Глава 1. Реальность
Октябрь, настоящее время
Нола парила над полем, усеянным тысячами белых анемонов, каждый лепесток которых светился мягким, желтоватым светом. Воздух был наполнен ароматом свежести и легкой, едва уловимой меланхолии. Здесь, в саду анемонов, она была богиней - стоило ей только захотеть, и небо меняло цвет с лазурного на нежно фиолетовый, а звезды на нём рассыпались как множество маленьких бриллиантов. Она могла вырастить деревья из ниоткуда, заставить реку течь вспять или создать музыку из шепота ветра.
Это был её Сомниум - её личный мир снов. Нола опустилась на мягкую, шелковистую траву, лепестки цветов нежно касались её кожи. Она провела рукой по поляне, заполняя открывающуюся ей тропинку сияющими бабочками, чьи крылья переливались всеми цветами радуги.
Она понимала, что находится во сне, и с каждым новым погружением в Сомниум, реальность за его пределами теряла свои краски, становилась неинтересной. Каждый раз грань между миром грёз и реальностью становилась всё тоньше. В Сомниуме было всё, чего ей не хватало: красота, покой, контроль.
Внимание девушки привлек ярко-алый анемон, она присела, осторожно коснувшись его бархатных лепестков, а затем, поддавшись необъяснимому порыву, сорвала цветок. Кончики пальцев кольнуло, будто от микроскопических шипов. Нола поднесла его к лицу, вдыхая тонкий, едва уловимый аромат, который был настолько настоящим, что на мгновение она забыла, где на самом деле находится.
Внезапно, анемон в её руке начал терять цвет, лепестки медленно сжались, а затем рассыпались черным пеплом, который тут же подхватил внезапный порыв ветра. Небо потемнело, цветы вокруг обрели более насыщенные, казалось, угрожающие оттенки красного и черного, ветер усилился, превращаясь в свистящий ураган.
Паника охватила её - Нола попыталась изменить сон, вернуть солнце, поле белых цветов, но её воля, обычно всесильная здесь, наткнулась на невидимую преграду. Впервые за долгое время в её идеальном мире появилась трещина.
Девушка обернулась, ощутив внезапно пробежавший по спине холодок. У подножия древнего дуба, чьи ветки тянулись до самого края неба, она увидела его. Мужчина. Его силуэт был размыт, но она чувствовала его присутствие, как холодный сквозняк в теплом доме. Он не был её творением, не принадлежал этому миру.
Нола попыталась растворить его в воздухе, но тот оставался неподвижен. Внезапно мужчина повернулся, и его глаза, пронзительно-синие, казалось, видели её насквозь, а на его запястье, там, где должен быть пульс, медленно проступал багровый след - глубокая, незаживающая рана.
Девушка резко вдохнула, и мир вокруг неё начал медленно рассыпаться. Буквально за секунду до пробуждения, краем глаза она заметила Тень, стремительно летящую к ней. Не было ни крика, ни боли, лишь всепоглощающее чувство ледяного прикосновения, словно тысяча острых игл вонзились ей в левое предплечье. Нола дернулась, её идеальный мир раскололся на миллионы осколков, и она провалилась в бездну.
Аромат цветов сменился запахом пыли и старых простыней. На подушке рядом с её головой лежал один-единственный, идеально белый лепесток анемона.
Нола резко села в кровати, её легкие горели, а сердце бешено колотилось. Комната, такая болезненно реальная, была погружена в полумрак предрассветных сумерек. Ни поля цветов, ни разноцветных бабочек - только смятое одеяло, книжная полка и лунный свет, пробивающийся сквозь щель в занавесках.
Она тяжело дышала, пытаясь успокоиться. Это был сон, всего лишь сон... Её взгляд упал на левое предплечье. Под тканью ночной пижамы чувствовалось странное жжение. Медленно, с нарастающим ужасом, Нола закатала рукав. На бледной коже тянулись три тонкие, но глубокие красные полосы, свежие, будто только что нанесенные. Она вспомнила, что перед тем, как она начала стремительно пробуждаться ото сна, буквально за секунду, что-то с огромной силой вонзилось ей в руку.
Это был уже в пятый раз за последний месяц. Сначала это были лишь синяки, потом царапины, но теперь это были настоящие раны. Дрожащими пальцами она потянулась к тумбочке, нашаривая баночку с заживляющим кремом и бинты. Это стало её утренним ритуалом. Проснуться в холодном поту, проверить, что на этот раз принес ей Сомниум, и тщательно обработать раны, прежде чем кто-либо увидит.
- Безумие, Нола, ты сходишь с ума, - прошептала она себе, выдавливая крем на пальцы. Она понимала, что не сходит с ума, знала, что это реально.
Взгляд девушки так же упал на подушку - на ней лежал маленький лепесток её любимых цветов. Он был абсолютно реален - тонкий, нежно-белый, с едва заметными прожилками. Он был точно таким же, как те, что рассыпались пеплом в её кошмаре. Ледяная волна страха накатила с новой силой. Девушка отшатнулась. Это невозможно.
- Просто случайность, - лихорадочно подумала она. - Ветром занесло, с одежды упал....
Нелепые попытки найти оправдание. Сердце бешено колотилось в груди.
Она осторожно взяла цветок в пальцы, чувствуя его мягкую, бархатистую текстуру. Он был абсолютно реальным, свежим и влажным, будто его только что сорвали. И абсолютно чужим в этой комнате. Оправданий не оставалось.
Последние несколько месяцев её жизнь превратилась в балансирование на грани. Дар осознанных сновидений, который был её спасением, постепенно обернулся кошмаром. Сначала это было весело - она строила свои идеальные миры, где могла успокоить душу после нахождения в тяжелой реальности, а потом началось это... Незначительные боли в теле после особенно ярких снов, затем - легкие ушибы, а теперь - это.
Раны, полученные в её мире грез, становились реальными.
Нола аккуратно нанесла крем на царапины. Завтра они начнут затягиваться, а через пару дней останутся лишь розовые рубцы, которые она будет прятать под длинными рукавами своего любимого серого свитера.
Лучи осеннего солнца уже пробирались в комнату, а небо окрасилось в розово-оранжевые тона. Обычный мир просыпался, и Нола должна была в нем существовать.
Она попыталась отвлечься стандартными приготовлениями к скучному дню - душ, завтрак и чашка бодрящего утреннего зеленого чая. Её работа - рутинная офисная должность менеджера в небольшой логистической компании, которая была полной противоположностью её ярких снов.
Как каждый будний день, без двадцати восемь, Нола выходила из квартиры, быстрым шагов направляясь на автобусную остановку прямо напротив её пятиэтажки. Транспорт здесь всегда ходил по расписанию, в целом, как и вся городская жизнь, к которой приспособилась и Нола.
Сегодня всё было точно так же: полупустой маленький автобус прибыл в точно назначенное время, встав ровно посередине и распахнул свои почти идеально прозрачные, стеклянные двери с жёлтыми узорами.
Иногда девушке казалось, что даже у мест в транспорте было свое расписание под каждого человека - её любимое одиночное место у окна в начале салона всегда было свободным. Не изменяя своей жизненной рутины, Нола села именно туда.
Автобус, пробираясь по узким улицам, вынырнул на центральную площадь. За окном проплывал Раяйоки - город-пограничник, или, как его ещё называет народ - город-призрак, застрявший между двумя мирами, как и люди, живущие тут. Жизнь в Раяйоки течет размеренно, как течение реки. Здесь финская сдержанность соседствовала с русской грубоватой теплотой. С одной стороны площади - современное стеклянное здание библиотеки, с другой - посеревший от времени каменный дом, который теперь занимал офис банка. Вывески на финском, но в речи прохожих то и дело проскальзывали русские слова, складываясь в странный, певучий гибрид - «раяйокский говор». Воздух пах свежесваренным кофе из финской кофейни и сладковатым дымком от гриля в киоске с шашлыками.
Раяйоки раскинулся по обоим берегам одноименной реки, основная его часть находится на финской стороне. Природа и архитектура здесь имеют свою атмосферу - бесчисленные хвойные леса, гранитные скалы, выступающие из земли, и чистейшие озера, соединенные протоками.
С одной стороны города преобладают современные, но невысокие экологичные дома из стекла и дерева, соседствующие с деревянными особняками, выкрашенными в терракотовый и желтый цвет. С другой - более массивная застройка и старые, каменные здания царских времен.
Именно сюда, в этот город-мост, их привезли после побега. И именно здесь, в сером панельном доме, у семьи Ярвинен, началась их новая жизнь. И именно отсюда, из этого забытого богом и людьми места, Уильям так мечтал сбежать. Но Раяйоки не отпустил его.
Без пяти восемь, Нола, как обычно, уже сидела в кресле своего рабочего уголка. Её день растворялся в непрерывно поступающем потоке электронных писем, проверке статусов доставки в огромных таблицах и ответах на телефонные звонки. Голоса на другом конце провода часто были раздраженными - срывы сроков, потерянные грузы, и просто недовольные всем подряд клиенты. Девушка же всегда отвечала ровным, спокойным тоном и заученными фразами. Казалось, этот день не закончится никогда.
Её день растворялся в кликах компьютерной мыши. Монитор размывался от бесконечных строк таблиц со статусами доставки. Голоса в телефонной трубке были раздраженными, и Нола отвечала им заученным, ровным тоном, пока её собственные мысли кружились вокруг одного: образ мужчины с синими глазами и багровым следом на запястье. Кто он? И почему его появление вызвало такой хаос в её идеальном мире?
В обеденный перерыв, вместо того чтобы присоединиться к коллегам в столовой, Нола отправилась в кофейню напротив. Горячий шоколад, обычно приносивший ей утешение, сегодня казался приторным. Она достала телефон, открыла папку со своими фотографиями. Серия снимков маленького, дрожащего котенка, которого она спасла на прошлой неделе в приюте «Довольные хвостики», вызвала легкую улыбку. Его шерсть была такой же мягкой, как лепестки анемонов, а глаза - чистые и полные доверия.
Вдруг, среди фотографий животных, её взгляд остановился на одном снимке старой фотографии, которую она когда-то давно по случайности нашла на чердаке в детском доме. На ней был изображен парень, стоящий спиной к камере, на фоне поля, усыпанного белыми цветами. Он напоминал того мужчину из её сна, но был моложе, и его силуэт не был размыт. Она всегда чувствовала какую-то необъяснимую связь с этим снимком, но так и не узнала, кто это.
Сердце забилось быстрее. Возможно, это не просто совпадение. Возможно, этот мужчина был связан с её прошлым, с тем, что она так старательно пыталась забыть.
Вечером, перед тем как вернуться в пустую квартиру и снова погрузиться в сон, Нола зашла в приют, в котором частенько проводила вечера и выходные дни. Она занималась не только уборкой клеток или кормежкой животных - чаще всего девушка терпеливо приручала самых пугливых собак, шептала успокаивающие слова пережившим жестокое обращение кошкам. С животными Нола чувствовала себя по-настоящему свободной и открытой, позволяя проявляться своей внутренней смелости и нежности, при этом не бояться быть непонятой или осужденной.
Она шла к клетке с самой пугливой собакой, дворняжкой по кличке Лулу, и шептала ей слова ободрения. Лулу, дрожа, прижалась к решетке, и девушка осторожно погладила её по голове.
Вернувшись домой, она первым делом она прошла к себе в комнату, закрепив на стену справа еще одну фотографию приютского хвостика - Лулу. Нола делала снимок каждого животного, с которым ей довелось подружится, и прикрепляла на стену у своей кровати.
Девушка подошла к окну. Вдали, в небе, она заметила едва уловимое мерцание, похожее на отблески далеких звезд. На миг ей показалось, что это были тысячи синих глаз, смотрящих на неё из темноты.
Она задернула занавески, но это не помогло. Казалось, тени сгущаются, а воздух становится холоднее. В этот раз, когда она легла в постель, понимала, что Сомниум не будет прежним, его отравили, а с ним - отравляют и её саму.