Хороший Монстр

На завтрак Ноак принес мне толстый двойной бутерброд с колбасой и сыром и большую кружку крепкого черного чая с травами. Такой простой завтрак, а с голода показался вкуснее пасты в итальянском ресторане или финского супа из лосося.

Одна из многих вещей, по которым я скучала в лесу — вкусная разнообразная еда.

Как ни странно, но увидеть с утра именно Ноака было даже... приятно? Этот вервольф внезапно оказался лучшей из возможных компанией. Он не выказывал ненависти и неприязни, в отличие от Аделы или Лиса, он не казался скользким и гадким типом, в отличие от Торбьорна, он не был обезумевшим фанатиком, в отличие от Анны-Марии, и не позволял себя неуместного флирта и шуточек, как Александр. И излишней болтливостью не отличался.

Хотелось верить, что впоследствии Ноак не всадит мне нож в спину. И что мне не придется убивать его собственными руками... Это было бы тяжело.

К сожалению, чуть позже в комнату заглянул уже не он.

— Идем, — не глядя на меня, бросила Адела.

На волчице была надела укороченная облегающая черная футболка и штаны цвета хаки, подчеркивающие тонкую талию и крепкие округлые бедра. Шикарные густые волосы Адела собрала в высокий хвост.

Красивая. Но чудовище.

— Куда? — спросила я, поднимаясь на ноги.

— Увидишь. И не создавай проблем. А то вас уже и так на одного меньше, — добавила она, когда уже вышла в коридор.

Потребовалась пара секунд, чтобы осознать, а потом по телу словно прошел ток.

Что?

— Что ты имеешь в виду? — я выскочила вслед за Аделой и чуть не врезалась в ее спину, когда девушка резко остановилась.

— То, что и сказала.

— Ты же про... Каю?

— Кто это? — волчица устало нахмурила брови.

— Которая с собой покончила.

— Нет, причем тут она? Вчера ночью кого-то из ваших убили.

Волна ледяной воды окатила с головы до ног.

— Кого? — глядя в лицо Аделы не моргая, спросила я. Из-за шума в ушах собственный голос звучал будто издалека.

Нет, нет, пожалуйста. Только не Тийт. Кто угодно, но не он.

Не Тийт, не Тийт, не Тийт.

Пожалуйста, только не он.

— Кого? — во второй раз вопрос прозвучал громче.

Но Адела лишь ухмыльнулась, оглядев меня сверху донизу и обратно.

— Адела, кого?! — воскликнула я и подошла к ней на шаг ближе. Хотелось схватить ее за плечи и встряхнуть, но в последний момент удержалась от этой ошибки. — Прошу, скажи!

Волчица брезгливо отпихнула меня назад и, развернувшись, направилась к входной двери.

— Пожалуйста. Скажи, — на этот раз повторила почти шепотом. Надеялась, разбужу в ней что-то человеческое.

Но как разбудить в чудовище то, чего в нем нет?

Пальцы мелко дрожали. Дыхание стало частым и поверхностным.

"Это не Тийт, это не Тийт, Тийт жив. Это не Тийт, не Тийт. Он в порядке", — как мантру, бесконечно повторяла я в голове.

Единственным человеком, который мне все еще был дорог, который вызывал в застывшей, замершей, почти что в умершей душе хоть какое-то тепло и жизнь, был Тийт. Я не могла потерять и его.

И Тийт не заслуживал смерти. Он заслуживал жить больше, чем многие здесь. Если не все.

Губы вспыхнули от воспоминания нашего единственного поцелуя.

Нет, это не Тийт. Это точно не Тийт. Он жив. Он точно жив. Я это чувствовала.

Небо снова покрывали плотные серые облака, прохладный воздух пах сыростью и хвоей, шум деревьев, побеспокоенных ветром, добавлял к общей удручающей картине еще больше тоски и безнадежности. Выйдя за Аделой на улицу, около входа в дом я увидела с Ноака, и моментально подлетела к нему, схватив обеими руками за мускулистое предплечье. Ладони отчетливо ощутили пару ребристых шрамов на горячей коже.

— Хей! — резко окликнула меня волчица.

— Ноак, прошу, скажи, кого убили? — произнесла я, заглянув в его ледяные глаза и игнорируя девушку. — Прошу, пожалуйста, скажи.

Вервольф наклонил вбок голову, вопросительно хмурясь, в этот момент в мое плечо впились тонкие пальцы и резко отдернули от него.

— Не вздумай прикасаться ни к одному из нас, — прошипела мне в лицо Адела. — Иди, давай, вперед.

Она грубо толкнула меня обратно на тропинку. Я тут же обернулась на Ноака с мольбой во взгляде, но тот лишь пожал плечами. Выглядело это искренне, но я не верила, что он не знал. Знал. И Адела знала. Но... Если они молчали, значит, хотели помучить меня, волчица уж точно не стала бы беречь мои чувства. Но если бы ночью убили Тийта, то она бы мне об этом сказала, чтобы вызывать страдания и истерику.

Это было похоже на правду. И это этого стало полегче.

Адела не рассказывала мне, куда мы идем, так что я мысленно строила теории, стараясь не думать о Тийте. Скорее всего, снова уборка или готовка. Для чего еще нас использовать? Вариантов не так много.

По пути встретилась пара незнакомых вервольфов и один со знакомым лицом, никто из них не удостоил меня взгляда. Что ж, при взаимной ненависти и неприязни ненавидеть легче, и совесть за это не мучает, так что такой расклад был мне по душе.

Мы подошли к дому, рядом с крыльцом которого стояли маламут и рыженькая суоменлапинкойра, оба песика внимательно посмотрели на нас, но не лаяли и не подбегали. Тяжелая деревянная дверь открылась, и на улицу выплыл знакомый силует. Черные свободные джинсы, черная футболка, черные прямые волосы с удлиненной челкой, прикрывающей черные злые глаза, и белая кожа, покрытая черными татуировками. Кьяр наклонился и потрепал по голове маламута, а затем финского лаппхунда.

— Лис, — весело воскликнула Адела и, забыв обо мне, быстро зашагала к нему.

Парень выпрямился, глянул на волчицу и молча приветственно кивнул головой.

Наблюдать за их разговором было забавно даже при том, что слов я не слышала. Кьяр держался холодно и отстраненно, тонкие губы почти не размыкались, он лишь слушал, кивал и время от времени поглядывал то в сторону, то на собак. Адела же, такая грозная и крутая со мной, превратилась рядом с ним ни то в наивную школьницу, ни то в щеночка. Она что-то ему говорила, говорила и говорила, то перебирала пальцами, то ненавязчиво касалась татуированного предплечья, посмеивалась, возмущенно восклицала, немного переступала с ноги на ногу. Все в ней, от взгляда до поведения, кричало о том, что девушка неравнодушна к этому опасному красавчику. Вот только, казалось, Кьяр не спешил отвечать взаимностью. Или же он просто никак не демонстрировал заинтересованность.

Несмотря на то, что Кьяр мне уж точно не нравился, да и вообще казался злым и грубым монстром, все равно не хотелось, чтобы он был с Аделой. По первому впечатлению, та же Френсис или Лика подошли бы ему больше. Наверное, в глубине души мое мнение о Кьяре было все же лучше, чем мнение об Аделе.

Что-то заставило меня обернуться. Что-то заставило всмотреться в силуеты, движущиеся за деревьями между другими домами и сараем. И один из них оказался знакомым.

Волна облегчение прошла по телу, заставив слезы выступить на глаза.

— Тийт, — беззвучно сорвалось с губ и, забыв об Аделе и возможных последствиях, я бросила к нему.

Трое вервольфов переговаривались, прислонившись к перилам крыльца, Тийт в это время успел скрыться в сарае. Не думая ни о чем, я влетела туда вслед за ним. Сердце бешено колотилось, по щеке пробежала одинокая слеза, а губы расползлись в глупой, но искренне счастливой улыбке.

— Тийт! — остановившись в метре от его спины, воскликнула я уже громче, не скрывая радости.

Парень хотел наклониться, чтобы что-то поднять, но, услышав свое имя, выпрямился и оглянулся. Его щеки стали еще более впалыми и покрылись щетиной, под потухшими глазами залегли фиолетовые круги. От сочувствия мое сердце на мгновение сжалось, я сделала пару шагов к нему навстречу.

Узнав меня, Тийт полностью развернулся, и по его губам проскользнула мимолетная тень улыбки.

— Ты живой, — прошептала я. — Я знала, что ты жив.

Из глаз потекли слезы.

— Конечно, жив. Обо мне неплохо позаботились, все прошло. До сих пор, правда, не понимаю, почему они меня выхаживали. Для чего?

— Как ты, Тийт? Я так скучала по тебе! Ты в порядке? Нормально тут живешь?

— Да... Нормально всё, — несколько растерянно отозвался парень. — Ты чего плачешь?

— Они сказали, что кого-то из наших... ночью убили. Я так... так боялась, что, вдруг, это ты?

Прежде, чем слезы успели бы пролиться рекой, я за долю секунду преодолела оставшееся между нами расстояние и, позволив себе потерять оставшийся контроль, прильнула к губам Тийта, пальцы одной руки запутались в его волосах, а другая крепко взялась за плечо. Прижимаясь всем телом, я сразу же поспешила углубить поцелуй, не теряя драгоценных секунд. Тийт не отталкивал меня, он касался ладонью моей талии и слегка отвечал на поцелуй, не перехватывая инициативы и не подстраиваясь под напор и интенсивность. Но мне было все равно. Мне так нужно было это тепло... Так нужен был Тийт.

— Пожалуйста, давай все же попробуем сходить на свидание, когда вернемся, — опьяненная яркими эмоциями и чувствами, прошептала я ему в губы.

— Моника... — только и успел ответить он, так как в следующее мгновение нас прервали.

— Хей, ты совсем страх потеряла! — закричала разъяренная Адела. — Тебе кто позволил убегать? — она снова схватила меня за плечо и снова дернула назад, но в этот раз сильнее. Я с трудом удержала равновесие и все же не рухнула на грязный деревянный пол. — Тебя предупреждали, что будет, если ты хоть шаг в сторону сделаешь? Тебя что, всегда на цепи водить? — прошипела волчица.

Цепкие сильные пальцы впились мне в горло. Опешив, я сжала предплечья девушки и безуспешно потянула их вниз. Звериная хватка сильнее и сильнее стискивала шею, вызывая боль и затрудняя дыхание. С увеличением интенсивности боли я чувствовала, как округляются от удивления мои глаза. С силой пнув эту злобную псину по колену, я тут же пожалела о содеянном, вынужденная открыть рот для того, чтобы поймать больше недостающего кислорода.

— Ты что делаешь? — прохрипела я, ударяя Аделу по рукам. Симпатичное лицо девушки исказилось от ярости, ее глубокий взгляд был совершенно холодным и злым. Никогда прежде я не видела так близко настолько чистую ненависть. Что ж, она была взаимной.

— Эй, отпусти ее, — подал голос Тийт. — Что ты творишь?!

— Ты решила, что тебе это сойдет с рук? Нет. — Адела продолжала сдавливать мое горло. — Я не убью тебя, но покажу, что твои выходки имеют последствия.

— Отпусти ее!

Я снова попыталась освободиться, но смысла в этом было мало. Даже в человеческом обличье эти монстры обладали нечеловеческой силой.

— Адела, что ты делаешь?! — послышался знакомый голос.

В сарай вошли Кьяр и Александр.

— Адела, отпусти ее! — внушительно произнес Сандр. — Сейчас же.

Сжав зубы и сморщив нос, Адела не отрывала взгляда от моих глаз, но ослушаться Варгенссона она не смогла, и ее руки сползли с моей шее, упав вниз. Я тут жа попятилась назад, к Тийту, потерла шею и закашлялась.

— Что это было, Адела?

— Девчонка сбежала от нее, — ответил вместо волчицы Кьяр. — Мы разговаривали, и она сбежала сюда.

Сандр взглянул на меня, затем на Тийта и снова на меня, а потом вновь обратил свое внимание к Аделе.

— Да, я предупреждала девчонку, чтобы она шаг в сторону без разрешения не делала, но стоило мне отвлечься на секунду, как ее и след простыл! И ты бы, Сандр, не вступался бы так за нее. Она не оценит. Она здесь с этим, — Алела кивком указала на Тийта, — лизалась.

Блондин снова перевел глаза на нас.

— Мне сказали, что... — начала я, но волчица сразу же меня перебила.

— Кто тебе слово давал? — рявкнула она.

Из моей груди вырвался тяжелый усталый вздох.

— Подожди, пусть скажется, — вмешался Александр. — Говори, Моника.

— Мне сказали, что убили кого-то из людей. Адела сказала. Но не сказала, кого. Тийт – мой друг, я испугалась за него, а пока стояла и ждала Аделу, увидела, как он сюда заходит. Хотела убедиться, что мой друг впорядке. И просто увидеть его хотела, — честно и прямо рассказала я. — Убегать от вас я не собиралась.

— Друг? — усмехнулась девушка. — С друзьями языками не лижутся.

— Я не собака, чтобы с кем-то лизаться, — слетело с губ.

Эта дерзость выбесила Аделу, скалясь, она сделала рывок ко мне, но в последний момент Александр ее остановил, схватив за предплечье.

— Давай без самосуда, ладно?

Кьяр ухмыльнулся.

Только сейчас я заметила за его спиной лук и колчан со стрелами. Неожиданно... Зачем это они ему? Хобби такое?

— Сандр прав. Не пачкай руки. Расскажем Альфе о ситуации, он разберется.

— Беспокоить Альфу из-за такой ерунды?

— Ерунды?! — воскликнула Адела.

— А ты что предлагаешь? — спросил Кьяр.

Вместо ответа им, Александр обратился ко мне и подошел ближе:

— Моника, ты же адекватная девушка, верно? Видишь, какая ситуация вышла? Я, конечно, человек добрый, и все такое, — человек? — но повторение этого недопустимо. Давай с тобой договоримся, что ты больше не будешь своевольничать и убегать, а будешь слушать, что тебе говорят, хорошо? Если тебе нужно встретиться с кем-то из других незваных гостей, — выделил он, — получи на это разрешение сначала. В ином случае, о твоих поступках будет незамедлительно доложено Альфе, и за них незамедлительно последует наказание. И в такой же ситуации, как эта, наказаны вы будете оба. Не думаю, что ты захочешь вредить своему другу. Так что, договорились?

С трудом переступив через внутренний барьер, через отрицание и запредельную неприязнь ко всем и ко всему здесь, я кивнула.

— Подожди, ты хочешь ей все с рук спустить? — спросила Адела, с трудом сдерживая эмоции.

— Александр у нас святой, — отозвался Лис.

— Ты уже показала ей, что она была неправа, разве нет?

— Недостаточно, — прошипела волчица.

— Ну вот в следующий раз, если Моника снова совершит ошибку, накажешь ее так, как посчитаешь нужным, хорошо? А сейчас иди, отдохни и успокой нервы. Мы сами Монику проводим. Ты же ее в новый дом вела?

— Да, и я ее туда и отведу.

— Иди отдохни, Адела, — внушительно повторил Сандр. — Мы сами отведем.

Но девушка не спешила уходить. Она поочередно посмотрела на каждого в этом сарае, затем круг замкнулся, и взгляд вернулся к Сандру.

— Эй, парень, ты где застрял? — вдруг громко произнес незнакомый бородатый вервольф, заглянувший в сарай. — Что у вас тут за собрание?

Тийт поднял с пола ящик и, проскользнув за моей спиной, зашагал к выходу. На меня он даже не взглянул.

— Разбор жизненных ошибок, — ответил Лис, сложив руки на груди.

— И работа над ними? — усмехнулся незнакомый вервольф и через мгновение исчез за дверью вместе с Тийтом.

Мы остались вчетвером. На душе стало паршиво.

Как же хотелось вернуться домой...

— Адела, правда, иди. Хватит тут шоу устраивать, — заговорил Кьяр. — Ты же знаешь, что девчонка нужна. Целая, здоровая, невредимая и работоспособная. Какой от нее смысл, если будет у Саги на кровати валяться? Отстань ты от нее.

Тяжело дыша и крепко сжимая руки в кулаки, Адела выскочила из сарая. Видимо то, что драгоценный Лис не на ее стороне, окончательно вывело девушку из себя.

Александр смотрел на меня в упор, чуть склонив голову вбок. Потянув кофту вниз, я оглядела темный сарай, пахнущий старым мокрым дерево, и снова наткнулась на голубые, устремленные на меня глаза. Блондин вздохнул.

— Я думал, ты умная, осторожная и более хладномыслящая, — сказал он.

— Какая?

— Рассудительная.

Я пожала плечами, разведя руки в стороны.

— Извини, что разочаровала.

— Больше тебе не стоит с ним вот так видеться.

— Ревнуешь? — вырвалось само собой.

Черные брови Кьяра, молча наблюдающего за нашим разговором, подскочили вверх. Сандр же особо никакой реакции на это не выказал, но было заметно, что он плотно сжал челюсти.

— Научись ценить то хорошее, что для тебя делают. Особенно тогда, когда не должны. — спокойно произнес Варгенссон. — А то лишишься этого.

— Предупреждаешь?

— Можно и так сказать.

— А в чем твоя мотивация? Почему ты делаешь хорошее для того, кого должен ненавидеть? Почему я должна тебе верить?

Лис шумно выдохнул.

— Не пора ли тебе остановиться? — с нотками скрытой агрессии произнес он. — Сандр прав. Научись быть благодарной.

Я лишь глянула на него, но ничего не ответила.

— Почему я делаю что-то хорошее, вместо ненависти? — повторил мои слова блондин. — Может, потому что я просто хороший? Может, потому что тебе уже пора разрушить свою установку в голове насчет монстров и понять, что мы не так уж сильно от вас отличаемся? Что среди нас тоже есть разные... личности?

Сложив руки на груди, я устремила взгляд в пол. Слов для ответа не находилось.

— Так что, пойдешь с нами? Или Аделу вернуть?

— Пойду, — сквозь стиснутые зубы произнесла я, не желая признавать поражения.

— И правда, откуда в тебе столько терпения и доброты, с ней возиться? — негромко сказал Кьяр Сандру, направляясь к выходу. — Поражаюсь тебе иногда.

Варгенссон молча пожал одним плечом.