11 Глава. Дождь звездной ночью
– Готовы сразу сделать заказ или подойти попозже? – спросила меня милая официантка.
– Попозже пожалуйста.
Я сидела на мягком диванчике и ждала Николетт. Я сбежала из своей квартиры как несчастная трусиха. Пока Эндари был в душе, я оделась и вышла, оставив записку, что хочу пойти поработать в гильдию, а затем встречусь с Николетт.
Почему я не отправила смс? Я боялась, что тогда он напишет ответ, и у нас начнется переписка. А мне нужно было абстрагироваться.
Я не знала, что со мной происходит. Мне хотелось приложить лед к лицу, чтоб оно перестало гореть. Я достала зеркальце уже одиннадцатый раз за день, и посмотрелась. Убедилась, что щеки не красные.
Ко мне подошла Николетт и чмокнула меня в щеку. Я оглядела ее, надеясь, что она повлияет на меня не хуже чего-нибудь охлаждающего.
Николетт – одна из тех девушек, про которых можно сказать горячий лед. В ее синих глазах играет шутливость, но губы выражают полную серьезность. Либо наоборот, она улыбается, а глаза как родниковая вода – холоднее некуда. Она высокая, мне до ее метра семидесяти пяти далеко, а ее волосы отливаю оттенком спелой вишни. Подкаченная, с узкими запястьями и выделяющимися ключицами. За ее декольте четвертого размера можно свернуть шею. И только я и Лоуренс знаем, что ее раздражает ее фигура из-за отсутствия плавного перехода от талии к узким бедрам. Но никто никогда не узнает, что есть то, что она считает не совершенством в себе, и что она хотела бы быть пониже и более мягкой.
– Ты уже выбрала? – спросила она.
– Почти.
К нам снова подошла девушка, записала наши блюда и удалилась.
– Так... – она внимательно меня осмотрела. – Ты, все-таки, что-то хочешь обсудить.
– Мы поцеловались, – выпалила я на одном выдохе.
– Неплохо, ты все-таки воспользовалась планом. О, я и в зале вас вспомнила.
– Я боюсь, что это его план, а не мой.
– А ему-то это зачем? – спросила Николетт. – Он-то не пытается... скрывать один секрет.
– Может он считает, что Нуриния, в принципе, скрывает детали, и у меня задание от правительства. А он втирается в доверие.
– Либо он просто считает тебя красивой и захотел поцеловать.
– Мне понравился поцелуй, – сказала тихо я. – Я боюсь, что я могу влюбиться.
– Ничего страшного. Влюбляться это хорошо, главное осознанно, – кивнула Николетт. Ну и странные вещи порой она говорила. – Самое страшное – не признаваться самой себе, что ты чувствуешь. Если будешь самой себе врать... Тогда и начинается главная опасность. Ты перестанешь себя контролировать. А когда ты осознаешь симпатию – можно все обдумать, взвешивать свои действия. Говорить себе: «Да, он привлекательный, но я помню о деле». Все просто.
– Зачем он меня поцеловал? Ну зачем?
– Не ищи скрытых смыслов. Относись спокойнее. Ты из-за поцелуя так завелась...
– Мне было так... так... – я не смогла выразить свои мысли.
– Это все потому что ты дальше поцелуев не заходила. А организм уже требует. Вот тебе и сносит башню. А он сексуальный, харизматичный. Это нормально.
Мне нравилось, что Николетт не делала беды из симпатии, она правда спокойно ко всему относилась. Сегодня нравится, потом уже нет. Красивый мужчина? Надо признавать. Осознание проблемы – первый шаг ее решения.
– Что дальше делать?
– Как это все произошло?
Я рассказала ей о споре, в это время нам принесли салаты, и я накинулась на еду с жадностью хищника.
– Ты хорошенькая, красивая. Надеюсь, сейчас нет проблем с самооценкой?
Я покачала головой. Нет, мне же уже не четырнадцать, чтоб считать себя страшилой, и не шестнадцать, чтоб переживать из-за того, что я не голубоглазая блондинка. Я почему-то в шестнадцать считала, что красивые глаза обязательно должны быть голубыми. Нет. Мне девятнадцать, и вижу себя в зеркале каждый день. И я знаю, что моя внешность очень приятна глазу. И если накраситься и красиво одеться, то можно произвести впечатление.
– Тогда в чем сомнения? – спросила Николетт.
– Я не знаю, как дальше себя вести.
– А чего ты хочешь дальше?
– Ну... я не хочу специально заниматься усилением его симпатии. Я хочу, чтоб ничего не менялось. Так комфортнее вести задание, расследование.
– Тогда так себя и веди – что ничего не произошло из ряда вон выходящего. Это был просто спор и поцелуй. Хороший поцелуй. И все.
Как я умудрялась продумать схемы взаимодействия ядов, утилизацию улик, составлять планы лечения от сложных отравлений, но совершенно не могла сама себя успокоить в таком пустяке? Ведь все, что говорит Николетт, я и так знала, но не могла собраться с мыслями.
– Ты права.
Мы еще поболтали о разном, Николетт рассказывала, что следит за музеем.
– Там ни к чему и не пришли? – спросила я.
– Нет, две страны не могут договориться. Карос давит на то, чтоб им в этот раз на дольше реликвию привезли. Нуриния отказывается. К компромиссу не могут прийти. Расследование, кстати, тоже влияет. Все в Каросе возмущены, что убили человека из штаба короля, и что убийца до сих пор не найден.
– Насколько я знаю... Они сами задерживают расследование. Эндари каждый раз согласовывает все действия.
– Может поэтому и затягивают? Чтоб поторговаться с нашим правительством?
– Знаешь, если бы я не знала деталей той ночи, – сказала я и увидела, как Николетт кивнула. – Я бы решила, что это сами люди Кароса убили Рафиуса и повесили на нас.
– А может быть так и планировалось? Вдруг был второй человек, который должен был устранить Рафиуса, но кое-кто... успел быстрее.
– Или его послали специально... с расчетом, что его убьют, – задумчиво сказала я. – Двух зайцев одним махом. И создать обстоятельства, которые позволять торговаться о сроках, и...
– Каких двух зайцев, – спросила Николетт в упор, глядя на меня.
Николетт знала, что на меня напали, знала, что я не могу рассказать об этом и объяснить все обстоятельства. Потому что в Каросе не будут выяснять деталей и просто казнят. Так я ей сказала.
– Забудь, – ответила я.
Она кивнула. Догадывалась ли она? Если и да, то ничего не говорила.
Девять лет назад я осталась круглой сиротой после смерти семьи. Они отравились сладким. Может быть поэтому я так щепетильна к еде и своей кухне. Я пришла в гильдию, не зная больше куда податься. Нитта не хотела сначала брать к себе худенькую девочку, которая плакала постоянно, но все-таки передумала. Не безосновательно.
Я помню наше первое знакомство с Николетт. Она всегда казалась старше из-за своего роста и холодного рассудительного голоса. Ее и Лоуренса родители были участниками гильдии и погибли на одном из заданий. Нитта взяла их себе на воспитание и дальнейшую работу. Если женатая пара с детьми не уходила из гильдии – было ясно, чем будут заниматься в дальнейшем их дети.
Я тогда сидела на крыльце и всхлипывала, как ко мне подошла Николетт, у нее раньше было каре до подбородка.
– Тут так стало мокро, будто дождь прошел, – сказала она мне. – Как тебя зовут? Нитта сказала, что ты сама назовешь имя.
– Я не знаю... – заплакала я.
– Ты не знаешь своего имени?
– Знаю, но Нитта сказала, что мне нужно новое. Мое настоящее имя означает «Дождь звездной ночью».
– Такое невозможно, ночью бывает либо дождь, либо звезды, – ответила она.
– В ночь, когда я рождалась, были звезды, а потом пошел дождь, а потом снова на небе были звезды.
– Дождик – это про тебя, – сказала она и протянула мне платок утереть слезы.
– Я знаю.
– В одном из диалектов Нуринии раньше было слово, означающее что-то связанное с дождем, оно пришло к нам из другой страны. Рейни.
– Рейни? – переспросила я.
– Да. Мне кажется, что оно тебе подходит.
– Рейни. – Я перекатила свое имя на языке, стараясь понять, как ощущаю. – Мне нравится
– Только помни, что дождь, это не только слезы неба, это еще и сила водной стихии. Дождь смывает все старое и плохое, тушит пожары и избавляет от засухи. Рейни – это сила.
– Тогда, меня зовут Рейни.
– Приятно познакомиться, Рейни. Я Николетт.
Мы пожали друг другу руки и с тех пор стали подругами, а попозже она познакомила меня со своим братом, который лет до двенадцати называл нас малолетками и часто говорил, что мы болтаем о детской ерунде.
– Время, – сказала Николетт, выдергивая меня из воспоминаний. – Мне надо еще заскочить домой перед заданием.
– Хорошо, – кивнула я.
Мы расплатились и вышли на улицу. Николетт пошла домой, а я решила еще полчасика погулять.
Уже были легкие сумерки, воздух стал прохладнее и приятно обдувал мое лицо. Я осматривала фасады зданий Лерона, заглядывалась на подсветку витрин, мягкое освящение фонарей и наслаждалась.
Несмотря на сильную ненормальность жизни ассасинов, свою я любила. С выпечкой «Ля бу», напряженной работой в гильдии, обедами у Роки, разговорами с торговцами на рынке, с моей квартирой, откуда открывался вид на набережную Люшери, с кофейной туркой на кухне после пробуждения и сериалами по вечерам.
Я вернулась домой в спокойном расположении, разговор с Николетт и небольшая прогулка по городу меня успокоили. Я зашла в квартиру, Эндари сидел на диване и смотрел какой-то фильм. Увидев меня, он резко встал, взгляд был напряженный.
Я разулась и прошла на кухню.
– Я тебя потерял, – сказал он.
– Я же оставила записку.
– Я читал, да. И все-таки... я решил, что ты сбежала.
– Не говори ерунды, – легко ответила я. – Мне нужно было закончить инвентаризацию, а потом мы встретились с Николетт.
Он слегка кивнул, продолжая смотреть за мной, отслеживая каждое мое движение.
– Сегодня ночью никуда не идем? – спросила я, стараясь показать, что обсуждать поцелуй мы не будем, так как ничего сверхъестественного не произошло.
– Нет, – сказал он, также неотрывно глядя на меня.
– Хорошо.
– Я надеюсь, когда ты мылся, ты взял свое полотенце?
– Да, я запомнил, какое мое.
– Ну наконец-то. Еще раз возьмешь мое – затащу в кабинет и покажу микробов, а может вылью на тебя пробирку с ними.
– Ты же дашь потом антидот? – рассмеялся он.
– Посмотрим, – ответила я.
Я прошла в свою комнату, где легла на кровать и просто закрыла глаза.
Десяти часов сна оказалось видимо мало мне.
– Идешь смотреть сериал? – раздался голос Эндари из комнаты.
– Да, только встану.
Я нехотя повернулась, услышала шаги. Капитан замер в дверях и ехидно улыбнулся.
– Тебя донести?
– Нет, я сейчас встану.
Он уже оказался около меня и поднял на руки.
– Поставь меня на место! – запротестовала я. – Отпусти.
Он положил меня на диван.
– Отпустил.
– Я сама бы дошла.
– Ну да, ну да, – подразнил он меня.
Что ж... мы вернулись к нашему прежнему общению, он нахально дразнил и шутил, я иногда упрямилась. Все снова нормально. Если все, что есть в моей жизни можно назвать нормальным.
Он включил телевизор и укрыл мне ноги пледом. Я уже привыкала к его самоуверенным действиям и воспринимала их как нечто само собой разумеющееся, на что не стоит обращать внимание.
– Сделай чай, – попросила я, войдя во вкус.
– Опять командуешь!
– Не заметила, чтоб ты был против.
Он усмехнулся.
– Я на самом деле не люблю, когда мной командуют, – сказал он.
Я посмотрела на него, подняв одну бровь.
– Но тебя хочется слушаться. – Он сделал паузу и затем смешливо добавил. – А то вдруг ты вколешь мне что-нибудь пока я сплю.
– Мне не обязательно дожидаться пока ты уснешь, чтоб поставить тебе укол.
– Точно, ты же совсем бесстрашная. Девочка-действие!
Улыбка слезла с моего лица, ну зачем он все портит? Но ничего! Не на ту напал, нахал!
– А ты думал все будет так просто? – спросила я.
– Нет, просто не ожидал. Ты полна сюрпризов!
– Ты даже не представляешь каких, – усмехнулась я.
– Хотел бы я узнать твои секреты.
– О, поверь! Не хотел бы.
– Что, ты прячешь чей-то труп под кроватью и ставишь на нем опыты?
– Нет! – взвизгнула я. – Это же не гигиенично!
– Ну да, мог бы и догадаться. – Эндари протянул мне кружку с чаем, я сделала глоток и увидела его насмешливый взгляд.
– Чего? – спросила я недовольно.
– Может сахара добавить?
– Я сейчас вылью его на тебя!
– Вчера же ты пила с сахаром.
– О, Судьба! Я так и знала, что ты не оставишь это без внимания! Да, я вчера боролась со сном, добавляла бодрость сахаром. Что, теперь? Будешь каждый день мне об этом напоминать?
– Если ты со мной не разведешься – буду, – посмеялся он.
– Если я с тобой не разведусь, боюсь мне потребуется не чай с сахаром, а что-то покрепче! – рявкнула я.
– Мужские объятия? – поинтересовался он невинно.
Я запустила в него подушку и почти зарычала. Он поймал ее и положил обратно ко мне, усевшись рядом. Поправил ее, похлопал.
– Тише, маленькая упрямица.
Нас прервала песня заставки сериала «Роза дикого моря», и мы оба повернулись к телевизору. На экране бегала Делайла по берегу моря и пускала слезы. Платье развивалось ветром, обтягивая ее прелести. Эндари начала подпевать заставке:
О, дикое море!
Дай мне сил выжить на этом пути!
Пусть все невзгоды и печали будут позади!
О, дикое море!
Много ли я пролила уже крови?
Много ли выплакала слез?
О, дикое море!
Сохрани меня и мою любовь!
О, дикое море!
Завтра будет новый рассвет, и бутон розы распустится вновь!
– Ты, что, выучил ее наизусть? – спросила я.
– А ты нет? Уже двести шестьдесят третья серия. Пора бы! Проблемы с памятью?
– У меня отличная память, – огрызнулась я. – Я просто не имею привычки запоминать ерунду.
На экране появилась Делайла, которая гуляла по роскошному саду семейной усадьбы ее жениха, а Эндари начал снова напевать песню:
– Много я пролила крови и слез...
– Много ли я пролила уже крови, – автоматически поправила его я.
– Так ты все-таки знаешь ее! – ухмыльнулся он.
– Да, знаю, – буркнула я в ответ.
– А строишь тут!
– Ничего я не строю!
Он примирительно похлопал меня по плечу, и я отвернулась от него, чтоб посмотреть, как глупая Делайла опять страдает.
В середине серии Эндари пришла смс, он открыл ее и нахмурился.
– Нам опять надо куда-то идти? – спросила я.
– Нет, мое второе задание.
– Ты уходишь?
– Да. Внимательно досмотри серию, завтра спрошу, сколько раз Делайла плакала или целовалась.
Я кинула на него обеспокоенный взгляд. Эндари был не очень доволен тем, что его вызывали срочно куда-то. Я закусила губу и... не знала, что сказать.
– Удачи!
– Поцелуй на удачу? – он сощурился и улыбнулся.
– Обойдешься сегодняшним и единственным. Надеюсь его хватит тебе с лихвой.
– О, я уверен, что удачей зарядился на всю жизнь. Но удачи много не бывает!
– Вон! – крикнула я.
Он тихо засмеялся и вышел из квартиры.
Я досмотрела серию, вымыла посуду, сходила в душ. Иногда мои мысли возвращались к капитану, и я спрашивала саму себя, все ли с ним в порядке. Потом ругала саму себя за лишние мысли.
Я погасила свет в надежде выспаться наконец. Проветрила комнату и легла спать.
Но моим мечтам о здоровом сне не было суждено сбыться. Наверное, пора перестать мечтать, все равно никогда ничего не исполняется.
Меня разбудил в два часа ночи вызов на телефоне. Он отличался по звуку от обычных звонков. Я быстро подскочила в кровати, взяла мобильник в руки и нажала кнопку принято. Я оделась за пять минут, закрыла квартиру и побежала в гильдию.
Кто-то нажал кнопку вызова рядом с моим именем, а в телефоне была смс от Лоуренса:
«Николетт, жива, ранение».