Глава 13
Глаза несчастны,
Все их мечты задушены.
Паника при виде света
И страх каждого лица.
Долг никому не отдаётся,
Время не лечит.
Tokio Hotel, Vergessene kinder©
Несмотря на все сомнения и страхи, которые плодил разум, Паскаль принял решение, что должен забрать Джерри. Он хотел хотя бы попытаться стать ему отцом. Пришло время проявить твёрдость и смелость и наконец-то исполнить свою мечту, тем более что сама судьба свела его с этим замечательным мальчиком там, на безлюдном шоссе под дождём. Друг друга нашли два одиночества. Оставалось только узнать мнение самого Джерри, потому что без его согласия прекрасная и чистая мечта никогда не сбудется.
Паскаль искал слова для этого такого важного разговора и не мог их найти, не знал, как сделать всё правильно, и не рано ли на самом деле говорить об этом. Только сердце настойчиво выстукивало – нет, не рано, ты сможешь с этим справиться.
Но реальность настойчиво ставила палки в колёса. Как назло на протяжении трёх дней Паскаль не мог вырваться к Джерри, не позволяла работа. Перед глазами мелькал бесконечный калейдоскоп лиц и обязательных дел, затягивал водоворотом, заставляя задыхаться от тревоги. В сутках было слишком мало часов, чтобы успеть справиться со всем и как обычно приходилось жертвовать собой.
И с каждым потерянным днём множились небеспочвенные волнения и чувство вины. Это ведь он понимал, что просто не может вырваться, потому что долг зовёт, потому что иногда так просто бывает, а Джерри этого не знал. Для него картина была совершенно иной, печальной. Паскаль ведь вёл себя отчуждённо по дороге в приют, а причин его состояния Джерри не знал, а потом не вернулся. Ограничился до боли дежурным прощанием: «До встречи», совсем не обещающим новую встречу, и исчез. А Джерри остался там, в изолированном мирке, который он не выбирал, и, должно быть, ждал его и всё больше убеждался в том, что привязываться действительно не стоит, потому что твои надежды с лёгкостью могут обмануть. Так и зарабатываются те самые раны, которые не позволяют никому доверять и довериться, - когда тебя бросают, как ненужную вещь, а прежде говорили такие тёплые и красивые слова.
От понимания этого сердце обливалось кровью. Паскаль меньше всего на свете хотел причинить Джерри боль. И он так боялся приехать и увидеть в его глазах холодное разочарование, потому что с по-настоящему нужными людьми так не поступают, к ним не приходят от случая к случаю, когда нечем занять свободное время.
Представлялось, как Джерри сидит около окна и вглядывается в каждый подъезжающий к детскому дому автомобиль, надеясь увидеть знакомый. Но он никак не появляется, и постепенно вера в то, что он вернётся, слабеет, замерзает внутри, сменяясь скулящей тоской, а после смиренным принятием. Паскаль ведь ничего не обещал ему, ему вообще никто ничего не обязан.
А также в голову просачивались мысли другие, тоже невесёлые. Думалось, что, может быть, Джерри и не ждёт его вовсе – попрощался и забыл. Он ведь умный мальчик и отдаёт себе отчёт в том, что привязываться не нужно. И в таком случае получалось, что красивая сказка существовала лишь в воображении Паскаля.
Но в это не верилось. Джерри ведь сам сказал о том, что даже после первых выходных ему было трудно привыкнуть к тому, что он снова один, снова в муниципальных стенах, которые, вроде бы, и дом, и в то же время просто место, где тепло и кормят. А значит, не только Паскалю дорого то время, что они проводят вместе, но и ему. И других аргументов в пользу этого тоже было немало.
А как было на самом деле, Паскаль знать не мог. Как и не мог определиться, какой из этих вариантов был бы предпочтительнее. Ему самому, конечно, хотелось, чтобы заинтересованность и симпатия были взаимными. Но для Джерри, наверное, было бы лучше, чтобы этого не было, чтобы ему не пришлось страдать, если вдруг что-то не срастётся и они останутся просто людьми, которые когда-то общались.
Но лишь время и новая встреча могли дать ответы на все вопросы и всё расставить на свои места.
Только вечером четверга, когда небо залил странным канареечным цветом закат, Паскаль смог вырваться в детский дом. Молодой охранник весело поприветствовал его и без вопросов пропустил на территорию. Как и обычно Юнг не знал точно, где искать Джерри, но решил начать поиски со спальни.
Дверь, как и всегда в не ночное время, была открыта настежь. Переступив порог комнаты, Паскаль остановился около него. В спальне был всего один человек – Джерри. Он сидел на подоконнике и смотрел в сумрак за окном. Точно так же, как Паскаль представлял себе, и от этого сердце и сжалось, и забилось сильнее. И больше не осталось сомнений – пришло время что-то менять в своей жизни, он больше не хочет, чтобы этот мальчик ждал кого-то.
С небольшим опозданием отреагировав на звук шагов, Джерри повернул голову, губы тронула лёгкая улыбка.
- Привет, Паскаль, - проговорил он.
- Привет, Джерри.
Паскаль подошёл ближе, остановившись в двух метрах перед ним. Посомневавшись немного, добавил:
- Как ты?
- Нового ничего вспомнить не могу, - юноша полностью развернулся к Юнгу и свесил ноги вниз. – Всё в порядке.
- Да, кажется, здесь действительно скучно... - покивал Паскаль.
Джерри усмехнулся и с улыбкой ответил:
- Если даже ты заметил, что это так, значит, всё очень плохо. Обычно взрослые говорят – не жалуйся, у тебя ведь всё есть.
- У вас здесь есть не всё. В смысле...
- Не оправдывайся, ты не принизил меня своими словами, - перебил Джерри мужчину. - Я и сам знаю, что там всё иначе, - он махнул рукой в сторону мира за окном. – Но иногда надо довольствоваться тем, что есть.
Паскаль прислонился к подоконнику и как бы между прочим поинтересовался:
- А ты бы хотел отсюда уйти?
- Все хотят, - юноша снова отвернулся к окну, две секунды задумчиво смотря в него, прежде чем продолжить. – Но мне этого никто не предлагал. Только если снова податься в бега, - он посмеялся и глянул на Паскаля.
- Джерри, ты обещал, что больше никогда не сбежишь, - серьёзно ответил Юнг и тут же мысленно выругал себя.
«Идиот, ты ему пока ещё никто, чтобы он следовал данному тебе слову».
Джерри перестал смеяться, несколько мгновений просто смотрел на него, хлопая ресницами, а после, отведя взгляд, кивнул.
- Да, точно... И я сам не собирался этого делать. Просто к слову пришлось.
И вновь Паскаль почувствовал себя плохим-плохим взрослым, который обидел ни в чём не повинного ребёнка. Тронув мальчика за плечо, он произнёс:
- Джерри, я не ругаю тебя. Просто я волнуюсь за то, чтобы ты не попал в неприятности.
Джерри вскинул к нему взгляд, вот только понять, что же крылось в нём, было непросто. Слишком много всего. Будто какую-то неизведанную, придуманную им самим эмоцию отражали его глаза. И он молчал, отчего становилось неуютно.
Беззвучно вздохнув, Паскаль снова заговорил.
- У меня на работе просто сумасшедший дом...
Джерри подавился смешком и закрыл ладонями лицо, пытаясь не рассмеяться во весь голос. Юнг удивлённо поднял брови и спросил:
- Джерри, что такое?
- Ничего-ничего! – спешно заверил его мальчик, кусая губы, потому что неуместный смех всё ещё прорывался. – Просто ты же работаешь в психиатрической больнице, а сейчас сказал, что на работе у тебя сумасшедший дом...
- А, ты об этом... - Юнг тоже сдержанно посмеялся, оценив каламбур. – Да, забавно получилось. Я даже не подумал о том, что это будет так звучать, потому что у нас не принято называть пациентов сумасшедшими.
- Значит, я зря застыдился и решил, что это глупо, - Джерри вновь улыбнулся, широко, и сложил на коленях перекрещенные руки. – Ой, я же перебил тебя... Извини, продолжай.
- Я хотел сказать, что из-за загруженности на работе не мог вырваться и приехать. Очень много всего вдруг навалилось.
Джерри понятливо покивал.
- Если честно, я думал, что ты не вернёшься. Я видел, как это бывает. Одну девочку у нас постоянно забирали на выходные, она уже думала, что нашла семью, а потом эти люди однажды привезли её обратно и больше не вернулись.
Юнг нахмурился, почесал нос.
- Именно поэтому я рассказываю, почему не приезжал на протяжении этих дней, - ответил он. – Я не хочу, чтобы ты думал, что мне это просто не нужно.
- А нужно?
Такой смелый вопрос и совершенно не дерзкая интонация, никакого вызова в глазах. Просто желание знать правду, что неудивительно, всем нужна хоть какая-то уверенность и определённость.
- Да, - кивнул Паскаль. – Ты очень нравишься мне.
Пожалуй, это совсем не то, что нужно было сказать. Но так сходу признаться, что хочет усыновить его, язык не повернулся. Не та обстановка и нужно сначала подготовить почву.
Чтобы как-то сгладить некоторую неловкость и перевести тему, Юнг добавил:
- Как ты относишься к тому, чтобы и эти выходные провести вместе?
- От таких предложений не отказываются, - юноша звонко посмеялся и тут же добавил: - Шучу. Конечно, я согласен, прошлые выходные мне очень понравились.
- Я рад, что ты согласился...
- Ещё бы чувством юмора мне не блистать, когда не нужно... - как бы сам себе сказал Джерри, не дав Юнгу договорить и переведя взгляд в окно. Хихикнул. – Ну вот опять!
А Паскалю это показалось таким до невозможности милым, что вновь охватило труднопреодолимое желание обнять его, прижать к груди – потому что лучик света! Но он удержал себя в руках и, только сдержанно, но искренне улыбнувшись, ответил:
- А мне нравится твой юмор, очень разряжает обстановку. Нельзя же всё время быть серьёзным? А сдерживать эмоции вредно, это я тебе как психолог говорю.
Джерри откликнулся улыбкой, подсел чуточку, всего на полтора сантиметра ближе, но и это было очень показательно. Тело всегда выдаёт, когда человек готов идти на сближение, а значит, для него это всё тоже не просто так и он видит в Юнге нечто большее, чем просто другого человека.
Понимание этого легло на сердце тёплой невесомой вуалью и как бы шептало – ты всё делаешь правильно.