Прошлое Гоголя.
Осенний день. Первое сентября. Фёдор Достоевский глазами ищет свой класс, и находит девчонок, подходя ближе к ним, ожидая классного руководителя. Он переходит в девятый класс, какой кошмар, в этом году уже экзамены сдавать... Но он отличник, поэтому и не сомневается в том, что сдаст экзамены. Фёдор был из богатой семьи, поэтому многие к нему клеились, ради денег, но ему было плевать на всех, он посылал прямым текстом этих подлиз. Сейчас он краем уха случайно начал подслушивать одноклассниц.
– Девчонки! Смотрите! Список нашего класса! У нас будет новенький и это парень!
– Вау! Парень!? Надеюсь он будет красавчиком!
– Я тоже надеюсь! Интересно, когда он придёт...
– А может он уже пришёл!?
– Мы не знаем, как он выглядит, нужно дождаться классного руководителя, и она скажет нам, что за новичок!
– «Новенький...? По-любому лох какой-нибудь.» – Подумал Фёдор. Из его мыслей его резко вывел голос одноклассника, напугавшего его случайно.
– Федя!
– Дазай, блять, чего пугаешь?
– Прости! Я не хотел! Просто рад видеть тебя после каникул! Слышал о чём девки говорили?
– Слышал, о новичке.
– Интересно, кто на этот раз. Обычно из новичков у нас одни отбросы.
– Ребята! Доброе утро! - Раздался весёлый голос классной руководительницы, подошедшей к своему классу. – Как отдохнули?
– Отлично!
– Хорошо!
– Плохо.
– Не очень.
– Мало!
– Норм. – Коротко ответил Фёдор.
– Прекрасно! Но мало. – Добавил Осаму.
– Ну и хорошо, что у многих отлично. После линейки направляемся в наш класс, кабинет не менялся.
– Мисс Коё! А новенький сегодня придёт!?
– Конечно! Но пока-что я его не вижу. Наверное, скоро подойдёт.
После линейки, все классы направились по кабинетам. Девятый «В», класс Фёдора, направились на второй этаж в свой кабинет. Никакого новичка не было, о нём все уже позабыли, кроме некоторых девчонок, которые ожидали увидеть красавчика. Дазай, лучший друг Фёдора, подошёл к нему и стал разговаривать.
– Как думаешь, что за пацан будет?
– Я больше чем уверен, что идиот како-... – Достоевский замолчал, увидев незнакомого парня, вошедшего в кабинет.
Все разом заткнулись. В кабинет вошёл юноша, довольно высокого роста. У него были средней длины белые волосы, которые были заплетены в косу. Он немного напуганным взглядом оглянулся на каждого своего нового одноклассника, и подошёл к классной руководительнице.
– Ребята! Минуточку внимания! Это ваш новый одноклассник. Представься, пожалуйста.
– Николай Гоголь.
– Меня зовут Коё Озаки, я ваш классный руководитель и учитель физики. Сядь рядом с... – Учительница начала оглядывать кабинет, в поисках подходящего, свободного места. – Сядь на третью парту первого ряда.
Новичок молча прошёл на указанное место и сел рядом с удивлённым Фёдором, не обращая на него внимания. Дазай ушёл на своё место, так как его позвал сосед по парте. Девушки начали подходить к новичку и пытаться познакомиться, но он молчал. Как только от него все отстали, он положил голову на парту, закрывшись руками. Фёдор начал в открытую пялиться на новичка, у того была простая одежда, даже не было рюкзака. Если приглядеться, на его теле можно было разглядеть множество шрамов и синяков, где-то даже совсем недавние раны.
– Привет? – Неожиданно заговорил Достоевский, обращаясь к новичку.
– Приветик! – Парень мгновенно изменился в лице и стал радостным, что сильно удивило Фёдора. Новичок поднял голову с парты и начал с улыбкой смотреть на своего соседа.
– Меня Фёдор зовут...
– Можешь звать меня Коля!
– Ты так резко сменил настроение... Это даже... Напугало...
– Ох, не кипишуй, я легко умею менять эмоции.
– Правда? Ого, должно быть, это прикольно...
– Не всегда. Многие, как и ты, считают меня сумашедшим.
– Что!? Но... Но... Я такого не говорил!
– Но подумал.
– Нет! Совсем нет! Я просто... Просто я удивился, только и всего...
– Ладно, я тебе верю. Сыграем?
– Во что?
– В карты. – Юноша вынул из кармана коробочку, вытащив из неё колоду карт.
– Ну... Давай. Я люблю в карты играть.
– Ого! Как классно! Я тоже обожаю карты!
– А во что будем играть?
– В дурака.
– Окей. Раскидывай.
До звонка было ещё полно времени, поэтому Фёдор не переживал насчёт этого. Гоголь стал ловко тусовать карты в руках, а затем раздал по шесть штук. Они начали играть. В концу, Николай выкинул козырный туз и выиграл Фёдора, который был в недоумении. Ещё никому и никогда не удавалось его победить в картах, и он был впечатлён, даже не заметив то, что козырь Гоголь то припрятал, и таким образом, сжульничал, а Фёдор этого даже не заметил.
После их игры прозвенел звонок. Они на уроке болтали так, словно друзья.
К концу первого учебного дня, Фёдор и Николай решили вместе пойти домой. Они хорошо поладили.
– Тебя проводить? – Радостным голосом произнёс Гоголь.
– А... А где живёшь ты? Может мне тебя проводить? Я далековато живу...
– Не нужно, я провожу!
– Как знаешь.
***
Прошло два года. Одиннадцатый класс. Парни стали отличными друзьями. Каждый день Фёдор стал замечать то, что его новый друг приходит всё с новыми побоями на теле. Синяки, царапины и тому подобное. Но тем не менее, юноша держится очень даже хорошо, позитивно. Особенно, рядом с Фёдором. Достоевский не решается спросить, что с ним происходит, может быть ему угрожают, запугивают, избивают... Он не знает, и ему до чёртиков интересно. Но спросить он, почему-то, боится. Не хватает смелости. Но однажды...
– Коля... Могу ли я задать тебе один вопрос...?
– М? Какой?
– Это, наверное, секрет, но... – Брюнет сжимает руки в кулаки и зажмуривает глаза, отводя голову в сторону. Он сглатывает, и продолжает. – Тебя кто-то бьёт...?
– О чём ты...? С чего ты взял...?
– Ну... – Фёдор останавливается перед Николаем, и берёт его руку в свою, задрав рукав до логтя. На руке было полно синяков и царапин, шрамов. – Это ведь самая малость из всех, что я у тебя видел... И я же прекрасно вижу, что некоторые здесь совсем недавние...
– А... – Николай смотрит напуганными глазами на Фёдора, но быстро, словно переключает настроение, натягивает улыбку на лицо и выдирает свою руку из чужой, натягивая рукав рубашки обратно. – Нет-нет! Что ты!? Я просто неуклюжий и вечно падаю, ударяюсь, вот и синяки остаются!
– А царапины? Тоже от падения? Не слишком ли странно?
– А... Эм... Нет! Я просто... Люблю кошек, и подхожу гладить каждую, а многие из этих бродячих начинают царапаться...
– Коля! Если это личное, то так и скажи! Зачем врать!? Тут и идиоту будет понятно, что тебя бьют!
– Да, это личное! Доволен!? – Гоголь вновь резко сменил настроение и начал ругаться на Достоевского, смотря на него злым взглядом.
– Коля, прости... Я не должен был лезть не в своё дело, просто... Я переживаю за тебя... Может тебе стоит обратиться в полицию?
– Нет! Всё нормально! Просто забудь. Всё хорошо. Я в порядке. О, мы уже пришли к твоему дому. Ну что-ж, я пойду, пока!
– Стоять! – Фёдор схватил убегающего Николая за запястье и не позволил ему продолжить движение. – Заходи ко мне, я тебя чаем угощу, в карты поиграем.
– Но... Мне надо домой...
– Задержишься на немного, ничего страшного не случится.
– Федя, но ты ведь не знаешь ничего... Мне нужно дома быть во время...
– Пошли я сказал. Задержись на пару минут, пожалуйста.
– А... Твои родители... Они не будут против...?
– У меня только отец. Он на работе до вечера, пойдём я сказал.
– Федя, но мне правда нужно...
– Это не обсуждается!
Достоевский силой затащил того в подъезд, а затем в лифт. Он повёл его в свою квартиру и заставил пройти. Конечно, распивать чай и играть в карты Фёдор не планировал, у него были совсем другие причины позвать Николая к себе.
Гоголь, зайдя в квартиру, был очень удивлён. Она была шикарной. Дорогая, красивая мебель, красивые декорации. Приятная атмосфера, хорошие сочетания светлых цветов... На подоконниках стояли красивые растения. Фёдор снял обувь, Николай тоже, и Достоевский потащил того к себе в комнату, усадив его на очень мягкую кровать. Гоголь непонимающе смотрел на друга, пока тот смотрел на него очень странный взглядом. Вдруг, неожиданно Фёдор оказался уже вблизи к Гоголю, и сел на колени перед ним, начиная растёгивать рубашку. Николай этого действия не понял, его глаза округлились а щёки слегка порозовели.
– Федь... Ты ч-чего делаешь...!?
Он попытался руками остановить брюнета, но по его собственным рукам протестующе ударили, и продолжили растёгивать пуговицы. Как только Фёдор растегнул рубашку полностью, он снял её и отбросил куда-то на кровать, уставившись на практически полностью избитое тело. Где-то были синяки, Где-то царапины, раны, шрамы... Достоевский ужаснулся, поднявшись на ноги. Он прикрыл рот рукой. Его зрачки дрожали, и руки тоже. Гоголь всё ещё ничего не понимал, и немного отодвинулся, а затем глянул на себя, и всё понял. Он быстро схватил рубашку и начал надевать её на себя обратно.
– Нет, стой! Не одевай... – Возразил Фёдор, вновь выхватив рубашку и положив на кровать.
– Федя...
– Кто это делает...? А главное, зачем...? Куда смотрят твои родители!? Они вообще знают, что происходит с их сыном!?
– Знают...
– Что!? И они ничего не предпринимают!?
– А зачем им предпринимать что-то против себя!?
– Ч-что...? Это родители т-так...?
– Мне нужно домой, Федя... Пожалуйста, отпусти меня.
Достоевский всё ещё был в шоке. Как можно избивать собственного ребёнка? Этого он не понимал. И он видел эти побои ещё с девятого класса, как только Коля начал учиться здесь. Он не знал, как давно они могли это делать с ним, но представлял примерно... Некоторое время была полная тишина. Фёдор наконец-то вздохнул и вновь близко подошёл к Николаю, положив руки ему на плечи. Он начал медленно проводить своими руками по чужим плечам, затем уткнулся в плечо головой, и обнял пострадавшего. Гоголь ещё немного залился краской, ему было неловко находиться в таком положении. Но Фёдор отстраняется быстро, и помогает Коле надеть рубашку, провожая его до выхода из дома.
***
– Я хочу проводить тебя до дома. – Пытался настоять на своём Достоевский.
– Нет. Не надо. Я сам дойду.
– Коля! Ну пожалуйста! Дай меня хотя-бы посмотреть, где ты живёшь!
– Нет! Тебе не понравится!
– Что мне должно не понравиться!? Если у тебя там бардак, то ничего страшного...
– Я видел твой дом, и если ты увидишь мой, то просто в обморок упадёшь!
– Коля. Послушай... Мне плевать, как выглядит твой дом. Я просто хочу увидеть хотя-бы один раз. Просто узнать, где ты живёшь... Или ты боишься из-за родителей?
– Ну... Дело не в родителях, я не с ними живу уже несколько месяцев...
– Что? А где ты живёшь...? И каким образом...?
– Они меня... Выгнали... Я купил квартиру на свои... Заработанные деньги.
– Прекрасно, значит мы точно идём к тебе, раз родители не помеха.
– Нет, иди домой, Федя.
– Не пойду! Я хочу сходить к тебе! Пожалуйста, Коля... Пожалуйста... – Фёдор стал давить на жалость. Это он умел, особенно для Гоголя.
– Ладно... Идём... Но я тебя предупреждал...
Через пару минут они уже заходили в квартиру Николая. Фёдор просто ахринел от увиденного. Здесь не просто был бардак, здесь был свинарник. Свет не работал, мебель была старая и её вообще почти не было. Но Достоевский не стал ничего говорить.
– Я останусь у тебя на ночь.
– Что!? Но...
– Отцу всё равно, он знает, что я не пропаду. Я напишу ему, что буду у друга.
– Федь, но...
– Я сказал, что останусь. Или ты меня выгонишь?
– У меня одна кровать, не будешь же ты спать на грязном полу!? Сам я тоже не горю желанием...
– Покажи мне спальню.
– Там. – Гоголь подошёл к двери одной из комнат, и открыл дверь. Кровать была более менее чистой, с хорошим постельным бельём. И она была двухместная.
– Мы вместе на ней поместимся, так что на полу никому спать не придётся.
– В-вместе...!?
– Да. Я настаиваю.
– Но...
Фёдору стоило лишь нахмурить взгляд и сделать чуть жалостливые глаза, и Николай устало вздыхает, кивая. Достоевский улыбается и начинает полностью осматривать чужую квартиру.
К позднему вечеру они уже легли спать. Достоевский дождался, пока Гоголь заснёт, и тихо встал с кровати...
***
Сегодня Николай спал долго, его не будил как обычно солнечный свет, который каждое утро проникал в комнату, светив прямо глаза. Сегодня его разбудил ароматный запах, непонятно откуда доносившийся. Он еле приоткрыл глаза и принял сидячее положение, потянувшись. Наконец-то он полностью проснулся и разлепил глаза. Он был в шоке. Комната была идеально чиста. Полы вымыты, пыли не было нигде. На окнах висели новые шторы, вещи не были разбросаны по всей комнате, а были аккуратно сложены и развешаны в шкафу.
Он вышел из комнаты, и афигел ещё больше. Весь дом был в идеальной чистоте, которую он не видел никогда у себя. Полы блестели, на полках не было ни пылинки. Окна вымыты, так же на каждом окне были совершенно новые шторы. Не было привычного мусора и разбросанных вещей. И Фёдора тоже не было, но Николай направился туда, откуда исходил запах. На кухню. Зайдя туда, он афигел втройне. Кухня тоже была идеально чиста. За плитой стоял сам Фёдор, который уже убирал сковороду с плиты и ставил на стол, а когда увидел Гоголя, улыбнулся.
– О! Коля! Доброе утро! Ты рад? Я старался.
– Федя... Это всё ты...?
– Ага. Решил помочь тебе! Ты доволен?
– Да, но... Тебе не стоило...
– Стоило. Я даже заплатил за свет, теперь он работает у тебя. Садись за стол, пока не остыло.
Гоголь улыбнулся. Он был счастлив, но ему было неудобно за то, что Фёдор провёл генеральную уборку в его доме, а он даже помочь не смог. После завтрака, Достоевский отправил Гоголя в школу, а сам не пошёл, оставшись у него в доме.
Через несколько часов, Николай вернулся домой. Он совсем забыл о том, что у него сейчас в гостях Фёдор. Зайдя в квартиру, его подверг шок. Новая мебель...? А где старая...? Большой, серый диван стоял в гостевой, напротив которого был большой телевизор. На кухне был новых холодильник, плита, ящики. Ни одной старой вещи не осталось в этом доме, только новая. Но Фёдора снова Николай не увидел. Он вошёл в комнату, увидел там новую кровать и ещё много чего нового, но обратил внимание только на кровать, на которой сейчас спал уставший Фёдор. Гоголь не сдержал эмоций и улыбнулся. Он лёг рядом с Достоевским и обнял его со спины, прижавшись лицом в его спину. Он тоже заснул.
***
– Спасибо тебе Федь за всё, но не стоило... Что же твой отец скажет?
– Я ему уже всё сказал. Сказал то, что потратил все деньги на мебель в свою новую квартиру, и он даже на карту мне скоро ещё скинет.
– Ч-что...?
– Ты не рад? Мы теперь соседи. Раз родителям ты не нужен, то я буду заботиться о тебе вместо них...
– Я... Нет... Не то, чтобы я не рад, просто... Это неожиданно... Ты уверен? И тебе отец разрешил...?
– Я тебя умоляю, отцу будет только в радость, если его сын станет самостоятельным. Да и тем более, я ему сказал, что жить буду не один.
***
– Коля, вставай, мы и так опаздываем. – Фёдор начал трясти ещё спящего Николая, который лежал, закутавшись в одеяло. – Ко-о-оль.
– Мхм... Отстань... – Сонным, или даже с ноткой грусти заговорил Гоголь.
– Коля, вставай! Скоро урок начнётся!
– Да отстань... Иди уже...
– Ты болен? Скажи что с тобой, я тебе помогу, таблетку дам...
– Нет, я прекрасно себя чувствую...
– Тогда подъём! Опоздаем!
Николай молчал. Он больше не отвечал Фёдору.
– Коля... – Вновь молчание в ответ. – Коля, иди хотя-бы позавтракай. – Тишина. Достоевский тяжело вздохнул и направился к выходу из комнаты, и остановился в проходе, уже собираясь закрыть дверь. – Я люблю тебя...
– Что ты сказал? – Гоголь быстро поменялся, словно переключателем, и повернулся лицом к Фёдору, отбросив одеяло.
– Я... Иди позавтракай...
– Нет, после этого.
– Н-ничего... Ничего я не говорил...
– Федя, – Блондин вскочил с кровати и через мгновение оказался прямо перед Достоевским, взяв его за запястья. Фёдор заметно покраснел, и уже жалел за свои слова. – повтори.
– Тебе послышалось. Отпусти, я тороплюсь.
– Нет. Повтори то, что ты сказал. Не строй из себя дурачка!
– Да господи, пусти меня! – Грубо выкрикнул Фёдор, вырвав одно запястье из чужой хватки. – Я сказал это просто так. Для того, чтобы тебя с кровати поднять. Видишь, встал же!
– Правда? Эх, ладно... – Николай сделал обидчивое лицо и отпустил вторую руку.
– Поешь... Пожалуйста. Можешь дома остаться, я скажу, что ты заболел...
– Я не пойду завтракать, пока ты не повторишь те слова.
– Да блять. Всё, я не хочу опаздывать, пока. Если хочешь помереть с голоду - то пожалуйста! Не собираюсь я заставлять тебя!
***
– Коля, с тобой точно всё в порядке? Ты уже месяц в школу не ходишь...
– Я в порядке.
– Но ты с кровати даже почти не встаёшь! Может тебе в больницу...?
– Нет! Я сказал, что я в порядке!
– Поешь хотя-бы...
– Заставь меня.
– Мне тебя на руках отнести на кухню и с ложечки кормить как малыша?
– Нет. Всё проще, чем ты думаешь.
– Я не собираюсь тебя заставлять, я просто прошу... Пожалуйста.
– Подойди сюда.
– Зачем?
– Подойди.
Как только Фёдор подошёл к кровати, Николай повернулся лицом к нему и откинул одеяло в сторону, некоторое время смотря в фиолетовые глаза.
– Сядь. – Словно приказал Гоголь, и Достоевский его послушал, сел на край кровати с усталым вздохом. Как только он сел на кровать, в ту же секунду его грубо отпрокинули на спину, головой на подушку, и прижимали запястья к этой кровати. Николай навис сверху.
– К-коля...? Ты ч-чего!? Отпусти меня!
– Я хочу снова услышать те слова...
– Какие!?
– Ты единственный, кто сказал, что любит меня. Скажи это снова.
– Коля, отпусти меня... – Достоевский залился краской, смотря в разные глаза над собой, полные серьёзности.
– Говори.
– Я... – Он неуверенно сглотнул и отвёл взгляд.
– Смотри на меня! – Громко выкрикнул блондин, грубо взяв за щёку нижнего, и повернув его лицо к себе так, чтобы он смотрел прямо на него. Фёдор воспользовался моментом, пока его рука свобода, и упёрся ею в плечо человека над собой, пытаясь столкнуть, но его попытка оказалась провальной, когда руку прижали обратно. – Прекрати убегать от меня. Говори.
– Да что с тобой происходит!? Ты псих!? Немедленно отпусти меня и прекрати чушь нести! Да, может быть ты мне и нравишься... Доволен!? А теперь отстань!
– Нет, не доволен, я хочу услышать не то, что я тебе нравлюсь.
– Люблю я тебя! Люблю! Доволен на этот раз!? Что ты будешь делать, а? Что!? Пошлёшь меня? Ударишь? Выгонишь? Перестанешь общаться? ЧТО!?
Достоевский начал кричать на Гоголя с покрасневшим лицом. Николай молча слушал его, всё так же держа. После криков Фёдора, он отпустил его руки, и наклонился ниже, поцеловав его в губы. Брюнет покраснел ещё больше и смотрел удтвлёнными глазами, но потом закрыл их и взялся за щёки нижнего, неумело отвечая на поцелуй.
***
Гоголь устало плюхается на кровать в объятия такого же усталого Достоевского. Фёдор запускает руку в его белоснежные волосы и слабо копошится в них. Оба пытаются восстановить дыхание.
– Никогда не думал, что мой первый раз будет с парнем... Да что вообще влюблюсь в пацана... – Еле произносит Достоевский.
– Я тоже никогда не думал об этом, пока не встретил тебя.
– Так... Что с тобой случилось? Ты месяц в школу не ходил и вообще какой-то... Странный...
– Всё в порядке.
– Нет, не в порядке... Объясни, пожалуйста...
– Просто знай тот факт, что я люблю тебя, ладно? Я пока не планирую в школу возвращаться...
– Но нужно! А как же образование!?
– Нахуй образование. Оно мне не нужно.
– Собираешься на моей шее сидеть до конца жизни?
– Ты сам на меня тратишься. Я в состоянии себя обеспечить.
– Ага, конечно. В состоянии он... Откуда ты вообще деньги берёшь!?
– Фокусники своих тайн не раскрывают, помни это.
***
– Эй, ребят, вы слышали? Ходят слухи, что Достоевский с Гоголем спит.
– Это что, правда что-ли!? Ха-ха! Интересно, почему Гоголя не было в школе уже три месяца, он только на прошлой неделе пару раз пришёл...
– А откуда вообще эти слухи?
– Говорят, что кто-то их спалил. Прям в школе. Но они кажется и сами об этом не знают.
– Извиняюсь, но я не настолько глухой, чтобы не слышать то, как вы орёте на весь кабинет. – С раздражением произносит Фёдор.
– О! Фёдор! Ну раз ты всё слышал, то это что, правда!? А!?
– Какое вам дело? Правда или нет, вам это знать ни к чему. Какой бы не была правда, я всё равно не отвечу. А вы очень глупы, раз верите слухам.
– Хах, значит правда, раз не говоришь!
– И? И что с того? Это личное дело, в которое вы не должны лезть. Не ваше дело, с кем я сплю. Для начала подтвердите слухи, а затем разносите их по всей школе. Если меня из-за вас исключат, то пизда вам. Кто вообще вам это наплёл!?
– Чувак с параллельного класса, одиннадцатый «А».
– Имя «чувака»?
– Не знаю.
***
– Видали? Гоголь наконец-то явился в школу, но куда-то пропал.
– Ага, вместе с Достоевским. Это подтверждает слухи.
– Го поищем их? По-любому в уборной или раздевалке, им больше негде быть.
– Го.
***
– Мх... Коля... Прекрати прогуливать школу, как ты будешь экзамены сдавать...?
– Нашёл время поговорить об учёбе.
– А вдруг нас увидят? С прошлого раза теперь ходят слухи по всей школе, что мы спим... Нас спалил кто-то с «А» класса...
– Никто нас не увидит... Не переживай...
– Коля...
– Что?
– Почему ты всегда сверху? Можно мне хотя-бы попробовать...?
– Ты уверен, что сможешь?
– Да... Пожалуйста.
– Как пожелаешь...
***
– Фух... Мы опоздали уже... – Задыхаясь, говорит Фёдор.
– К чёрту. Плевать...
– Но сейчас физика... Класснуха ведёт...
– Да похуй. Ты так сильно зацикливаешься на учёбе?
– Про нас и так слухи распустили... Что мы скажем, когда придём?
– У меня нет сил идти. Я не знал, что пассивы потом не чувствуют своего тела.
***
– Где вы были оба? – Строгим голосом спросила учительница.
– Мы... Это... В магазин ходили... Думали, что не опоздаем, а там это... Коля ещё от болезни не отошёл и... В обморок упал... – Устало ответил Достоевский.
– В обморок? Может тебе домой пойти, Николай?
– Нет, всё нормально.
– Ты долго болел, это что-то серьёзное? Не стоит ли в больницу?
– Всё нормально, у меня слабый организм.
– Ладно, проходите.
Парни пришли под конец урока и сели за свою парту, скрепив руки в замок под партой. Одноклассники стали вечно оглядываться на их усталые лица и растрёпанные волосы. Думаю, всем понятно стало, что они не в магазин ходили...
***
– Так! Коля! Надоел! Когда ты перестанешь людей обкрадывать!? Тебе моих денег мало!? А если ты в тюрьму сядешь!? Как я буду без тебя!?
– Я тоже хочу деньги в дом приносить... Ты обо мне три года заботился! Тем более, я слишком профессионально ворую, так что никто и не замечает...
– Профессионально!? Да что ты вообще несёшь!? Так нельзя, Коля! Нужно было школу не прогуливать, ты приходил раз в три месяца! Даже на экзамены не пришёл...
– Ты всегда жаловался на то, что я вечно буду у тебя на шее сидеть, вот я и решил тоже деньги получать...
– Но не воровством же! Можешь жить на моих деньгах сколько угодно, но пожалуйста, прекрати воровать...
– Но...!
– НИКАКИХ НО! Надоел уже! Как долго ты собираешься нарушать закон!? Я видел твои способы воровства... Небось, ты не только на свидания ходил с девушками...
– Откуда ты...
– Следил я за тобой! Сле-ди-л! Потому-что это не нормально! У тебя есть я! Я!!! Так почему же ты ходишь на свидания каждый день с новыми девушками и в добавок воруешь у них что-то дорогое!? Почему!? Во-первых, я не хочу, чтобы ты сел в тюрьму... А во-вторых, мне обидно! Я ревную! Ты же скорее всего даже трахался с ними, лишь бы деньги получить...
– Нет! Это не правда! Меня не интересуют девушки! Никто меня не интересует, кроме тебя! Я люблю тебя, Федя, прости... Но я никогда не изменял тебе и не собираюсь!
– Тогда прекращай воровать! Прекращай все эти свидания! Ты даже меня никуда не зовёшь никогда... Вечно дома сидим и просто трахаемся... Словно ты из-за денег со мной...
– Чего!? Да что ты несёшь!? Я с тобой не ради денег, слышишь!? Думаешь, не понравился бы ты мне, когда заговорил со мной в первый раз, то я бы ответил тебе «Приветик»...? Я игнорировал каждого, кто подходил ко мне, а с тобой сразу начал диалог и подружился... Думаешь, я с самого начала знал, что ты сын богатого человека!? Федя, послушай, – Гоголь подошёл вплотную к Достоевскому и взял за руки, крепко сжав. – я люблю тебя. Мне никто не нужен. Ты и только ты...
– НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ! – Грубо выкрикнул брюнет, вырывая свои руки из чужих. Он сделал шаг назад и отвёл взгляд. – Если ты не прекратишь воровство, то...
– То...? Что «то»? Что ты сделаешь, м? Что ты можешь сделать? В полицию меня сдашь? Бросишь? ЧТО!? – Николай резко переменился в настроении и стал более злым. – ЧТО ТЫ МОЖЕШЬ МНЕ СДЕЛАТЬ!? ЧТО!? – Он грубо схватил Фёдора за ворот, прижимая к стене.
– Я сказал, не трогай меня! Отпусти сейчас же, сволочь!
– Как ты меня назвал?
– Сволочь! – После этого, Фёдор получил пощёчину, от которой остался след. Его грубо кинули на пол, и он схватился за место удара. – Вот так значит, да? Бить меня вздумал? Тебе психику угробили родители, а отрываешься на мне?
– Заткнись! Не смей произносить и слова о родителях! Замолчи! – Гоголь закрыл глаза руками и отвернулся. Он впервые не сдержал слёз перед Фёдором. Вновь сработал переключатель его настроения. Он присел на корточки перед Достоевским и убрал его руку, приложив на его щёку свою. – Прости меня... Прости... Я не хотел... Я не спец-...
– Заткнись. – Грубо произнёс Достоевский, схватив Николая за руку. Он с силой убрал от себя чужую руку и встал с пола, подходя к прихожей. Он быстро обул кроссовки, и покинул квартиру.
– Федя, стой! Подожди! Я не хотел! Не хотел... – Гоголь облокотился спиной к стене и согнул ноги в коленях, утыкаясь глазами в них. – Я ещё в девятом классе должен был предупредить тебя о том, что я болен...