15.
Питер возвращается за два дня до полнолуния, закончив все дела в Нью-Йорке, немного помариновав Дерека ожиданием и оставив себе время для того, чтобы отдохнуть перед стайной охотой.
В доме шумно, совсем как было, когда Питер уезжал: весь период благословенной тишины в особняке старший Хейл пропустил.
Дерек приветственно кивает родственнику, а Стайлз, пробегающий мимо с тремя бокалами и бутылкой вина, привстает на цыпочки, коротко чмокнув Питера в щеку.
Хейл коротко приподнимает брови, ловя собирающегося улизнуть человека кончиками пальцев за ребра, периферийным зрением следя за племянником.
- С приездом, зомби-дядя, - тараторит Стайлз, не сразу осознавая, что его заметно ограничили в подвижности. - Ужин через тридцать минут, так что умывайся, точи когти и сам выбирай вино, потому что то, что выбрал я, тебе все равно не понравится.
- Это шампанское, - хмыкает Питер, отпуская человека и коротко взъерошивая его волосы.
Стайлз кивает с видом "и я тебе о том же говорю", и уходит в сторону зала, откуда слышатся довольные, веселые голоса волчат.
- Я рад, что ты приехал, - Дерек осторожно кивает, пожимая Питеру руку.
- Ты рад, что я выполнил твою... просьбу? - старший Хейл коротко, незло скалится, лукаво щурясь.
- Не сгрызите друг друга, на радостях, - вздыхает проходящая мимо Лидия. - С возвращением, Питер.
- Ты обворожительна, - Питер чуть улыбается медноволосой банши, но тут же снова поворачивается к племяннику.
- Я рад, что могу на тебя положиться, - осторожно отвечает Дерек, глядя в опасные омуты лазурно-голубых глаз.
Питер кивает, отстраняясь, успевая удержать от падения влетевшего в него Стайлза. Стилински ошарашено хлопает глазами, послушно переступая по полу, когда Питер аккуратно подталкивает его в руки Дерека, комментируя:
- Родной дурдом.
- Ты скучал, - утвердительно резюмирует Стайлз, показывая Дереку две бутылки вина, которые держит в руках.
Питер закатывает глаза, подхватывая поставленный на пол чемодан, и, проходя мимо племянника и его человека, аккуратно постукивает когтем по пробке бутылки, зажатой в левой руке Стайлза.
Дерек согласно кивает, пожав плечами, а Стайлз снова убегает в сторону кухни, довольно что-то объясняя отмахивающейся Лидии.
Альфа провожает дядю задумчивым, по всей видимости слишком долгим, взглядом, потому что Питер оборачивается на второй ступеньке лестницы, прислоняясь поясницей к перилам, вопросительно приподнимая брови:
- Хочешь что-то мне сказать?
Дерек отрицательно качает головой.
- Что-то случилось, пока меня не было?
- Иди переоденься, - Дерек снова качает головой. - Стайлз тебе душу выгрызет, если ты не явишься на ужин. Он старался.
- Я чую, - Питер хмыкает, принюхиваясь к витающим в доме запахам. - Как в старые добрые времена.
На самом деле, Дерек порядком ужаснулся и попытался направить Стайлза со стези семейного ужина к привычным стайным посиделкам с пиццей еще на том этапе, когда увидел внушительный список покупок. Тогда у Дерека закралась мысль, что придется арендовать грузовик, потому что непривычная к таким нагрузкам Камаро просядет брюхом до асфальта, если в неё загрузить хотя бы половину из этого списка.
Но Стайлз был непреклонен. Еще Стайлз был очень нежен, трепетно-заботлив и улыбчив, особенно когда ободряюще обнимал Дерека, зависшего в отделе с овощами за рассматриваниями сортов помидоров.
В общем-то, всё оказалось не так уж страшно. Не для Дерека, который даже не скрывал всё нарастающего удивления от переполняющего Стайлза энтузиазма. У Стайлза действительно все получалось... хорошо. Не сказать, что легко или по плану, но хорошо. Со списком продуктов Стайлз управился за час, хотя Дерек подозревал, что они не обернутся и к закрытию магазина, выдал Дереку список заданий, много болтал, смеялся, целовал альфу в кончик носа, постепенно запрягая в кухонную работу появляющихся на пороге особняка волчат.
Днем Дерек периодически обнаруживал у себя в руках миску с чем-нибудь, что нужно было помешать, взбить, попробовать на соль или просто подержать, но, честное слово, это не шло ни в какое сравнение с тем, что успел себе навыдумывать альфа, приглядываясь к составленному Стайлзом плану.
Питер же приехал к самой последней части суеты с ужином, когда Дерек, в полной мере впечатлившийся деятельностью своего гиперактивного человека, с его активного позволения, осел в кресле возле камина, прикидывая, каких нервов и усилий его матери стоила организация семейно-стайных собраний, и периодически слизывая с пальцев Стайлза очередную принесенную им вкусность.
- Выглядишь устало, племянник, - Питер снова появляется в поле зрения альфы через несколько минут, посвежевший, переодевшийся и вполне довольный жизнью. Дерек делает вид, что он не прячется от стайной суеты, рассматривая огонь в камине.
- Просто не думал, что на семейный ужин требуется столько усилий, - честно признается Дерек. - Я вообще удивляюсь, как Стайлз еще держится на ногах. Но ему весело. Ему нравится.
- А тебе? - Питер опирается локтем о спинку соседнего кресла.
- Мне тоже, - Дерек поворачивается к проскользнувшему в комнату Стайлзу, а Питер подзывает идущую мимо Кору. Волчица в несколько шагов подходит к дяде, заводя руки за спину и вытягиваясь перед ним, словно примерная школьница.
- Мне стоит спросить, вела ли ты себя хорошо в этом году, девочка? - Питер довольно скалится.
- Только если ты хочешь, чтобы я всю оставшуюся жизнь звала тебя Санта-Клаусом, - мило улыбается Кора.
Стайлз, устроившийся на подлокотнике кресла Дерека, тихо хихикает, уткнувшись ему в макушку, пока сам альфа с интересом наблюдает за родственниками.
- Только попробуй, малышка, - Питер обворожительно скалится, протягивая девушке небольшой фирменный пакет, заглянув в который, девушка издает какой-то задушенный восторженный звук и едва не подпрыгивает на месте, крепче вцепившись в подарок.
- Господи, Питер... Ты... Ты... - Кора приподнимается на цыпочках, целуя Питера в щеку. - Это же нереально дорого...
Хейл продолжает довольно скалиться, пожимая плечами:
- Главное, чтобы подарки доставляли удовольствие, - Дерек делает вид, что не замечает лукавого взгляда дяди, вскользь брошенного на них со Стайлзом. - А об остальном не беспокойся.
- Лидия удавится, - мечтательно вздыхает Кора, нежно оглаживая кончиками пальцев фирменный логотип на пакете.
- In hoc signo vinces*, - хмыкает Питер, кивая племяннице. Кора делает несколько глубоких вздохов и с видом победительницы выходит из комнаты.
- Что это хоть было? - Стайлз чуть морщит нос, чтобы скрыть легкое смущение, но поалевшие кончики ушей все равно его выдают.
- Духи, новая коллекция.
- Потворствуешь возникновению военных действий, - Стайлз тихонько фыркает.
- Обеспечиваю Хейлам тактическое преимущество, - Питер усмехается, качнув головой.
Дерек воздерживается от комментариев, поднимаясь с кресла вслед за глянувшим на часы Стайлзом.
***
Дерек не слишком хорошо помнил семейные-стайные ужины при матери. На этих собраниях почти не бывало ровесников Дерека, но волчонку все равно всегда было интересно оставаться со взрослыми, несмотря на то, что сестры, что старшая, что младшая, старались как можно скорее с семейных сборищ ускользнуть. Питер тоже часто пытался незаметно выбраться из особняка, но Талия всегда его останавливала и водворяла на место. Восторга на лице Питера от этого, конечно, не появлялось.
А Дерек с удовольствием прислушивался к взрослым разговорам, даже если понимал из них едва ли половину, рассматривал лица родственников и состайников - обычно веселые, расслабленные, многих вообще редко можно было застать в настолько хорошем настроении, например двоюродного деда по линии матери. Дерек вообще иногда был на сто процентов уверен, что это в него он пошел бровями и привычкой хмуриться.
Сейчас же стая состояла из детей, которые больше дурачились, больше смеялись, были куда более беззаботными и открытыми чем любые родственники, которых Дерек помнил.
Волчата терзали несчастную индейку, приставали к Питеру, чтобы он не жалел аконитовой настойки в вино, перегибались через стол в поисках приглянувшегося салата, который оказывался оккупирован кем-нибудь на другом конце стола.
Стайлз прижимается совсем близко, теплый, пахнущий каким-то сливочным кремом с карамелью, счастливый и спокойный. Предлагает попробовать "это, вот это, вот этого чуть-чуть, и этого тоже, ну немножко, ну Дерек", в итоге просто погребая тарелку Дерека под кулинарным разнообразием. Питер, сидящий напротив, довольно скалит клыки, наблюдая то за волчатами, то за Стайлзом, то за самим Дереком, и с каким-то высоким профессионализмом успевает прятать свою тарелку от разошедшегося Стайлза. Впрочем, везению дяди Дерек удивляется недолго - Стилински, он терпеливый и хитрый, и через какое-то время у всех в зоне его досягаемости тарелки оказываются загружены едой так, что краев не видно.
Через полчаса Стайлз с Айзеком обсуждают что-то из особенностей питания в Хогвартсе: Стайлз говорит, что стол с едой всегда должен выглядеть как в Хогвартсе, а Айзек возражает, что для этого нужно содержать целую армию домовых эльфов.
Дерек лениво и сыто гладит Стайлза по боку, честно слушая то, что рассказывает ему Скотт, но не особо вникая в тщательно фильтруемую информацию. Питер рассказывает Лидии и Эрике что-то о Нью-Йорке и, судя по взгляду, Рейес уже всей душой там, в огромном мегаполисе. Мартин со вздохом рушит её мечты замечанием, что в Лондоне все равно интереснее и красивее.
Питер пожимает плечами, отвечая, что каждая из мировых столиц очаровательна по-своему.
Стайлз отвлекает Скотта от Дерека за несколько минут до того, как Маккол убедится в благодушной индифферентности альфы, тем самым спасая Дерека от его возмущенных взглядов. Волчата с осторожным восторгом обсуждают предстоящую охоту, альфа лениво потягивает белое полусухое и наконец-то, наверное все-таки впервые за прошедший месяц, совершенно расслабляется, чувствуя абсолютное умиротворение и спокойствие.
Стая счастлива, гармонична и спокойна, Стайлз рядом, под боком, болтливый, радостный, родной и идеальный, а в Питере давно уже не чувствуется никакой угрозы - ни для Дерека лично, ни для Стаи. Может только Макколу Дерек посоветовал бы по вечерам ходить оглядываясь.
В любом случае, Дерек подозревает, что для альфы счастье выглядит именно так.
***
- От Арджента нет новостей? - Питер щедро доливает в свой стакан и в стакан племянника аконитовой настойки, добавляя поверх виски. Стайлз требовательно стучит ногтем по краю своего бокала, и Питер с усмешкой подливает ему скотча.
- От самого Криса ничего не слышно, но Элли держит связь со Скоттом. Судя по всему, в ближайшие недели они не вернутся, - Стайлз удобнее устраивается между коленей Дерека, одну руку заводя за голову, чтобы обнять Дерека за шею.
В особняке тихо и сонно, волчата, наевшись, навеселившись и убрав со стола, сначала отправились дурачиться во двор, а затем постепенно разбрелись по своим постелям, затихнув.
Стайлз ёрзает, устраиваясь удобнее, и старается не смотреть на часы, показывающие три четверти третьего.
- В округе тихо, - добавляет Дерек, обнимая Стайлза одной рукой, а второй поднося бокал к губам. - Я попросил Дитона осторожно поспрашивать насчет охотников в округе, и он сказал, что поблизости нет никого подозрительного.
Камин потрескивает, слабо, но ощутимо нагревая воздух. Питер медленно цедит виски, задумчиво проводя ладонью по блестящему меху, лежащему у самого камина. То ли Стайлз мерз, то ли дурачился, но сейчас все трое сидели на ковре возле камина, глядя друг на друга и лениво перекидываясь почти ничего не значащими фразами, потому что, если быть серьезным, все эти мелочи давно уже были обговорены.
Но Дереку даже нравится такая немного странная, чуть-чуть слишком интимная близость, нравится тепло, исходящее от камина и от Стайлза, нравится добродушная насмешливость Питера и легкое, но отчетливое беспокойство, звучащее в его голосе.
- Нужно быть осторожнее в полнолуние, - негромко добавляет Питер, качнув головой. – Но это ты и без меня знаешь. Я надеюсь.
Дерек показывает родственнику клыки – без угрозы и без агрессии, - и старший оборотень насмешливо фыркает в свой стакан, делая глоток.
Стайлз потягивается, полностью откидываясь на грудь Дерека, вытягивает ноги, прислоняя босые ступни к бедру Питера, согревая.
- Уж будьте осторожны, - сердито ворчит, допивая свой виски и отставляя стакан в сторону. – Стайлз будет волноваться.
Дерек успокаивающе целует изгиб его шеи, чувствуя, как Стайлз начинает возбуждаться даже от такой невинной ласки. Питер задумчиво поглаживает его лодыжку, лаская кончиками пальцев выпирающую косточку на щиколотке, и медленно цедит свой виски, не сводя взгляда с племянника и прикрывшего глаза Стайлза.
Запах Стайлза сейчас немного горчит алкоголем, это непривычно, но даже пикантно, и Дерек сам пропускает момент, когда он начинает целовать изгиб шеи, слизывая сливочный вкус с гладкой белоснежной кожи. Стайлз затаивает дыхание, прикрывая глаза, послушно откидываясь на грудь Дерека, подставляя шею, цепляя пальцами ворот футболки, чтобы оттянуть в сторону.
Альфа дышит его запахом, и никак не может насытиться, касается губами кожи, чувствуя, как возбуждение человека становится ярче, насыщеннее. Дерек слушает, как ускоряется биение хрупкого человеческого сердца, вжимается губами под ухо, в теплое, сладкое местечко, вылизывая, пока Стайлз постанывает, изгибаясь в его руках.
Дерек знает, что Питер смотрит, знает, что ему нравится, знает, что дядя ставит стакан на столик и наклоняется близко-близко, принюхиваясь так, что Стайлз почти чувствует его близость. Еще Дерек знает, что Стайлз вытягивает ногу, укладывая ступню на бедро Питера, поглаживая, и сложно придумать более откровенный намек, более открытое предложение, но Питер не спешит им воспользоваться, только придвигается еще ближе, вдыхая переплетение ароматов возбуждения, наслаждаясь их сладко-пряным привкусом.
- Питер, - тихо, ласково зовет Стайлз, открывая глаза и глядя прямо на оборотня.
Альфа запускает ладони под его футболку, поглаживая, спокойно глядя на дядю, когда тот, наклонив голову к плечу, спокойно спрашивает:
- Что, волчонок?
У Стайлза снова алеют кончики ушей от воспоминания о подаренной игрушке, об удовольствии от заполненности и соприкосновения меха с кожей, он коротко облизывается, накрывая своими ладонями руки Дерека, и тихо, игриво продолжает, внимательно следя за настроением своего альфы:
- У волчонка нет оборотнического нюха...
- И что ты хочешь узнать? – Питер демонстративно тянет носом воздух, сплетение ароматов возбуждения и желания.
- Дерек говорил мне, как пахнет моё возбуждение, - Стайлз слегка сжимает зубами нижнюю губу, когда Дерек заводит кончики пальцев за кромку его джинс, поглаживая самый низ живота. – Я хочу узнать, как для тебя пахнем мы оба.
- Ваше с Дереком возбуждение? – уточняет Питер. – Желание близости, так похожее на похоть?
- Но это не похоть, - негромко урчит Дерек, прижимясь губами к плечу Стайлза. Футболка мешает ему ласкать усыпанную родинками кожу, и альфа одним слитным движением сдергивает вещь со Стайлза, отчего тот мгновенно возбуждается еще сильнее, тяжело дыша под прикосновениями Дерека и ласкающим взглядом Питера.
- Это не похоть, - соглашается Питер, наклоняясь к самой шее Стайлза, принюхиваясь и почти прижимаясь к человеку – но только почти.
Непонятно, кого Питер дразнит больше: себя, Стайлза или Дерека.
- У похоти грязный запах, вяжущая горечь в послевкусии. Она редко бывает совместима с чем-то серьезным.
Стайлз затаивает дыхание, медленно поглаживая ладони Дерека, позволяя Питеру находиться так близко, почти касаться его.
- Дерек всегда пахнет лесом, - мурлычаще тянет Питер. – Молодой хвоей, нагретой на солнце травой, сладостью речной воды. А ты у нас домашний мальчик, - Стайлз издает в ответ немного протестующий звук, но через секунду соглашается, кивнув, призывая Питера продолжать. – Ты пахнешь домашним теплом, совсем по-другому.
Дерек согласно урчит, медленно выцеловывая линию плеча Стайлза.
- А вместе... - Питер придает голосу задумчивую интонацию, он по-прежнему так близко, что почти касается Стайлза, а Стилински предвкушающее вздрагивает, совсем слабо, чуть сильнее сжимая ладони Дерека, лежащие под его ребрами, - вместе вы как акациевый мёд... Без горечи, без приторности, теплый и сладкий, легкий запах, пропитанный влюбленностью. А возбуждение окрашивает его в более пряные тона, с привкусом кедрового масла и пьянящей полыни, с корицей в послевкусии.
Стайлз медленно поднимает руку, осторожно укладывая ладонь на шею мужчины, ласкающее поглаживает, пока тот поднимает взгляд на племянника.
Дерек буквально кончиками пальцев касается Стайлза, представляя описанные Питером запахи, смотрит на дядю с едва заметным удивлением, впитывая в себя его запах, и тоже протягивает руку, проскальзывая пальцами по укрывающей тело скользкой ткани рубашки, притягивая Питера ближе, позволяя с немого разрешения Стайлза.
Питер не торопится, сохраняя в движениях привычную грациозную плавность, наклоняется к шее Стайлза, медленно прикасаясь губами под ухом, вылизывает чувствительную тонкую кожу, укладывая ладонь на напряженный подрагивающий живот, надавливая большим пальцем на ложбинку пупка, безошибочно угадывая одно из самых чувствительных мест на человеческом теле.
Дерек тяжело дышит, обласкивая губами шею Стайлза с другой стороны, обнимает своего мальчика поперек груди, пощипывая твердые маленькие соски, не убирая пальцы, когда чувствует влажное прикосновение губ, когда Стайлза пробирает сладкой дрожью и он всхлипывает, выгнувшись, застонав от сдвоенной, слаженной ласки.
Стайлз теплый и нежный, а Питер жаркий и привычно властный, хотя властность эту он сдерживает, не позволяя сейчас себе доминировать. Ласки Дерека легкие, умелые, он точно знает, как прикоснуться к Стайлзу, чтобы тот извивался под его руками, прося большего; Питер же ласкает плотно, медленно, притираясь к коже и изучая реакции, запахи, дрожь тела и его вкус. Неспешно, хищно, не стесняясь прикасаться к Дереку, то направляя, то лаская его руки.
Дерек плавно спускает ладони по подрагивающему животу вниз, расстегивая тонкие, легкие джинсы, а Питер отстраняется, стягивая с несопротивляющегося Стайлза остатки одежды, оставляя его совершенно обнаженным, раскрытым, мучительно возбужденным.
Теплый воздух комнаты неприятной прохладой контрастирует с разгоряченной кожей, и Стайлз теснее жмется спиной к Дереку, благодарно вздохнув, когда Питер тоже оказывается совсем близко, даря еще порцию обжигающего жара оборотнического тела.
Тонкие руки скользят по плечам Питера, забираясь под скользкую ткань полурасстегнутой рубашки, поглаживая, вжимаясь ногтями в золотистую бронзу кожи, пока Стайлз, откинув голову Дереку на плечо, подставляет рот его страстным ласкам, губам, языку и зубам, прихватывающим тонкую кожу до крови, так, что Стайлз возбужденно скулит, чувствуя, как влажная капля скатывается по подбородку.
Густую алую дорожку губами собирает Питер, почти касаясь приоткрытых в стоне губ, но не целуя. Мужчина тихо рычит, покусывая подставленную шею, но не оставляя следов, придвигаясь еще ближе, затаскивая человека к себе на колени, придерживая одной рукой под поясницу. Дерек тоже подается ближе, ни на мгновение не теряя контакта со Стайлзом, ласкает его член, мягко и дразняще, совершенно недостаточно, пока Питер, проведя раскрытыми ладонями по груди Стайлза, опускает руки к его бедрам, затем соскальзывая на упругие округлые ягодицы, сминая, но не прикасаясь к соблазнительной ложбинке между ними.
Дерек слышит, как Стайлз стонет, чувствует, как он толкается бедрами в его руку, прося больше чувственного удовольствия, чувствует, как Стайлз едва заметно напрягается, когда пальцы Питера оглаживают его ягодицы. Питер тоже это чувствует, послушно убирая руки, успокаивающе выцеловывает линии на вздымающейся груди, и Стайлз снова расслабляется, прижимаясь к Дереку и выгибаясь навстречу Питеру.
Альфа чувствует жар тела своего беты, чувствует его желание и жажду, его запах: пряный, шафрановый с тягуче-теплыми древесными нотами, чувствует ту осторожность, ту сдерживаемую страсть, с которой Питер касается Стайлза и его самого. Дерек гладит Питера по загривку, когда он вновь наклоняется к Стайлзу, прикусывая и облизывая твердые покрасневшие соски, невольно сжимает пальцы в его волосах, когда Питер, коротко облизнув пальцы, потирает круговыми движениями головку возбужденного члена Стайлза. Через несколько мгновений они ласкают его вместе, поглаживая яички, надрачивая ствол, ласково поглаживая головку, размазывая по ладоням и члену выступающую смазку. Стайлз теряется в ощущениях, постанывает, закрыв глаза, откинувшись на плечо Дерека, его руки, заведенные назад, почти безвольно сжимают бедра альфы – Стайлзу не нужно удерживать себя, мужчины делают это за него, зажимая между своими разгоряченными телами.
Стайлзу не хватает прикосновений кожи к коже, не хватает естественного жара тел, и он, сжав край дерековой футболки, дергает её, и то же самое делает с рубашкой Питера.
Старший Хейл возится со своей одеждой чуть дольше племянника, но через несколько мгновений снова вжимается в Стайлза, чувствуя, как Дерек одной рукой притягивает его еще ближе, сжимая пальцы под ребрами, не отпуская. Стайлз хрипло, долго стонет, заводит руку за голову, вцепляясь в волосы альфы, вторую ладонь сжимая на плече Питера, и тихо хнычет, извиваясь, подставляясь ласкам, целует Дерека, уже дрожа от затапливающего тело удовольствия.
Дерек чувствует, как Питер накрывает его скользящие по члену Стайлза пальцы ладонью, как оглаживает скользкую от смазки головку, видит его потемневшие от залившего радужку зрачка глаза. И альфе нравится делить с ним, сейчас, оргазм своего человека, нравится знать, что Питер тоже сейчас чувствует пульсацию изливающегося члена, чувствует вязкую горячую влагу, стекающую по пальцам, слышит стон Стайлза. Дерек позволяет ему видеть лицо Стайлза так близко, как видит всегда только он сам.
Волк где-то на задворках непонимающе урчит, но подчиняется, а Питер принимает всё это без привычной надменности и насмешливости. Дерек не думает, что когда-либо видел Питера настолько открытым и уязвимым, настолько трепетно-нежным, как сейчас, когда он касается губами виска откинувшегося на грудь Дерека Стайлза, медленно поднимая взгляд на альфу.
В нем нет настороженности или сомнения, Питер просто смотрит на Дерека несколько секунд, плавно отстраняясь, скользнув губами по щеке довольно вздохнувшего Стайлза.
- От тебя тоже не пахнет похотью, - тихо говорит Дерек, слегка хмурясь от еще не отступившего, почти мучительного возбуждения, и обеими руками обнимая разомлевшего Стайлза поперек груди и за пояс.
Стилински довольно и немного лукаво улыбается, складывая свои руки поверх его, лежащей на животе.
- А должно? - Питер придерживает Стайлза за бедра, чтобы тот не съехал голой задницей на мех, удерживая на своих коленях.
- Могло бы, - Дерек прячет улыбку, наклоняясь к плечу Стайлза и касаясь губами кожи.
Питер хмыкает, качнув головой, ласково проводя ладонями по ногам Стайлза к коленям. Стилински мычит что-то невнятное и довольное, сонно и удовлетворенно хлопая ресницами, пока Дерек сдвигается немного назад, все-таки усаживая Стайлза на ковер.
- Надо бы его одеть, - весело хмыкает Питер, когда Стайлз, дотянувшись до джинсов с трусами, пытается впихнуть в них ноги.
- Детка, - укоризненно тянет Дерек, успевший натянуть на себя футболку. - Не засыпай на ходу... Иди сюда... - альфа нежно тянет слабо дрыгающего ногами Стайлза к себе, помогая ему наконец-то натянуть джинсы.
Питер наблюдает за ними, потягивая виски, поднимая голову, когда Дерек встает на ноги, держа на руках разморенного Стайлза. Альфа явно не знает, что сейчас сказать родственнику.
- Доброй ночи, - Питер приходит на помощь, салютуя бокалом. Дерек кивает, а Стайлз даже ласково бормочет что-то в ответ.
Через полчаса, выходя из зала со стаканами в руке, Питер на несколько мгновений застывает в дверях, оглядывая помещение. Окидывает взглядом приоткрытые окна - чтобы к утру точно выветрился запах, - осматривает столик и, закатив глаза, возвращается к камину, поднимая с пола забытую Стайлзом футболку.
________________
* In hoc signo vinces - (лат.) Сим победиши