Я наверное пропала

23 ноября

В первый год совместной жизни у меня и в мыслях не было ему перечить, или сделать хотя бы раз так, как хочется мне. Я понимала, что могу оказаться на улице, поэтому терпела. Дальше больше, я начинала боятся его как огня, меня словно парализовало под действием его пронизывающего взгляда. Ни скрыться, ни сбежать. Первый год нашей совместной жизни был более менее спокойным. Я радовалась, что мне не надо рано вставать на работу, у меня всё есть, мой мужчина обо всём позаботится. Меня не смущало отсутствие права голоса или выбора. Думаю, что по-началу я была для него чем-то вроде домашней зверушки, с которой можно забавляться. Он демонстрировал меня лишь близким друзьям, гораздо позже начал выводить в люди. Я абсолютно ничего не знала о человеке с которым живу. То есть, знала только всем известные факты: владелец крупной компании, невероятно богат, по моим меркам, сказочно. Он говорил всегда по делу, очень самоуверен. А больше я ничего о нем не знала, признаться честно, мне не слишком было интересно его прошлое, детство. Порой я видела в его взгляде что-то такое, нечеловеческое, жестокое.

Я и Валерий, совершенно разные личности, фантастически разные. Он прагматичный, целеустремленный, всегда уверенный в себе чистоплюй. Я же абсолютная противоположность, никогда не знаю чего хочу на самом деле, боюсь высказывать свое мнение, и вообще мне иногда кажется, что я с другой планеты, уж очень сложно мне жить на этой. Не знаю, что его во мне привлекло. Думаю, он такой же ненормальный. Был бы он психически здоров, давно бы отпустил меня на волю, но он тоже болен. Валера садист. Возможно об этом не знает. Вообще, единственное существо к которому он испытывал теплые человеческие чувства - это его сестра Любочка. Ну может-быть еще ее сын Артем.

Мы познакомились в особняке. Сестра, няня и ребенок приехали на званый ужин. Я не знаю почему так волновалась перед встречей с его единственными родственниками. Меня бросало то в жар, то в холод. Я видела, как важно для него мнение сестры, и если ей не понравлюсь, то даже не знаю. Наверное, ничего бы не изменилось, но всё же. Наше знакомство прошло гладко. Люба казалась довольно милой женщиной. Но как известно первое впечатление часто обманчиво. Мужа ее не видела ни разу, хотя по слухам он существовал. Валера рад был сестре, потрепал за щеку племянника, это была единственная ласка, мальчик закричал и спрятался. Я хотела засмеяться, но сдержалась. Правду говорят: дети чувствуют людей. Люба сказала какую-то колкость, и о чудо! Валера не испепелил ее взглядом, он улыбнулся. Когда мальчик ко мне привык, тащил меня за руку к качеле, видимо я ему понравилась. Мне пришлось выполнить просьбу малыша. Качеля оказалась слишком большой. Тогда он потянул меня рисовать красками. Я и предположить не могла, чем это все закончится. Мальчик открыл все краски и калякал на мраморном полу террасы. Это было всего лишь баловство, он испачкался сам, измазал меня. Я услышала, как за спиной Люба сказала Валере: «она чудо!». Не знаю, может мне послышалось. Но увидев проделки племянника Валера разозлился. Люба накричала на няню, задремавшую в беседке, схватила ребенка и побежала отмывать. Я стояла растерянная, поникшая под его суровым взглядом, искренне не понимала, что такого, ну подумаешь ребенок пошалил.

- Почему ты позволила ему рисовать красками на полу?

Я оправдывалась, как могла. Он погнал меня в ванную, приказал сменить платье. Пока отмывала руки, Люба уехала, Валера злился и заставил горничную драить пол, хотя понимал, что бесполезно, краска не отмоется никогда. Горничная, милая молодая девушка, примерно моего возраста, с бешеным старанием терла мрамор. Я присела рядом, взяла щетку и принялась помогать, она дружелюбно улыбнулась. Мне не хватало человеческой теплоты, чьей-то искренней поддержки, пусть даже постороннего человека. Всё-таки чувствовала свою вину, было стыдно, будто это не его племянник рисовал по дорогостоящему полу, а я. Мы молча работали, когда подошел Валера и снова недовольно на меня посмотрел.

- Ты что делаешь? Я тебе сказал, смени одежду!

Послушно бросив щетку, я пошла выполнять приказ. Валера заметил что-то неправильное в работе горничной.

- Ты соскоблить пол пытаешься? - обратился он к бедняжке.

- Но я всегда так мою.

О, Боже! Зря она это сказала! Больше я ее не видела. Нет, с ней конечно же, всё в порядке, девушка осталась жива, но место потеряла окончательно.

Не успела сменить одежду, как он пришел отчитывать меня.

- Детка, может нам и горничные вовсе не нужны? Ты и сама отлично со всем справляешься.

Я молчала, понуро опустив голову.

- Сними платье!

Платье в пятнах краски и с отпечатками детских ладошек так и было на мне. Я пошла в ванную комнату.

- Нет. - остановил меня Валерий. - Здесь сними.

Он заставил меня раздеться, подошел ближе и прошептал:

- Ты меня расстроила. Что нужно сказать?

Мне было неловко, стояла перед ним полуголая и еще к тому же должна извиняться, понять бы только за что.

- Я...я не знала, что эта краска не отмывается. И можно мне одеться, мне не нравятся эти игры.

- Нет, нельзя. Я с тобой не играю. Тебе следует извиниться.

Я искренне не понимала за что должна извиняться, но одно знала уже наверняка - ему нравится, когда я стою перед ним виноватая и жалкая.

- Ну извини!

- Нет, еще раз.

Меня раздражала эта игра и резко спросив: «что за бред?», хотела сбежать в ванную, но Валера прижал меня к стене и не позволял уйти. Он не отпустит, а сопротивляться, значит еще больше разжигать в нем пламя. Ему ведь именно этого и надо - наказать.

- Извини.

Но Валере и этого мало. Он видит как мне неприятен, и единственное чего я хочу - просто одеться и уйти.

- Поцелуй меня.

Мутит от вида его наглой рожи, ведь специально заставляет делать то, чего я не хочу. Но по другому не отпустит. Я пересилив себя, прикасаюсь к нему губами. Но и этого мало.

- Нет-нет, - смеется изверг, - ты можешь лучше!

Мне тяжело себя заставить, если бы он хотя бы пытался быть нормальным, строил человеческие отношения, а не подавлял меня. Валера ждал, держал меня в углу, насильно требуя настоящего трепетного поцелуя. И получил.

Я так давно хотела уйти от него, наверное, начиная с самого первого дня. Я не любила его, больше того, ненавидела. Всё в нем раздражало, и любовь к идеальному порядку, к чистоте, манера есть, пить, разговаривать. Мы ходили в одни и те же рестораны, сидели за одним и тем же столиком, ели одни и те же блюда, пили одно и то же вино, общались с одними и теми же людьми, на одни и те же темы.

Я хотела от него уйти, потому что не любила. Однажды он уехал на работу, а я собрала свои вещи и ушла, понимая, так продолжаться не может. Сняв номер в дешевой гостинице, сидела до ночи в пустой комнате и просто смотрела в окно.

Я вздрогнула от звука телефонного звонка.

- Ты где? - спросил Валера.

- Я не скажу! - ответила ему сквозь слезы.

- Немедленно возвращайся!

Не дослушав выключила телефон.

Утром не хотела вставать, но надо, в полдень меня выселят, а идти мне некуда. С трудом поднявшись, поехала смотреть комнату, цена подходила вполне, но условия ужасные, общий душ и туалет, всё в грязи, в коридоре горы хлама. Но выбора не было, решила, что буду жить здесь, пока не начну зарабатывать, на что хозяйка комнаты хмыкнула и насмешливо пробубнила: «Ну да, ну да, все мы здесь временно».

На кухне жили тараканы, за стеной - алкоголики, мне стало жаль себя, я рыдала из-за жестокой несправедливости, искренне не понимая - за что мне всё это? Так не кстати позвонила мама. Я рассказала всё как есть. Ее расстроило услышанное, но она была убеждена - лучше Валеры мне не найти. Я пыталась ей донести, что не люблю его. Мама перебила меня:

- Нет никакой любви и не будет. Наша участь такая - терпеть, не забывай, что мы нищие. Пока есть шанс, используй его. Не глупи, не каждому везет найти такого мужчину.

Мне нечего было сказать. Нельзя вернуться в начало, мой дом теперь здесь. С детства мечтала жить в городе, хотя нет, я мечтала жить в замке, как принцесса. Но, увы, родилась в деревне.

На следующий день позвонила Рите, рассказала, что ушла от Валеры, не могу найти работу. Но Рита ничем помочь не могла.

Утром опять не смогла рано проснуться, пропустила собеседование. Не хотелось лишний раз выходить из комнаты, пьяный сосед предложил «обмыть» мое новоселье.

- Чего такая грустная? Выпей сто грамм и все как рукой снимет, - советовал он.

- Спасибо, в следующий раз обязательно выпью.

На самом деле мне ничего не хотелось. Может-быть зря ушла? Но он не звонил.

Третий день моей свободы, я снова не хочу вставать с кровати. Всё же поехала на собеседование, теперь уже выбрала послеобеденное время, чтобы не проспать. Директор магазина задала несколько вопрос, быстро рассмотрела мое резюме и сказала приступить к стажировке с завтрашнего дня, а дальше видно будет.

Валера не звонил. Я думала это конец, он не из тех, кто будет посылать миллионы сообщений и просить вернуться. Ему ничего не стоит найти себе другую, таких Жень пруд пруди.

И вдруг однажды вечером кто-то постучал. Открываю, а на пороге Валера. Хотела было захлопнуть дверь перед его носом, но он нагло вторгся, брезгливо осмотрев всё, небрежно сказал:

- Я за тобой, собирайся поехали.

Неожиданно в комнату ввалился пьяный сосед.

- Пардоньте, у вас не заперто. Будьте так любезны, сто рубликов до получки.

Валера вышвырнул его за дверь.

- Чего ждешь? - гневно обратился он ко мне.

У меня не хватило духу ему перечить, быстро собрала свои вещи и мы покинули гнилое общежитие. У выхода стоял всё тот же любезный сосед, он болезненно потирал ушибленное место, увидев идущего на него Валеру, резко отскочил в сторону, завалив ящики с хламом, но тот даже не заметил этого.