За кулисами правды
Место встречи было странным — один из технических коридоров рядом с павильоном для реквизита. Кейт никогда бы сюда не зашла сама: бетонные стены, тусклый свет, эхом отдающийся гул вентиляции. Но Лукас стоял там, как будто ему это место было знакомо. Или просто он не хотел, чтобы их кто-то услышал.
— Спасибо, что пришла, — сказал он тихо, даже не глядя.
Кейт кивнула. — Ты написал, что нужно поговорить. Я пришла.
Он провёл рукой по волосам, будто пытаясь отогнать мысли.
— Ты видела видео?
Она только вздохнула. — Да.
— Они уже пишут, что ты моя девушка. Что это инсценировка. PR. Или интрижка. Или… — Он замолчал. — Некоторые даже обвиняют тебя в том, что ты пробилась в закулисье через постель. И это… на тебя валится, не на меня.
Кейт почувствовала, как подступает гнев. Не на него — на весь этот абсурд.
— Я ничего не инсценировала. И не просила тебя смотреть на меня с той сцены, будто ты поёшь только для меня.
Он резко вскинул взгляд. — Потому что я действительно пел только для тебя, Кейт.
Тишина между ними стала почти ощутимой.
— Тогда почему ты отдаляешься?
Он подошёл ближе. Осторожно. Как будто боялся спугнуть.
— Потому что я не хочу, чтобы ты сгорела. Ты не подписывалась на славу. На хейт. На то, чтобы быть «тайной девушкой вокалиста Katarsis».
— А если я хочу быть? — прошептала она. — Не тайной. Но твоей.
Лукас сделал шаг. А потом ещё один. И, наконец, оказался так близко, что она могла слышать, как сбивается его дыхание.
— Я не знаю, как защитить тебя от всего этого, Кейт. Я не святой. Не могу обещать, что будет легко. Мы идём в финал. Будет прессинг. Жёлтые заголовки. Камеры повсюду.
— А ты хочешь, чтобы я исчезла? Чтобы у тебя этого не было?
Он молчал. Слишком долго.
Кейт сжала губы. — Я поняла.
Она уже хотела отвернуться — но он схватил её за запястье.
— Нет. Я не хочу, чтобы ты исчезала. Я просто не знаю, как быть с тобой и при этом не потерять тебя.
Она посмотрела ему в глаза. Медленно, уверенно.
— Так не теряй. Просто… будь.
Он притянул её к себе. И она позволила. Они целовались в этом сером коридоре, как будто больше нигде не оставалось воздуха.
А спустя час… их снова выдернули в реальность.
Katarsis стали героями репортажей. В каждой статье — упоминание «девушки из закулисья». Снимки с полуфинала, смонтированные кадры, домыслы, обсуждения. Кто-то копался в аккаунтах Кейт, кто-то писал в личные сообщения. Одни поддерживали, другие обвиняли.
— Мне позвонил менеджер, — сказал Лукас. — Они советуют, чтобы мы не появлялись вместе до финала. Ни на публике. Ни в соцсетях.
— И ты согласен?
Он закусил губу.
— Я не знаю.
Кейт сдержала слёзы.
— Тогда реши. Потому что я не хочу быть твоей тенью. Ни за кулисами, ни в жизни.
Он не ответил.
Вечером она сидела на балконе, где жили волонтёры. Внизу шумел город. Сцена с Лукасом не выходила из головы — ни поцелуй, ни молчание, ни его «я не знаю».
И в этот момент пришло новое сообщение.
«Если ты скажешь мне остаться — я останусь. Несмотря ни на что.»
Кейт закрыла глаза.
Слово — за ней.