Первая и последняя.
Давно-давно, ей как-то сказали, что вешать свои проблемы на других — плохо. Она точно не помнит, кто это был и какие тогда были обстоятельства, но после этого, делиться личной жизнью с людьми она перестала. Рю полностью ушла в слушатели, пускай и разговаривая полноценно, но никому не доверяя важную информацию.
Держать в себе иногда было невыносимо, иногда приходилось переносить это в убогие стихи, напевы песен. Девочка слушала других, слышала о их семье, отношениях и неприятностях. Где-то упорно брала зависть, иногда и вовсе мысли, что её жизнь была хуже.
Тогда, она то ли от тоски, то ли от душевных стенаний, ходила в лес, рядом с городом. Рю не ходила далеко, всегда из-за макушек деревьев виднелись высокие здания и рядом была площадка. Мысли стекались в одну — ей не хватает друга.
Сейчас Рю стоит перед домом и не знает. Нужно ли ей войти сейчас или развернуться, уйти. Дома совсем никого, родители работают и заняты, что делать в полном одиночестве, ей было не ясно, как и сколько можно было мёрзнуть на улице.
Тучи в небе собрались в серость. На землю полились капли дождя, омывающие дороги и крыши зданий.
— Привет, — приглушённо, из-за шума дождя, произнесла Рю в трубку. На другом конце слышалось шуршание и вздох. — Ты мне всё же позвонила! Я уж думала не дождусь! — радостным смешком донеслось из динамиков. Сидя под козырьком, на лестнице, девочка спокойно смотрела на лужи, появляющиеся вокруг.
— Да-а, не хотела мешать. Как ты? — протянув первые слова, поинтересовалась она умиротворённо. На том конце посмеялись. Чуть громко. — Как и всегда, нормально. Никак? Не знаю, — донеслось до ушей. На это Рю нахмурилась. — Что-то случилось? Обычно ты более уверена, — озвучила она вопрос. Вторая девушка замолчала.
Сердце неприятно сжалось, от мысли, что у родственницы были проблемы.
Голосом, уже менее эмоциональным, пронеслось. Девочка вовсе не ожидала, что её вот так удивят. — А у тебя, что произошло? — спросили просто, с выдохом. Рю придвигает коленки ближе к себе, что бы не намочить кроссовки, пару секунд перебивая стекающей с крыши струёй воды.
Проще было перейти на другую тему. — Я скучаю. Когда ты приедешь? — печально, словно поникнув совсем-совсем, отвечает девочка. На той стороне хмыкают, снова шурша чем-то. — Две недели, — послышалось из телефона. — Две недели и я приеду обнять тебя, — заявили уверенно, стойко, словно что-то серьёзное.
Рю прижимается к дверям спиной, устало, изнемождённо. Сидеть прямо не хватало энергии. Вокруг всё было таким мирным, скучным. На губах появляется улыбка, затем смех. А потом слёзы.
— Жду, очень сильно, — она отвечает дрожащим голосом, сглатывая ком в горле. Вторая девушка понимает, что там плачут, но ничего сделать не может. — Прости, — произносится быстро, виновато, словно совершив что-то ужасное. Рю мотает головой, словно собеседница могла её видеть. — Всё нормально, правда. Просто от радости, наверное, — отмахивается та.
Девушки смеются, шутят. Рю чувствует спокойствие, утирает слёзы и встаёт с холодного камня, разворачиваясь к дверям в дом и не переставая говорить с сестрой по телефону. Входной хлопают, закрывая на ключ, плавно передвигаясь в гостинную.
Под конец разговора, девочка желает удачи, получает нежное и ласковое "удачи, солнце" в ответ и отключает вызов. Она и взаправду чувствует себя куда лучше сейчас. Совсем скоро, через пару недель, она будет не одна.