Глава 20
Я сидела на подоконнике в комнате, наблюдая за колыхающимися деревьями во дворе нашего дома. Смотрела на облака, которые собирались на небе, как будто предвещая дождь. А я думала о маме. О Карине.
Воспоминания о ней всегда были каким-то размытым пятном. Шесть лет – это ведь почти ничего. Помню только её запах духов, ласковые руки и то, как она пела мне колыбельные. Но эти воспоминания какие-то чужие, будто из старого фильма.
А вот потом... Потом в нашей жизни появился вакуум. Вакуум, который папа пытался заполнить своей заботой, своей любовью, своими бесконечными подарками. Он старался быть для нас и мамой, и папой, но это всё равно было не то.
Я никогда не осуждала маму. Даже тогда, маленькая, я понимала, что ей, наверное, было очень тяжело. Она всегда была такой яркой, такой амбициозной. А наша семья... Она казалась ей клеткой, из которой нужно было вырваться.
Мне было больно видеть, как папа страдает. Он никогда не говорил о ней плохо, но в его глазах всегда читалась грусть, особенно по вечерам, когда он оставался один в своем огромном кабинете.
Мы выросли, и я стала понимать, что деньги – это не главное в жизни. Папа, конечно, обеспечил нам все, что мы хотели, но ему самому не хватало чего-то важного. Тепла, любви, женской поддержки.
И вот теперь, когда я смотрю на Карину в интернете, мне становится не по себе. Она живёт в Америке, является популярной актрисой, но у неё нет семьи, нет детей. Вернее... есть, но от которых она отказалась.
Я вижу её фотографии в социальных сетях. Она улыбается, но в её глазах нет счастья. Хочется подойти к ней, обнять...
Но потом я вспоминаю папу. Вспоминаю, как он ночами работал, чтобы мы ни в чем не нуждались. Вспоминаю его одинокие вечера, его грустный взгляд. И вся жалость к маме улетучивается.
Да, она сделала свой выбор. И теперь должна жить с его последствиями. Она променяла нас на иллюзию счастья, на обещание богатства. Я понимаю её, но всё равно не могу её осуждать. У каждого своя правда, свои чувства.
Я лишь надеюсь, что когда-нибудь, мама осознает свою ошибку. И что когда-нибудь, мы сможем её простить. Но сейчас, смотря на огни ночного города, я понимаю, что это лишь несбыточная мечта.
Сегодня мама улетела, когда мы увидимся вновь.. большой вопрос. Может быт через год, а может быть и никогда. И эти мысли сводят меня с ума.
*
Весь день Егор провёл дома. Ему не нужно было куда-то спешить, что-то делать, как назло. Даня как обычно был с друзьями, а Арина... целый день просидела в своей комнате с закрытой дверью. Даже на обед не спустилась. Тогда Егор сам поднялся и постучался, приоткрыв дверь. Увидел, что Арина лежала на кровати, укутавшись в плед и смотрела вирусные видео в соцсетях.
Поджав губы, Егор зашёл в комнату и закрыл за собой дверь. Арина даже на эти звуки не обратила внимания. Тогда мужчина сел на кровать рядом с малышкой.
— ты чего у нас сегодня такая грустная? — поинтересовался Егор, поправляя волосы Арины.
— просто нет настроения, — пробубнила Арина.
— из-за чего?
— ну... мама улетела, — девочка выключила экран телефона и подложила ладони под щёку.
— мы же тебе говорили, что это не навсегда.
— я знаю. Поэтому и грустно, — в голосе Арины звучала грусть и обида.
— ты к ней привыкла? — спросил Егор, на что малышка кивнула.
— это же мама...
— которая не появлялась больше десяти лет.
— лучше поздно, чем никогда.
— не всегда это так работает, — вздохнул мужчина. — вернее, не всегда это справедливо.
— ну и к чему это? — Арина скинула плед и села, поджав к себе колени.
— я просто не хочу, чтобы ты жила в розовом мире, а потом в один момент всё узнала, когда будет уже поздно.
— я не живу в розовом мире, — усмехнулась девочка.
— но ты её простила.
— ты тоже.
— я её не прощал, — сквозь боль улыбнулся Егор. — и ничего с ней строить не собираюсь. И ты же видишь, что Даня с ней не общается почему-то.
— Даня просто зануда и вечно недовольный, — хмыкнула Арина.
— я, конечно, не говорю, что это правильно и красиво. Но и с другой стороны его можно понять.
— мама прилетела и захотела увидеть нас. Мог бы и порадоваться, — девочка сложила руки на груди.
— он знает немного больше, чем ты. Ему сложно. И он не со зла так поступает, а Карина это понимает, — вздохнув, сказал Егор.
— ну и что он там такого плохого знает?
— ну вот ты у неё не спрашивала, почему она не приезжала, а только сейчас решила?
— ну... просто захотела, наверное. Мне это неважно, — чуть улыбнулась Ари.
— вот и плохо. А ты бы задумалась, какая-то причина должна же быть.
— ну... она не хотела приезжать... — неуверенно сказала Арина, опустив голову.
— вот именно. Так не поступает нормальный родитель, а она ещё и мама, — сказал Егор, сжав зубы.
— но она же приехала...
— спустя столько лет. Можно сказать, что она пропустила всё ваше детство и сейчас прилетела на всё готовое, когда вас уже не надо воспитывать с нуля, когда не надо делать уроки по несколько часов с каждым, проверяя всё и объясняя. И это только я сказал про малую часть, — серьёзно говорил Егор.
— ну она не хотела так... — Арина всё ещё защищала маму.
— она хотела. И она сама это признаёт, а ты полностью на стороне мамы. Не знаю уж, что она тебе уже тебе такого наговорила, ведь ты так веришь в её хорошее поведение, хоть это и не по-настоящему.
— ну а что мне ещё делать? — на глазах Арины уже наворачивались слёзы.
— я не говорю, что не надо вообще общаться, как делает Даня, но и верить во всё хорошее так тоже нельзя, малышка. В будущем это тебе навредит,если всем верить и прощать всё за секунду, — папа наклонился и погладил по голове, но девочка лишь отвернулась.
— я не верю всему подряд. Я знаю, что она была не права, когда так поступала.
— ты даже не знаешь, как она поступила, — усмехнулся мужчина.
— ну и чего я не знаю? Ты ничего мне особо и не рассказывал, по твоим словам, мне же это всегда было не нужно, — закатила глаза Арина и сложила руки на груди.
— ну ты маленькой была, да и девочкой. Даня поэтому тоже не рассказывал тебе.
— ну а сейчас что? Ты готов сказать правду? — спросила Арина, на что Егор кивнул.
— Карина вас бросила, а потом и меня. Она даже не забрала ни одну вашу фотографию, никогда у меня не спрашивала насчёт вас и не хотела ехать в Москву, когда просил я сам. А ещё, как ты знаешь, не поздравляла вас никогда и ни с чем, — говорит Егор, а внутри него уже бушевала буря из злости к бывшей жене. Для Егора дети всегда были на первом месте, и он не переносил, когда им делали больно, особенно, родная мать.
— ну... я поняла, что мы были ей не нужны.. — сглотнула Арина.
— вообще не нужны. Она посчитала, что вам будет лучше со мной, но это лишь отмазки. Карина тогда нашла себе нового мужчину, который на тот момент был выше меня по статусу и в плане финансов, — говорить и вспоминать снова Егору было очень больно. — а теперь она видит, каким стал я. А теперь, она видит, каким стал я. И Даня говорил правильно, когда посчитал, что Карина прилетела в первую очередь из-за меня.
— она ко всем нам прилетела...
— я хотел, чтобы вы так думали. Но потом увидел, а после она сама сказала, что не хочет вам принципиально признаваться и рассказывать про свои поступки. И так неправильно с её стороны. И прилететь на два дня — это очень мало для матери, которая не видела своих детей 12 лет.
— то есть... она совсем по нам не скучает? — в голосе Арины звучала грусть.
— про настоящее время я не могу сказать, но раньше нет, — сказал правду Егор, хотя понимал, как Арине больно это слышать.
— и даже не любит?...
— ну малыш, такие вопросы... — натянул улыбку Егор, поджимая губы. — ты как думаешь?
— я не знаю...
— у неё нет таких чувств, которые есть у настоящей мамы.
— значит нет, — хриплым тихим голосом сказала Арина, а по её щеке скатилась слеза.