Калитка

Троллейбус медленно сворачивал к остановке на самой из "красных" площадей столицы. Дверь троллейбуса открылась и дети вместе с родителями вышли, чтоб прогуляться под фонтаном, поесть мороженного в кафе, и если была возможность, даже искупаться в воде фонтана под знойным солнцем.

Городская администрация, в те далекие времена, не запрещала детям купаться под фонтаном и радоваться жизни. Никто и никогда не гонял детей. Не было коммерческой собственности, камер видео наблюдения, озлобленных людей. Никто и не думал о криминале и угрозе жизни. В нашем солнечном городе дети всегда были в приоритете. Доброе отношение к детям было сразу заметно, когда им разрешалось купаться во всех многочисленных фонтанах города. Милиционеры никогда не гоняли детей, играющих в городе, купающихся в фонтанах, загорающих на солнце в центре города. Разрешалось даже играть и купаться возле правительственных учреждений на «Красной Площади». Я тоже был ребенком и все отчетливо помню.

Мой дядя — старший брат моей мамы всегда любил играть со мной. Он не пропускал моего дня рождения и делал особенные подарки. Часто он меня брал прогуляться по городу. Во время таких прогулок, я всегда много болтал и обо всем спрашивал. И в этот раз он предложил пройтись со мной до городского центрального фонтана на нашей Красной Площади. Конечно же я с удовольствием согласился.

Бабушка меня нарядила во все чистенькое и беленькое. Мне было где — то лет эдак пять или шесть. Но точно я еще не учился в школе. Хотя к этому возрасту, я уже умел таки читать, писать и маленько даже считать, то есть я был готов к школе, но сердобольная бабушка всегда причитала: "не лишайте ребенка детства!" — когда речь заходила о возможности начала обучения в школе с шести лет. Но я хочу рассказать другим историю, очень яркую для меня.

Я сидел у окошка советского троллейбуса и смотрел на людей, машин и все, что я мог увидеть через огромные окна. Троллейбус остановился и мы с моим дядей и со всеми другими пассажирами с детьми вышли на остановке "Красная площадь". Я тянул дядю, чтоб мы быстрее подошли к воде! Он улыбался, смотря на меня, не отпускал моей руки, старался тоже ускориться как мог. И вот мы у фонтана!

Вода была прохладная, а если вернее сказать, даже очень холодная. Мой дядя не стал меня пускать в воду, но я все упрямился и хотел залезть под фонтан. Он переживал, что я могу простыть и заболеть. Я же старался делать все на зло и упрямо тащился в воду. Я думал, что так кажусь взрослее, настаивая на своих требованиях и желаниях. Но вот я все таки напрягся и рванул от дяди. Думал, я смогу хотя бы пройтись по колено в воде. Я бы мог скинуть с себя одежду, как все остальные дети, и потом купаться в трусиках. Обычно, в такую жару, все могло высохнуть на теле ребенка за несколько минут. Поэтому родители не переживали, если их дети хотели купаться. В моем случает дядя думал, что я могу простыть от такой холодной, ледяной воды, стоя на ветру. Он не хотел, чтобы его сестра, моя мама, огорчилась, если я бы заболел. Но, я все таки смог освободиться от дяди и побежал к фонтану, к воде, где уже купались дети.

Удача! Я свободен! Скинув с себя сандалии и только спустившись во воду я тут же поскользнулся и упал боком. Часть моих шорт намокло, я сильно ударился, но зацепился рукой за край фонтана и поэтому не весь промок, а только частично. Своим локтем я стукнулся об внутренний выступ фонтана. Было так больно, что чуть не закричал. Но мне было не только больно, но и стыдно перед окружающими. В то же время, одновременно меня пронзила сильное чувство злобы до самой макушки. Я почему — то винил не свою невнимательность, а злился на дядю, за его изначальный запрет. Я думал, если бы он не держал меня, мне бы не пришлось силой вырываться из его рук, я бы не ускорился так, и упал бы, подскользнувшись на мокром и скользком мраморе. Не могу понять и объяснить это чувство, но кажется даже повзрослев люди продолжают обвинять в своих проблемах и недостатках кого угодно, только не самого себя.

Я встал, почти заплакав. Я держался. Думаю, что чувство злости и непризнание своей оплошности дало мне силы не плакать и не думать о боли. Пятилетний мальчик, промокший и злой стоял по колено в воде, смотрел на смеющихся над ним окружающих и злился непонятно на кого, то точно не на себя. Мой дядя подошел ко мне. Он улыбался и сказал, что я настоящий мужчина, так как я не плачу и держусь. Меня вся эта ситуация очень сильно раздражало. Я мокрый вылез из фонтана, посмотрел, что у меня есть ссадины, которые сильно жгли, но из за злости внутри я не почувствовал никакой боли.

Мы молча пошли в кафе. Купили мороженное и пока сидели и ели я уже просох. Мороженное не убавило моей злости. Злость моя выражалась в диком молчании. Я лишь сказал, что хочу обратно домой. Дядя с желанием меня подбодрить, и зная мою любовь к метро предложил доехать домой подземкой. Я не отказался. Не сказав ни слова, не взяв дядю за руки я молча шел к направления ближайшей станции метро.

Метро в Ташкенте это что-то особенное. Каждая станция отличается друг от друга изысканностью орнамента и оформления темы. Например, станция космонавтов была оформлена даже темным светом, напоминающим космос. Станция Узбекистан вся в национальном стиле и неповторимым орнаментом. Можно было останавливаться на каждой станции и любоваться люстрами, мозаикой, зеркалами и гянч - вырезанными в гипсе картинами и узорами. Но самое интересное это система вентиляции. Воздух естественным образом циркулировал в метро. Охлаждение тоже было натуральным. Поэтому в летнее время, когда вы заходите в подземку с улицы, где могло быть более шестидесяти градусов плюс по Цельсию, то сразу очень сильно ощущается оживляющую прохладу. Такая разница температур могла вызвать у вас обострение вашей родной инфекции и вы могли спокойно вернуться домой с гундосящим носом.

Было жарко. Люди всегда были потные и только в метро все остывали и освежались прохладным воздухом, слегка пахнувшим гудроном. Мы благополучно сели в вагон. Дядя просунул локоть в железный поручень вагонного дивана и глубоко вдыхал прохладный воздух. Ветер веял в вагоне метро. Наша остановка была через одну и нам надо было готовиться к выходу. Я всю дорогу ехал молча, тесно сжав зубы, но уже остывающий от позорного падения в воду фонтана.

Дядя, как все считали, включая его самого, страдал сердечным заболеванием. От него часто пахло настойкой валерианы, когда он успокаивал свое сердце. В метро он начинал активно дышать, стабилизируя свое состояние после жаркой улицы. Он всегда старался жить правильно, следил за своим здоровьем, лечился и ежегодно ездил в санатории. К сожалению, он умер очень глупо. Зимой он пошел на базар. У него уже было слабое зрение. Он поскользнулся, упал головой и умер. Вскрытие показало у него абсолютно здоровое сердце, печень и все основные органы. Он лечился от несуществующей болезни сердца. Скорее всего у него был невроз, а сердце просто реагировала не его состояние.

Но вот строгий голос предупредил, что следующая остановка это наша. Я встал и хотел продвигаться к выходу. Но остановился и посмотрел на дядю, который не мог встать. Он посмотрел на меня и улыбнулся сказав: «Ой, я не могу встать, мой локоть застрял в проеме дивана». Кажется когда рука у дяди была мокрая от пота она легко пролезла в промежуток поручня и дивана. Но когда пот испарился, то локоть застрял между двумя алюминиевыми трубами поручня. Как не старался дядя вытащить руку, у него не получалось. Вот уже скоро наша остановка. Я вижу как лицо моего дяди стало постепенно напрягаться и я понял, что он совсем не шутит.

Еще совсем немного и будет наша остановка. Я стал паниковать так как люди собирались у выхода вагона, у поезд постепенно сбавлял скорость. Неожиданно для себя я вдруг вскочил, обошел дядю с правой стороны, подошел к застрявшей руке и со всей силы два или три раза ударил по локтю ребром кулака. Я бил из всех сил, с той еще остаточной злостью, сохраненной у меня в сознании. Через пару ударов, локоть выскочил. Дядя резко встал, взял меня за руки и мы выскочили из вагона через закрывающуюся двери.

После рывка в дверь мы оба остановились, посмотрели друг на друга. Лицо дяди было на мгновение очень серьезным, но через секунду он улыбнулся и сказал: «Ну ты молодец! Не растерялся! - он продолжил- Если бы не ты, нам бы пришлось ехать до конечной остановки, а там только работники метро вытащили бы мне руку и нам пришлось бы ехать обратно», он выдохнув завершил.

Я чувствовал себя героем. Шел по улице с гордо поднятой головой. Я спас дядю и вытащил его из темного подземелья. Моё внутренне чувство позора мокрых штанов, смеха окружающих над моим падением и глупой злости на моего дяди сменило чувство удовлетворения от быстрого решения в спасения моего дяди от этой западни и необходимости проехать до следующей остановки, возвращения обратно и общего неловкого положения. Мой дядя до самой его смерти всегда вспоминал с радостью и рассказывал с огромной любовью этот случай его спасения в метро.

Когда мне становиться плохо или совсем одиноко, я всегда вспоминаю этот случая, который дает мне сил возвращаться в реальность с новыми силами. Постепенно все те когда я любил и кто меня любил безусловной любовью уходят из этой жизни. Ингода очень хочется пожаловаться маме, поныть и сказать как мне плохо. Хочу услышать ее успокаивающий голос. Ее давно уже нет рядом. Истории из моего детства помогают мне оставаться человеком даже в самые сложные моменты. Не забывайте свое детство, даже в глубокой старости.