2017

По заснеженной дороге к автовокзалу приближалось маршрутное такси. На улице было не так холодно, но из-за ледяного ветра, я все же прятал свой нос в ворот куртки. Остались считанные дни до нового года, сессия у моей малышки еще впереди, но она все же приедет, и вот-вот я наконец ее увижу. Эти полгода длились словно вечность. Я скоро закончу эту гребанную школу и поступлю в ее институт, да и похуй, что мои родители видят мое будущее не в ее учебном заведение.

Маршрутное таски припарковалось, из автотранспорта повалился народ и, наверное, предпоследняя вылезла девушка со светло-русыми волосами, в черном пуховике и светло-сером шарфе, который закрывал пол-лица, но эти выразительные грязно-голубые глаза я узнаю из тысячи, ее неуклюжесть в сочетание с женственной походной от бедра трудно спутать или не узнать в толпе. Это была (моя) Катя. Такая неординарная и такая родная.

Я прятал свои руки в карманах куртки, голову откинул назад и в привычной манере улыбался своей победной улыбкой. Она взглядом искала меня, и когда увидела, я почувствовал ее улыбку даже сквозь шарф, я представил ее ровные белоснежные зубки и сочные полные губы, которые как всегда были, наверное, искусаны до крови.

Она кинулась мне шею, бросив все свои сумки, я подхватил эту хрупкую особу и кружил в воздухе, словно снежинку вьюга. Он, ее звонкий пронзительный смех, ударил меня как разряд молнии, я вдыхал запах ее цветочных духов, которые меня пьянили. Ради этого момента я готов ждать ее хоть год, хоть два, хоть десять лет только чтобы увидеть ее, почувствовать ее запах и тепло ее тела. Мне так хочется сжать ее, чтобы сломались все ребра, хочется никогда не выпускать ее из объятий. Хочется поцеловать...

Об этом поцелуе я мечтаю с 7 класса.

-Архипова, еще раз я увижу, что ты без шапки или хотя без капюшона, я клянусь, что сломаю твою шею, - грубо сказал я, хоть и не хотел так с плеча рубить сразу, ведь она только приехала.

- Я старше тебя, не надо мне указывать, что делать, - она скрестила руки на груди, поджала губы и серьезным взглядом изучала меня.

- Может и старше, а ведешь себя как маленькая, - все еще серьезно говорил я, хотя при таком ее деловитом выражение лица сложно было сдержать смешок.

- Я веду себя как маленькая? – чуть повысив голос, спросила меня Катя, ее ладошки превратились в кулаки, и она их опустила вдоль своего тела, а глаза выпучила и уставила точно в мои.

-Да, ты, - спокойно сказал я, я приблизился к ней, двумя руками одел на нее черный капюшон с мехом и подобрал сумки, которые она бросила на снег.

-Андрей, ты невыносим! – Она обхватила своими маленькими ручками мое гладковыбритое лицо, - и ты не представляешь, как я соскучилась по тебе, - ее глаза были полны детской радостью, словно дед мороз вручил ей щеночка или громадный мешок сладостей.
«О, поверь, это ты не представляешь, как я соскучился» - подумал про себя.
- Если бы ты соскучилась, то приезжала хотя бы раз в месяц на выходных, - я освободился из ее горячих ладошек и потопал в сторону ее дома, - а не на полгода пропадала в другом городе, – вдогонку сказал я.

- Если бы ты знал, как нас на третьем курсе мучают, я даже вздохнуть не могла спокойно не то, что приехать домой, - начала быстро оправдываться передо мной Архипова, догоняя меня.

Да-да. Вот в чем вся проблема. Лично для нее эта проблема, для меня нет.

Ей 20, а мне 17.

Конечно, если спросить любого прохожего о разнице в нашем возрасте, то никто даже не подумает, что между нами встали три года. Мы скорее сейчас на ровесников больше походим. Хотя нет, это полгода назад можно было так сказать, сейчас явно я старше выгляжу. За этот год я изменился, мое мировоззрение поменялось, я возмужал, вырос где-то еще на десяток сантиметров, плече стали шире, мускулатуры больше. А она все такая же крохотная девушка, со слегка вздернутым носиком, пухлыми губками, детскими озорными глазками обрамлёнными пушистыми ресничками, ее кожа нежного молочного цвета, а на ее шеи небольшое скопление родинок.

- Можешь не оправдываться, - отрезал я, и поймал ее удивленный обиженный взгляд.

Ну, а чего она хотела? Я уже не маленький мальчик. Да, я испытываю, хуй знает, что, к ней, возможно она догадывается об этом, а возможно думает, что все мои чувства прошли.

Ведь таких, как она дохуя.

И похуй, что я сейчас вру сам себе.

Она замедлила свой шаг и уже плелась где-то позади, рассматривая носы своих сапог.

- Тебя тетя Юля уже заждалась, пошли, непоседа, - ласково произнес я, не оборачиваясь, и пошел в сторону ее многоэтажки, а она, чуть повеселев, начала нагонять меня.

- С тобой все в порядке, что-то произошло? – виноватым голоском спросила она, смотря на меня снизу вверх.

Ты произошла со мной, Архипова.

Она ворвалась в мою жизнь спонтанно, не понимая, как это изменит мою жизнь и ее.

Четыре года назад я был скромным неуверенным в себе мальчиком. Да, не поспоришь, я был очень милым парнем, на которого вешалось пару девчонок, но, черт возьми, мне было тринадцать лет, я вообще не думал о девушках, как о предмете любви или как о предмете удовлетворения своей похоти.

Но тут – то стрела амура прилетела мне прямиком в сердце. Моей первой любовью стала красавица-десятиклассница, такая вся из себя дерзкая девчонка, всегда в окружение друзей, не замечающая никого, но все замечали ее. И вот, их класс устраивал нам праздник, и когда объявили последний белый танец, я все еще мешкался пригласить ее, но понял, что такой малец, как я не достоин ее, и она никогда не посмотрит в мою сторону. Я, отчаявшись, хотел уже выйти из актового зала, как подбегает девчонка, разворачивает меня и приглашает на медленный танец.

Это была она. Моя первая любовь. Катя Архипова.

Я, конченный обмудок, не мог поверить, что это все наяву, стоял как вкопанный, она что-то мне говорила, а я все так же смотрел на нее, пропуская все ее слова мимо ушей, восхищаясь ее голосом.

- Не хочешь – не надо, - отрезала старшеклассница и развернулась в другую сторону, чтобы уйти, но я ее схватил за запястье и притянул к себе, не готов был я отпустить такой шанс, который выпадает один раз на миллион.

И вот так мы начали общаться. Мы списывались, она мне во многом помогала, как старший наставник, вводила в курс более ужесточенного мира подростков, зато я среди тринадцатилетних малолеток стал популярен. Еще бы! Сама Архипова танцевала со мной и здоровалась в школе, лучезарно улыбаясь.

- Со мной? – подняв одну бровь, удивленно спросил я свою спутницу, шедшую чуть позади меня. От моего ответа, она виновато опустила взгляд и больше ничего не спрашивала.

Как оказалось, девочка, которую все считали с высокой самооценкой, с которой нельзя пообщаться, которую все почему-то превозносили на пьедестал, оказалось на деле самым милым, добрым и чутким созданием, ее сердце и душа открыта для всех и каждого, а эти слухи всего лишь клевета.

Но зато я зазнался. Она научила меня стильно одеваться, научила «правильно» разговаривать с девушками. В четырнадцать лет я уже первый раз трахнул девчонку, которая была старше меня на год.

Вот так началась карьера бабника-мудака, который облапал всю школу и перетрахнул добрую половину девчонок, в «серьезных» отношениях состоял всего два раза, но не больше полгода, и то это было для того, чтобы забыть Архипову, я думал, если у меня будет девушка не на ночь, а на длительное время, я к ней привыкну и забуду Катю. Не помогло. Я только ночью, когда пьяный питался девичьими телами, забывался и не вспоминал ее.

- А где ты будешь встречать новый год? – спросил я, когда мы подошли к ее подъезду.

- Не знаю, думаю сначала, конечно же, с родителями, а потом рвану в «Черную кошку» или в «Фильеру», - пожав плечами сказала она, опустив свою мордашку вниз и устремила взгляд на свои сапоги.

- Нет, ты встретишь сначала с родителями новый год, потом пойдешь со мной к Сереге Масленникову, а там уже часа в три-четыре рванем в «Фильеру», там будет треш сто пудов, - я большим и указательным пальцем схватил ее подбородок и приподнял, чтобы она смотрела на меня, Катя только нежно улыбнулась мне в ответ, румянец покрывал ее щечки, и она ели слышно прошептала мне «хорошо».

- Хорошо, - тоже шепотом ответил ей, опустил сумки ее на землю, своими огромными руками я обрамил ее лицо, прижался подбородком к ее лбу и простоял так всего лишь, наверное, минуту, но для меня словно вечность, и как можно крепче обнял, а она лишь шумно, но удовлетворённо вздохнула.