Мир Аданеса

Что было дальше помнится смутно. Я ничего не видел, но слышал и осязал. Сначала меня несли на руках, долго поднимали по лестнице. Потом положили на что-то и понесли. Двое держали меня за руки, пока другие перевозили. Был крайне неприятный звук, он доносился откуда-то издалека. Такой громкий, неприятный, как скрежет стекла, но в один момент он затих. Прямо на совсем. Постепенно голоса сопровождающих исчезли, вместе с ними и я растворился в бесконечности.

***

Перекрыт воздух. Наполненный страхом тело инстинктивно вскочило с кровати, издавая тяжёлый, гортанный вдох. Спина скорежилась, оголяя позвонки, а кожа горела и, казалось, будто ещё чуть-чуть и начнёт подниматься пар.

Очень странно. Я лежал в больничной палате. Точнее в жилой комнате, обустроенной под палату. Совсем один в полной тишине, если не считать скрип матраса и хрипа лёгких.

Зачесался нос. В попытке снять зуд, пальцы случайно наткнулись на ткань. Это марля. Лицо было почти полностью забинтовано хлопковой повязкой, оставив место только для двух зелёных бусинок.

Оказалось, что на крохотную комнату была только одна кровать, покрашенные в белый стены, зеркало и дверь. Точно, дверь! Дёрнул за ручку. Она не поддаётся, дёрнул ещё раз и ничего. Попытался выбить плечом, но ничего кроме острой боли это не вызвало.

Странно, не смотря на более-менее прилежный вид, тут ужасно воняет сыростью. Возможно даже где-то здесь завалялась плесень, но запах не шёл откуда-то. Он был везде: на стенах, на кровати, на полу и особенно на двери. Навесные лампы тоже не вызывали комфорт. Вместо нормального белого, из лампочек шёл тусклый, мигающий свет с оттенком холодного синего.

«И как в таких условиях можно держать пациентов?!» Возмутился я.

Вдруг на глаза попалось зеркало. Одиноко висящее на стене, оно выглядело совсем печально. Грязное стекло контрастировало с белой краской. А форма, напоминала вытянутый овал, в который я еле помещался. Не весь, по плечи.

Разглядывая так себя около минуты, я решил всё-таки снять бинты. Сам узелок находился на верху, на самой макушке. Он еле держался и словно вот-вот сам расплетётся.

"Хорошо, снимаем маску" вздохнув, подумал про себя я. "Завязали даже волосы!"

Распутывая слой за слоем, распаренная от влаги кожа пропитывала потом бинты, делая их скользкими и сырыми. Я закрыл глаза, чтобы увидеть всё лицо сразу, когда закончу. Наконец развязанный лоскут упал на пол. Зрение медленно возвращалось. От шока я невольно шагнул назад, не веря тому, что вижу.

Из зеркала на меня испуганно смотрел Эдем. Его брови были высоко подняты, а зрачки сужены.

В этой комнате нет никого кроме меня. Это я сейчас отражаюсь. Я смотрю в зеркало и вижу свою прошлую жизнь. Лицо! Но ощупь оно казалось похожим на моё, но стоило дотронуться до века, что от боли в груди потемнело в глазах. В этом месте кожа была особенно мягкой и тонкой. От переносицы до уха простирался шрам. Грубый, не заживший ожог. Если на него давить, то тягучая боль вспыхивает словно искра. Может быть давно пора и остановиться, но каждый раз, когда зуд затихает остаются сомнения - а это точно его лицо?

Разглядывая себя в отражении вопрос отпал сам по себе. Да, это точно он. Неопрятно уложенные волосы, болезненная, почти жёлтая кожа, прямой нос и примечательный след от огня. У нас одинаковые глаза. Похожий разрез и идентичная перламутрово-зелёная радужка. Только у него слева сосуды лопнувшие. Вот и всё отличие.

С звоном треснуло зеркало, запечатлев страх на моём лице. Комната с адской силой задрожала. Дверь всё также не поддавалась, никто не слышал моих вдруг возникнувших криков, никто не отвечал. Осталось только забиться в самое безопасное место в палате - под одеялом. Все лампочки полопались, разбросав острые осколки по палате. Стены тряслись, а в их вибрации были еле различимые слова:

- А... Чес... Эд... Нес...

- Аданес! - Скинув с меня одеяло, прокричал Посол. - Как хорошо, что ты очнулся. Ты ходил во сне по палате, а потом начал жутко трястись. Всё хорошо? - Посол выглядит не как обычно. В его лице отражена обеспокоенность, но не формальная, а более душевная и близкая. Нежная, заинтересованная моим личным состоянием. Интересно, ему действительно важно каково мне сейчас?

Только сейчас я заметил, где нахожусь. Да, по большей части это та же комната, но всё равно другая. Тёплое освещение, аромат спирта, да и интерьер по-другому стоит. Значит всё это мне приснилось? Сновиденья вернулись ко мне?

Голова ужасно кружилась. Казалось, ещё чуть-чуть и я вновь усну. Как же паршиво. Зубы сами задрожали, не от холода или от страха, просто. В горле всё ужасно пересохло и покрылось налётом. На слова сил не хватает. Вместо них я указал пальцем на свой рот и попытался что-то промычать.

- Воды? Сейчас подам, только сядь, - юноша аккуратно посадил меня на кровать, и чтобы я не упал пригладил плечо.

Он взял кувшин со стола который я раньше не замечал и налил пол стакана.

- Пей, пей, - Посол наклонил мне голову и сам заливал в меня воду. Ещё прохладную, она не успела застояться.

Потихоньку разум начал проясняться и вдруг я понял, что на мне, кроме чужих шорт ничего не было. Не придав этому никакого значения, я просто отпустил мысль.

- Что произошло? - Выпив залпом весь стакан, спросил я. Язык сам по себе заплетался, а яркий свет слепил, так что смотреть в лицо было почти невозможно.

- После вашего с друзьями вторжения в культ Дорна ты был ранен. Диагноз: вывих челюсти, синяки, гематомы, носовое кровотечение. В следствии ты прямо там потерял сознание. Медицинская бригада мигом перенесла тебя сюда, в медицинский блок. - Хоть Посол решил этого не упоминать, но я помню, что он первый рванул ко мне, взял на руки, а уже потом передал врачам. - Обычно в таких случаях люди проводят без сознания пару часов и лечатся несколько дней, но с тобой было совсем иначе. Твои кости самостоятельно встали на место, синяки прошли, а раны сами затянулись меньше чем за сутки! Организм... твой организм имеет какой-то превосходный механизм самовосстановления, - последняя фраза прозвучала по-особенному, в сравнении с другими. В его словах про мой организм было больше запинок и неуверенности.

- А что насчёт моих друзей? - Видимо, не ожидая подобного вопроса Посол искренне удивился.

- На их счёт можешь не волноваться, - он быстро протараторил в ответ и махнул рукой. - с ними всё хорошо. Они, посещали тебя каждый день! Отличные люди, кстати говоря.

Что? Но как это возможно?

- Каждый день?..

- Да, забыл упомянуть, прости. Ты спал несколько дней. Три, если быть точным. Нападение было во вторник, сейчас четверг. - Вдруг Посол выждал паузу, он встревожено посмотрел в сторону, сжав зубы. - За это время кое-что надломилось в лагере.

Три дня... Я исчез на три дня! Как же сложно переварить это. Да и в лагере что-то изменилось, но прошло мимо меня. Не могу поверить. Интересно, кто-то кроме Кёрли, Томаса и медсестёр думал обо мне в это время? Хотелось бы в это верить.

Двое туфель застучали внутрь. Невысокая, пухлая докторша подбежала к Послу и попыталась прошептать ему что-то на ухо. Он наклонился, выслушал и молча направился к выходу. Словно вспомнив о своём статусе, Посол формально кивнул на прощание и бесшумно ушёл прочь.

Милым голосом девушка спросила, готов ли я на выписку. В ответ я лишь встал и отряхнул с себя крошки и катышки, что остались на мне. Наверное, она восприняла это как "Да".

- Тогда сейчас ты примешь душ, оденешься и я вручу тебе твой номерок. Отдашь его на вахте.

Как оказалось мою одежду отнесли в прачечную. Мне её вернули сразу после холодного душа в тесной кабинке на том же этаже, где я лежал. Шампунь и гель для душа хоть и не лучшего качества, но лучше, чем ничего. Ещё никогда прежде я не чувствовал себя так свежо и чисто как сейчас. Закончив со всем, врач сказал мне спуститься вниз и ждать её. Мне ничего не осталось кроме как послушаться её.

На первом этаже я всё никак не мог оторваться от массивного зеркала на стене. Оно совершенно случайно попалось мне и теперь я не могу сделать и шаг в сторону от него.

Распушенные кудри, смуглая кожа, круглая голова и аккуратный нос. Да, это точно я. Ни смотря ни на что это всё ещё я, Аданес - сын Раавы. А глаза... они сияют зелёным. Совсем как у него, даже форма такая же. Значит ли это, что я Аданес - реинкарнация Эдема? Но справедливо ли это по отношению к моим друзьям?

Я взглянул на сандалии, в которых сейчас нахожусь и вспомнил кто подарил мне имя. Кёрли тоже провела со мной много времени, она сильно повлияла на развитие моей личности и характера. Наверняка я Аданес - друг Томаса и Кёрли. Да, возможно... Чёрт, как же это всё сложно. Как я могу спасать людей если я даже не знаю кто я?

- Аданес, - позвала меня девушка, - вот твой номерок. Отдай его на вахту и забери свои передачки. - Докторша сама засунула талончик мне в карман и пошагала прочь.

Передачи? Что ещё за передачи? Случайно взглянув на окно, я заметил, что на улице уже стоит ночь. Слышен стрекот сверчков, окна отражали свет внутрь, что нельзя было ничего разглядеть. Да и людей маловато. Помимо меня на весь этаж было человек десять. Они то что-то обсуждали у кофейного аппарата, то жалобно смотрели на часы, выжидая конец рабочего дня. На вахте стоял медбрат и старательно заполнял бумаги.

- Здравствуйте, тут мой... - не успев договорить, меня перебили.

- Аданес, так понимаю? - Оторвав ленивый взгляд, спросил юноша.

Я положительно кивнул головой. Тяжело вздохнув, он отложил всё с чем работал и махнул рукой в сторону двери, находящуюся в другом конце коридора с надписью "Центр посылок".

- Пожалуйста, - устало добавил вахтёр.

Внутри, кроме небольших пакетов на стеллажах ничего не было. Сама комнатушка была не больше трёх метров в ширину. Скорее даже подсобка. Так, теперь надо найти пакет с моим именем.

Шла минута за минутой, но заветной посылки я не нашёл. Её просто нет, вообще нет. Все они были адресованы кому-то другому, любому, но не мне. Каждая была пересмотрена по меньшей мере четыре раза. Безуспешно. Со злости или от обиды я со всей дури ударил первое, что попалось под руку - одну из платформ. Целлофан шелестел пару секунд и тут же утих. Вдруг с верхней полки грохоча упала большая картонная коробка. Приземлившись, она погнулась, надломилась и из образовавшейся сбоку дырки начало высыпаться содержимое.

О нет, я испортил чей-то подарок! От одной мысли меня всего скрутило. Впопыхах я начал хватать всё что выпало и попытался быстро складывать вещи назад. Какой стыд, какой позор! Опять я всё ломаю! Лучше бы сюда не заходил. В процессе я случайно заметил букет цветов с запиской на ней. Сердце застыло, время будто остановилось, когда она случайно отвалилась и упала лицом вверх. На ней массивным подчерком было написано "Аданесу!", рядом парили нарисованные котики.

Букет ромашек, сладости, даже рисунки, самодельные браслеты из пластилина, пара перчаток, набор карандашей, фломастеры, книги, расческа, газировка и один плюшевый медведь с вышитыми звёздами на коленях. Прям как у меня. Письма от разных отправителей, чьих имён я не знаю.

"Спасибо что спас нас" - гласила надпись на внешней стороне посылки. "В благодарность я дарю этот крем. Он для волос", "Держи талон на бесплатный торт, можешь забрать его в любой момент в продовольственном клане", "Спа-си-бо!" "Надеюсь, что эта пачка фруктового чая скрасит твои вечера". Все эти подарки пронзили меня до глубины души. Счастье нахлынуло волной, что думать казалось почти невозможным. В груди сладко сжалось, как от самых нежных прикосновений. Сам того, не замечая по щекам начали стекать слёзы.

Неожиданно в комнату трижды постучали, остановив поток радости. Медленно, скрипя приоткрылась дверь. Из небольшой щелки на меня смотрела пара карих глаз с веснушчатыми щеками. Кирпичное платье, черные рюши: всё это принадлежит ей. Ева. Её имя кажется чем-то невероятным далёким, старым, о чём уже можно было давно позабыть, но сейчас она тут, вернулась и неуверенно разглядывает меня. В комнате повисла гробовая тишина. Она не сводила с меня свой трепетный взгляд, словно не могла поверить в происходящее. О боже, прошу, уйди.

- Т-ты проснулся?.. - Шепча, спросила Ева.

- Да, около часа назад. Пришёл забрать передачи. - В комнате вновь воцарилась тишина. Больше похожая на траур.

Аккуратный шаг внутрь, за ним ещё один и ещё, и ещё. Каждый такой шажок сопровождался звонким поцокиванием. Ева присела напротив меня. Её лицо багровело, а тонкие красные пальцы ужасно дрожали

- Знаешь, я тут подумала насчёт нас, - Ева попыталась взять меня за руку, но я отдёрнул её. - Прости, что тогда так получилось. За то что яблоко бросила, в лесу поцеловала и так далее. Может мы... - глаза округлились. Прошу только не говори, о чём я думаю, - станем чем-то прекрасным? Будем вместе гулять, рассматривать звёзды, мечтать.

Ещё чуть-чуть и меня вытошнит. От её слов мой желудок сжимается и во рту начинаются рвотные позывы. Всё покрывается вонючей желчью.

- Прости, мне нужно идти, - выпалил я, подхватив коробку с подарками. - Мне пора в палату, да и друзья заждались. Пока!

Бегом я покинул склад, услышав вдогонку гаснувшее "Стой!".

Истребительский блок всё тот же. Не знаю, чего я ожидал. Диваны, кресла-мешки и боксёрские груши не сдвинулись даже на сантиметр. Не то, чтобы это было важно. Тут всё равно никого нет, кроме двух охранников, не обращающие ни на что внимание кроме кроссворда на столе. На лестнице также пусто, но оно и понятно. Сейчас ночь и все отдыхают в предвкушении тренировок или рабочего дня. Грохот подарков отдавался слабым эхом по глухим стенам. В задумчивости я даже случайно поднялся на два этажа выше, чем нужно. Пришлось спустится. В общем коридоре стояло около пяти людей и каждый занимался своими делами. Не моё дело, лучше незаметно пробегу. Мы как раз живём прямо напротив входа, так что это не составило большого труда. Перед тем как постучать я немного замешкал, но тут же ободрился. Сегодня, не смотря на некоторые неприятности, был отличный день! Я чувствую себя прекрасно, а когда вернусь к друзьям всё станет ещё лучше!

Свет внутри горел, отлично, значит они не спят.

- Ну привет, - задыхаясь от переживаний, сказал я.

Кёрли отбросила рисование и с визгом бросилась мне на шею обниматься. Томас перестал позировать. Он чуть ли не упал, спрыгивая с кровати чтобы обхватить нас. Они хихикали и улыбались, прям как дети. Я тоже, ни смотря на сводящие от боли мышцы лица я не мог перестать радоваться. Друзья трепетали мои кудри, щекотали мои бока и постоянно щипали, чтобы убедиться, что я тут, рядом. А я не мог не плакать от счастья. Я снова с ними, снова у меня всё хорошо. Посторонние обиды, стыд и злость ушли на второй план, когда наши щёки тёрлись друг об друга. Проблемы испарились будто их никогда не существовало. Я люблю их, люблю больше всего на свете. Как же я сейчас счастлив. Всё плохое наконец закончилось. Остались только мы, остальное не так важно.

- Ребята, как же я вас люблю, - захлебываясь в слезах, пролепетал я.

- Мы тебя тоже, - вместе ответили друзья, грея моё маленькое сердце.