первое свидание?
Утро выдалось хмурое, точно небо над головой. Т/и, натянув на себя любимую, но слегка помятую, кофту, тяжело вздохнула. Ещё вчера вечером, в уютном полумраке своей комнаты, она сокрушалась от переполняющих ее эмоций от концерта. Теперь же, когда солнце, словно стеснительный подросток, пыталось пробиться сквозь пелену туч.
В голове крутились фразы, которые она должна была сказать, но вместо этого всплывали лишь картинки с вчерашнего концерта. Как она, всхлипывала, вглядываясь в глаза кумира, как сжимала его толстовку в надежде, что он заметит её. Как она, увязнув в туманной дымке восторга, не заметила, как смеялись над ней.
Сегодня всё должно быть по-другому. Сегодня она должна показать Глебу, что она — не просто очередная фанатка, а девушка, у которой есть мысли, интересы, собственное мнение. Именно так она решила, пока заправляла волосы, и, конечно же, делала макияж, который, как ей казалось, должен был придать ей уверенности, как минимум на час.
Зайдя в кухню, она по привычке налила себе чай и посмотрела на себя в зеркало. Черты лица, которые она так яростно подчеркивала вчера вечером, теперь казались слишком яркими, макияж — вульгарным, а её собственная фигура— жалкой пародией на идеал, о котором она читала в глянцевых журналах. Всё это никчемное стремление к совершенству. Она нервно провела пальцем по запястью, взглянула на настенные часы: время уже приближалось к назначенному.
Улица, как и вчерашний вечер, была в тумане, и только свет фонарей пытался пробить эту серую пелену. Нервный стук сердца резко подчеркнул ее неуверенность. Напротив, через стекло витрины, она увидела накапливающиеся толпы людей.
*в кафе*
В кафе она вошла словно призрак, надеясь, что Глеб ее не заметит. Но он увидел, улыбнулся и, как ни странно, не осудил ее за неуверенность.
— Привет, т/и, — сказал он, — Рад тебя видеть.
— Привет, Глеб, — пробормотала она, почувствовала румянец и как краснеют ее щеки.
Они сели за столик, и Глеб заказал им кофе. Т/и смотрела в свою чашку, стараясь не смотреть в глаза Глеба. Он, конечно, не ждал от нее глубокой философской беседы, но ожидал, что она будет немного более уверенной.
— Как дела? — спросил он, поддерживая беседу.
— Нормально, — ответила она, взглянув на него. — А у тебя?
— Хорошо, — сказал он, — Просто устал немного от всего этого.
— Я понимаю, — произнесла т/и. — Концерты, встречи, — это нелегко.
— Ты тоже чувствуешь это? — спросил он, и в глазах Глеба она увидела усталость, которую она не замечала до этого.
— Да, — сказала она, — Иногда я чувствую тоже самое, что ты — ни о чем. Как будто я просто никчемная фанатка.
— Не говори так, — сказал он, — Ты ничем не хуже других фанатов. И твои чувства важны.
— Но я не понимаю, почему они должны быть важны, — сказала она.
— Важны потому, что они твои, — сказал он, и в глазах Глеба появился искренний интерес. — Ты заслуживаешь того, чтобы твои чувства были услышаны. Ты заслуживаешь уважения.
От слов Глеба у Т/и затряслись руки. Она посмотрела на него с новым взглядом. Этот концерт вчерашний был, наверное, не единственный, и возможно, не последний. Но сейчас она уже не думала о Глебе как о кумире.
— Спасибо, — прошептала она, — Я подумаю об этом.
Они ещё немного поговорили, и т/и поняла, что усталость Глеба — совсем не та усталость, которую она ожидала. Это была усталость от постоянного стремления выполнять ожидания других, и только сейчас она поняла, что такие желания зачастую не приносят счастья ни тому, кто их выполняет, ни тем, кто их просит. Может быть, она и не нравится ему, но у нее есть свои чувства, свои мысли, и свои интересы. Возможно, именно они и делают ее неповторимой.
(Продолжение следует...)
______________________________________
А вот и долгожданная встреча)