Часть 4
- Я вышел в ремиссию! - такими словами Саша начал телефонный разговор.
Его голос звучал звонко и бодро, Никита давно его таким не слышал. Последний месяц прошёл очень тяжело, помимо учёбы, помощи Лене и постоянных нападок родителей Никита каждый день бегал к Саше. Сначала он придумывал всякие поводы, а потом начал просто приходить, часто даже не предупреждая ни Сашу, ни Лену. Всё равно Саша обычно сидел дома. Ну как обычно... до того момента, пока не придёт Никита и не потащит его гулять.
Тем вечером, когда Саша позвонил, Никита готов был прыгать от счастья.
- Я приду сегодня, ладно? - спросил он, хотя прекрасно знал, что Саша не против.
- Да, да, приходи! - последовал ответ.
- Тогда, до вечера!
Никита сбросил, отложил телефон и собрался идти к родителям. Они были не довольны, что он так часто бегает к Саше, но Никита привык. Родители всему были недовольны, особенно после того, как Лена забеременела, да и до этого тоже. Так что Никита уже давно не спрашивал разрешения, а просто ставил их перед фактом. Всё равно, их его дела не касались.
Но даже подняться со стула Никита не успел. Телефон снова зазвонил. Никита подумал было, что это снова Саша и с надеждой взял телефон, но на экране высветилось короткое «Лена».
«Лена...» - покачал головой Никита, последнее время, когда она звонила сама, ничего хорошего не случалось.
- Привет! - ответил Никита на звонок.
- Привет, - ответила Лена.
Никите показалось, что она говорит как-то боязливо, и он внутренне приготовился.
- Я тут сказать тебе хотела, - продолжила говорить Лене, - дело в том, что мы с Вадиком подумали...
«Ох уж этот Вадик, - пронеслось у Никиты в голове, - не знал, что он умеет думать».
- Никит, ты меня слушаешь?!
- Да, да! - Никита встрепенулся и обратился в слух.
- Ну так вот, мы с Вадиком решили, что мы детей не хотим. Вадик говорит, мол мы этого ребёнка не хотим, лучше погуляем ещё, всё такое, сам понимаешь.
Никита замер.
- Это как?
- Ну, то есть, тебе надо будет бумажечки подписать, и мы подпишем, чтобы ребёночек в детдоме рос, мне мама так сказала, - Лена коротко рассмеялась, - там всё просто, приедешь, подпись поставишь. Вадик тоже не против, только за. Я вообще-то не хотела тебя беспокоить, но мама сказала, что надо тебе позвонить хотя бы, но ты же всё равно не будешь себе ребёнка забирать, какая разница, - Лена снова рассмеялась, - Никит? Ты слышишь меня? Что-то ты пропадаешь...
Она не успела договорить, потому что Никита вскочил со стула и севшим голосом спросил:
- А вы так почему решили?
- Ой, да зачем мне дети! - воскликнула Лена, - Я ещё погулять хочу, я же сказала...
- Я говорю, почему ты решила, что Я не хочу детей? - процедил Никита, чувствуя, как всё его тело наполняет злость, - Как-то быстро ты решила судьбу НАШЕГО ребёнка, Лена!
- Ой, ну что ты злишься! И вообще, не кричи на меня!
Голос Лены вдруг стал плаксивым.
- Раз так хочешь, можешь забирать себе этого дурацкого ребёнка! Я его не хотела и это ты виноват, что я мучаюсь, хожу с этим животом! - она сорвалась на крик, - я и тебя и твоего ребёнка ненавижу! Забирай, если так нужно! Дурак!
Лена сбросила трубку.
Никита выключил телефон и чуть не бросил им в стену. Он сжал кулаки до боли и стиснул зубы, только бы не начать прямо здесь ругать всех и вся на чём свет стоит.
«Да как ты и твой Вадик смеете решать судьбу МОЕГО ребёнка?!»
Никита топнул ногой и принялся ходить по комнате туда-сюда.
- Вот же х... хрень! - зло выдохнул он, - и что делать теперь?!
Никита упал на кровать, лицом в подушку.
«Что делать, что делать... - думал он, - мать меня убьёт, если я заберу себе ребёнка, а отец так вообще...».
- Господи! - простонал он, перевернулся на спину и тяжело вздохнул.
Немного полежав и потупив взглядом в потолок, Никита сел, потом встал, скрестил руки на груди и подумал:
«Нет, так не пойдёт».
Решил пойти к родителям. Может хоть они помогут.
Перед тем, как выйти из комнаты Никита засомневался. Он взял в руки телефон и уже почти собрался набирать номер Саши, но в последний момент погасил экран.
«Тебе это не зачем знать, лишние проблемы тебе не к чему».
Тогда Никита пошёл к родителям. Зря он пошёл к родителям. Конечно, Никита понимал, что ни к чему хорошему этот разговор не приведёт. Но ведь надежда умирает последней, так?
- И что теперь? - спросила мать, когда Никита рассказал всё, что сказала ему Лена, - тебя-то это как коснётся, тоже откажешься и дело с концом.
Никита сжал кулаки, сдерживая нарастающую вновь злость и ответил так спокойно, как мог:
- Я заберу ребёнка себе.
Последовало молчание. Долгое молчание... кажется, оно длилось вечность.
Отец вдруг закашлялся и, с громким стуком поставив кружку на стол, рявкнул:
- Ты что, с ума сошёл?!
Никита не был уверен, может и сошёл, кто знает. Но он продолжил гнуть своё.
- Я не хочу, чтобы мой ребёнок рос в детдоме, особенно в нашем, - Никиту передёрнул, когда он вспомнил здание городского детдома.
Однажды они с родителями приезжали туда, привозили детям игрушки. Да, он точно не хотел, чтобы его ребёнок рос там. По его мнению, лучше бы никакие дети там не росли.
Мать гаркнула:
- Ишь, какой умный! А о нас с отцом подумал?
- Вот именно! - поддержал её отец, - ты вроде уже слышал, что дети нам дома не нужны.
Никита поджал губы и поник головой. Да, он уже слышал.
- Но я ведь не навсегда с вами жить останусь, - сказал он.
Вообще-то Никита не думал до этого, как и где он будет жить с ребёнком. К родителям он пришёл обсудить как раз это, но похоже, придётся решать проблемы на ходу.
- Мне нужно этот год доучиться, - продолжил он, неуверенно переводя взгляд с матери на отца и обратно, - а потом на работу устроюсь, квартиру сниму и съеду. Мы вам совсем не помешаем! - слова Никиты стали настолько неуверенными, что больше напоминали мольбу, - Я сам всё делать буду, правда, обещаю! А в июле уеду, правда! Мам...
Мать оглядела его холодным взглядом, а отец встал и подошёл совсем близко. Никита весь сжался внутри, но виду не подал. Наоборот, расправил плечи и выпрямился. Что-то придало ему сил, словно внутри зажёгся огонёчек, маленький, но горячий, способный обжечь, если понадобится.
Отец словно скала нависал над Никитой. Его слова громом отдались в его голове:
- Не будет в нашем доме детей! Хочешь семейной жизни?! Так проваливай, к чёртовой матери!
Никита моргнул и перевёл взгляд на мать, которая так и осталась стоять у плиты, в другом конце кухни. Их взгляды встретились и он увидел, как её глаза заблестели, как будто от слёз. Никита отвёл глаза. Отец отошёл в сторону, отстраняясь от сына, а потом и вовсе ушёл в зал, напоследок бросив:
- Я всё сказал.
Когда он ушёл, Никита крепко зажмурился и сжал зубы, чувствуя, как к глазам подступают слёзы. Огонёчек, только было разгоревшийся внутри стал угасать, как вдруг на его плечо не легла мягкая, тёплая рука. Никита открыл глаза и перед ним предстало мамино лицо. Он помнил его с самого детства, только тогда она была моложе, а он даже не думал, что в шестнадцать станет отцом. Никита прерывисто вдохнул. Ему захотелось броситься к матери на шею, прижаться к её груди, чтобы она погладила его по голове и сказала, что всё будет хорошо.
Но он остался стоять на месте и убрал мамину руку с плеча.
- Ты тоже так думаешь? - прошептал он, - думаешь, отец прав?
Она кивнула.
- Но я мог бы...
- Отец тебе всё сказал, - прервала его мать, - он не потерпит, чтобы ты остался с ребёнком в нашем доме.
Никита поднял взгляд на неё.
- А ты бы потерпела?
Она пожала плечами.
- Не знаю, сынок, не знаю...
Она вдруг отвернулась, вытирая руками глаза.
- Я не хочу уходить, - сказал Никита.
- Ну так бросил бы, - дрожащим голосом сказала мать, - что тебе этот ребёнок?
Никита покачал головой.
- Я не могу.
Мать взглянула на него. Её щёки и кончик носа окрасились в красный, а на лбу пролегли, кажет, новые морщинки. Никита поднял руку и коснулся кончиками пальцев её щеки.
- Прости, - прошептал он, - ты бы тоже так поступила.
Она взяла его руку в свою, прижимаясь к ней щекой и кивнула.
Никита тоже кивнул.
Он отнял руку, развернулся и ушёл собирать вещи. Уже через пол часа его не было в доме родителей.
***
Никита сидел на лавочке в парке. В его руках был рюкзак и спортивная сумка, набитые вещами. В рюкзаке в основном тетради, ноутбук и книги для учёбы. Из обуви — только ботики на ногах. Всё остальное заберёт потом, или не заберёт, как сложится.
Никита только что звонил Лене. На его просьбу пожить у неё пару дней, Лена посмеялась, назвала его бомжом и бросила трубку.
С одногруппниками оказалось чуть по лучше — они не называли Никиты бомжом. Но и к себе пускать отказывались, родители не разрешают, бабушка дома болеет, не удобно и так долее по списку. Никита подумал, что зря он когда-то радовался, что все его родственники живут далеко, не поедет же он сейчас в Казахстан к дяде или в Мурманск к бабушке.
Оставался только один вариант. Никита волновался, набирая номер Саши. Только-только всё наладилось и тут он со своим уходом из дома.
- Привет, Саш! - Никита постарался придать голосу бодрости.
- Привет, - ответил Саша, - что-то случилось?
- Ой, да нет, всё нормально, - нервно посмеиваясь ответил Никита, - просто вот, решил позвонить, спросить... - Никита запнулся, не зная, как лучше описать свою просьбу.
- Что-то важное? - спросил Саша.
- Ну как сказать...
- Ну так приходи, обсудим на месте, ты всё равно прийти хотел. Ты же придёшь?
- Да, да, разумеется! - Никита почесал затылок и добавил, - а могу я на ночь остаться...
- Конечно! - не дав Никите договорить воскликнул Саша, - оставайся! Давно уже ты не приходил на ночь! Ты ведь знаешь, мой дом — твой дом!
Никита улыбнулся. Хоть что-то вернулось на круги своя.
- Тогда жди, - сказал он, ухмыляясь, - скоро буду.
- Нашёл чем пугать! - ответил Саша.
Никита и правда был у Саши совсем скоро. Он на автомате набрал нужный номер квартиры, ноги сами принесли его на нужный этаж, рука сама потянулась к ручке нужной двери.
Саша как обычно не потрудился выйти встретить Никиту. Тот разделся, поставил обувь в уголочек, не забыв при этом поправить кроссовки Саши, которые как обычно валялись по все прихожей.
- Мама уехала! - донесся крик из кухни, - Она пирог испекла, пошли чай пить!
Никита улыбнулся. Он обожал всё, что готовила Юля и всегда боялся обидеть этим свою мать. Между прочим именно Юля научила Никиту готовить борщ. Она вообще-то их с Сашей вместе учила, но получалось только у Никиты. Последний раз, после того как Саша попытался что-то сварить, Никита помогал ему драить кухню, потому что стены, пол и потолок были залиты сладкой жижей. А, точно, Саша варил сгущёнку. Никита до сих пор не нашёл причин для этого, потому что варёная сгущёнка стоит в каждом магазине.
- Ой, ну вот что ты с этой сгущёнкой прикопался! - фыркнул Саша, - каждый раз припоминать будешь теперь.
Никита прыснул.
- Ну да, - сказал он, - может однажды ты откроешь мне логику своих действий, - он задумчиво отхлебнул чай и добавил, - хотя, пути твои неисповедимы.
Саша засмеялся и предложил Никите ещё пирога. Тот покачал головой.
- Сам поешь, - кивнул он в сторону отрезанного куска.
Саша покачал головой.
- Что-то не хочется.
Никита поперхнулся.
- Как это? Ты чего, Юля готовила, старалась. А ну ешь!
Он решительно подвинул кусок пирога к Саше, но тот только вздохнул и закатил глаза.
- Не хочу я есть, я и так знаю, что он вкусный. Что-то много претензий у тебя сегодня!
С этими словами Саша выхватил из рук Никиты пустую чашку и снова налил в неё чай, не забывая при этом громко стучать посудой по столу.
Никита посмотрел на него измученным взглядом и пожал плечами.
Он задумался немного и спросил, разглядывая потолок:
- Как там твои геи поживают?
Саша рассмеялся.
- Они не мои.
- Ну не я же про них читаю, - возразил Никита, - так как там они?
- В Канаду уехали.
- Это которые русские?
- Ну не китайцы же, - закатил глаза Саша.
- Логично, - пожал плечами Никита.
Он закусил губу, глядя в стену, а тем временем Саша продолжил:
- Вот у китайцев всё замечательно, - говорил он с досадой в голосе, - мне про них даже читать не интересно, всё равно в конце всё будет хорошо. А вот русские — это класс. А ещё я недавно новую книжку нашёл, там вообще про Советский Союз, представляешь?!
Никита усмехнулся.
- Как-то не очень хочется представлять, - ответил он, - лучше читай про китайцев, а то в русской литературе всегда страдают либо автор, либо читатель, либо герой, а в твоём случает так все трое!
Сашу эта фраза очень рассмешила. Он еле донёс Никите чай, с звоном поставил кружку на стол и начал смеяться ещё сильнее.
Никита тоже захохотал.
- И как тебя занесло туда? - покачал он головой.
- Куда? - переводя дух, спросил Саша.
Никита поднял брови и развёл руками.
- А куда тебя занесло? - хохотнул он, - я даже не знаю как это назвать! Как это называется?
- Что называется?
- Ну эти твои книжки? Гей-литература?
Саша серьёзно нахмурился, размышляя, а потом протянул долгое «а-а-а» и ответил:
- Ты имеешь в виду квир-литературу?
Никита кивнул.
- Типа того, наверное.
Саша пожал плечами.
- Это сложный вопрос. Так вот получилось, занесло, тебя же занесло в «Ведьмака».
Никита понимающе кивнул. В его голове вертелся ещё более сложный вопрос. Он не решался задать его Саше с тех самых пор, как узнал, что тот читает эту самую «квир-литературу». Сейчас Никита сидел и раздумывал, стоит ли спросить. Саша стоял рядом, водя пальцем по столу и явно тоже не зная, что сказать. Тогда Никита решился.
- Саш...
- А?
- А ты... - Никит запнулся на секунду, пытаясь найти нужное слово.
- Да
Саша поднял взгляд на Никиту. В его коротком ответе послышался вызов. Никита отвёл глаза, думая, что сегодня он узнал больше, чем за весь год на курсе по анатомии.
- Это потому, что ты читаешь про...
Саша покачал головой.
- Думаю, наоборот, - сказал он, - я читаю, потому что пытаюсь найти людей, похожих на меня.
Он замолчал. Из крана больше не капал вода, и в тишине Никита слышал стук своего сердца. Он не совсем понимал, почему так волнуется, но все слова, которые только что вертелись на языке, бесследно испарились. На самом деле Никита просто боялся продолжать разговор. Он боялся, что скажет что-то не то, боялся, что спросит то, чего не должен был спрашивать.
- Ты не говорил раньше, - наконец сказал Никита.
Саша скривил лицо. Его взгляд забегал по комнате, он то и дело опускал глаза, в ладони запотели и он поспешно спрятал их в карманы штанов. Наконец Саша прерывисто вдохнул воздух и сказал:
- Боялся разрушить дружбу.
Никита вскинул брови и перевёл взгляд на Сашу. Их глаза встретились и Никите показалось, что Саша вот-вот заплачет. Тогда он встал и положил руку на его плечо.
- Всё нормально, - сказал Никита, - я не собираюсь рвать крепкую дружбу, только потому что тебе нравятся не девушки, а парни, - он хмыкнул, - это глупо.
Саша улыбнулся. Эта улыбка показалась Никите грустной, но он тоже улыбнулся. Снова наступило молчание. Даже часы не тикали, заметил Никита. Такая тишина всегда напрягает, тем более сейчас.
Тогда Никита убрал руку с плеча Саши и только хотел перевести разговор в другое русло, как Саша неожиданно подошёл к нему совсем близко. Никита от волнения задержал дыхание.
- Знаешь, я соврал, - шёпотом сказал Саша.
- Соврал о чём?
Последовал короткий смешок и Саша ответил:
- О том, что не хотел разрушить дружбу.
Дальше Никита не успел ничего сказать. Саша чуть приподнялся на носках и поцеловал его. Оба тут же отшатнулись друг от дружки, как ужаленные.
- Извини! - воскликнул Саша, закрывая лицо руками, - я дурак, я знаю! Боже!
Он отвернулся, хватаясь за голову.
Никита широко раскрытыми глазами смотрел на него, не понимая как поступить. В его голове возникла такая путаница, прямо как тогда на экзамене по латыни. Тогда он набрал в грудь воздуха и снова шагнул к Саше.
Тот повернулся и залепетал:
- Извини-извини-извини! Я не должен был, просто ты... ты мне нравишься, знаешь, забудь, я...
Он махнул рукой.
- Саш...
- Не надо, не говори лучше! - Саша принялся метаться по кухне, - если ты хочешь... можешь идти... лучше иди... это всё равно не взаимно... я знаю...
Саша остановился, опираясь руками на стол. Он замотал головой из стороны в сторону, словно пытался прогнать плохие мысли.
Никита задумался, а стоит ли делать то, что он хотел сделать. Решил, что стоит.
Тогда он подошёл к Саше, развернул его к себе и решительно возобновил поцелуй.