12 страшная правда (2)
Хаюн
Я проснулась и первое, что увидела — это белый потолок. Первые несколько секунд охватывало непонимание, откуда такой раскатистый головной болевой синдром. Затем воспоминания обрушились на меня, как лавина, заставляя сердце биться в бешеном ритме. Он всё узнал... Я отчетливо помнила момент, когда Чан, полон решимости, отобрал мой телефон и увидел сообщения от Тэсока. Что происходило, пока я была пьяна, сливалось в туман, но лишь один момент оставался в памяти: я сказала правду Крису. Почему-то эти слова вырвались из меня, будто были под давлением.
Теперь пути назад нет.
Я повернула голову вправо и увидела Чана на диване. Обычно он там сидел ночью когда не мог уснуть и я была не против.Сейчас его лицо отражало беспокойство и усталость от переживаний за меня. Его пристальный взгляд напоминал мне о том, как глубоко он погрузился в мои проблемы.
Я медленно приподнялась на локтях затем села,ощущая последствия своей безумной ночи, и угадала, что сейчас начнётся допрос. Сжала одеяло, уткнувшись взглядом в невидимую точку на стене. Мне не хотелось говорить. Вообще ничего не хотелось делать. Хотелось просто лежать, завернуться в одеяло и позволить времени стирать все эти горечи. Я чувствовала кристально ясный взгляд Чана, который пробирался сквозь всепроникающую мглу моей нерешительности. Нервно сглотнула и ждала — он начал говорить первым.
— Хаюн, — произнёс Крис после небольшой паузы, словно искал нужные слова среди своих мыслей, — я прекрасно знаю, что в этом замешен Тэсок.
Его имя прозвучало так, что у меня закололо в груди. На глазах начали собираться слёзы, но я старалась их скрыть, сжимая глаза в надежде, что они отступят. Молчаливая пауза между нами могла бы быть пресловутым свидетельством хрупкости ситуации, однако вместо этого она только усиливала давление во мне.
— Что произошло? — тихо спросил он, и в его голосе слышалась настойчивость; я ощутила, что буду обязана ответить.
Но вместо слов я опустила голову, позволяя волосам закрыть лицо, как занавес, который прячет зрителя от сцены драмы. В этот момент слёзы начали течь, не прислушиваясь к моим мыслям. Они текли, как ручьи, губы сомкнулись в тонкую полоску, а звуков не издавала. Чан сел на пол рядом со мной и взял мою руку, поглаживая её большим пальцем — его прикосновение было мягким и тревожным.
— Ты мне вчера сказала "Кто я такой, чтобы вмешиваться?". Верно, я вроде никто для тебя и не имею права лезть в твою личную жизнь без твоего разрешения, — он старался поймать мой взгляд, а я старалась не показывать ему свои слёзы. — Прости за вчерашнее, за то, что полез в твой телефон... Но, пожалуйста, я не могу смотреть на то, в каком ты ужасном состоянии и как ты страдаешь. Я хочу помочь, — на этих последних словах его голос дрогнул, наполненный искренним беспокойством.
Мне стало интересно, почему он хочет помочь. Почему у него есть такое сильное желание разобраться в том, что происходит?
— Расскажи мне, пожалуйста, что именно случилось... — произнёс он с мольбой и надеждой.
Я не хотела говорить. Но язык распекался от желания рассказать, понимая, что могу довериться Чану. Но порой всё же...
— Он… Тэсок, — я вдруг начала говорить неуправляемо, словно словами пыталась открыть кладезь переживаний. — Несколько лет назад, когда Шухуа позвала меня познакомиться с её друзьями из школы, мы оказались в клубе... — рассказывала я, делая паузы, в то время как Чан внимательно слушал, не перебивая, просто поглаживая мою кисть. — Мы напились. Я сначала отказалась, но потом выпила слишком много. Знакомые Шу не имели никакого отношения к этому. Незнакомый мужчина использовал момент — это был Тэсок. Сначала я не понимала, что происходит, но когда осознала — было уже поздно... — мой голос начал дрожать, а руки трястись от воспоминаний, и я с трудом произнесла последние слова. — Он начал звонить и писать мне. Я не понимаю, откуда у него был мой номер, поэтому сделала всё, чтобы его поменять и спрятаться от него. Но потом он снова появился, продолжал названивать... Я была вынуждена сменить номер ещё раз, но после свадьбы через интернет Тэсок каким-то образом нашёл даже адрес нашего дома. И вот теперь он пришёл... После всего этого я не знаю, как от него спрятаться... — я закрыла лицо ладонями, чувствуя, как всё внутри меня сжимается от страха.
— Ты была в сознании, когда это происходило? — осторожно спросил Чан.
Я кивнула, сложившись в клубочек. Это воспоминание оставило самое ужасное впечатление в моей жизни.
— А ты не пыталась подать на него заявление?
— Моя мать знает об этом, но сказала, что не следует поднимать шум из-за этого пустяка, — с каждым разом становилось легче, как будто я освобождалась от давления ненужных ожиданий и страхов.
— Я обещаю, что защищу тебя от Тэсока, — пообещал Чан, аккуратно обняв меня.
Его объятия проникли в мою душу утешением, как светлый лучик надежды в темноте. Я знала, что не могу больше оставаться наедине со своими страхами, и возможно, вместе с Чаном я смогу научиться бороться с этим ужасом.