Синяя Тетрадь

Следующие несколько часов были самыми сложными в истории этого городка. Казалось, что ночь растянулась на целую вечность, а мигающие огни полицейских машин озаряли темные улицы.

Всех стали допрашивать мужчины и женщины в мешковатых куртках, на спине которых было одно слово — полиция. Людей разделили на группы: местные жители, учащиеся колледжа, преподаватели, пожилые, друзья жертвы. Ричард стоял в колоне «преподавателей», а прямо напротив как раз был Патрик со своими новыми друзьями. Они стояли там одни, всего-то четверо подростков. Очереди медленно двигались, кого-то отпускали домой, кого-то отправляли в участок. Ничего непонятно, везде суматоха, а труп все так же лежал на земле, только теперь он был накрыт, чтобы никто больше не фотографировал место преступления.

Вскоре к колледжу подъехала черная, блестящая от чистоты BMW. Она на высокой скорости заехала на бордюр и резко остановилась перед остальными полицейскими машинами. Водительская дверь открылась, и оттуда вышла женщина в черных классических штанах, белой рубашке и теплом длинном пальто поверх. Она хлопнула дверью автомобиля и огляделась так, словно покупала место преступления.

Ричард сразу начал наблюдать за ее поведением, пока остальные уже теряли интерес к ее персоне. Ну, подумаешь, кто-то приехал. Сейчас вообще творится черти что. Однако Ричард так просто не сдавался.

Женщина заметила на себе столь заинтересованный взгляд, но она была здесь не просто так. Поправив длинное расстегнутое пальто, на ее поясе мелькнул полицейский значок. Она посмотрела на Ричарда в ответ, стоя на месте, и не убирала взгляд, пока мужчина не сделал это первым. Он тут же почувствовал, будто она была здесь по его душу. Но это все из-за этого леденящего взгляда.

— Детектив Кейтлин Кланн, — услышал Ричард издалека, — что у вас тут?

— Труп девушки, примерно 19 лет, предположительно умерла пару часов назад, — говорил кто-то из полицейских. МакКенна-старший снова обернулся. Очередь не двигалась, так что ему было очень скучно. Он наблюдал за тем, как красивая женщина-детектив разгуливает по месту преступления. Она присела на корточки и приподняла ткань, которой был накрыт труп, чтобы взглянуть на тело. На ее лице не дернулась ни одна мускула, когда она увидела искореженную физиономию жертвы. Потом Кланн поднялась и стала двигаться дальше. Она так изящно смотрелась в сапогах на высоком каблуке, что выглядела так, словно главная героиня, сошедшая со страниц хорошего детектива. В голове Ричарда начинали складываться паззлики, он так хотел написать и про нее что-нибудь.

Детектив вновь взглянула на Ричарда. Их взгляды пересеклись, но она все так же выражала враждебность и холод. Потом подозвала кого-то из мелких полицейских и начала что-то спрашивать, указывая пальцем на Ричарда. В этот момент ему стало немного не по себе. Мысли о бывалых днях лезли в голову и становились все назойливей. Потом женщина начала двигаться к мужчине, делая широкие шаги и держась на каблуках просто мастерски.

Ричард повернулся обратно, ища глазами кого-то, кто мог бы ждать детектива, но везде были лишь гражданские, которые ждали, когда у них соберут показания. Тем временем стук каблуков послышался прямо за спиной, а потом он прекратился.

— Мистер МакКенна, — произнесла Кланн, — повернитесь.

— Да? — спокойно воскликнул мужчина, медленно поворачиваясь к детективу. — Чем я могу помочь?

— Вы думаете, я дура? — тут же спросила она. Ричард был шокирован таким вопросом, потому что детектив задала его сходу, с ледяным выражением лица. Ее рука была в кармане штанов, а ветер развевал подол пальто. И только Ричард хотел открыть рот, она его перебила:

— Не сомневайтесь, мы еще увидимся, — Кланн кивнула, улыбнувшись краешками губ, а потом ушла обратно дальше исследовать место преступления. Ричард застыл, продолжая смотреть в спину уходящей женщины-детектива, совершенно не понимая, как на это реагировать. В его жизни впервые была такая незаинтересованная в нем дама, холоду которой позавидовал бы северный полюс. Выйдя из транса, МакКенна-старший быстро огляделся, убеждая себя в том, что никто больше не видел произошедшего, однако его взгляд тут же остановился на сыне, который крутил головой, смотря на отца.

— Что ты там уже подумал... — сквозь зубы прошипел Ричард, а после отвернулся. Ему было плевать на мысли этого подростка, потому что чувство самосохранения начинало крутить в мужчине нужные шестеренки. Он думал о том, что бы могла значить сказанная детективом фраза.

— Джексон! — опять раздался голос детектива. Ричард повернулся и посмотрел на женщину в длинном пальто. Она стояла около трупа: одна рука была в кармане штанов, а другой она махала в воздухе, указывая на то, что было нужно. Кланн даже не обращала внимание на мертвое тело перед собой, будто бы впереди лежал мешок с картошкой.

— Этих в участок, — громко скомандовала Кейтлин, указывая на Патрика, Руби, Дженни и Аву. Парочка офицеров тут же подошла к подросткам и, заковав их в наручники, повела к машинам. Потом Кланн начала выискивать кого-то в толпе – ее взгляд был точным, будто у ястреба, – она оглядывала каждого человека, который был сейчас здесь. Повернувшись на месте, женщина вновь остановила свой взгляд на Ричарде. К ней подбежал какой-то офицер в мешковатой куртке и что-то сказал, но она не отрывала взгляд от мужчины.

— Найти мне Волков, — сказала она так, чтобы МакКенна-старший услышал, а потом пошла к машине, стукая каблуками по мокрому асфальту. Женщина направлялась к своей машине и, когда она открыла дверь, остановилась опять.

— Найдите мне Майкла живым! — крикнула она напоследок, сразу скрываясь в темном салоне машины с тонированными стеклами.

Колеса бешено закрутились, раздался скрип шин, и через мгновение черной BMW уже не было здесь. Ричард стоял в оцепенении, глядя куда-то вдаль. Зачем было забирать детей, когда она уверена, что виноват Ричард? Или не уверена... или хочет, чтобы он думал, что она не уверена. Медленно повернувшись в сторону очереди, мужчина увидел перед собой полицейского с блокнотом в руках.

— Назовите Ваше имя, сэр, — сказал офицер, уже крутя между пальцев ручку.

— Что? — переспросил мужчина, потому что не слышал ни единого слова. Он прекрасно понимал, что офицер, стоящий перед ним, говорил, но услышать его слова было невозможно: внутри головы была сплошная тишина, медленно перерастающая в парализующий писк.

Вернувшись домой, Ричард еле смог закрыть дверь на замок: его руки тряслись, но на лице была улыбка. Что-то подсказывало ему, будто прямо сейчас вселенная дает ему шанс один на миллион, и он намерен им воспользоваться. Не зря он столько прошел в своей жизни, не зря он постоянно должен испытывать такие сложные преграды на своем пути — все было не зря.

Добравшись до ноутбука в гостиной, мужчина, упав на колени, начал судорожно щелкать по клавишам, набирая текст. Поток его мыслей нельзя было остановить, иногда его пальцы заплетались между собой, пытаясь написать все слова в предложении одновременно. Он все печатал и печатал, не обращая внимания на то, как начинали ныть колени на деревянном твердом полу. И, спустя долгие мгновения в тихом и одиноком доме, Ричард наконец послал написанное по электронной почте письмо, добавляя следующее:

«Здравствуй. Я знаю, что пропал надолго. Прости. Я пытался все исправить, но вместо этого написал то, что тебе понравится. Не суди за поступки, воспринимай все, как выдумку. Знаю, ты будешь злиться. Твой писатель», — закончил мужчина, нажимая на заветную кнопку — отправить.

«Здравствуй. На завтра назначена встреча с издательством. Люблю то, как ты изящно прячешь правду. Осуждать не буду, я знаю, что ты плохой человек. Но твои книги восхитительны. Твой редактор», — было сказано в ответном письме. Читая его, Ричард еще шире улыбался. Он не мог поверить, что справился, что закончил книгу про Амели. Вот в чем был финал — в убийстве. Пусть теперь она лежит на холодном мокром асфальте – мужчине было плевать. Главное, что он отправил то письмо.

Рассмеявшись, мужчина направился в кухню, где его ждал забитый дорогим алкоголем бар — он намерен отпраздновать свою победу над очередной историей. Он вальяжно вошел в помещение, ощущая под ногами чуть прохладную плитку, включил свет и потянулся к шкафчику. На глаза тут же бросился прозрачный джин с большим британским флагом на бутылке. Достав его, Ричард налил в стеклянный стакан алкоголь. Он пах приятно, отдавал нотками яблока или же... дерева. В голове смешалось все, даже аромат духов Амели, которые он ощущал еще тогда, когда она была жива. Снова он победил. Снова они умерли, а он выиграл.

— Я чувствую тебя, Амели, — почти пропел МакКенна, довольно улыбаясь, а затем повернулся. Его рука тут же отпустила стакан, и тот разбился вдребезги, ударяясь об плитку. Алкоголь начал испаряться так же быстро, как и радость на лице мужчины. В дверях он заметил силуэт девушки, который бы никому не пожелал узреть.

— Я тоже тебя чувствую, — протянула Амели, делая шаг вперед. Тени от ажурной лампы падали на ее лицо, словно не желая пролить хоть чуточку света на эту темную ситуацию. В порыве Ричард тут же схватился за бутылку, читая ее этикетку. Он думал, что мог отравиться или же напиться, или же в этой бутылке было что-то намешано.

— Алкоголь чист, — опять сказала Амели, останавливаясь в метре от мужчины, — я жива.

— Что за... что... — не мог сообразить Ричард, отставляя бутылку на стол. Он не мог даже ничего сказать, чувствуя, что его провели. А ведь он уже отправил текст на редактуру, но финал не сошелся с написанным. Нахмурившись, он был почти на грани срыва, но еще держался.

— Я пришла не просто так, — мягко говорила девушка, кладя ладони на плечи мужчины. Потом она провела руками вниз, доходя до его пальцев. Это заставило Амели подойти ближе.

— Теперь я призрак, — шептала девушка, — они не сразу поймут, что тело не мое. Зато теперь мы можем убивать вместе.

— Убивать? — воскликнул Ричард, отбрасывая руки Амели. — Я не чудовище, пойми наконец.

— Я понимаю, — кивала она, — тебе просто нравится наказывать тех, кто провинился. Они должны отплатить, это нормально, Рич.

— Что ты говоришь?

— Я теперь невидимка, — довольно произнесла Амели, делая шаг назад, — и я готова убивать для тебя, если ты будешь писать для меня.

— Я... — протянул мужчина, прокручивая в голове последние слова девушки. Она говорила, словно завороженная, но эти слова отдавались эхом по всему сознанию мужчины. Он понимал, что она права, и что это должно было случиться. Она будет убивать для него, а он будет писать про эти несчастные души, когда-то так провинившиеся. Все верно: в этом было его призвание.

— Сьюзен заслужила это, — сказал Ричард, — она была неверна. Она заслужила это.

— Я знаю. Знаю.

— Кэмерон был виноват, — продолжал Ричард, — если бы не он, то Сью была бы чиста.

— Все верно.

— Я буду писать для тебя.

Полицейский участок Корка отличался неприметной тишиной. Он был самым не посещаемым заведением у местных, поэтому излишняя суматоха вокруг убийства девушки навсегда поменяла психологию жителей. Кейтлин была родом из Дублина, работала там в полиции, нося звание Старшего суперинтенданта. За неимением таковых в Корке, пришлось привлекать детектива Кланн на работу в южный городок Ирландии.

Хлопнув дверью в допросную, женщина огляделась: кроме нее никого не было, подозреваемый сидел за столом с мешком на голове и молчал. Многие знали, что она славится своими жестокими допросами, однако они хорошо помогали в работе. Сейчас она уже была не в пальто, а потому черная кофта с длинными рукавами отлично подчеркивала ее подтянутое телосложение, не лишенное женственности. На поясе была закреплена кобура, в которой находился Зиг Зауэр Р226 — полуавтоматический пистолет, типичный для ирландской полиции.

Кейтлин тихо подошла к столу и бросила на него папку с документами. Она обошла подозреваемого и встала за его спиной. Мужчина на стуле заметно начал нервничать, пытаясь как-то стянуть с себя мешок, но руки его были закованы в наручники и закреплены за специальный выступ на столе, привинченном к полу.

— Я смотрю, ты нервничаешь, — холодно произнесла Кейтлин, опираясь об спинку стула руками, — не ожидал, что мы схватим вас недалеко за городом?

— Это не я, — начал бубнить человек, — вы взяли не того, я клянусь Вам!

— Ага... — протянула Кланн, вдруг срывая мешок с головы человека. — Майкл, ты известен в этих краях, — добавила Кейтлин, обходя подозреваемого, и присела на стул напротив. Она смотрела на мужчину с длинной бородой и волосами цвета смоли, глаза которого еле-еле могли что-либо видеть, потому что были чертовски красными. Кажется, из-за наркотиков.

— Это не я, — еще раз повторил мужчина, — я знаю, кто такой Майкл, и я могу показать, где он живет! Но я не Майкл.

— База данных говорит об обратном, — покрутила головой женщина, постукивая пальцами по папке с личным делом. Мужчина обратил внимание на документы, но в глазах по-прежнему читался страх и непонимание.

— Вся твоя банда уже у нас, — протянула детектив, открывая папку, — вот, глянь, мы никого не забыли? — спросила она, отдавая мужчине фотографии. Их было около двадцати или даже больше, и каждого запечатленного человека уже давно доставили в полицию, где их ждало немедленное задержание и дорога к судье.

— Мы не Волки! — пытался докричаться до детектива мужчина. — Это не мы!

— Как не вы? — переспросила Кейтлин. — Вы торгуете наркотиками, живете на окраине города, ездите на байках и незаконно содержите оружие. Разве это не полное описание «Одиноких Волков»?

— Да, но... — только хотел сказать подозреваемый, как дверь в допросную распахнулась, а на пороге стоял какой-то мужчина в мешковатой куртке черного цвета с ярко-желтыми рукавами. Кланн обернулась к нему, чуть приподняв левую бровь вверх.

— Он здесь, — единственное, что сказал офицер, а потом отшагнул в сторону, придерживая дверь для детектива. Она еще раз взглянула на мужчину с бородой напротив, потом встала и остановилась. Она так давно ждала этой встречи, что сейчас пыталась не выплеснуть все свои эмоции за раз.

— Оформите его, — сказала детектив, кивая в сторону подозреваемого, а потом спешно покинула допросную, стуча каблуками по ламинату.

— Есть, мэм! — кивнул полицейский, когда Кейтлин прошла мимо, а потом зашел в допросную, доставая прицепленные к поясу наручники.

Кейтлин уже было плевать на то, что сделают с «Майклом». И даже если это был не вожак «Волков», она все равно задержала какого-то контрабандиста, так что баланс справедливости восстановлен. Пройдя по длинному коридору, женщина оказалась рядом с дверью, идентичной всем остальным. Нажав на ручку, она со скрипом открыла проход в очередную допросную.

За небольшим железным столом сидела известная, вероятно, по всему миру персона. У него были широкие плечи, дорогая одежда, чуть вьющиеся волосы и закрытые глаза. Но на детектива вряд ли может подействовать такая мелочь, как внешность. Поэтому, мельком глянув на бумажную папку на крае стола, женщина закрыла дверь и направилась к свободному стулу. Она отодвинула его со скрипом, глядя на гостя, и присела.

— Ричард Неони МакКенна? — раздался голос детектива. Мужчина открыл глаза и заметил перед собой ее — острые черты лица и невероятно прямой нос. Эта красота и загадочность заставляли Ричарда внимательно изучать данную особу.

— Имя вышло по фэн-Шую, — не смог обойтись без сарказма мужчина.

— Вижу, — кивнула женщина, открыв личное дело МакКенны-старшего. — Мое имя Кейтлин Кланн, и я детектив по этому делу, — добавила женщина, пролистывая материалы в желтой папке.

— Вижу, — ответил Ричард, — мы уже с Вами знаем друг друга. Было бы странно, если бы я не запомнил, — мило добавил он, но слова писателя остались тактично проигнорированными.

— Начнем сначала, — холодно продолжала она, закрывая папку, — что Вы знаете об этой игре?

— Игре? — переспросил Ричард, ожидая совершенно другой вопрос. Он совершил куда более страшные деяния, чтобы сейчас быть опрошенным лишь насчет игры, в которую он совершенно случайно нырнул с головой. Он вздохнул, воображая перед своими глазами так ясно все, что разрушил, а потом поднял глаза на детектива. Ему хотелось наконец почувствовать себя в эпицентре надвигающегося землетрясения, потому как знал, что его оно совершенно не коснется.

— Я знаю лишь то, что у каждого была своя роль. Но о ней я знаю куда больше.

— О ней?

— Да.

— Патрик Артур МакКенна — Ваш сын? — спросила Кейтлин, откинувшись на спинку стула.

— Мой.

— Странно, что Вы нервничаете на таких простых вопросах.

— С учетом того, что произошло, Ваше высказывание кажется мне не совсем логичным.

— Хах, да что Вы... — усмехнулась детектив. — Может оставите причинно-следственную связь на страницах Вашей псевдокниги и снизойдете до простых ответов на простые вопросы?

— Как скажете, — кивнув, покорно произнес Ричард.

— Продолжим, — тут же воскликнула Кейтлин, — Ваш сын знал что-нибудь про нее? Он отказывается говорить.

— Вы не понимаете, — покрутил головой Ричард, усмехнувшись себе под нос от абсурдности ситуации.

— О чем Вы?

— Вы просто не хотите послушать, Кейт, — позволил себе сказать это Ричард, откинувшись на спинку стула так же, как это недавно сделала детектив. Вот теперь мужчина почувствовал себя в своей тарелке.

— Ну хорошо, — заявила женщина, — рассказывайте, — добавила она, всплеснув руками. Ричард благодарственно кивнул головой, чуть улыбнувшись. Он положил руки на стол ладонями вверх и внимательно посмотрел на детектива.

— Когда я увидел ее, — начал Ричард, — я сразу понял, что передо мной дьявол. Она не была адски красива, но как только я услышал ее голос, слова, меня, будто магнитом, стало тянуть к ней. Питая слабость к ее мыслям, я неосознанно оказался прямо в середине ее вселенной. Но не в центре. Вы ведь знаете, что в середине вселенной находится массивная черная дыра, которая поглощает материю со скоростью света? А за горизонтом событий ничего не видно. Вот и она была тем горизонтом, который черной пеленой закрывал всем глаза. Куда им было до нее. Мотаться в глухом и холодном, беспросветном мраке космоса так же глупо, как и ничего не предпринимать, чтобы остановить эту быстро растущую катастрофу.

— И почему же Вы просто не остановили ее? — спросила Кейтлин, «очень» заинтересовавшись рассказом.

— Потому, что я оказался слабым, — признался Ричард.

— Знаете, — протянула детектив, медленно вставая со стула, — мне кажется, что сейчас Вы пытаетесь найти себе оправдание, а не помочь мне с расследованием.

— Ваше право так думать, однако я все-таки свидетель.

— Или соучастник, — налегке произнесла Кейтлин, — может, скажете мне, где Вы были в период между одиннадцатью вечера вчера и двумя часами ночи сегодня? — спросила она, на что Ричард моментально отреагировал удивленными глазами.

— Нет, Вы действительно думаете, что я виновен?

Кейтлин вздохнула. Она поняла, что этот человек ни за что не сможет просто ответить на ее вопросы. Однако надо признаться, что мистер МакКенна действительно был единственным, кто хоть как-то мог помочь следствию. Поправив прядь волос, выпавшую из-за уха, детектив поднялась со стула.

— Тогда скажите мне, — произнесла Кейтлин, подходя к зеркалу, висящему на стене напротив Ричарда, — после чего в Вашу умную головушку пришла идея написать книгу про Амели?

— А, книга... — протянул Ричард. — Вы уже видели новости, я поражен.

— Я спросила про книгу, а Вы опять загадываете мне ребусы.

— Извините, — прошептал Ричард, опустив голову, — она словно знала, чем закончится ее история, но совершенно не хотела дать мне ни малейшего намека на финал. Поэтому мне и приходилось додумываться самому. И я просто решил записать это.

— Книга вышла ограниченным тиражом сегодня утром, и ее уже раскупили. А главная героиня умерла так же, как вчера ночью умерла Амели Фолтлайн.

— Ждете от меня раскаяния? — спросил ее МакКенна-старший. — Его не будет.

Кейтлин улыбнулась, подошла к столу и присела на стул. Она чуть нагнулась ближе к Ричарду, повернула к нему папку с личным делом и держала свою руку прямо на середине документа, как бы будучи единственной преградой перед тем, как Ричард получит полный доступ к интригующей его информации.

— Так с чего же все началось? — еще раз попробовала женщина. Ричард прожигал ее взглядом, не обращая внимания на папку, хоть она его и искушала.

— Все началось с синей тетради.

— Вы понимаете, что примерно такой же диалог прочитал мой напарник в Вашей книге сегодня? — спросила Кланн. — Вы либо предсказываете будущее, либо знаете больше, чем готовы рассказать.

— В книге лишь мои предположения.

— И сейчас реальность с ними разойдется, — заявила детектив, желая что-то еще сказать, но дверь позади нее открылась. Кейтлин обернулась, увидев на пороге мужчину в черных джинсах и таком же свитере. У него был уже знакомый полиции Ирландии пистолет в кобуре на поясе и полицейский значок.

— Джейк Таккер, — протянула его имя Кейтлин, вставая.

— Кейт, — кивнул он в ответ, бросая злой и угрожающий взгляд на Ричарда. Последнему даже стало не по себе от «первого впечатления», которое произвел на него этот человек.

— Я думала, ты будешь только завтра, — чуть тише произнесла детектив, подходя к Джейку ближе. Они стояли в дверях и, кажется, совсем позабыли про присутствие МакКенны-старшего в допросной. Они совершенно не боялись его, что удивляло Ричарда до глубины души. Неужели не видно, что он способен на нечеловеческие поступки, за которые не понесет никакого наказания?

— Кому-то же надо прикрывать твою спину, — серьезно произнес Джейк, оглядев комнату, а потом перевел взгляд на свою коллегу. Мужчина был на целую голову выше женщины, и Ричарду безумно нравилось то, как выглядела их пара. Да, желание творить и сочинять превозмогало любое другое, потому что у него было столько планов, на реализацию которых можно было бы потратить силы Амели. Осталось лишь все придумать. И соврать.

— Что с Волками? — спросил Джейк, держа руки в карманах. — Где Майкл?

— С ним все хорошо, — тихо ответила Кейтлин, вдруг взглянув на Ричарда, — правда, его отца убили в тюрьме в Дублине.

— Мои соболезнования, — протянул МакКенна, ощущая, что сейчас обращались точно к нему. Кейтлин же отвернулась к напарнику, и вдвоем они замолчали. Была в воздухе некая недосказанность, но Ричарда в первую очередь интересовало то, почему Кланн печется о безопасности главаря банды, отец которого, пусть и неофициально, но убийца.

— В суде нужны реальные люди, — произнес Джейк, глядя на коллегу сверху-вниз, — иначе там могут что-то заподозрить.

— Райли дал координаты другой банды, наркотики которой были перехвачены местной полицией совсем недавно, — пояснила женщина, — вот их фрика-вожака мы и сделаем Майклом.

— Волки — сильный союзник, — кивнул Джейк, а потом заметил на себе прожигающий взгляд Ричарда. Мужчина хотел сделать шаг вперед, уже достал руки из карманов, но его остановила женская ладонь.

— Рано, — единственно, что произнесла Кейтлин.

— Аккуратно с ним, — сказал Джейк, указав пальцем на Ричарда, — он пробирается женщинам в головы и...

— Тебе не нужно учить меня тому, как общаться с преступниками, — сказала Кейтлин, опуская руку своего коллеги. После таких слов Ричард немного нахмурился: почему его назвали преступником? Он не совершил ничего противозаконного, он даже близко не стоял к нарушению чьих-то прав.

— Не своди с него глаз, — добавила Кланн, покидая допросную. Она прошла мимо Джейка, словно его не существовало, но так показалось только Ричарду. Между этими двумя была какая-то связь, которая очень не нравилась МакКенне-старшему. Понравившиеся ему женщины должны быть только его.

Сегодня Кейтлин ощущала себя на нескончаемом поле битвы. Она не хотела браться за дело, рядом с которым есть пометка «МакКенна», потому что столько несостыковок и тайн детектив еще никогда не видела. Ей было противно даже думать о Ричарде и о том, что было у него в голове. А сейчас убийство молодой девушки совсем повергло Кейтлин в отчаяние. Она была холодной и рассудительной, знала всю внутреннюю «кухню» полиции Ирландии, но к таким подонкам, как МакКенны, старалась не подходить. Вот только ее напарник — Джейк — постоянно рвался на передовую, лишь бы навести в стране порядок.

Под эти мысли детектив дошла до следующей допросной. Она знала, кто там сидит, но это не влияло на количество вопросов, которые она хотела задать. Да... в голове была каша, а сохранять профессионализм и делать вид, что она уже все знает, было нужно.

— Ава Джет, — произнесла имя нового подозреваемого Кейтлин, а потом остановилась на пороге комнаты. Перед ней сидела девочка-подросток, пытающаяся делать вид хладнокровной сыщицы. Однако ее внутреннее волнение Кланн чувствовала еще в коридоре. Медленно присев за стол, детектив взяла в руки новую бумажную папку, которая уже лежала здесь на краю стола.

— Не могли бы Вы... снять наручники? — очень тихо произнесла Ава, хоть Кейтлин вообще не обращала на нее внимание, изучая личное дело.

— Что? — переспросила детектив, даже не поднимая голову.

— Наручники... — произнесла Джет, — можно снять наручники?

— А, это, — наконец обратила внимание женщина, — сейчас, — добавила она и, обернувшись к зеркалу, махнула рукой. Ава будто бы проснулась: за ней все время кто-то следил за этим большим зеркалом. Через мгновение в помещение зашла пара офицеров и сняла наручники с девушки. Она потерла руки под скрип вновь закрывающейся двери и поудобнее устроилась на стуле.

— Итак, — протянула Кейтлин, наконец поднимая взгляд на Аву, — ты училась с Амели в одной группе, а Ричард МакКенна был твоим преподавателем, верно?

— Да, — кивнула Джет, — еще с нами учится Патрик, Руби, Дилан, Брайан и...

— Расскажи мне лучше, что ты устроила здесь, пока я не пришла, — спросила Кланн, откидываясь на спинку стула, — почему мой напарник должен был оттаскивать тебя от офицера?

— Они не хотели меня выслушать, — пожала плечами Ава.

— А тебе, вероятно, есть что сказать, — саркастично ответила Кейтлин. Она вообще ненавидела подростков и детей, и допросы с ними всегда выходили из-под контроля, отчего приходилось звать Джейка. Но ничего, сейчас придется работать только с подростками.

— Конечно есть! — всплеснула руками Джет, а потом наклонилась к детективу ближе, как бы желая прошептать секрет. Кейтлин поддалась на провокацию и приблизилась к девушке, хотя просто ненавидела, когда люди слишком драматизировали или усложняли.

— У меня есть то, что Вам очень пригодится.

— Да что ты.

— Да, — серьезно кивала Ава, а потом достала из внутреннего кармана своего пиджака небольшую, совершенно обычную синюю тетрадь и протянула ее детективу.

— Это что? — кивнув в сторону предмета, спросила Кейтлин.

— Здесь ответы на все вопросы, — загадочно произнесла Джет, медленно отдавая тетрадь детективу. Кланн пришлось взять ее, потому что в голове женщина уже составила психологический портрет этой одержимой преследованиями и чувством справедливости девушки. Кейтлин взяла синюю тетрадь в руки и пролистала. Она не обращала внимания на записи, но вот вложенные между страницами фотографии привлекли ее внимание.

— У меня все же есть парочка вопросов, — продолжила детектив, закрывая тетрадь, — некоторые твои одногруппники говорят, что вы с Амели не ладили.

— Бред, — тут же отмахнулась Ава, — с чего бы нам не ладить? Да и кто мог такое сказать?

— Если бы вы ладили, вряд ли ты бы исписала все 96 листов в клетку ее именем, перечеркнутым по миллиону раз на каждой странице, — заявила Кейтлин, пожав плечами, — а сказал об этом Ричард, твой учитель.

— Ну... — протянула Джет, оглядываясь, будто это как-то могло повлиять на то, что все сказанное всегда записывается, — много, кто не любил ее. Так-то друзей у нее не было.

— А Руби Слолэн?

— Нет, уже нет, — покрутила головой Ава, — тем более, все написано в моей синей тетради. Можете не задавать больше вопросов.

— Последний вопрос, и я рассмотрю твое предложение, — совершенно холодно произнесла Кейтлин, — где ты была в период между одиннадцатью вечера вчера и двумя часами ночи сегодня?

— Вы думаете, что я убила ее? — удивилась Ава. — Я... я не хотела убивать ее. В смысле, я не делала этого!

— Мгм, — промычала Кейтлин, не выражая никаких эмоций, — ты была ей одержима, так что я еще вернусь, — добавила женщина и, встав из-за стола, покинула допросную вместе с синей тетрадью Авы. Пока она уходила, детектив успела достать фотографии из тетради, которые ее так заинтересовали. Осталось лишь показать их нужному человеку.

Выйдя в коридор, Кейтлин тут же увидела Джейка. Он протягивал ей личное дело Ричарда и распугивал остальных офицеров одним лишь своим видом. Кланн взяла папку, а напарнику протянула вещицу, полученную от Авы.

— Он так и норовил заглянуть туда, — пояснил Таккер, кивая в сторону желтоватой бумажной папки в руках напарницы, — нужно дать ему посмотреть.

— Чуть позже займусь этим, — согласилась Кейтлин, — ознакомься пока с синей тетрадью Джет. Она задрала меня теориями заговора. Надеюсь, это не просто мемуары школоты.

— Конечно, мэм, — наигранно произнес Джейк Таккер, довольно улыбнувшись в конце. На эту улыбку Кейтлин ответила еле слышным смешком, а потом направилась к допросной, где ее ждал Ричард.

Пока каблуки стучали по полу, женщина вложила фотографии, сделанные Авой, в папку с личным делом МакКенны-старшего. Она знала, что такие снимки точно заинтересуют его циничную душу, а потому решила долго не тянуть. Открыв дверь, она сразу же села на стул, бросая папку на стол.

— Детектив Таккер сказал, что Вы не можете держать свои руки при себе, — произнесла Кейтлин, опуская ладонь на личное дело, которое ей передал Джейк.

— Мне кажется, Вашему коллеге не мешало бы начать принимать успокоительное, — кивнув, ответил Ричард. Он сверлил взглядом папку, потому что хотел знать, насколько близко подобралась полиция на этот раз. Ему ведь нужно знать все заранее, чтобы выйти сухим из воды.

— А что насчет мертвой студентки, с которой у Вас был роман? — продолжала давить Кланн. — Или же Ваш сын, узнав о романе, просто приревновал? А, может, это сделала Ава Джет, которая была влюблена в Патрика, а потом в Вас, и решила убрать помеху со своего пути?

— Кейт, — протянул Ричард, улыбнувшись, — а Вы, вообще, профессионал? — медленно спросил он, облизав губы. Мужчина откинулся на спинку стула, все еще довольно улыбаясь, и этот вид бесил женщину до глубины души. Вот почему она не хотела браться за дело МакКенн.

— Хорошо, — воскликнула Кейтлин, поднимая руку с желтой папки, — Вы можете ознакомиться с материалами внутри.

— Разве это не незаконно? — спросил Ричард, тут же меняя свое самодовольство на любопытство.

— Под моим надзором — нет, — ответила детектив, — мне просто интересна Ваша реакция на то, что Вы обнаружите внутри. Это ведь Ваше личное дело.

— Допустим, — протянул МакКенна-старший, медленно открывая папку. Он был готов увидеть все свои страшные секреты, но вместо этого увидел... лишь фотографию Патрика, вырезку из газеты со снимком его книги и еще одно изображение. Ричард взял его в руки и показал Кейтлин. Досье его, пожалуй, не волновало.

— Откуда это у вас? — тут же спросил он, на что мисс Кланн ухмыльнулась.

— Одна Ваша студентка решила попробовать себя в роли детектива, — ответила та, — я смотрю, Вас очень заинтересовал этот снимок?

— Еще бы, — нехотя процедил сквозь зубы мужчина, опять взглянув на фотографию.

— Может объясните тогда, что Амели делает в Вашей спальне с чьим-то силуэтом над собой?

— Это не я.

— Как удобно, что на фотографии не видно, кто это, правда? Особенно удобно, когда Вы писатель и знаете, как совершить идеальное преступление.

— Это был не я, — повторил Ричард, — а теперь скажите, кто сделал этот снимок.

— Мисс Джет.

— Ава?

— Вас это удивляет? — спросила Кейтлин. — Очень странно, если учесть, как помешана она была на Вас с Амели. Но давайте вернемся к более интригующему вопросу: что связывает Вас с Амели Фолтлайн? — продолжала детектив, зная, на какую мозоль давить. Женщина хотела дать понять этому гнусному писателю, что полиция — ее территория, и ему здесь никто не рад, особенно после того, как Кэмерона Тиннерза убили в стенах дублинской тюрьмы. Тем более, не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы не разгадать намерения Авы: рассказать всем глупые сплетни. Хотя в жизни Джет эти записи в потрепанной тетрадке имели большое значение.

— И что же Вы молчите? — перебила мысли Ричарда Кейтлин. — Говорить или нет — решать Вам, но помните, что полиция уже много чего знает. Вы, главное, не врите.

— Ничего вы не знаете, — покрутил головой Ричард, — а между нами с Амели ничего быть не могло.

— Зачем же тогда писать книгу про нее, раз она такая... обычная?

— Я не говорил, что она обычная, — тут же воскликнул МакКенна-старший, выражая крайнее несогласие грубой интонацией.

— Ах, да, — улыбнувшись, медленно произнесла Кейтлин. — Просто я пытаюсь понять, это Патрик разрушил ваши отношения, или Вы — их.

— Я уже говорил, что...

— Вас связывали просто отношения или секс? Вы насиловали ее или это она проявляла инициативу? Следствию важны детали.

— Вы не слушаете меня, так что я больше не буду говорить, — покрутил головой мужчина и повернулся в сторону. Либо они будут играть по его правилам, либо вообще никак. Тот факт, что Амели была не просто его музой, а самым настоящим духом писательства должно было быть известным только ему. Вдруг кто-то постучал по зеркалу с обратной стороны. Для полицейских это означало, что появилась новая зацепка.

— Понимаю, — кивнула головой женщина, вставая со стула. Она молча вышла из комнаты, оставляя Ричарда одного в полной тишине. Вот тебе и время, чтобы подумать о том, где ты согрешил и стоило ли оно того. Ричард понимал, что полиция абсолютно точно будет бросать его из стороны в сторону, быстро меняя свое настроение и отношение к нему, потому что именно так они выводят нужных им подозреваемых на чистую воду эмоциональной нестабильности.

Выйдя из допросной, Кейтлин завернула за угол и увидела перед собой Джейка. Он протягивал ей кружку со свежезаваренным кофе, который не принять было бы сравнимо с богохульством.

— Что-нибудь нашел? — спросила она, делая глоток. — Иначе говорить с ним просто бесполезно.

— Пожалуй, нашел, — серьезно произнес Таккер, доставая тетрадку с синей обложкой. Он продемонстрировал ее коллеге так, словно пару листков и правда были камнем преткновения.

— Да ладно, — усмехнулась женщина, — здесь есть что-то стоящее? Удиви меня.

— Вот и слушай, — кивнул детектив и открыл тетрадь, начиная пролистывать многие страницы, даже не заостряя на них внимание, — по большей части здесь глупые размышления: кто с кем спит, много перечеркнутого имени «Амели», но самое интересное вот это, — добавил Джейк, поворачивая тетрадку нужной страницей к коллеге. Он не скрывал, что был доволен своей находкой, но больше его забавляло то, как будет удивлена Кейтлин.

— Я видела, как Амели покинула дом Брайана сегодня и встретилась с Майклом, — начала читать вслух каракули Авы детектив, — я узнала, кто он такой и где обитает. И именно он является причиной, по которой Амели зашла к Брайану сегодня, — дочитала женщина, поднимая недовольный взгляд на коллегу, — и что за хрень это?

— Ты на следующей странице читай, — кивнул Джейк.

— Ох... — вздохнула Кейтлин, опуская взгляд на написанное, — сегодня мне позвонили из полиции и сказали приехать дать показания. Брайан сознался в изнасиловании Дженни. Это бессмыслица, это сделала Амели. Я уверена, что Патрик виноват в изнасиловании, потому что Дженни выписывала ему рецепты на таблетки, от которых у него галлюцинации. Сейчас я пойду в колледж и выскажу Амели все, что думаю.

— Ну как тебе? — Таккер закрыл тетрадь и присел на край стола.

— Достойно, — согласилась Кланн, — но нам все равно нужно допрашивать остальных.

— Представь, как у Рича шарики за ролики заедут, когда он прочитает это? — произнес мужчина, улыбаясь краешками губ. — Ну-ка посмотри вот еще на что, — добавил он, пролистывая всю тетрадь до последней страницы. Кейтлин наблюдала за действиями своего напарника и не понимала, чему он так радуется. Казалось, что для детективов убийство — это не трагедия, не кровь и психопат с ножом, а телешоу, где важно дать правильный ответ и получить глупый приз.

— Вот, нашел, — заявил Джейк, показывая Кейтлин последнюю страницу тетради с синей обложкой. Кланн чуть наклонилась вперед, начиная кивать, а чуть позже уголки ее губ приподнялись. На всю последнюю страницу красовалась надпись черными чернилами. Буквы были смазаны, прорисованы по двадцать раз подряд, где-то даже красовались отдельные кляксы, а в уголках бумага была порванной. Но разве слова способны на такое? Разве слова могут заставить человека потерять контроль над собой и полностью позволить отдаться эмоциям? А если это может искусство — музыка, картины, — то может ли линия на бумаге перевернуть маленький мир одного простого человека?

Не успел Ричард сосредоточиться на проблемах, нависших над ним, словно тяжелая грозовая туча, как Кейтлин вновь вернулась в комнату допроса. Она опять хлопнула скрипучей дверью, но на этот раз у нее в руках было кое-что очень интересное. Присев напротив Ричарда, детектив положила на стол тетрадь. Все бы ничего, но обложка ее была синего цвета.

— Знаете, что это может быть? — спросила Кейтлин, кивнув в сторону тетради.

— 96 листков в клетку? — ответил ей Ричард, не задерживая взгляда на этой безобидной вещи. Детектив улыбнулась, опираясь локтями об стол. Она медленно положила ладонь на тетрадь сверху и аккуратно пододвинула ее ближе к Ричарду.

— 96 листков в синей обложке, — тихо произнесла женщина, — Вы ведь прекрасно понимаете, что это такое.

— Да?

— Это синяя тетрадь, мистер МакКенна, — пояснила ему Кейтлин, — и не надо врать мне, что Вы не знаете, для чего она. Потому что я вижу, как Вы нервничаете.

— У Вас какой-то особый вопрос или я просто должен смотреть на эту... синюю тетрадь?

— Вы сказали, — резко начала детектив, отодвигаясь подальше от Ричарда, — что все началось с синей тетради. Вот с этой, которая сейчас лежит перед Вами?

— Нет, я сказал, что все началось с того дня, когда я рассказал им про синюю тетрадь.

— Им?

— Группе, в которой училась Амели.

— Вместе с Патриком, Руби и Авой, так?

— Так.

— Эта синяя тетрадь принадлежала Аве Джет, — сделав небольшую паузу в начале, сказала Кейтлин. А в следующую секунду она заметила на себе большие и удивленные глаза Ричарда. Он смотрел на нее пристально, но явно не видел ее перед собой. Знаете, как будто ты застреваешь в определенном месте своей жизни и впадаешь в забвение, игнорируя все, что происходит вокруг тебя.

— Вы можете ознакомиться с содержимым этой тетради, — заявила Кейтлин, выводя Ричарда из состояния транса, — но при одном условии.

— Каком?

— Вы расскажете мне, для чего таким, как вы, нужны эти синие тетради.

— А... — протянул мужчина, медленно кладя свою широкую ладонь на обложку тетради, — это просто... формальность. В синих тетрадях нет ничего особенного, это необходимо начинающим соискателям, чтобы фиксировать вещи, которые, на первый взгляд, кажутся нам несуразными, маленькими или вовсе пустяками, — закончил мистер МакКенна, продолжая смотреть на Кейтлин и ждать разрешения, чтобы открыть тетрадь.

— Я не верю, что все так просто. Иначе Вы бы не отреагировали на эту тетрадку так бурно, — сказала она, — говорите, в чем подвох.

— У Вас талант не верить людям.

— Я верю всем, кто что-либо чувствует. А, как показывает практика, люди искусства чувствую лишь то, что хотят. Так что говорите.

— Когда ты полностью отдан чувствам, тобой легко управлять, — начал Ричард, медленно опустив взгляд на синюю тетрадь, — но для того, чтобы погрузиться в эти чувства, нужен сильный толчок, особенно для людей, как мы.

— Это я знаю.

— Тогда Вам будет легко понять, что держать под контролем можно лишь вещи материальные, к которым было бы легко применить физическую силу. Но как превратить мысли в нечто физическое? — спросил Ричард, взглянув на Кейтлин.

— Написать об этом, — усмехнувшись, ответила та.

— Вот поэтому мы и говорим им заводить синие тетради, чтобы в любой момент проверить, насколько тот или иной человек может быть контролируем.

— А это имеет косвенное отношение к тому, что Вы написали книгу об Амели?

— Вряд ли.

— У меня просто создалось впечатление, будто своим романом Вы словно контролируете свое подсознательное желание вернуть то, что произошло. Я не права?

— Нет, — сквозь зубы процедил Ричард, глубоко вздыхая.

— Тогда почему Вы были так удивлены, что эта тетрадь принадлежит Аве?

— Потому что она была единственной, чью тетрадь я не читал.

— Правда? — удивилась детектив, поднимаясь со стула. — Тогда даю вам пару минут, чтобы ознакомиться с ней, — добавила она, а потом вышла из комнаты допроса, на этот раз мягко и тихо закрыв дверь за собой.

Ричард не стал терять ни секунды более и уже в следующее мгновение открыл тетрадь с синей обложкой. Но, видимо, сделал он это зря. Прямо с первой страницы он увидел свое имя, имя Патрика, Амели, Дженни, Брайана. Тетрадь была исписана вдоль и поперек, там были зарисовки, слова, написанные другим почерком или другой рукой. Но чем дальше Ричард листал, проходясь по самодельным личным делам своих знакомых, тем неразборчивее становился почерк Авы. Складывалось впечатление, будто она не успевала записывать то, что рождалось у нее в голове. Не удержавшись, Ричард открыл последнюю страницу и, увидев там дату и одно простое предложение, просто опешил. Мужчина медленно поднял глаза, уставившись вперед на зеркало, которое висело напротив, и замер. А раскрытая последняя страница тетради говорила: «Патрик убил Амели».

Ричард совсем не ожидал, что реальность окажется такой интересной. Он мечтал избавиться от сына: сбагрить его в другой университет, в армию или самому переехать куда-нибудь. Но после того, как Амели всколыхнула в нем бурю и подарила ему новую историю, МакКенна-старший больше не мог терпеть физиономию Патрика, даже закрыв лицо руками. Но зачем тогда было вешать преступление на Брайана — Ричард не понимал.

Кейтлин закрыла за собой дверь и вздохнула, опираясь на нее спиной. Этот писатель будто высасывал все жизненные силы и желание работать. Кланн кивнула сама себе и направилась в главный офис, обставленный столами офицеров вдоль и поперек. На одном из стульев сидел Джейк, и почему-то его зеленые глаза были уж слишком сосредоточены на мониторе компьютера. Интуиция подсказывала Кейтлин — что-то произошло, и ей нужно узнать это первой.

— Что такое? — тут же спросила она, подходя к коллеге. Таккер поднял голову и глубоко вздохнул, откидываясь на спинку стула.

— Тот труп, — начал Джейк, проводя рукой по щетине, — это другая девушка.

— В каком смысле?

— Экспертиза показала, что тело принадлежит некой Наоми Гудвин, — читал с монитора Таккер, разводя руками, — ей ровно 19 лет, училась в том же колледже, только на скульптора. Вчера допоздна оставалась в студии, по словам охранника, она провела весь вечер за очередной статуей, — добавил Джейк, поднимая глаза на Кейтлин, — потом ее никто не видел.

— А почему тогда полиция подумала, что это Амели?

— Потому что, смотри сюда, — шепотом произнес мужчина, кивая в сторону монитора. Он огляделся, чтобы убедиться в том, что никто не наблюдает за ними сейчас, а потом открыл сторонний файл.

— У Амели есть татуировка на внутренней стороне бедра, — прошептал Джейк, показывая досье, — а у жертвы ее нет.

— Нам нужно сделать так, чтобы это была Амели, — так же шепотом ответила Кейтлин, — экспертизу тебе же из Дублина прислали?

— Само собой, — кивнул Таккер, — избавиться от нее?

— Верно мыслишь, — согласилась Кланн, оглянувшись, — так как родители Амели во Флориде, они явно не приедут сюда, чтобы опознать жертву. А дальше ты знаешь, как все подстроить, — добавила женщина, хлопая коллегу по спине.

— Есть, мэм, — довольно улыбнулся Джейк, — кстати, возьми, — произнес он, протягивая женщине небольшой сверток бумаги. Кланн быстро взяла его и, еще раз оглядевшись, развернула. Почерк Кейтлин узнала сразу, ведь такими круглыми буквами мог писать только Майкл. Глубоко вздохнув, детектив принялась читать.

«Допроси Берна и верь каждому его слову. Все доказательства ты получишь по почте, так что дыр в расследовании не будет», — было написано на листке бумаги. Кланн скомкала его и крепко сжала свой кулак.

— Ты ведь уже прочитал? — спросила она, взглянув на Джейка.

— Да, — кивнул он, продолжая довольно улыбаться и копаться в компьютере.

— Тогда ты идешь к Слолэн.

— Эй, в смысле? — перестал улыбаться Джейк. — Дай мне Патрика!

— Сначала будет Руби, — давила Кейтлин, — потом я зайду к Дженни, а потом мы вместе пойдем к Патрику.

— Если ты уже знаешь, кого обвинять в смерти Амели, — выделяя последнее слово, начал Таккер, — то зачем тогда собирать ненужные показания этих детей?

— Но ведь нас не только одно убийство волнует, правда? — усмехнувшись, спросила детектив. Она не собиралась пояснять еще что-либо, а просто развернулась и ушла прочь, оставляя Джейка догадываться в одиночестве. Но для него это не было проблемой. Проработав более двух лет с Кейтлин, Таккер мог буквально читать ее мысли и чувствовать то, что говорит ей интуиция. Поэтому, вздохнув, мужчина принялся избавляться от дублинской экспертизы, приписывая телу «Амели» неопровержимые доказательства подлинности.

Брайан сидел в допросной уже не первый раз. Совсем недавно его привели сюда и дали написать явку с повинной, только чтобы не разбираться в самом преступлении. Видимо, Амели знала, что здесь всем плевать на справедливость, лишь бы был достойный подозреваемый. И вот сегодня Брайан снова сидит на знакомом стуле за знакомым столом, смотрит в широкое зеркало напротив и считает минуты до прихода кого-нибудь еще.

Как только дверь открылась, Брайан был приятно удивлен тем, что в этот раз на пороге стояла приятная женщина, а не очередной толстый офицер с проблемами с алкоголем. Она подошла к стулу напротив и медленно присела, кладя руки на стол. В них она держала желтоватую папку, и Брайан знал, что это такое. Как-никак, его отец тоже работает в полиции, однако, если план Амели не сработает, тогда карьере его отца придет конец. Потом никто не возьмет Брайана в главную команду Дублина по футболу, да и все резко забудут, что он был главным лицом колледжа.

— Брайан Берн, так? — произнесла Кейтлин, методично постукивая пальцами по столу.

— Да, — кивнул парень, — это я.

— Даже не знаю, с чего начать разговор с насильником, — кивнув, произнесла Кланн, как всегда стараясь унизить собеседника, — ты же понимаешь, что в тюрьме тебя живьем съедят?

— Может, хотя бы представитесь для начала? — совершенно спокойно спросил Берн. — А то я тоже не знаю, как разговаривать с незнакомой женщиной, обвиняющей меня в том, чего я не делал.

— Ладно, — нехотя согласила Кланн, показывая значок, — детектив Кейтлин Кланн, расследую дело об убийстве твоей одногруппницы, Амели Фолтлайн.

— Она умерла? — тут же воскликнула Брайан, а потом вся его самоуверенность улетучилась. — Как? Когда? Это точно она?

— Да, точно, — кивнула Кейтлин, прикрепляя значок обратно на пояс, — а что такое?

— Я не делал этого, клянусь!

— Я знаю. Ты ведь тут сидел во время убийства.

— Да... — протянул Брайан, пытаясь как-то справиться с новостью, ведь он думал, что Амели поможет ему отмазать себя и отца от сбыта наркотиков, — но зачем тогда Вам я? Мне неизвестно ровным счетом ничего.

— Ну, ты был ее одногруппником, другом, вы встречались пару недель, — стала перечислять Кланн, сохраняя привычное хладнокровие в интонации, — может, есть нечто важное, что ты хочешь мне сказать?

— Да... нет, — покрутил головой Брайан, замыкаясь в себе. Он не чувствовал сейчас и малейшей капли безопасности, тем более мертвая Амели не может гарантировать ему то, что план сработает. А эта Кейтлин... ей вообще можно доверять? Нет, все это было слишком сложно для Брайана, и лучше бы он вообще не соглашался.

— Брайан, — окликнула его Кланн, — ты можешь рассказать мне все, что посчитаешь нужным. Я не из местной полиции, я из Дублина. Я старший суперинтендант, Брайан.

— Да? — очень скептично спросил парень, глядя на женщину через нахмуренные густые брови. — Это точно?

— Точно, — медленно подтвердила женщина, — мы с напарником приехали сегодня ночью. Ну так что?

Брайан огляделся, хотя позади него не было ничего, кроме голой стены, однако сейчас ему казалось, что даже у бетона есть глаза и уши. Он сжал кулаки и закусил губу: либо сейчас, либо никогда. Но кто сказал, что детективу можно доверять? Как показывает практика, доверять нельзя ровным счетом никому, даже тем, кого сильно любишь. Но, так как тюрьмы все равно не избежать из-за признания, терять было ему нечего.

— Я не виновен, — тут же выпалил Берн.

— В чем?

— Меня заставили подписать это, — лепетал Брайан, в конце фразы шумно выдыхая. Кейтлин тут же открыла личное дело парня и достала оттуда бумагу, на которой большими буквами было написано «признание». Детектив положила документ на стол и повернула его к Берну.

— Это тебя заставили подписать? — спросила Кейтлин. — Брайан, все хорошо, я пытаюсь понять, что происходит.

— Да, да, — нервно повторял парень, — мне... мне сказали, что, если я не подпишу это, тогда моего отца уволят и посадят в тюрьму.

— За что?

— Не могу сказать, — покрутил головой он, — тут все слышат, тут все узнают.

— За зеркалом никого нет, поверь мне, — пыталась успокоить его Кейтлин, — мой напарник сейчас в офисе, остальным нельзя присутствовать.

— Да? — Брайан поднял голову, начиная нервно дергать ногой под столом.

— Да.

— Тогда... тогда у меня есть условие, — воскликнул парень, бегая глазами по физиономии детектива, — я скажу Вам, кто виноват в изнасиловании, только если Вы гарантируете, что меня и моего отца не будут привлекать за сбыт наркотиков.

— Тех, которые твой отец изъял у банды байкеров?

— Да, — не думая, произнес Брайан, — в смысле нет! Никто ничего не сбывал! Черт... черт! — добавил он, схватившись за голову. Он был готов раскрошить свой череп об железный стол, но наручники на руках не позволяли ему создать нужную амплитуду. Эта реакция позабавила Кейтлин, потому что таких глупых людей она еще не встречала. Взять и сознаться в том, от чего собирался отмазать отца, при этом не получив одобрения ведущего детектива? Это было слишком смешно. Но загадочная записка, автора которой Кланн знала, не позволила издеваться дальше.

— Договорились, — кивнула она, еле сдерживая улыбку.

— Что? — не поверил Брайан, поднимая голову. — Вы согласны?

— Да, следствие любит сотрудничество, — совершенно серьезно произнесла детектив, — так кто насильник?

— А если улик не будет?

— Если ты сказал правду, тогда они обязательно найдутся, — пояснила женщина, уже вставая со стула, — так мне позаботиться о твоем отце или как? — продолжала она, медленно складывая признание в папку.

— Да! — резко отозвался парень, а его глаза округлились до размера одного фунта стерлинга. — Это... это сделал Патрик.

— МакКенна?

— МакКенна.

— Спасибо, — улыбнулась Кейтлин, а потом вышла из допросной, мягко закрывая дверь. Нравилось ей расшатывать психику подозреваемых, какими бы невиновными они ни были. Наблюдать за тем, как люди реагировали на провокации, на горькую правду, на унижения или оскорбления, было ее любимым занятием. Возможно, именно поэтому никто, кроме Джейка, не хотел с ней работать. Но лучшего напарника, кроме того, что у него есть сейчас, просто не существовало.

Пока Кейтлин общалась с золотым мальчиком офицера полиции Корка, Джейк, разобравшись с дублинскими документами, уже шагал навстречу своему первому допросу на сегодня. На самом деле, он их не любил, поэтому всегда предоставлял Кейтлин возможность поиграть словами. Все равно работать с уликами ему нравилось больше, но когда столько разных людей нужно было вплести в одну гармоничную историю, Таккер не отказывал в помощи.

— Джейк Таккер, — произнес он свое имя, закрывая за собой дверь, — детектив по этому делу. Ты у нас Руби Слолэн? — продолжил мужчина, стоя около двери. Подозреваемая не собиралась ему отвечать, но Джейка это не пугало. Он оглядел идентичную всем остальным комнату, а потом подошел к столу и положил на него папку с документами. Мужчина не любил неразговорчивых, но это не должно доставить неудобств.

— Слушай, — продолжил он, — если ты будешь молчать, то, вероятнее всего, нам недостанет нужных показаний, чтобы найти гада, который убил твою подругу.

— Она мне не подруга, — заявила Руби, и Таккер понял, что такая формулировка задевает девушку до глубины души. Он поправил значок на поясе, взглянул на большое зеркало за своей спиной и присел.

— Разве? — чуть тише поинтересовался он. — Я думал, что вы с ней были лучшими подругами. Твои одногруппники говорят, что я прав.

— С ней нельзя дружить, — зло отвечала Руби, — Вы просто не представляете, на какие поступки она способна. Она не знает, что такое дружба.

— Ну что же... — протянул Джейк, доставая блокнот, а потом начал там что-то усердно записывать, — пожалуй, вычеркну тогда тебя из близкого круга. Все-таки детали расследования посторонним знать не за чем, — закончил он, закрывая блокнот, и начал вставать.

— Нет! — поспешила остановить его Руби. — Я надеюсь, Вы понимаете, что тело девушки не принадлежит Амели?

— Что, прости?

— Я знаю, что это не Амели!

— Странно, — нахмурился мужчина, — экспертиза говорит, что это именно она.

— Хреновые из вас детективы, если даже я знаю, что это не она, — заявила девушка, — но мне нет дела до нее больше. Хватит с меня.

— То есть ты сознаешься в убийстве? — очень удивился Джейк, даже раскрывая блокнот. Он прекрасно строил из себя дурочка, хотя это было бы странно для детектива из Дублина. Но на войне все средства хороши.

— Нет, конечно! — покрутила головой Руби. — Просто... даже если это она, в чем я сомневаюсь, ей досталось по заслугам.

— Хм... я смотрю, что у тебя был веский мотив убить ее, — тихо и задумчиво произнес Таккер, — хотя, скорее твой друг — Дилан Мэтьюс — мог быть тем, кто убил Амели. Что скажешь? — добавил он, будто бы играя в настольную игру. Конечно, для Джейка такое поведение было совершенно нормальным, но вот, как показывала практика, такая интонация в сумме с совершенно невинными глазками всегда вызывала бурю эмоций у подозреваемых, чьих любимых обвиняли в преступлениях.

— Как Вы смеете обвинять его? — начинала злиться еще больше Руби, она сжала кулаки, но старалась не показывать детективу это. — Из-за нее Дилан сейчас в наркодиспансере борется с последствиями того, на что она его подсадила. Вы хотите сказать, что это называется дружбой?

— Я, вообще, спрашивал насчет того, мог ли Дилан убить Амели.

— Да как он, черт возьми, мог, если он под охраной в больнице? — уже кричала Руби, начиная плакать. Она закрыла лицо руками, пытаясь избавиться от слез, но ничего не получалось. Чувства просто накатили из неоткуда и начали топить в себе мысли Руби.

— На что Амели подсадила Дилана? — спросил Джейк. — У него в досье написано, что проблемы с наркотическими веществами были еще со школы.

— Были, — кивнула Руби, — но он лечился. А потом Амели попросила Брайана дать ей тот героин от банды. Она отдала его Дилану. Сука...

— Какой банды?

— Не знаю, — покрутила головой Руби, — я была в том баре один раз, и мне хватило сполна. Их босс настоящий псих, полиции стоит заинтересоваться им.

— Если ты назовешь хотя бы место или... как они себя величают, мы можем попробовать их найти.

— Вроде... — протянула Руби, — вроде «Одинокие Волки», — вспомнила она, глубоко вздыхая. Наконец ей выпал шанс рассказать полиции обо всех грязных делах этого маленького городка. Еще в тот раз, когда Майкл устроил перед ней спектакль, она корила себя за то, что не обратилась в полицию. Но отсутствие каких-либо доказательств ставили ее в неловкое положение даже перед самым впечатлительным офицером.

Услышав знакомое название, Джейк сглотнул застрявший в горле ком. Кейтлин бы даже не повела бровью, но Таккер не от испуга дернул кадыком, а скорее от резкой неприязни к сидящей напротив девушке. Что, черт возьми, она может знать про Майкла и банду? Это нужно срочно решить, потому что свидетели никому не нужны.

— Что ты можешь знать про Волков? — спросил Джейк, еле сдерживая всю свою ярость внутри.

— Например то, что я буду писать заявление на... Майкла, чтобы его привлекли за угрозу расправы.

— Он не мог тебе угрожать.

— Вы его тоже знаете? — очень удивилась девушка. — Погодите, Вы же не отмазываете его сейчас?

— А про какие наркотики ты говорила, которые принимал Дилан?

— Героин.

— Ого... — очень разочарованно произнес Таккер, — ну это все серьезно, конечно. Мне нужно сказать своей коллеге, — добавил мужчина, наконец вставая с несчастного стула.

— В каком смысле? — возмутилась Руби. — А что насчет Майкла и его шайки бандитов? Возможно, это именно они и убили Амели! Она часто виделась с Майклом в последнее время.

— Ты так много знаешь про Майкла, — сказал Джейк, — но почему-то говоришь про наркотики, которые Амели дал Брайан, чего просто не может быть, потому что никто никому ничего не давал.

— Вы издеваетесь? — чуть тише произнесла Руби. — Я сама видела, как Брайан давал Амели пакетик с белым порошком. Потом Дилан пошел к Амели. Я все это знаю!

— Но... послушай, — пожал плечами Джейк, — Брайана заставили сознаться в изнасиловании потому, что ему угрожали приписать сбыт наркотиков, которых у него никогда не было.

— У его отца были!

— У отца тоже ничего нет, — покрутил головой Таккер, — они чисты, Руби. А вот насчет тебя у меня подозрения... — грустно заявил мужчина и, кивнув в знак прощания, покинул допросную. Закрыв дверь, он шумно выдохнул и улыбнулся от абсурдности ситуации. Да за такой отыгрыш ему просто обязаны были дать «Оскар» и совершенно немедленно!

Вернувшись в офис, мужчина тут же заметил знакомую женскую фигуру около одного из столов. Кейтлин стояла к Джейку спиной, открывая ему хороший вид на свои ягодицы. Таккер тут же вспомнил старую добрую песню о любви, ритм которой заставлял его танцевать каждый божий раз, когда он слышал мелодию. Довольно ухмыльнувшись, он начал напевать слова и, танцуя, подкрался к коллеге и вдруг появился перед ней, продолжая подтанцовывать.

— Господи, такой дурак, — прошептала Кейтлин, качая головой из стороны в сторону, — как тебя до сих пор не убили.

— Я лучший, Кейт, — заявил Джейк, — пора это признать.

— Ты? — возмутилась женщина. — Это мы еще посмотрим. Что с Руби?

— Проблемки, — загадочно произнес Джейк, делая несколько шагов вперед ближе к Кейтлин. Никому из здешних офицеров не нужно знать то, зачем дублинские детективы в Корке на самом деле. Главное — держать обстоятельства в своих крепких полицейских руках. К тому же, у кого больше власти, тот и у руля.

— Она знает про Майкла, — произнес Джейк аккуратно, осознавая, насколько ценной была информация, — но так как Брайан у нас не при чем, Руби выглядит как сумасшедшая.

— Что ты хочешь с ней сделать? — так же тихо спрашивала Кейтлин. — Нужен верняк.

— Оформим ее, как психбольную, — кивнул Таккер, — ее заберут в диспансер. После того, что она наговорила на камеру, плюс немного изменим ее досье, и выйдет все идеально.

— А это верняк, — согласилась женщина, — оформляй ее, а я гляну на заключение об орудии убийства.

— Есть, мэм, — довольно повторил свою излюбленную фразу Джейк, тут же доставая телефон. Пара тапов по экрану, и номер нужного учреждения уже был написан на дисплее телефона. Кейтлин в этот момент успела только подойти к компьютеру, а Джейк уже слушал гудки в трубке, мысленно наслаждаясь тем, что Кланн была согласна с ним. Такое бывает редко, но чрезвычайно приятно.

Телефонный звонок был беспроигрышным вариантом, и Кейтлин знала это. Главное, чтобы легендарный корабль заранее придуманной истории не дал течь, ведь тогда он пойдет ко дну со всем экипажем. Что ж... многие жизни сейчас зависят только от нее и Джейка. Сев за компьютер, женщина открыла свою электронную почту, которую она использовала для связи с криминалистами или докторами, иногда даже профайлерами, реже агентами. Но прямо сейчас ее волновал лишь один документ: определение орудия убийства.

На глаза тут же бросилось новое письмо со странного адреса, прочитать который с первого раза было просто невозможно. Кланн молилась, хоть и не была верующей, чтобы в экспертизе было написано лишь одно слово. Да, формальности и уточнения — личная фишка экспертов, однако суть предмета от разъяснений обычно не менялась. Кувалда оставалась кувалдой, даже если бы перед ней написали «изогнутая», а труба оставалась трубой, даже имея перед собой надпись «поливинилхлоридная».

Открыв письмо под веселый лепет Джейка, Кейтлин начала внимательно читать эпикриз. За столько лет службы она уже привыкла пропускать определенное количество абзацев и сразу выискивать суть. Так получилось и сегодня: орудием убийства был нож.

— Бинго! — воскликнула она, откидываясь на спинку стула. — Тут даже есть марка и вид лезвия. Ты попал, парень, — добавила она, сразу нажимая на кнопку печати. В следующее мгновение рядом с женщиной начал пыхтеть принтер, съедая очередной листок бумаги. Он быстро напечатал нужную страницу, и Кейтлин протянула ее Джейку, который как раз закончил говорить по телефону.

— Нож? — спросил он, внимательно изучая листок. — Это охрененное совпадение.

— Вот и я о том же, — согласилась Кланн, — возьми досье на Майерс и не забудь рецепты. Джонсон! — крикнула детектив, и к ней тут же подбежал какой-то офицер в куртке.

— Да, мэм?

— Пробей, кто покупал ножи этой марки и серии, и дай мне полный список, — дала задание Кейтлин, а после офицер ушел, держа в руках распечатанную страницу документа. Джейк как раз достал досье Дженни и уже довольно пятился назад.

— Если я зайду первый, тогда допрос мой, — заявил он, медленно разворачиваясь.

— Размечтался, — усмехнулась Кейтлин, догоняя своего коллегу. В их паре было одно строгое правило: Кейтлин решает, чей будет допрос. Так получилось лишь потому, что однажды Джейк чуть не убил подозреваемого голыми руками, пока четверо офицеров пытались остановить его. Прилив гнева и злости для мужчины было обыденным делом, поэтому он был согласен на условия своей коллеги, ведь терять любимую работу ему не хотелось.

Вдвоем, детективы предвкушали интересный разговор с самой неприятной, на их взгляд, личностью. Они прекрасно знали, чем занималась Дженни и как подставляла своих родителей-врачей, и было важно предъявить ей все обвинения прежде, чем придет ее адвокат.

Зайдя в допросную, полицейские вели себя на удивление тихо: Кейтлин присела за свободный стул, напротив Дженни, а Таккер предпочел остаться около закрытой двери, прямо за спиной своей коллеги. Так ему было комфортно наблюдать за всем «периметром» сразу. Кланн положила на стол папку с личным делом Майерс и достала оттуда медицинские рецепты, надежно упакованные в прозрачные пакетики с номером и датой.

— Мисс Майерс, — начала Кейтлин, — следствию очень интересно, как Вы связаны с убийством. Но ему куда более интересно, что случилось с Вами на самом деле. Прямо за стеной сидит Брайан.

— И что?

— Вас не пугает имя Вашего насильника? — удивилась Кланн, пролистывая досье Дженни. — Жертвы, как правило, очень боятся таких ситуаций. Вы ведь написали заявление на Брайана Берна, так?

— Так, — осторожно произнесла девушка, часто поглядывая на Джейка. Он казался ей слишком подозрительным, слишком сильным. А в этой непростой жизни нужно опасаться сильных мужчин.

— Просто... улики говорят, что Брайан невиновен, — кивнув, сказала Кейтлин, и взглянула на Дженни. Глаза школьницы тут же округлились, потому что она была не готова к такому повороту событий. Когда был заключен договор, пусть и формальный, она четко уяснила, что следствие будет обвинять Брайана при любых обстоятельствах — таково было условие сделки. Но сейчас, после слов ведущего детектива, Дженни испугалась, что в договоре появились негласные правила, о которых она не знала. А, возможно, ей просто забыли рассказать. Но если сейчас сказать что-то не то, последствия могут быть непредсказуемыми.

— Как невиновен? — переспросила девушка почти шепотом. — Нет, этого не может быть. Я же обратилась в полицию, его же задержали!

— Да, все верно, — подтвердила Кейтлин, — только после заявления следует расследование, а там собираются улики. Так вот, улик нет.

Глаза Дженни начали бегать по лицу Кейтлин, потом по Джейку и его нахмуренным бровям, но девушка все равно не могла ничего ответить. Замявшись, она начала ковырять кутикулы вокруг ногтей, пытаясь как-то придумать ответ.

— Может, Вы нам скажете, как Вы связаны с Амели Фолтлайн? — вдруг раздался голос Таккера. Он был приятным, спокойным, тихим, но чересчур уверенным. Если чуть добавить силы, то с такой интонацией можно было бы выбить из Дженни что угодно.

— Никак, — тут же ответила девушка, — я с ней не общалась.

— А Вы узнаете этот нож? — спросила Кланн, доставая фотографию холодного оружия, которое Патрик всегда носил с собой. Она показала фотографию подозреваемой, надеясь, что это подтолкнет ее на сотрудничество. Однако все оказалось куда проще.

— Да, — кивнула Дженни, — у Патрика такой нож, он как-то раз вскрыл им мою входную дверь, — задумчиво добавила она, а потом закрыла рот руками. Нет, зря она вообще начала это говорить. А уж заметив довольную реакцию Джейка на эти слова, Майерс и вовсе пожалела, что раскрыла рот.

— То есть, Вы связаны с предполагаемым убийцей, — сказала Кейтлин, складывая фотографию назад, — а Вы понимаете, что за дачу ложных показаний возраст не спасет?

— Что?

— Ну, Вы же говорите, что это Брайан насильник, — пояснил Джейк, — а улики указывают на Патрика. К тому же, у него нет алиби.

— А вы уже говорили с ним? Его же забрали... его буквально оторвали от нас, — шептала Дженни, стараясь держать себя в руках и не плакать. Еще в прошлом году она не представляла, чем ей обернется эта любовь со старшими. На носу ведь выпускные классы, потом университет, а она сидит здесь, отвечает за поступки других, хотя не имеет к ним никакого отношения. А так ли часто ответы требуют от тех, кто действительно виноват? Как показывает практика — нет. Ведь обвинению верят куда охотнее, нежели оправданию.

— Вы не понимаете, — воскликнула Дженни, — это Брайан виноват! Он... он пришел ко мне... я все рассказывала полиции! Это Брайан!

— От того, что Вы будете повторять его имя, ничего в деле не поменяется, — поспешила разочаровать ее Кейтлин, — Дженни, не делайте себе хуже. Признайтесь лучше в чем-то другом, — добавила она, пододвигая докторские рецепты ближе к маленьким рукам девушки. Дженни обратила внимание на документы, и она прекрасно знала, на что ей намекают детективы, но сказать это вслух — значит подписать смертным приговор всей своей семье.

— Я не знаю, что это, — призналась она, — зачем вы мне это показываете?

— Это рецепты на таблетки, которые принимал Патрик, чтобы справляться с приступами, — объяснила Кейтлин, — однако у них есть побочный эффект, и, если неконтролируемо превышать назначенную врачом дозу, могут возникнуть галлюцинации.

— И что? Я-то их не пью. А в дела своей матери я не лезу.

— То есть, эти рецепты выписывала миссис Майерс?

— Да... — неслышно сказала Дженни, а потом поняла, что если нужно врать, значит она будет врать по-крупному, — да, это ее, — громко добавила девушка.

— Надеюсь, Вы понимаете, что если следствие зафиксирует ложные показания, тогда за них придется отвечать Вам. Ну, а пока... что у нас обычно делают в таких ситуациях? — спросила Кейтлин, поворачиваясь к своему напарнику. Он состроил серьезное лицо, скрестил руки на груди и театрально задумался.

— Хм... нужно задержать Жанне Майерс и начать расследование. У меня к их препаратам большие вопросы, — задумчиво добавил он, открывая дверь. Однако не успел детектив выйти, как на пороге появился седой мужчина с дипломатом в руках и дорогими запонками на рукавах рубашки, которые почему-то торчали из-под пиджака.

— Дядя Томми! — воскликнула Дженни, как только увидела в дверях знакомое лицо. Ей так нужен был кто-то, способный сейчас защитить ее, что чувства брали верх над здравым смыслом. Она начала плакать, заливаться слезами как настоящий водопад, ведь мысли об убийстве, изнасиловании, ложных показаниях, обвинениях и... о будущем задержании матери не могли просто остаться витать в воздухе, как бы сильно девушка не старалась.

— Не говори ни слова больше! — грозно произнес Томми, широкими шагами заходя в допросную. Он громко стукнул дипломатом по столу и взглянул на детективов. Их реакция его взбудоражила: довольные лица, еле сдерживающие смех, так и норовили поиздеваться, но он знал, как их приструнить.

— Прошу вас удалиться, чтобы я мог поговорить со своим клиентом, — сказал он, продолжая стоять на месте. Не говоря больше ничего, Кейтлин и Джейк вышли из допросной. Хотелось ответить этому самодовольному адвокату, но был ли смысл? Все, что нужно, детективы уже узнали, документы и слова Дженни лишь подтверждали, что все идет по нужному им плану, а, значит, никакие адвокаты не смогут помешать случиться тому, что уже предрешено.

И вновь дверь открылась. Сколько за сегодня было уже распахнуто дверей, открыто новых дорог? Сколько неизведанного было подставлено свету, чтобы наконец узреть истину? Все, что вы совершаете в своей жизни, что кажется вам превозмоганием или триумфом, для кого-то всего лишь мгновение легкого ветра на далеком и витиеватом пути. Стоит относиться к окружающим с опаской, ведь все, даже не материальное, может быть использовано против вас.

Патрик перестал замечать и слышать что-либо вокруг себя. Он сидел в допросной настолько долго, что его прекратили волновать события. Он все еще думал об Амели и о том, что, возможно, она еще жива, просто, став призраком, теперь собирается обрушить свой гнев на тех, кто ей помешал.

За стеной вдруг раздался чей-то крик, потом звуки ударов, что-то упало, в ответ кричали мужские голоса, и, похоже, никому не было дела. Патрик вдруг узнал голос Руби. Интересно, куда ее с такой силой пытались забрать? Она рвала глотку, только чтобы ей помогли, но никто этого не делал. Интересно, с Патриком случится то же самое?

Дверь вдруг открылась, но парень не обратил внимание. В комнату зашли двое детективов: мужчина и женщина. Они вдвоем присели напротив и начали что-то говорить, но Патрик даже не смотрел на их лица. Все его внимание было где-то внутри себя направленно на решение тех проблем, которые его волновали сейчас. А все остальное — не столь важно, он и так сидит в полиции, знает, что есть вещи, за которые нужно понести наказание, но... зачем же было совершать их? Почему нужно было думать, что этот мир безобиден, что твоя жизнь будет совершенно обычной, что вокруг ничего не случится? Или же... ящик Пандоры был куда ближе, чем может показаться.

Кейтлин достала какую-то фотографию из папки и показала ее Патрику, но перед его глазами все это до сих пор не имело смысла. Он смотрел на женщину, на бумажку перед собой и молчал, не давая детективам работать.

— Патрик, — вдруг воскликнул Джейк, — ты нас слышишь?

— Да... — ответил он, но сделал это совершенно безжизненно. Казалось, что он был готов закончить всю свою историю здесь и сейчас.

— Скажи, ты узнаешь это? — спокойно начала Кейтлин, доставая пакетик с баночкой оранжевого цвета. Патрик лишь кивнул, потому что прекрасно понимал, что полиции давно все известно. Не имеет смысла как-то отрицать правду, да и никто все равно не поможет и не защитит. В этот момент свой жизни Патрик вдруг осознал, что он совершенно один. И что даже его собственный отец не хочет сделать ничего, чтобы помочь. Интересно, кто был в этом виноват?

— Патрик, тебя обвиняют в убийстве Амели Фолтлайн, — продолжила женщина, указывая на фотографию ножа, — согласно базе данных, ты приобрел этот предмет еще два года назад. Полиция предполагает, что это орудие убийства.

— Да... — протянул в ответ Патрик. Он вдруг вспомнил тот раз, когда по странной случайности оказался около дома Амели, и она вышла навстречу. Рука ощущала в своей ладони рукоять ножа, но ничего не могла сделать. Тогда он гадал, было ли это явью или вымыслом воображения, но сейчас... это явно не имеет никакого смысла. Полиция знает лучше, в полиции профессионалы, а как он, Патрик, может сопротивляться, если даже не может отличить собственные выдумки от реальности?

— Это странно, — произнесла Кейтлин, взглянув на коллегу, — он просто соглашается со всем, что мы говорим.

— Ничего странного, — покачал головой Джейк, — его разум... он не понимает, это выдумка или реальность. Вот и все, Кейт.

— Жаль... — прошептала женщина, опять переводя взгляд на отрешенное лицо парня напротив. В этот момент ей действительно стало грустно, ведь ощущение настоящего было важным для каждого человека: оно помогало осознавать свое место на этой планете. Оно помогало чувствовать окружение, других людей и даже самого себя. Но Патрик был лишен такой привилегии, а все потому, что однажды начал расплачиваться за грехи своих родителей. И это несправедливо.

— Патрик, тебя видел свидетель около колледжа, — произнесла Кейтлин, — он может подтвердить, что ты был на месте убийства в предполагаемое время смерти жертвы.

— Свидетель? — так же отрешенно переспросил Патрик, не поднимая взгляда.

— Да, Райли.

— А... знаю его.

— Но с обвинениями ты согласен?

— Да... — протянул парень, продолжая размышлять над всей своей жизнью, которая, по ощущениям, уже подходит к логическому концу. А жил ли он вообще? Или все закончилось еще тогда, когда умерла его мать, которая и была теми силами, помогающими в борьбе с монстрами повседневности?

— Еще тебя обвиняют в шантаже с целью вымогательства, сбыте наркотиков и в употреблении психотропных веществ. Ну и... — Кейтлин на секунду замялась, обдумывая всю тяжесть ответственности, которая с минуты на минуту свалится на плечи молодого парня, — изнасилование тоже на тебе, Патрик.

— Да, — отозвался парень, — это все я.

— Ну что же... — протянул Джейк, поднимаясь со стула. Он прошел к двери и приоткрыл ее, намекая своей коллеге, что большего добиться они точно не смогут. Да им и не надо, однако эта печальная сцена тронула детектива Кланн.

Медленно поднявшись, женщина забрала улики в пакетиках и желтую папку с личным делом. Она взглянула на мальчика, сидевшего перед ней все это время, и медленно начала уходить, навсегда запомнив пустоту в его глазах. И эта пустота была не разрушающей, а всепоглощающей.