Список

Прошло всего полчаса с начала ужина, а в оборудованной на скорую руку, но со вкусом, столовой уже стоял гомон. Гости, еще несколько часов назад косившиеся друг на друга с великим подозрением, теперь вовсю общались. Правда, и в такой маленькой компании в десять человек произошло разделение на две группы, активно обсуждавшие разного рода темы. Уолтер был единственным, кто не проявлял особого энтузиазма, он лишь сидел, откинувшись на спинку стула, и внимательно слушал все, что говорила его жена.

Прежде чем дать гостям приступить к приему пищи, Фишер вкратце изложил детали биографии каждого приехавшего гостя. Марко - мужчина лет пятидесяти на вид, сидел по правую руку от Уолтера и был пока единственным, кому тот симпатизировал. Он был владельцем крупного антикварного магазина у себя в городе и многие свои товары получил именно из рук Фишера. Если на вид Марко выглядел очень даже спокойным и интеллигентным человеком, то поспешных выводов делать не стоило: каждый, сидевший за этим столом мог оказаться весьма сомнительной персоной, и это в лучшем случае.

Кого Уолтер невзлюбил с первого часа пребывания в столовой, так это соседа Маргарет - Энтони. Во всяком случае, со стороны выглядело это именно так. Мужчина, как и Марко, был уже не молод, получил доктора медицины и работал в психиатрической клинике, куда однажды попал старший сын Фишера, который сначала пострадал от приема наркотиков, а затем от тех, кто эти наркотики ему продавал. Лицо Тони тоже отличалось неприязненным выражением, когда его взгляд падал на кого-нибудь из сидящих, но вот на Уолтера он не обращал внимания, решив весь свой талант ведения разговора раскрыть на Маргарет. Та, казалось, совсем была не против, иногда мило улыбалась, поглядывая на своего угрюмого мужа, начавшего вести беседу с Марко.

Эти четыре персоны и составляли тот мрачный тандем, что отделился от основной беспричинно веселящейся массы, до крайности раздражавшей Уолтера. Женщин за столом было всего три: кроме Маргарет, красивой внешне и довольно приятной внутри, были две очень нелицеприятные персоны, не уступавшие Маргарет в прекрасной внешности. Эбигейл, кажется, училась манерам неохотно, да и смеялась она порой громче мужчин в своей компании. Никого, впрочем, это не смущало, ее с радостью приняли в веселое сообщество. Эбигейл ничем не занималась, кроме растраты денег мужа, и не утруждала себя мыслями о главной цели создания семьи - о детях. Да и невозможно было бы представить сию персону, нянчащую двух крох, которые ежеминутно плачут и размахивают толстенькими ручонками. Эбигейл совсем не подходила на роль матери, с детьми она бы выглядела так же, как и довольно большая масса богатеньких мамаш, таскающих своих несчастных детишек на разного рода рауты, где им совсем не место.

Глен отличалась от своей соседки разительно: мало того, что она довольно сдержанно вела себя, так и разговаривала неохотно, будто выдавливая из себя слова. Она была самой младшей из женщин, только окончила университет и подалась в торговлю. До личного магазина, как у Марко, ей было далеко, но управляющий был из нее, по словам Фишера, отличный. С ее сдержанностью и неразговорчивостью, честно говоря, было тяжело представить умелого управляющего, что держит под контролям немалочисленный персонал, при этом мастерски избегая конфликтных ситуаций. По всему ее виду можно было сказать, что она как раз из тех, кто первый полезет в драку и не станет считаться ни с кем. Возможно, аксиома «внешность обманчива» на нее и не распространялась.

Трех оставшихся мужчин как будто специально угораздило сдружиться с первых минут. Все были примерно одного возраста, и каждый был связан с деньгами. Уоррен был занят на рынке ценных бумаг в качестве брокера, Фишер рекомендовал его как очень честного человека, но никто не мог дать гарантии, что деньги и вправду не прилипают к его рукам. Он был самым веселым в компании и с Эбигейл они составили довольно интересный тандем, ставший центром веселья в этом доме.

Несклонным к непрекращающемуся веселью оказался Блейз - трейдер-спекулянт, не привыкший шутить со своими клиентами. Никто не знал подробностей его бурной деятельности, но очевидно было, что этот человек располагает деньгами не меньшими, чем муж Эбигейл (который с такой женой мог в любую минуту разориться). Он был очень вял и неохотно отвечал на вопросы, если кому-нибудь в голову взбредало втянуть его в разговор. Блейз лишь изредка посмеивался, косо глядя на Уолтера и Марко, начинавшими питать все большую неприязнь к клоунам напротив.

Последний гость - Айзек - работал риэлтором, через которого, собственно, Фишер и нашел сей захудалый домишко. Ему, по всей видимости, приходилось работать с более комфортабельным жильем и, соответственно, более богатыми клиентами, из которых он старался вытянуть как можно большие комиссионные. Вот к чьим рукам и прилипала основная масса банкнот, что совсем новенькими проплывали перед глазами Уоррена ежедневно. Айзек тоже неровно дышал к компании напротив, что вела спокойную беседу, периодически переглядываясь друг с другом, как будто передавая важную информацию, которую не стоит говорить вслух, невербально. Он краем уха слушал своих веселящихся собеседников, кажется, совсем не способных вести серьезные разговоры за пределами своей работы, делал вид, что ему смешно, но другое его ухо пыталось уловить суть разговора сидящих напротив. Уолтер заметил этот субъект с самого начала, а потому и говорил с Марко на полутонах, не желая, чтобы риэлтор совал свой нос куда не следует.

Обстановка сама по себе была очень разряженная, напряженность, что была чуть ли не осязаема вначале, исчезла, что было на руку Фишеру. По всему его внешнему виду было понятно: как только трапеза закончится, закончится и веселье.

- Что-то мне не нравится морда Фишера, - шепнул Уолтер Марко, не спуская с главы дома подозрительного взгляда. - Ясное дело, что он нас не просто так позвал, но его свиное рыльце нам точно что-то хочет устроить.

Уолтер еще не подозревал, насколько он окажется прав. Фишер, убедившись, что все внимание гостей занято не им, потихоньку поднялся из-за стола и исчез за подранной дверью, что еле держалась на петлях. Его исчезновение заметили только двое - Марко и Уолтер. Другим, кажется, и дела до него не было. Пока остальные были заняты увлекательной беседой, или делали вид, что заняты, Уолтер беспокойно ерзал на стуле, начиная раздражаться затянувшейся комедией. Маргарет, периодически бросавшая на мужа взгляды, совершенно ничего не выражавшие, теперь обеспокоенно поглядывала на него каждую минуту, ибо ей было прекрасно известно, что может сотворить Уолтер, когда его разозлить.

Часы пробили шесть, когда Фишер вновь появился за столом. Некоторые, кто ближе к завершению второго часа затянувшегося ужина также заметил исчезновение главного виновника непонятного никому праздника, с легким недоумением теперь глядели на Фишера, как будто бы требуя от него ответа. Уолтер перестал ерзать и воззрился на него с плохо скрываемой яростью, из-за чего Маргарет пришлось прервать свою беседу с Энтони, переключив все внимание на своего проблемного мужа.

- Что ты на меня так смотришь? - спросил он, заметив на себе ее беспокойный взгляд.

- Успокойся, Уолтер, ты среди людей, а не среди животных, - ответила она ему полушепотом, взывая его к благоразумию.

- А я что-то сделал?

На его вопрос, полный недовольства, ей ответить было нечего. Разве можно было втолковать Уолтеру, что свои плохо скрываемые и активно играющие на лице эмоции следовало держать в узде? Это было выше его понимания, ибо он считал, что его лицо всегда имеет ангельский вид. Маргарет не могла точно сказать: то ли он действительно верил в то, что говорил, то ли просто издевался. А подшутить, зачастую очень грубо, он умел как никто.

- Друзья, уверен, что каждого сейчас мучает вопрос: зачем мы здесь все? - произнес Фишер, обращая внимание всех гостей на себя. В столовой воцарилась звонкая тишина, прерываемая лишь постоянным копошением тех, кому не сиделось спокойно на мягком месте. - Вы все знаете меня, как любителя авантюр, так вот скажу вам: в этот раз я собрал здесь вас с тем, чтобы втянуть всех в интереснейшую авантюру, и победители этой игры получат крайне ценный приз.

Трио биржевых игроков - Уоррен, Айзек и Блейз - сразу же учуяли тонкий подтекст, хотя они вовсе не догадывались, что на этот раз чутье их непростительно подвело.

- Но сегодня вы крайне устали, - продолжал между тем Фишер, - и я не вправе загружать вас сложными правилами этой игры. Так что сегодняшняя ночь для вас - последний отдых, затем вам придется попотеть. Предлагаю всем собраться завтра в то же время, и за ужином я вам все объясню. Согласны?

Ясное дело, что подавляющее большинство согласилось с Фишером, да это и неудивительно. Здорово напившись и наговорившись, теперь почти никто не был в состоянии что-то соображать, а Фишер был мастером сложных правил, которые нужно очень хорошо осмыслить, прежде чем рваться в бой. Время было еще далеко не вечернее, и главный «заводила» - Уоррен - решил замять неловкую паузу предложением сыграть в покер. Вся его команда, даже те, кто не разделял веселья, но явно симпатизировал больше ему, чем Уоррену и его компании, согласилась. У оставшихся даже не потрудились поинтересоваться, хотели бы и они присоединиться, но это было излишне: ни Маргарет, ни ее муж, ни тем более Тони и Марко не горели желанием играть с этой сомнительной компанией.

Когда Фишер и уорреновская компания удалились, Уолтер, видя крайнюю увлеченность Маргарет собеседником, решил совершить прогулку по окрестностям и тут же поспешил предложить Марко, уже собравшемуся уходить, составить ему компанию, на что тот охотно согласился.

- Я прогуляюсь, вернусь, как получится, - бросил Уолтер жене перед выходом на лестницу. Та рассеянно кивнула, сосредотачивая все внимание на том, что говорит Тони. Уолтер хмыкнул и толкнул дверь, которая тут же жалобно запищала.

Покошенный особнячок окаймляла покореженная ограда, поднимавшаяся от земли на несколько метров и выпускавшая из своих лап только через одни ворота, скрипящие не хуже, чем дверь в столовой. Уолтер неторопливым шагом вышел за пределы ограды и внимательно огляделся в поисках более-менее приятного места для прогулки, а когда его он, наконец, нашел, так же неторопливо тронулся в его сторону, дождавшись, пока Марко его догонит. Солнце в этой местности напрочь выжгло всю траву, и теперь в воздухе стоял запах сена вперемешку с легким намеком на выхлопные выбросы, что тянулись от главного шоссе далеко от дома. Кое-где торчали низенькие кусты, в которых при желании и спрятаться нельзя было, а за ними виднелись группы домов разной величины и этажности, имевший достаточно приличный кусок земли, на котором ютились небольшие фермерские хозяйства. На всю эту захудалую местность имелось лишь одно достоинство и одновременно и богатство - конезавод, что размещался к северу от поселения, и выглядел как самый настоящий комплекс с собственным ипподромом. Надо было полагать, что владелец этого конезавода был здесь самым состоятельным, но жил, возможно, не здесь, а где-нибудь в городе.

Уолтер выбрал узенькую дорожку, ведшую неизвестно куда, и шел по ней бок о бок с Марко. Изредка им навстречу шли местные фермеры, которые с недоверием косились на них обоих, узнавая в них приезжих. Уолтер понятия не имел, отчего все так враждебно здесь относятся к новым жителям, но вовсе не желал вникать в суть их подобного отношения, потому что и сам едва ли стал относиться к здешним доброжелательно.

- Почему ты не пригласил свою жену прогуляться? - спросил Марко, когда они отошли на довольно большое расстояние от дома Фишера.

- Она нашла себе лучшую компанию, - пожал плечами Уолтер. - Да уже и не в первый раз.

- Что ты имеешь в виду?

- Видишь ли, мы с Маргарет уже давно друг другу не как муж и жена, скорей как друзья, компаньоны, но никак не муж и жена. Она уже сменила не одного любовника, и, чувствую, этот преподобный Энтони станет еще одним.

- Не понимаю, как вы так живете, - поднял брови Марко.

- Так вышло, - снова пожал плечами Уолтер, отряхивая с головы упавший с ссохшегося дерева листок. - Женился по большой любви, а теперь - куда она делась? Неизвестно. Ты женат?

- Нет, и никогда не был. Я из тех дурачков, кто ждет, что в его жизни появится идеальная женщина.

- Ха! - Уолтер отчего-то теперь развеселился. - Твои надежды не лишены смысла. Во всяком случае, тебе не грозит встреча с последней шалавой, гулящей направо и налево.

Марко усмехнулся, пытаясь не обращать внимания на грубый тон Уолтера. Очевидно, у него это было в крови - разговаривать хуже сапожника.

- Меня волнует этот прохиндей Фишер, - вновь заговорил Уолтер, перестав улыбаться. - Я его знаю очень хорошо, и уверен, что он завтра что-нибудь такое выкинет, что потом будем сто лет жалеть, что вообще влезли в это дело.

- Кстати, какое отношение Фишер имеет к тебе? Ладно, твоя жена - нотариус, но ты ведь владелец цирка. Он что, дрессированных зверей собирает у себя дома?

- Пару лет назад Фишер приехал за кое-какой безделушкой для своей коллекции. Эта вещица досталась мне от папаши, я решил ее продать - не держу я у себя всего этого хлама, не ценитель. Он пытался сбить цену, но я не уступил. Не из жадности, а потому что знал, что такие вещи задешево не продают. Вот он на меня с тех пор страшно злится.

- А что за вещь? - поинтересовался Марко, явно заинтересованный историей.

- Ваза какая-то, - отмахнулся Уолтер.

Стало темнеть, и в выжженной траве завели свою шарманку цикады. Уолтер несколько минут стоял, глубоко вдыхая чистый воздух, а затем повернул обратно, не решаясь заходить дальше, ибо местности он не знал, да и здешних жителей тоже. Они с Марко вернулись в дом довольно поздно, обнаружив, что Уоррен и компания до сих пор веселятся на втором этаже, а Маргарет куда-то исчезла в компании Энтони, чему Уолтер не удивился. Фишер тоже не показывался, а из под дверей его комнаты не был виден свет: то ли его не было дома, то ли он уже спал, то ли решил присоединиться к пьянствующей компании, что было весьма сомнительно. Уолтер, у которого сна не было ни в одном глазу, предложил такому же бодрому Марко прогуляться по всему дому и поискать крыс, коих был неисчислимое количество. Только Уолтеру казалось, что на самом деле их было не больше десятка, а иллюзия множества сложилась из-за того, что одна крыса была гиперактивной и просто не могла усидеть на месте, вертясь туда-сюда. Он был рад только одной мысли - что крысы развелись только в подсобке и столовой, даже не рискуя совать нос в спальни. Если бы они это сделали, то Уолтер непременно бы прикончил и крыс и Фишера. Захватив из своего багажа фонарь, Уолтер вышел в коридор и потащил за собой Марко, который только терялся в догадках, зачем ему понадобилось обследовать кишащий крысами дом.