Акт 14
Утро было мягким – без тумана и без росы. Без намёка на события, просто утро – как гладкая поверхность воды, до которой ещё никто не коснулся. Птицы пели не громко, ручей шептал, не торопясь, тени были длинными, будто ночь ещё не ушла до конца, а только отступила немного в сторону, чтобы понаблюдать.
И вдруг я почувствовал шаги – они были другими, не как у зверей, не как у детей. Твёрдые, уверенные, но не тяжёлые, в каждом – направление, в каждом – выбор.
Он шёл вдоль ручья, осторожно, не ломая травы, не пугая птиц. Шёл, наклоняясь, смотрел, иногда поднимал камень, иногда бросал в воду, иногда оставлял у берега. Я наблюдал, но не тревожно, просто наблюдал.
Он подошёл ближе, сел на корточки. Его ладонь коснулась земли, он выбрал один камень – круглый, гладкий. Подержал, повернул в руке, опустил обратно. Потом другой – острый, с тёмной полосой. Долго смотрел, положил в сумку.
Я чувствовал, как рядом с ним всё становилось чуть плотнее, как воздух замедлялся, как даже вода переставала петь, будто всё вокруг слушало, что он скажет, хотя он молчал.
И потом – его рука коснулась меня, тепло, кожа – сухая, шероховатая, но живая, он провёл по поверхности, смахнул пару капель, наклонился ближе. Я увидел не лицо, а ощущение – ощущение взгляда. Он смотрел на меня внимательно, но без желания, просто рассматривал.
А потом – поднял. Это было впервые – я не лежал, я не был частью земли, я висел, в воздухе, и я почувствовал, как мир стал меньше, как небо приблизилось, как вода осталась внизу, и я — над ней, не на мгновение, не на вечность, а просто.. был, там, где никогда не был.
Я не испугался, я не ждал, я просто чувствовал, как пальцы удерживают меня, как ладонь двигается, как взгляд скользит по трещинам. Он перевернул меня, провёл пальцем по мху, проверил вес, проверил форму.
И вдруг – выдохнул, тихо, как будто понял, что – нет, не этот, и опустил, не резко, осторожно, словно понимал, что я тоже – не просто вещь.
Я лёг обратно, на землю, чуть сместившись, теперь я лежал иначе, склон был чуть круче, и ручей был ближе, и небо – видно под новым углом.
Он ушёл, продолжил идти, снова поднял другой камень, задержал, унёс.
Я остался, но теперь – другой. Я знал, что значит быть в воздухе, что значит быть выбранным – и оставленным, что значит быть почти частью чего‑то – и вернуться.
И это не было потерей, это было.. расширением, как если бы кто‑то открыл окно в доме, где ты жил всю жизнь, и ты впервые увидел, что снаружи.
Теперь я знал, что я не только камень, я – камень, на которого смотрят, которого можно взять, которого можно не взять.
И это – тоже путь. Путь без движения, но с открытым небом.