Глава 18
Но сюрпризы на этом не заканчивались. Уже к вечеру мне написала Карина. На этот раз она прислала ещё больше скриншотов, теперь уже со своего номера. Среди них оказались переписки с другими девушками.
Я понимала, что после всего случившегося оклеветать его было бы проще простого. Но я слишком хорошо знала его манеру общения — привычные слова, выверенные фразы, аккуратность в орфографии и пунктуации. Карина не могла бы додуматься до таких мелочей, если бы пыталась его подставить.
После прочтённого я не хотела больше видеть этого человека.
— Вы часто общались в тот период?
— Да.
— Если вы так любили друг друга, почему расстались?
— В молодости у моего отца были проблемы с его дядей. Наш брак бы не одобрили.
— Вы даже хотели пожениться?
— Нет... Хотя, наверное, к этому всё бы и пришло.
— Какие были проблемы?
— Я что, на допросе?
Микяил отсидел из-за моего отца. Мы узнали об этом только спустя годы, когда они случайно пересеклись на улице, и между ними завязалась драка.
Микяил?..
Она дочь Расула?..
Он племянник Микяила ?....
На этом моменте я перестала отвечать. Моё сознание застыло в глухой пустоте, будто натолкнулось на стену и не могло пробиться сквозь неё. Мысли спутались, логика исчезла. Мозг отказывался принимать правду.
Теперь всё стало ясно. Вот почему мне снилась Ирс. Переплетение судеб спустя столько лет казалось невероятным, но от этого не менее реальным.
Я пыталась дышать ровно, но воздух казался тяжёлым, будто в комнате внезапно стало меньше кислорода. Карина молчала на другом конце чата, но её слова и скриншоты всё ещё горели в моих глазах, не позволяя отвести взгляд.
"Что мне делать? Поверить? Простить? Или просто вычеркнуть его из своей жизни?"
Воспоминания, как всегда, пришли внезапно. Его голос — тихий, тёплый, словно созданный, чтобы успокаивать. Мы сидели во дворе колледжа, и он задал свой любимый вопрос:
— А что ты сделаешь, если однажды всё изменится?
— Всё? — я смеялась. — Как это — всё?
— Просто... если бы мы стали совсем другими. Ты бы смогла меня простить?
Тогда я только отмахнулась. Глупости. Но, возможно, он уже тогда знал, что однажды я окажусь здесь — перед лицом того, что невозможно изменить.
Мир, который я считала прочным, рушился прямо передо мной. Чувства и воспоминания — слишком тёплые, чтобы их забыть, — сталкивались с правдой, от которой невозможно было спрятаться.
Я сжала руки в кулаки и набрала номер Аси. Мне нужно было поговорить с кем-то, иначе я просто сойду с ума.
— Я сразу прибежала. Что случилось? — её голос был обеспокоенным, но твёрдым.
Когда я всё рассказала, Асият не выглядела удивлённой. Её ответ был прост:
— Успокойся, Лайла. На этом мир не остановится. Со временем всё забудется, и будет легче.
— Я не понимаю! Они всё это время общались за моей спиной? Держали меня за дуру?
— Ты уверена, что это правда?
— Асият, разве может быть иначе? Она отправила столько доказательств! А он? Пропадал без объяснений. И после всего ещё смеет называть меня невоспитанной!
Я чувствовала, как внутри поднимается волна гнева. Возможно, я наговорила лишнего, но он это заслужил.
— Лайла, ты этого не изменишь. Мужчинам всегда всё позволено. Так было, так и будет.
— Но разве это честно? Даже в ситуации с Ирс. Её обвиняли даже после смерти. За что? А если бы это был парень? Они бы сказали: "Он парень, ему можно. Ты не равняйся." А где написано, что им можно всё? Ни религия этого не позволяет, ни наши традиции.
Я говорила всё громче, слова рвались из меня потоком.
— Все привыкли, что парень должен "нагуляться" до свадьбы. Я слышала о тех, кто женился на вайнашке, но продолжал гулять с другой. Почему все молчат об этом? Это честно — рушить сразу две жизни? Ради чего? Ради веселья?
Асият молчала, пока я продолжала.
— Одного слова достаточно, чтобы девушку назвали невоспитанной. Но своё прошлое они почему-то не видят. Потому что для них это "ничего существенного". Девушка может быть виноватой, даже если ничего не совершила. Я знаю людей, которые скажут: "Не общайся с ней, она невоспитанная." А знаешь почему? Потому что она отказалась выходить замуж за их брата.
— Но ведь не все такие, Лайла.
— Да, не все. Но это не меняет того, что со мной поступили подло. Как поступают с многими другими.
Мы долго разговаривали. Пили чай, плакали. Я выговорилась, Асият слушала, успокаивала. Её слова звучали логично, но рана внутри всё ещё ныла.