, но...» — слова замерли, когда дверь скрипнула, и в комнату вошёл Миша, держа два стакана с холодным апельсиновым соком, в котором плавали кубики льда, звенящие, как крохотные колокольчики.

ㅤ ㅤ — Кать, всё в порядке? — спросил он, его голос был полон беспокойства. Парень поставил стаканы на тумбу и шагнул к ней, заметив, как лицо возлюбленной стало бледнее мела, а глаза, обычно такие яркие, потемнели от тревоги. — Ты выглядишь, будто призрака увидела.

ㅤ ㅤ Темноволосая быстро спрятала телефон за спину, её губы дрогнули в попытке улыбнуться.

ㅤ ㅤ — Всё... всё хорошо, Миш, — солгала она, её голос был тонким, как нить. — Просто жара, наверное. — Она взяла стакан с соком, холод стекла обжёг её пальцы, но не смог унять бурю в её душе. Миша смотрел на неё, его брови нахмурились, но он кивнул, решив не давить. Он шагнул ближе, его рука коснулась её щеки, тёплая и успокаивающая.

ㅤ ㅤ — Если что-то не так, ты же знаешь, что можешь рассказать мне, да? — его голос был мягким, но в нём чувствовалась стальная решимость. Катя кивнула, её сердце сжалось от любви и вины. Она знала, что не может пока открыть ему правду о Севе — не сейчас, когда их испанское приключение только начиналось. Но тень тревоги за брата уже легла на её счастье, как облако на валенсийское солнце.

ㅤ ㅤ Катя поднесла стакан с апельсиновым соком к губам, надеясь, что его прохлада успокоит её растрёпанные нервы. Лёд звякнул о стекло, и сладковатый цитрусовый аромат коснулся её ноздрей, обещая освежить. Но едва холодная жидкость коснулась кончика языка, желудок девушки внезапно сжался, и волна тошноты накатила, словно неожиданный прилив. Она замерла, тонкие пальцы крепче стиснули стакан, а лицо побледнело ещё сильнее, выдавая смятение. Тихомирова списала это состояние на жару, усталость от перелёта и тревогу за Севу, чьё отчаянное сообщение всё ещё горело в её памяти.

ㅤ ㅤ Девушка быстро поставила стакан обратно на тумбу, её рука слегка дрожала, а губы сжались, чтобы подавить неприятное ощущение. Вдруг Кате стало душно, будто комната, такая просторная и светлая, сжала её в своих объятиях. Она глубоко вдохнула, пытаясь унять тошноту, и повернулась к Мише, который смотрел на неё с нарастающим беспокойством, его голубые глаза, обычно такие ясные, теперь затуманились тревогой.

ㅤ ㅤ — Любимая, ты точно в порядке? — спросил он, шагнув ближе. Его голос был мягким, но в нём чувствовалась и твёрдость — он явно не собирался игнорировать её состояние. — Ты бледная, как эти шторы, и... — Воронцов замолчал, заметив, как пальцы Кати нервно теребили край платья, а взгляд метнулся к телефону, который она всё ещё держала за спиной.

ㅤ ㅤ Катерина выдавила слабую улыбку, её каре-зелёные глаза дрогнули, скрывая целую бурю подавляемых эмоций.

ㅤ ㅤ — Миш, правда, всё нормально, — солгала она, её голос был тонким, как нить, готовой оборваться. — Наверное, просто жара и перелёт. И... — девушка запнулась, чувствуя, как тошнота отступает, но оставляет после себя лёгкую слабость. — Может, я просто устала. — Тихомирова шагнула к кровати, опустилась на край, и прижала ладонь к груди, будто пытаясь успокоить сердце, которое билось слишком быстро.

ㅤ ㅤ Миша нахмурился, его рука коснулась её плеча, тёплая и успокаивающая, но полная решимости докопаться до правды.

ㅤ ㅤ — Кать, ты меня пугаешь, — сказал он, присаживаясь рядом. Его пальцы нежно убрали прядь её тёмных волос, выбившуюся из косы, за ухо. — Если это не жара, то что? Ты же знаешь, я всегда с тобой. — голос кудрявого был полон любви, но в нём мелькнула тень подозрения, будто он чувствовал, что возлюбленная что-то скрывает.

ㅤ ㅤ Тихомирова отвела взгляд, её пальцы сжали телефон, всё ещё горящий от переписки с Севой. Она не могла рассказать Мише о долгах брата — не сейчас, когда они только прилетели на отдых, а её собственное состояние внушало ей смутный страх. Тошнота, так внезапно накатившая, казалась ей лишь следствием стресса, но где-то в глубине души зародилась крохотная искра сомнения, которую она пока не решалась осознать.

ㅤ ㅤ — Миш, я... просто волнуюсь за кое-кого, — начала Катя, выбирая слова осторожно, но тут же замолчала, боясь выдать слишком много.

ㅤ ㅤ Михаил кивнул, его рука сжала её ладонь, и он наклонился ближе, его дыхание коснулось её щеки.

ㅤ ㅤ — Кать, кто бы это ни был, мы разберёмся вместе, — сказал он твёрдо. — Но сначала ты выпьешь сок и отдохнёшь. Я не дам тебе хандрить в первый же день в Валенсии. — Миша улыбнулся, пытаясь разрядить напряжение, и подвинул к Кате стакан, но девушка лишь покачала головой, чувствуя, что её желудок всё ещё бунтует при одной мысли о соке.

ㅤ ㅤ — Может, позже, — прошептала она, её голос был едва слышен за шумом волн, доносившимся через открытое окно. Катя прижалась к Мише, её щека коснулась его груди, где она слышала ровный стук его сердца. Его тепло и знакомый запах — смесь кофе и морского ветра — успокаивали, но тревога за Севу и её собственное недомогание, как камень, лежали на её счастье. Тихомирова знала, что должна ответить брату, решить, как помочь ему с билетом в Испанию, но сейчас она просто закрыла глаза, растворяясь в объятиях Миши, надеясь, что валенсийское солнце прогонит её страхи, даже если её тело уже шептало о тайне, которую она ещё не готова была принять. 

ㅤ ㅤ

***

ㅤ ㅤ Ирина Аркадьевна толкнула дверь своей комнаты на вилле, и её шаги, уверенные и шумные от каблуков, эхом отозвались на терракотовом полу. Комната встретила её потоком света: широкие окна, обрамлённые лёгкими шторами цвета персикового заката, открывали вид на искрящееся Средиземное море, а тёплый бриз, пропитанный солью и ароматом апельсиновых садов, мягко колыхал занавески. Стены, выкрашенные в тёплый кремовый оттенок, были украшены тонкими мозаичными вставками, а массивная кровать с резным изголовьем, застеленная белоснежным льном, обещала покой, которого Ирина так жаждала. На деревянной тумбе стояла ваза с яркими цветами с местных полей, их пурпурные лепестки сияли, как пламя, отражая страсть валенсийского зноя.

ㅤ ㅤ Ирина поставила чемодан у кровати и выдохнула, её пальцы нервно поправили короткие, пышные волосы, всё ещё растрёпанные от перелёта. Несмотря на то, что всем своим видом девушка пыталась излучать уверенность, её сияющие глаза, обычно такие тёплые, теперь были холодны, как морская глубина. Валенсия, с её жарким солнцем и ритмами фламенко, манила забыть о прошлом, но мысли о Сергее и Жанне всё ещё отравляли её сердце. Воронцова открыла чемодан, аккуратно вынимая шёлковые платья и раскладывая их на кровати, её движения были точными, но полными сдерживаемого гнева. Каждый шорох ткани напоминал ей о разбитых надеждах, о той боли, что Сергей оставил в её душе.

ㅤ ㅤ Вдруг дверь скрипнула, и на пороге появился и сам Сергей Валерьевич. Его осанка была, как всегда, властной, но в глазах мелькнула смесь решимости и тоски. Он был одет в лёгкую хлопковую рубашку, рукава которой были закатаны, а тёмные волосы слегка растрепались от ветра. В руках он держал свой чемодан, и его присутствие заполнило комнату, как ливень, готовящийся разразиться. Ира замерла, её пальцы стиснули платье, которое она держала, а взгляд, острый, как лезвие, впился в него.

ㅤ ㅤ — Сережа, ты что здесь делаешь? — голос Ирины был холодным, дрожа от недоумения. Она выпрямилась, скрестив руки на груди. — Ты явно перепутал комнаты. Убирайся.

ㅤ ㅤ Сергей шагнул внутрь, закрыв дверь за собой, его лицо осталось невозмутимым, но в голосе скользнула нотка печали.

ㅤ ㅤ — Мусичка, это не ошибка, — начал он, ставя чемодан у стены. — Владимир, по случайности, поселил нас вместе. Свободных комнат больше нет.

ㅤ ㅤ Ирина рассмеялась, но её смех был горьким, как недопитое красное вино, оставленное в душной кухне.

ㅤ ㅤ — Случайность? — переспросила девушка, её брови тут же взлетели вверх. — Ты думаешь, я поверю в эту чушь? Это твой очередной трюк, Сереженька! — она шагнула к нему, её глаза пылали гневом. — Иди к своей Жанне, она наверняка ждёт тебя где-нибудь в соседней комнате!

ㅤ ㅤ Воронцов покачал головой, его взгляд стал серьёзным, почти умоляющим.

ㅤ ㅤ — Ирочка, Жанна здесь ни при чём, — сказал он, его голос понизился, но в нём чувствовалась искренняя боль. — Если я уйду к ней, что скажут люди? Что Воронцовы не могут сохранить лицо даже ради сына? Миша, Катя, вся семья — мы должны выглядеть единым целым, хотя бы на время этой поездки. Ради репутации, ради Мишкиной помолвки.

ㅤ ㅤ Ирина замерла, её пальцы сжались в кулаки, а губы дрогнули. Она знала, что Сергей прав — слухи о их разъезде и так уже отравляли их положение в обществе. Но мысль о том, чтобы делить с ним комнату, была невыносима. Девушка отвернулась к окну, где море искрилось безмятежно, в контрасте с её смятением.

ㅤ ㅤ — Ты разрушил нашу семью, Сережа, — прошептала Ирина Аркадьевна, её голос был едва уловимым, как вечерний бриз. — И теперь ты ждёшь, что я притворюсь, будто ничего не было?

ㅤ ㅤ Сергей шагнул ближе, но остановился, не решаясь коснуться её.

ㅤ ㅤ — Мусичка, я не прошу прощения... пока, — сказал он тихо. — Но дай мне шанс быть рядом. Я сделаю всё, чтобы ты не чувствовала себя дискомфортно. — Воронцов помолчал, его взгляд скользнул по комнате, и он добавил. — Я согласен на любое твоё условие.

ㅤ ㅤ Ирина повернулась, её глаза сузились, но в них мелькнула искра мягкости от той прежней Ирочки, что была рядом с Сергеем все 5 лет.

ㅤ ㅤ — Хорошо, — сказала девушка, её голос был твёрд, как валенсийский камень. — Ты можешь остаться. Но с одним условием: ты спишь на полу. Никакой кровати, никаких поблажек. И не смей называть меня мусичкой, я тебя просила. — Воронцова указала на угол комнаты, где лежал лишь тонкий коврик, её взгляд был полон вызова.

ㅤ ㅤ Сергей долго смотрел на неё, его челюсть напряглась, а пальцы сжали ручку чемодана. В его глазах боролись гордость и любовь, но любовь победила. Он медленно кивнул, его губы дрогнули в лёгкой, почти незаметной улыбке.

ㅤ ㅤ — Договорились, Ирочка, — сказал Воронцов, его голос был хриплым и статным. — Я буду спать на полу, терпеть твой гнев, делать всё, что ты скажешь. Только ради того, чтобы быть рядом с тобой. — он шагнул к углу, бросив чемодан на пол, и начал раскладывать свои вещи, будто это было самым естественным делом.

ㅤ ㅤ Ирина в ответ лишь фыркнула, её щёки вспыхнули от смеси гнева и смятения. Она вернулась к своему чемодану, движения девушки стали резче, но сердце билось быстрее, чем она хотела признать. За окном Валенсия пела свою песню — волны, гитары, смех уличных торговцев, — но в этой комнате разгоралась другая драма, где каждое слово, каждый взгляд был шагом к примирению или новой пропасти. Ира знала, что согласилась на опасную игру, но, глядя на Сергея, который молча стелил одеяло на полу, она почувствовала, как в её душе, под слоем боли, шевельнулась крохотная искра веры в то, что их любовь ещё можно спасти. 

ㅤ ㅤ

***

ㅤ ㅤ Бассейн у виллы Воронцовых в Валенсии сверкал под палящим солнцем, его бирюзовая вода отражала безоблачное небо, словно зеркало, в котором танцевали блики света. Пальмы, окаймляющие террасу, шелестели листвой на морском бризе, создавая иллюзию рая. Оля сидела на краю шезлонга, её лёгкий сарафан с цветочным узором колыхался на ветру, а солнцезащитные очки, сдвинутые на макушку, открывали её ясные глаза, искрящиеся от восторга. Она держала телефон, снимая видео для своих подписчиков, а её голос, звонкий и полный жизни, сливался с шумом волн, доносящимся с ближайшего пляжа.

ㅤ ㅤ — Ребята, вы только посмотрите на эту красоту! — восклицала Оля, поворачивая камеру, чтобы запечатлеть пейзаж: лазурное море, усеянное белыми яхтами, пурпурные бугенвиллеи, обвивающие белоснежные стены виллы, и золотистый песок, мерцающий вдали. — Валенсия — это просто мечта! Хочу попробовать что-нибудь экстремальное: погонять на сёрфе, прыгнуть с парашютом или, может, нырнуть с аквалангом! — девушка рассмеялась, её светлые волосы, слегка мокрые после плавания, сияли на солнце, как нити шёлка. Закончив запись, Оля быстро выложила видео в сеть, её пальцы порхали по экрану, а улыбка была такой яркой, что могла соперничать с валенсийским солнцем.

 ㅤ ㅤ Оля была так увлечена своим занятием, что даже не заметила, как к ней подошёл Женя, её парень, держа в руках два стакана с холодным лимонадом, в которых звенели кубики льда, а дольки лимона искрились, как маленькие солнца. Его светлая рубашка была расстёгнута, открывая загорелую кожу, а в глазах играла тёплая искренняя нежность.

ㅤ ㅤ — Оленька, держи, это для тебя, — сказал он, протягивая девушке стакан. Его голос был мягким, с лёгкой хрипотцой, полной заботы. Он присел рядом, его рука сразу скользнула к её талии, и он ласково поцеловал её в щеку. Губы парня были прохладными от лимонада. Оля резко смутилась, её щёки вспыхнули нежным румянцем, она рассмеялась, отводя взгляд.

ㅤ ㅤ — Жень, ну перестань, нас же могут увидеть, — прошептала Воронцова, но её голос дрожал от удовольствия, а пальцы невольно сжали руку парня.

ㅤ ㅤ Они болтали, их смех звенел, как колокольчики, сливаясь с плеском воды в бассейне и далёкими звуками гитары, доносящимися с улицы. Оля рассказывала Жене о своих планах покорить волны, а он, улыбаясь, обещал быть её личным спасателем. Их лёгкая, непринуждённая беседа была полна тепла, но эта идиллия разбивалась, как стекло, под взглядом Артёма, который только что вышел из виллы, направляясь на пробежку.

ㅤ ㅤ Водитель, одетый в спортивную форму, остановился у края террасы, его хмурые голубые глаза, обычно такие живые, потемнели от боли, когда он увидел Олю и Женю. Его сердце сжалось, а пальцы невольно стиснули наушники, которые он собирался надеть. Ольга Сергеевна, смеющаяся и сияющая рядом с новым парнем, выглядела такой счастливой, что это резало его, как нож. Тёма замер, не в силах отвести взгляд, его грудь тяжело вздымалась, а воспоминания о их прошлом — о её улыбке, предназначенной только ему, о её тепле — нахлынули, как волны на валенсийский берег. Он хотел подойти, сказать хоть слово, но ноги будто приросли к земле, а горло сдавило отчаяние.

ㅤ ㅤ В этот момент за его спиной, словно тень, возникла Евгения Юрьевна, мать Оли. Её шаги были бесшумными, но присутствие — тяжёлым, как грозовая туча, готовая вот-вот взорваться и хлынуть проливным дождём. Она остановилась так близко, что её холодный парфюм смешался с ароматом морского побережья.

ㅤ ㅤ — Забудь об Оле навсегда, — прошипела Евгения, её голос был ядовитым, как змеиное жало, но тихим, чтобы не привлечь внимания. — Она сделала свой выбор. Тебе не место рядом с ней. — её глаза, холодные и острые, впились в него, а губы искривились в презрительной усмешке.

ㅤ ㅤ Артём вздрогнул, его челюсть напряглась, но он не обернулся. Слова Евгении жгли, как соль на ране, но он лишь молча надел наушники, включив музыку, чтобы заглушить её голос и боль в своём сердце. Он бросил последний взгляд на Олю, которая в этот момент подняла глаза и заметила его. Их взгляды встретились, и её сердце замерло — в его глазах она увидела ту же тоску, те же неостывшие чувства, которые всё ещё жили в ней, несмотря на Женю. Её пальцы дрогнули, лимонад едва не выскользнул из рук, а улыбка, предназначенная подписчикам, померкла.

ㅤ ㅤ — Тём... — прошептала Оля так тихо, что Женя не услышал, но её грудь сжалась от смеси вины и старой любви.

ㅤ ㅤ Артём отвернулся, его шаги стали твёрже, и он побежал прочь, вдоль пальмовой аллеи, где солнце жгло его кожу, а ритм музыки в наушниках пытался заглушить ритм его сердца. Оля смотрела ему вслед, её пальцы сжали стакан, а Женя, заметив её смятение, мягко коснулся девичьего плеча.

ㅤ ㅤ — Оленька, ты в порядке? — спросил он, но она лишь кивнула, её взгляд всё ещё был прикован к удаляющейся фигуре Артёма. Валенсия, с её яркими красками и страстными мелодиями, становилась ареной для их нерешённых чувств.

 ㅤ ㅤ

***

ㅤ ㅤ В тиши испанского вечера с лёгким флёром гитары Катя сидела на кровати, её тёмные волосы, спадающие на плечи, растрепались от ветра и беспокойного ожидания. Тошнота, накатившая ранее, немного отступила, но тревога за Севу сжимала её сердце, как валенсийская жара — кожу. Пока Миша отправился на кухню за едой, надеясь поднять ей настроение, девушка схватила телефон, её пальцы дрожали от решимости.

ㅤ ㅤ Открыв банковское приложение, она перевела часть своих отложенных сбережений на покупку билета для Севы из Москвы в Валенсию. Сумма была ощутимой, и её сердце кольнуло чувство вины — эти деньги она копила на мечты с Мишей, но долг брата, его отчаянное «иначе мне конец», не оставляли выбора. Подтверждение покупки пришло с тихим звуком уведомления, и Катя выдохнула, её каре-зелёные глаза затуманились смесью облегчения и беспокойства. В этот момент телефон завибрировал — пришло сообщение от Севы:ㅤ ㅤ

«Систер, ты ангел!

Спасибо, я твой должник навеки.

Можно мне остановиться у вас на вилле?

Найду работу, всё верну, клянусь.»

ㅤ ㅤ Катя закусила губу, её пальцы замерли над экраном. Вилла была переполнена Воронцовыми, их прислугой, а теперь ещё и напряжением между Ириной и Сергеем. Приютить Севу здесь, да ещё скрывая это от Миши, казалось почти невозможным. Тихомирова начала печатать: «Сева, я подумаю, но тут всё сложно...» — но её прервал скрип двери. Михаил вошёл, держа в руках деревянный поднос, от которого исходил умопомрачительный аромат паэльи — золотистый рис, усыпанный кусочками морепродуктов, перцами и шафраном, манил своим теплом. Его голубые глаза сияли заботой, а тёмные кудри, растрёпанные ветром, придавали ему мальчишеский шарм.

ㅤ ㅤ — Кать, вот, настоящая валенсийская паэлья! — сказал Воронцов, его голос был тёплым, с лёгкой хрипотцой, полной энтузиазма. — Это должно поднять тебе настроение. — он поставил поднос на тумбу, рядом с вазой, и улыбнулся, но его взгляд тут же стал серьёзнее, заметив, как Катя быстро спрятала телефон.

ㅤ ㅤ Темноволосая выдавила улыбку, её щёки порозовели от его заботы, и она потянулась за вилкой, воодушевлённая аппетитным видом блюда.

ㅤ ㅤ — Миш, пахнет божественно, — сказала Катерина, её голос был искренним, но слабым. Она подцепила кусочек креветки, поднесла к губам, и аромат специй коснулся её ноздрей. Но едва девушка проглотила первый кусочек, как её желудок снова взбунтовался. Тошнота накатила с такой силой, что Катя замерла, её пальцы стиснули вилку, а лицо побледнело, как валенсийский мрамор. Она опустила вилку, её дыхание стало прерывистым, а глаза наполнились смятением.

ㅤ ㅤ «Что со мной не так?» — подумала она, не подозревая, что может скрывать от неё её собственное тело.

ㅤ ㅤ Миша, заметив состояние возлюбленной, мгновенно оказался рядом, его рука легла на её плечо, тёплая и успокаивающая.

ㅤ ㅤ — Кать, ты опять бледная, — сказал парень, его голос был полон тревоги. Он сел на кровать, притянул девушку к себе, его пальцы нежно обняли её, будто защищая от невидимой угрозы. — Это уже не жара и не перелёт. Давай вызовем местного доктора? Я не хочу, чтобы ты так мучилась.

ㅤ ㅤ Катя покачала головой, её щека прижалась к его груди, где она слышала ровный стук его сердца, что успокоило её.

ㅤ ㅤ — Миш, не надо, — прошептала Катерина, её голос дрожал, но был твёрд. — Мне просто нужно время. Может, акклиматизация или... стресс. — она запнулась, боясь, что парень начнёт расспрашивать о Севе, о деньгах, о её тайных переживаниях. Пальцы Тихомировой сжали его рубашку, а в голове крутились мысли о брате, о билете, о том, как объяснить всё Мише, если Сева прилетит.

ㅤ ㅤ Михаил вздохнул, его рука скользнула к затылку девушки, перебирая тёмные волосы.

ㅤ ㅤ — Кать, ты упрямая, как валенсийский мул, — сказал он с лёгкой улыбкой, но его глаза оставались серьёзными. — Я не отстану. Если завтра тебе не станет лучше, мы идём к врачу, и точка. — он поцеловал возлюбленную в висок, его губы были тёплыми, а голос — полным обещания. — Я с тобой, Катюша, навсегда.

ㅤ ㅤ Катя кивнула, её глаза закрылись, и она растворилась в объятиях Миши, чувствуя, как его тепло прогоняет тошноту, но не тревогу. За окном Валенсия пела свою песню — волны шептали о любви, гитары звенели на улицах, а солнце садилось, окрашивая небо в пурпур и золото. Но в сердце Кати росли вопросы: как помочь Севе, как скрыть его приезд, и что за странное недомогание не даёт ей наслаждаться этим раем?