Хороший Монстр

Через некоторое время дверь со скрипом открылась, и в сарай вошла старая бабушка в длинном платье и с платком на голове, увешанная своеобразными украшениями и амулетами. Следом за ней внутрь шагнули две молодые девушки с большими тканевыми сумками и Эльв.

— Зажги ламп побольше, мне их осмотреть надо, — сказала старушка.

— Да, Сага, сейчас принесу, — кивнул Эльв и выскочил наружу.

Путая пальцы в волосах спящего Тийта, я старалась сидеть ровно, не крутя головой. Тошнота и головокружение одолевали, поцарапанная рука нескончаемо пульсировала, относя боль в шею и спину. Каждое движение лишь усиливало отвратительные ощущения.

Гости подошли ближе. У нашей клетки остановилась девушка с большими глазами, кожей цвета горького шоколада и широкими округлыми бедрами. Она заправила за ухо прядь мелированных волос, подстриженных под каре, и, чуть склонив голову вбок, посмотрела на меня. Мы пересеклись взглядами на несколько секунд, не проронив друг другу ни слова.

— Тут у одной шок, кажется, — подала голос другая девушка – белокожая, спортивного телосложения, с густыми каштановыми волосами, собранными в толстый конский хвост.

На вид им обоим было лет по двадцать пять.

— Перекрестись, раз кажется, — сразу же злобно отозвалась Вилья. — Хотя, вы же твари безбожные, куда уж вам креститься.

— Тебе не следует хамить, — равнодушно, но с нажимом отозвалась волчица, стоящая напротив нас.

— Я сама решу, что мне стоит делать, а что – нет.

— Значит, тебе врачебная помощь не нужна?

— Обойдусь.

Девушка пожала плечами и переглянулась со второй, затем снова перевела глаза на меня.

— Здесь картина похуже, судя по всему, — сказала она.

Сага сделала пару неторопливых шагов в нашу сторону и встала около нее.

— Здравствуйте, — решила поздороваться я. Нам с Тийтом врачебная помощь была очень нужна.

— Здравствуй, — ответила старушка.

В отличие от молодой волчицы, в ее глазах злости и ненависти не было, скорее, сожаление.

Через пару секунд в сарай с двумя горящими лампами зашел Эльв.

— Спасибо, — поблагодарила его Сага. — Лика, вы с Эльвом пока осмотрите тех дух, а мы с Фрэнсис начнем с этих. — Затем она поймала мой взгляд и обернулась ко второй клетке. — Раздевайтесь все до нижнего белья, я вас осмотрю и постараюсь помочь. За дверью на улице стоят двое мужчин, так что не пытайтесь убежать. Это не имеет смысла.

— Раздеваться? Здесь? При всех? Ну уж нет, — сразу запротестовала Вилья.

— Тогда Эльв просто убедится, что при тебе не осталось оружия, раз помощь не нужна, — с трудом сохраняя самообладание и сдерживая гнев, ответила ей Фрэнсис.

Не зря я перепрятала кинжал. Оставалось надеяться, что в топе его не заметят.

— Вы забрали у нас наши вещи, вы забрали телефоны, что еще вам нужно? — прорычала женщина.

Даже меня уже здорово утомила ее бесконечная ругань, хоть в целом я и была с ней согласна. Насколько же хватит вервольфов?

Нервы у них оказались крепкими, на выпады Вильи никто не реагировал. Эльв насильно стащил с нее верхнюю одежду, вместе с Ликой они быстро осмотрели обеих женщин, задали вопросы про здоровье Вилье и, не получив ответов, забыли о ее существовании. Кая тоже ни на что жаловаться не стала, только попросила воды. Воду дали нам всем. Лика оставила женщинам две бутылочки с какой-то жидкостью и посоветовала выпить, пообещав, что самочувствие станет получше, но пока они к этим волшебным зельям не притрагивались.

С нашей клеткой оказалось сложнее. Тийт в себя не приходил, и с ним пришлось повозиться. Я старалась помочь, чем могла, придерживала его, разворачивала, держала голову, пока Сага осторожно вливала ему в рот травяной отвар. Она долго и тщательно обрабатывала раны, затем плотно забинтовала те, которые были особенно серьезные. Парень так и не очнулся, даже несмотря на все манипуляции. Страшно подумать, насколько ему было плохо. И без настоящего врача вряд ли его состояние значительно улучшится просто от бинтов и водички с растениями.

— Он будет жить? — спросила я, стягивая с себя одежду. Пришла моя очередь лечиться.

— Если тело и дух сильные, то будет, — ответила старушка.

— Он может замерзнуть, вы не могли бы принести нам пару одеял, пожалуйста?

— Слушай, красавица, тебе тут не отель, — не сдержалась Фрэнсис. — Он убил моих друзей, а я ему одеяло? Может, еще в своей дом пустить пожить? Мм, погоди, вы же сами без вопросов в чужой дом приходите, мое приглашение не нужно. Я забыла.

Оставив вопросы волчицы без ответов, я глянула на Лику, вторую девушку, и мою душу охватили противоречивые эмоции. Сидя на полу около клетки и обхватив колени руками, Лика плакала. Она не всхлипывала, не рыдала, но по ее щекам очень резво бежали слезы. Должно быть, среди погибших сегодня оказались и ее друзья. Одной части меня на секунду стало жаль девушку. Другая часть испытала удовлетворение. Боль за боль. Я тоже плакала, когда мои родители погибли. И Тийт плакал, когда увидел, что случилось с его сестренкой.

Не мы это начали. Они.

Почувствовав, что на нее смотрят, Лика обернулась. Наши взгляды встретились.

— Ну вот зачем? Зачем?.. — прошептала она. — Сколько это еще будет продолжаться...

Внутри вспыхнула ярость. Зачем? Зачем?! Хороший вопрос, но мне больше нравился "за что?". Именно этим вопросом я задавалась, когда думала о родителях. И, готова поклясться, это был и любимый вопрос Тийта. Каждого из нас. За что вервольфы убили наших близких? Зачем? Для чего?

Я молча отвернулась. Тем временем Сага уже осмотрела мое тело и, видимо, других значительных повреждений, кроме тех, что на руке, не нашла. В некоторых местах на коже проступили синяки, но они никакого особого лечения не требовали.

— Болит что-нибудь? — спросила она.

— Рука болит, голова кружится и тошнит.

— Оденься и сядь на пол.

Быстро надев обратно джинсы и футболку, я послушно села, сложив ноги по-турецки. Кинжал никто не обнаружил, и даже на заколку они внимания не обратили. Можно было выдохнуть.

Сага чем-то полила мои раны, а затем приложила к ним мокрую ткань с ярким незнакомым запахом. Боль стала такой сильной и обжигающей, что, не сдержавшись, я вскрикнула и дернулась. С другой стороны меня тут же крепко схватила за плечи Фрэнсис, удерживая на месте.

— Потерпи, потом легче станет. Это должно помочь, — сказала старушка.

Казалось, что руку было бы проще отрезать, чем вытерпеть боль от ее лечения, но через некоторое время, по ощущениям, через вечность, Сага наконец плотно замотала ее бинтом и протянула мне бутылочку с отваром.

— Вы шаманка?

Она как-то странно на меня взглянула. Что такого в этом вопросе? Не доктор же, очевидно.

— Да.

— Это же не отрава? — вслух подумала я, рассматривая зеленовато-коричневую жидкость.

— Стали бы мы столько времени на вас тратить, если бы собирались отравить? — пренебрежительно бросила Фрэнсис, выходя из клетки вслед за шаманкой.

Эльв защелкнул замок.

— Поспите немного, вечером вам принесут ужин. Завтра сможете помыться, — сказала нам Сага и направилась к выходу вместе с остальными. Лика шла последней, глядя в пол и стирая слезы с лица обеими руками.

— Эй, подождите, — выкрикнула Вилья. — А в чем смысл? Зачем нас сюда притащили? Что вам нужно?

Но ей никто не ответил. Все вышли на улицу, и Эльв, идущий последним с двумя зажженными лампами, плотно притворил за собой дверь. В помещении стало заметно темнее, источниками света остались лишь две небольшие лампы в середине сарая, одна лампа на стене между клетками и маленькое окошко над ней.

— Вот же скоты, — в очередной раз выругалась Вилья.

Натянув порванную куртку, я сложила толстовку, чтобы положить ее под голову, и сделала глоток содержимого бутылочки. Оно оказалось ужасно горьким. Морщась от горечи и от боли в руке, я заставила себя залпом выпить все до конца и обессилено легла на пол.

— Моника? — вдруг подала голос Кая.

— Да?

— Ты не одолжишь мне свою заколку?

— Зачем тебе? — непонимающе свела я брови.

— Мне очень страшно, я так не усну, а поспать хочется. С оружием, пусть даже с таким, все же будет спокойней. Я потом тебе ее верну, обещаю.

Бред какой-то...

Расставаться с заколкой не хотелось, да еще и под таким странным предлогом, но Каю было жалко. Кажется, она окончательно сошла с ума. Подумав пару секунд, я все-таки распустила пучок, волнистые локоны тут же рассыпались по плечам, и, придвинувшись к прутьям вплотную, протянула руку с заколкой Кае.

— Спасибо, Моника, — улыбнулась она. Впервые. — Ты хорошая девушка.

— Спасибо, — растерянно отозвалась я и легла обратно на пол, свернувшись калачиком.

Тийт беспокойно спал рядом. Воздух в этом сарае был влажным и холодным, как и металлическая клетка, так что я придвинулась к нему вплотную, чтобы согреть нас обоих.

Очень быстро сознанием завладели хаотичные обрывистые кошмары. Кадры сегодняшней битвы, кадры казни вервольфа, кадры с родителями из детства сменяли один другой, перемешиваясь с хаотичными сценами убийств и смерти. Образы были странными, как при повышенной температуре во время болезни.

В какой-то момент я в испуге вскочила то ли от очередного кошмара, то ли от скрипа входной двери. Казалось, что только-только заснула, и беспокойный сон вдруг прервали, но, видимо, времени прошло намного больше. Я потерла лицо и медленно села, пока еще не понимая, где нахожусь и что вообще происходит. Голова ощущалась чугунной, болели рука, шея и плечи, рука еще и чесаться начала. С трудом сфокусировав взгляд на мощных фигурах, я сначала подумала, что все еще сплю. Не особо реалистичная была картинка. Держа в руках по тарелке с едой, передо мной стояли два молодых человека неописуемой красоты: высокие, мускулистые, один – светлокожий голубоглазый блондин с густыми, чуть волнистыми волосами, заметными скулами и широкой челюстью, второй – не менее красивый черноволосый и черноглазый азиат, покрытый татуировками. Блондин – в темно-голубых джинсах и темно-серой футболке, азиат – в черных джинсах и черной майке. Инь и Ян, схожие в физических данных и привлекательности, но, при этом, совершенно разные.

Я почувствовала, как округлились мои глаза и приоткрылся рот. Нельзя же быть такими красивыми! Из какой книжки они вылезли? Это все еще сон?

— Привет, — произнес блондин, подходя к нашей клетке. Азиат направился ко второй.

Пришло осознание происходящего, и мое лицо, наверняка выражающее удивление и восхищение, скривилось в отвращении.

Это были не красивые парни. Это были ужасные уродливые чудовища со светящимися глазами, огромными клыками и длиннющими когтями, отродья то ли Сатаны, то ли кого похуже, которые лишь прятались под маской красивых молодых мужчин.

Вилья, Кая и Тийт все еще спали. Открыв вторую клетку, азиат поставил женщинам тарелки и, защелкнув обратно замок, развернулся на пятках, чтобы уйти. Он двигался так четко и плавно, словно за человеческой оболочкой пряталась пантера, а не волк.

Судя по татуировкам и прическе, это был тот парень, который утром окликнул собак.

В отличие от своего соплеменника, блондин никуда не спешил. Он с интересом разглядывал нас с Тийтом, даже не пытаясь этого скрыть.

— Что-то интересное увидел? — с вызовом спросила я.

Кен вскинул широкие брови, а его татуированный друг оглянулся на меня из-за плеча.

— Сандр, я пойду. Догонишь, — бросил он, выходя из сарая.

Так значит, Сандр? Внешне он походил на шведа, должно быть, местный.

— Да, давай, — отозвался тот.

Сделав еще пару шагов к клетке, Сандр опустился на корточки напротив меня и поставил тарелки на пол.

Превозмогая ломоту во всем теле, я встала на колени, подползла к нему и села четко напротив. Между нами оказалось очень маленькое расстояние, примерно с вытянутую руку, и толстые металлические прутья.

На прекрасном лице этого монстра сиял заметный белый шрам, тянущийся по щеке от уголка губ. Холодные небесно-голубые глаза внимательно смотрели на меня.

— Ну привет, — произнесла я.

Усталость, злость, страх, ненависть и раздражение от вынужденной вежливости и послушности перед мерзкими чудовищами переполняли изнутри. Если бы не отдала Кае заколку, то точно бы сейчас попыталась воткнуть ее в сердце этой твари, притворяющейся привлекательным парнем. Это бы стоило мне жизни впоследствии, но и за такую жалкую жизнь в клетке я не держалась.

Волк зажал оленя в углу, и у оленя не было шанса на спасение, однако умирать без попыток забрать волка с собой он не собирался. И Сандр наверняка мог прочесть это в моем взгляде.

— Зачем вы к нам пришли? — спросил он, чуть склонив голову вбок. Это какая-то собачья привычка у них, или что?

— Это допрос? А ты, типа, добрый полицейский? Или злой?

Взявшись за прутья руками, я наклонилась еще ближе.

— Для тебя буду, каким захочешь, — отозвался Кен без тени веселья или иронии. — Какие тебе больше нравятся?

— Мерзость.

Он растянул губы в ненастоящей улыбке.

— Так зачем? Мне просто любопытно.

— Отомстить.

— Отомстить?

— Да.

— Вот оно как... — Сандр медленно покивал, затем снова посмотрел мне в глаза. — А кому и за что, могу я спросить?

— Ты уже спросил.

Хотелось добавить в конце обращение "придурок", но сдержалась. Из последних сил.

— Тогда могу узнать ответ?

— Моих родителей убил у меня на глазах оборотень, когда я была еще ребенком. У него, — я кивком указала на Тийта, — оборотень разорвал маленькую сестренку. Остальные тоже потеряли близких из-за вас. Из-за монстров. Чудовищ.

— Ясно, — он снова покивал. — Мне жаль.

Вот теперь убить его захотелось еще сильнее. Даже дыхание стало частым и поверхностным от злости.

— Лицемерный лжец. Мерзость, — прошипела я, с силой стискивая пальцами прутья клетки. — Какой же урод.

— Я не вру, — спокойно заявил вервольф. И я с трудом удержалась от того, чтобы плюнуть в его надменное лицо. — А их убил кто-то из нашей стаи?

— Я не знаю, кто были те твари, которые убили их.

— Ясно.

— Да что тебе ясно, урод?!

Я подписывала себе смертный приговор и прекрасно понимала это. Но меня будто Вилья покусала! Злость и ненависть полностью затуманили разум, и держать язык за зубами не получалось.

— Да почему урод-то? Я же красавчик. Неужели не заметила?

— Внешне ты красавчик, но внутри ты лишь мерзкое чудовище и моральный урод!

— О, так ты все-таки заметила, — он выгнул губы в обратной улыбке и дернул бровями. — Но почему я моральный урод, я тоже не понимаю. Я тебе не хамил, больно не делал, даже не врал. Так что твои слова обидны. Я, вообще-то, по всем пунктам красавчик.

Монстр сделал вид, что обиделся. Какой же козел. Устроил цирк.

— Ты – мерзость.

— Я – Сандр. Хватит называть меня не моим именем.

Клоун долбанный, глаза бы его голубые выцарапать.

Как так вообще получалось, что в человеческом обличье у них были обычные глаза, а в настоящей ипостаси светились желтым?

— Слушай, Сандр, — я язвительно сделала акцент на его имени, — раз ты честный такой, скажи, зачем нас здесь держат? Зачем нас лечить пытались? Почему просто не убьете?

Блондин отвел взгляд в сторону, но через пару секунд снова посмотрел на меня.

— Потому что мы не хотим вас убивать, — он сделал странную паузу, будто осекся, но через секунду продолжил, — завтра Альфа, Инголфр, вам сам все расскажет.

Наш честный красавчик явно что-то не договаривал.

— Не хотите убивать? А что насчет всех остальных? Нас было больше, чем пять человек. И где, кстати, Андрес?

— Вы же первые пришли убивать, мы просто защищались.

— Бедняжки, — прорычала я, отвернувшись. Уж лучше бы не начинала этот диалог, только сильнее разозлилась.

— Как тебя зовут?

— А тебе-то какое дело?

— Красивая, познакомиться хочу.

Я аж дар речи потеряла, уставилась на него с открытым рот, не понимая, что на эту наглость ответить. Вот же скотина. Какая же мерзость! Сил сдерживаться не было, и я уже почти выдала ему речь, за которую меня бы точно лишили жизни, но в последнюю секунду блондин ухмыльнулся и заговорил первый.

— Ладно, не злись, мармеладка, я пошутил. Но надо же мне как-то к тебе обращаться?

— Какая я тебе мармеладка, чудовище? Что за отвратительное слово?

— Я бы лапушкой назвал, но ты слишком агрессивная, хотя тебя, конечно, можно понять.

— Лапушкой? — медленно повторила я, находясь уже просто вне себя от злости и обескураженности.

Можно было ожидать чего угодно от вервольфов: жестокости, пренебрежения, ненависти, издевок, но уж никак не низкосортного шуточного флирта.

— Ну так я же не знаю, как тебя зовут, — он пожал плечами. — Ладно, не хочешь, не говори.

— Моника, — зачем-то сказала я.

— Моника? Красивое имя, тебе идет, — подмигнул мне Сандр.

Окончательно потеряв самоконтроль, я показала ему средний палец. Какой же урод, а? Заигрывать с тем, кого в будущем наверняка планируешь убить и сожрать вместе с дружками... Извращенец.

— Грубо. А ведь лично я ничего плохого тебе не сделал, — он склонил голову к одному плечу и встал на ноги. — Ладно, отойди от двери, я поставлю вам еду.

— А можешь воды принести? Пить хочется.

— После такого поведения я должен что-то для тебя делать? Больше, чем попросил Альфа?

По голосу и мимике нельзя было сказать, что парень злился, но, само собой, ему мое поведение не нравилось. Я повторяла ошибки Вильи. Было необходимо срочно взять себя в руки.

— Ну пожалуйста, Сандр. Вы же любите притворяться хорошими и благородными? Вот и притворись человеком. Мужчиной. Джентльменом. Принеси пленной девушке воды.

Взять себя в руки не получилось. Увы.

Сандр устало вздохнул и наклонился к клетке, заглянув мне в глаза. В солнечном сплетении стало неуютно.

— Я принесу тебе воды, Моника, и проигнорирую эти выпады, — прошептал он. — Но послушай и запомни мой совет. Если хочешь выжить, то будь тише воды и ниже травы, не высовывайся, не спорь и никому не хами. Будешь слушаться и делать то, что тебе говорят – выживешь. А если нет, то проблемы тут никому не нужны. Дальше выбор за тобой.

Выпрямившись, блондин развернулся и ушел, оставив меня обдумывать его слова.

О доверии и речи не было, вполне возможно, эти широкие жесты и советы он давал ради собственной выгоды, но где-то в глубине души стало неловко за некоторые грубые слова. Я обращалась в целом ко всем вервольфам в его лице, но... Да, он все еще оставался мерзким монстром, как и все остальные, но мне же он ничего плохого не сделал и не факт, что сделал кому-то другому. Стоило ли опускаться до уровня чудовищ и вот так кидаться, на кого попало?

Минут через десять Сандр вернулся с четырьмя бутылками, наполненными водой. Две поставил в соседнюю клетку, две протянул мне.

— Спасибо, — выдавила из себя я, глядя вниз.

— Пожалуйста.

Вервольф поставил нам тарелки с гречкой и мясом и уже хотел уйти, но я его задержала.

— А что это за мясо?

— Человечина. Твой друг Андрес. Приятного аппетита.

Он сделал несколько шагов к выходу. Я вздохнула и зажмурилась, потом, склонив голову, уставилась в его широкую спину.

Сандр протянул руку к двери.

— Подожди, пожалуйста.

— Да курица это, курица, — устало бросил он и толкнул дверь.

— Сандр...

— Ну что?

Остановившись, блондин обернулся.

Я ожидала увидеть на его лице злое раздражение, но увидела лишь усталость, непонимание, перемешанное с недовольством, и нотки чего-то похожего на разочарование.

— Можешь подойти?

— Зачем?

Очень смешанные были чувства. С одной стороны, будто переступала через себя и унижалась. С другой стороны, что-то внутри подсказывало, что делаю все правильно.

Ну конечно правильно. Если не хотела проблем, а хотела широких жестов вроде воды или посещения нормального туалета, то следовало вести себя хорошо. Вервольф же прямо об этом сказал.

— Если буду громко говорить, то разбужу их, — я кивнула на соседнюю клетку. — Подойди, пожалуйста.

Блондин медленно втянул в легкие воздух, с шумом его выдохнул и все же подошел.

— И что ты хочешь мне сказать? Еще пару оскорблений? Да я понял, что я мерзость, урод и чудовище. Но почему именно на меня твой выбор пал? Реально интересно. Потому что другие сказали, что ты, в отличие от твой боевой подруги, — он кинул взгляд на спящую Вилью, — спокойно и вежливо общаешься.

Я поднялась на ноги и снова взялась руками за прутья клетки, но в этот раз для того, чтобы просто было легче стоять. Вервольф смотрел на меня. Я – на него.

Сандр был под два метра ростом и примерно на голову выше меня, а еще значительно "шире", мощнее и, очевидно, сильнее. Даже рядом с его человеческим обличьем я ощущала себя маленькой и беззащитной. Страшно представить, как он выглядел в звериной ипостаси.

Голубые глаза, смотрящие прямо в душу, казались очень умными и глубокими. Будь это чудовище человеком, скажем, клиентом ветеринарной клиники, который бы привел на прием свою собачку и подошел ко мне на стойку для подтверждения записи, я бы точно моментально влюбилась в его красивое лицо, потрясающую мускулистую фигуру и этот взгляд. И в уверенность в себе, которую он излучал.

— Извини, я... Я перегнула.

Еще никогда в жизни извинения не давались так сложно. Но в глубине души они все-таки были искренними.

— Хорошо. Извиняю. Просто, Моника, послушай... — отведя глаза в сторону, Сандр вздохнул и снова посмотрел на меня, — я могу тебя понять. Ты пришла сюда со сверх идеей, видимо, мести за родителей. Ты ненавидишь нас, потому что считаешь монстрами. Ты несколько часов назад видела, как оборотни убивали людей. — Перед глазами после этих его слов возникла картинка смерти Лиама. — Теперь сидишь в клетке, не зная, что ждет тебя дальше. Я это понимаю.

— Как мило. Спасибо за понимание, — скривилась я, чувствуя новый укол злости из-за его притворства. Стоит отдать должное, парень отлично отыгрывал хорошего полицейского. Альфе следовало почесать его за ушком за старания. — Только я не считаю вас монстрами. То, что вы монстры – это факт. Не оскорбление, не мнение, а факт.

Сандр никак не отреагировал на мое заявление, его лицо оставалось серьезным и не выражало эмоций, он все так же прожигал меня взглядом. Но радовало, что перестал отшучиваться и заигрывать. Хоть одним раздражающим фактором меньше.

— Хорошо, пусть по твоему. Тебе повезло, что сорваться и побыть искренней ты решила со мной. Я совершенно не злой, я не испытываю ненависти к людям, очень много времени провел среди вас, да и успел за тридцать один год многое повидать. К тому же, ты мне кое-кого напоминаешь. Но не все здесь такие. Думай, что делаешь.

— Тридцать один год? — переспросила я.

Он кивнул.

— Я думала, немного поменьше.

— Сочту за комплимент.

— Говоришь, среди людей жил?

— Я учился в вашем университете и проводил с вами много времени.

— И скольких ты убил?

— Людей?

— Да.

— Не волнуйся, в этом ты у меня будешь первой.

Прежде, чем я успела осознать его фразу и найти подходящий ответ, Сандр вышел на улицу.

— Что, Моника, решила с тварями подружиться? — внезапно спросила Вилья, заставив меня дернуться от неожиданности.

В какой момент она проснулась? Как много успела услышать?

— Нет, просто это может быть неплохой стратегией для выживания или может дать возможность избавить мир еще хотя бы от парочки монстров.