1. Как я попал в военный оркестр, не умея играть ни на одном духовом инструменте
Элитная школа
Мне повезло учиться в элитной школе, киевской специальной музыкальной 10-летке им. Н.В. Лысенко, где обучали и музыкальным и общеобразовательным дисциплинам (учился по классу виолончели у И.Г. Зарицкого).
Со мной в украинском классе и параллельном русском учились Юра Шамо (сын Игоря Шамо, автора гимна Киева «Як тебе не любити, Києве мiй»), Ляля Лазаренко (дочь композитора), Саша Андриевский (сын канд. техн. наук), Юра Василенко (сын певца и канд. музыковедческих наук), Юра Кравцов (сын концертмейстера виолончельной группы оркестра оперного театра), Игорь Пясковский (сын полковника), ставший доктором искусствоведения (Пясковский, Игорь Болеславович - Википедия wikipedia.org) и другие дети гуманитарной и технической интеллигенции.
Классом старше хорошо знал скрипача Толю Мельникова (в 1955 году 9-летний Толя сыграл роль барчука в фильме «Матрос Чижик», снятый на киностудии им. А. Довженко), ныне профессора в Хельсинки (https://www.kino-teatr.ru/kino/acter/c/sov/2798/bio/), с которым мы играли в школьном квартете, в старших классах делили первые места на школьных конкурсах струнно-смычковой группы, в 1963 году, как наиболее одаренные из пятисот учеников школы, были на особом льготном индивидуальном положении, а в 1964 году давали концерт с филармоническим оркестром в зале консерватории (Толя играл Сен Санса «Интродукция и рондо каприччиозо» и ещё что-то, а я концерт Сен Санса для виолончели с оркестром).
Также старше классом помню наглядно Володю Быстрякова, пианиста, призёра международного конкурса, композитора, одного из ведущих юмористической передачи «Золотой гусак», сегодня одного из немногих в среде шоу-индустрии честных мужественных людей, мыслящих и говорящих от сердца (https://stuki-druki.com/authors/Bystryakov-Wladimir.php).
Классом ниже учился Володя Кошуба, сегодня единственный в Украине органист в звании народного артиста (в 2007 году, когда ему присвоили звание, он сидел у нас в кухне на стрижке двух своих собачек и предлагал контрамарки на свои концерты).
В 1964 году я играл Чайковского «Вариации на тему рококо» - Зарицкий готовил со мной обязательную часть программы для международного конкурса им. Чайковского, которую предполагалось продолжить в консерватории под руководством, тогда ещё доцента, Вадима Сергеевича Червова.
Любил ли я музыку? В целом, скорее, нравилась, но виолончелью я был пленён. В кантилене грудной тембр поющей виолончели под влиянием внутренних опиатов резонировал во мне трепетом души и неземным блаженством, однако по ряду внутренних причин, о которых нелегко вспоминать, после 10-го класса, в 1964 году я «сошёл с дистанции» - ушёл из школы.
В этой школе, в те «доисторические» времена мальчики не дрались, не матерились и даже не касались сексуальных тем, как «запретных», например, фрейдистских проблем пубертата. Профессиональный музыкальный уровень учеников 10-летки был чрезвычайно высок, ввиду ежегодного отсева. А общий состав пополнялся по конкурсу наиболее талантливыми учениками музыкальных 7-леток. Ввиду того, что подавляющая часть выпускников школы поступала в киевскую и другие консерватории, в учебной программе не было урока труда, черчения, не было производственной практики и фактически не было физкультуры, т.к. юные музыканты берегли пальцы.
И вот, решив круто изменить судьбу, выйдя из этой «ватной» среды, из этого замкнутого в себе музыкального мирка, я, по сути ребёнок, плохо приспособленный к «дворовой» среде, после неудачных попыток поступления в КПИ, попадаю в армию.