Я устал☕

Я заболел. Болен давно и тяжело. Не столько физически, сколько духовно. Внешне это почти не видно. Посмотрев на меня, рядовой человек с улицы не заметит ничего необычного. Ничего странного. Да и не захочет замечать. Поведение моё также пока ни у кого интереса не вызывает. Утром прихожу на работу. В маленький магазинчик. Работаю я продавцом антиквариата. Добросовестно, по мере сил выполняю свои обязанности. Около семи вечера иду домой. Казалось бы, что тут такого. Но моя болезнь и начинает проявлять себя как раз вечером. Когда я остаюсь один в своей двухкомнатной квартире на седьмом этаже.

Оказавшись дома, я сбрасываю с себя обувь, верхнюю одежду и, оставив всё валяться на полу в прихожей, иду на кухню. Мою руки, ополаскиваю лицо холодной водой, ставлю на плиту чайник, заранее достаю чайную ложку, которой буду насыпать кофе в свой любимый бокал, и иду в соседнюю комнату, где стоит моя кровать. Кровать всегда мятая и не заправленная. Сев на неё, я прижимаю колени к груди, обхватываю их руками, и сижу в такой позе, пока чайник не начнёт свистеть. В это время я обдумываю то, что произошло со мной за день. Осмысляю всё увиденное и услышанное. Снова переживаю приятные моменты.

Примерно в то же время, когда закипает вода в чайнике, соседи сверху приступают к плотским утехам. Под аккомпанемент их стонов и криков, я высыпаю чайную ложку кофе в бокал, добавляю такое же количество сахара, заливаю всё кипятком и, если остаётся место, доливаю молоко. Назад в комнату приходится идти под те же несмолкающие стоны. Скрип кровати появляется чуть позже, когда я уже с кофе в руках листаю свой любимый выпуск биологического журнала. В семнадцатом номере есть отличная статья про пауков-волков. Очень красочная статья, много фотографий. Не могу сказать точно, чем мне так понравились эти пауки-одиночки. Возможно, я увидел что-то близкое себе в их образе жизни. Жизни в окутанной паутиной норе.

Когда звуки сверху становятся такими громкими, что начинают заглушать мои собственные мысли, я становлюсь особенно раздражительным. Хотя, к слову, и так весь день накапливал злобу. Думаю, однажды я придушу их обоих и, наконец, стану свободным человеком.

Чтобы отвлечься, я обычно включаю музыку – рок, что-нибудь мелодичное. Достаю подаренный мне на день рождения бритвенный станок, выключаю свет в комнате. Наступает самая волшебная часть моей жизни. Я возвращаюсь к мыслям о своей судьбе. К самым печальным её эпизодам. К тому, что хочется забыть, но не получается. Словно наждачная бумага по дереву, лезвие бритвы скользит по моей руке. Мне хочется ощущать боль. Нечто особенное. Почти противозаконное. Иногда я увлекаюсь и под напором вдохновения вырезаю на своих руках целые картины. Выходит красиво. Чем неприятнее эпизод, о котором я вспоминаю, тем экстравагантнее выглядят символы на коже.

Вот, например, эпизод, связанный с этой бритвой. Неудачная любовь. Пару лет назад я встречался с девушкой. Она была чуть старше меня. Года на полтора. Сначала мы виделись довольно часто. Ходили в кинотеатры, гуляли в парке. Для меня это вошло в привычку, а потом оказалось, что всё это время та девушка ждала от меня признания. Но я был не способен на что-то подобное. Во-первых, меня никто не учил делать признания. Во-вторых, я любил её ничуть не меньше и не больше, чем любых других красивых девушек. Молодых, с чистой кожей и хорошей фигурой. После её упрёка в мой адрес наши отношения прекратились. Быть может, я мог всё исправить, проявив инициативу. Но я всегда был перфекционистом, пусть и своеобразным. Если на листе бумаги появлялась хоть одна клякса, я тут же рвал листок и доставал новый. То же распространялось на всё, чем бы я ни был занят. Если в моих отношениях с человеком пробегала чёрная кошка, я был готов порвать их.

Со временем воспоминания утомляют меня, и я вновь иду на кухню ставить чайник. Чёртовы соседи всё не унимаются. Я ненавижу влюблённые пары. Даже просто идущие по улице, прямо передо мной. Которые держатся за руки или за другие части тела. Во всём и всех я вижу издёвку над собственным одиночеством. Заварив новую порцию кофе, я возвращаюсь в комнату с твёрдым желанием ещё сильнее искромсать свои руки. Или даже лицо. Шрамы украшают мужчину. Какая разница, получены ли они на войне или дома, в собственной постели? Но до лица я, конечно, не добираюсь. Пока что.

Иногда мне надоедает развлекаться со станком, и тогда я начинаю колотить по стенам. Руками, ногами, мебелью. Кидаю в них книги, тетради, ручки, одежду. Всё, что попадётся под руку. Громкие звуки меня успокаивают.

Несмотря на выпитые чашки кофе, вскоре я начинаю проваливаться в сон. По своему обыкновению, я завариваю и выпиваю последнюю, третью, чашку кофе, после чего, совершенно без сил, ложусь спать.

Утро я встречаю в наисквернейшем настроении и самочувствии. Слизистые глаз за ночь, кажется, полностью высохли. Не могу поднять веки. Во рту тоже всё пересохло. Не могу сказать ни слова. Хотя, с другой стороны, кому? Свежие царапины слегка пощипывают. За предстоящий день я постараюсь привести себя в порядок, восстановить силы. Но лишь затем, чтобы вечером повторить всё то же, что и вчера. Я чувствую, что болен, но не могу остановиться. Не хватает сил. Пока не хватает. Уверен, однажды, я исправлюсь.

Я устал.