«Брак по приказу»

***

      — Доброе утро, — промурлыкала только что проснувшаяся Марина и сонно потёрла глаза. Первое, что она увидела, был Зотов в одних джинсах — и зрелище это, нужно заметить, ей очень понравилось.

      — Доброе, — Михаил накинул на плечи рубашку.

      — Что ты так рано встал? — девушка приподнялась на локте. — Не хочешь ещё поваляться?

      — Дело не ждёт, — буркнул он, застегивая пуговицы, затем сел рядом с девушкой.

      Она ожидала долгого чувственного поцелуя, страстного секса, как ночью, да чего угодно, но никак не того, что произнёс мужчина после недолгого раздумья, которое отразилось морщинками на лбу.

      — Ты же понимаешь, — осторожно начал он, — что то, что было, ничего не значит? Переспали — и ладно, с кем не бывает, так ведь? — в его словах была неуверенность, словно Миша уточняет им же сказанное.

      — Конечно, — после небольшой паузы ответила Марина, а голос предательски дрогнул, — мы же не клялись друг другу в любви, — она попыталась засмеяться, но вышло ненатурально и натянуто. — Всё нормально.

      — Вот и отлично, — с непонятным облегчением проговорил молодой человек.

      — Тем более что я... как бы это сказать... замужем.

      У Зотова вытянулось лицо. Он долго смотрел на молчавшую девушку, затем холодно выдавил:

      — Почему не сказала?

      — Ты не спрашивал, — она села, притянув к обнажённой груди одеяло, затем безразлично пожала плечами.

      — А фамилия?

      — Оставила свою.

      — Почему. Ты. Мне. Не. Сказала? — членораздельно повторил он недавний вопрос. В глазах был гнев и неясное разочарование.

      — Не сказала и не сказала, какая разница?! — Марина повысила голос. — И потом, мы в процессе развода.

      — Всё ясно, — мужчина поднялся на ноги, после надел пальто. — Я поеду в студию, со мной хочет встретиться Волков, что-то нужно обсудить. Если не хочешь ехать, можешь оставаться, — спешно предложил он, искренне надеясь, что девушка никуда не поедет. Довольно сложно было представить, как они смогут общаться без напряжения после сегодняшней ночи.

      — Да, пожалуй, я побуду здесь, — пробормотала Уварова, укутываясь в одеяло. — Что-то я нехорошо себя чувствую.

      Не прощаясь, Михаил вышел за дверь. Первым делом он достал из кармана мобильный и, направляясь к лестнице, выбрал в списке контактов нужный номер.

      — Зотов, — без приветствий начал он. — Мне срочно нужно пробить человека. Нужно всё: от рождения и до сегодняшнего дня. Записывай. Уварова Марина Александровна, 1987 года рождения. Проживает в Москве, прописана, скорее всего, тоже.

      — Это же наша новая следачка, — несколько удивлённо произнёс молодой человек на том конце провода.

      — Охренеть, а я не знал! Работай! Иначе уволю к чёртовой матери! И пусть только хоть одна живая душа узнает, чем ты занимаешься... — с предостережением начал Миша.

      — Да понял я, Евгеньич. Будет сделано.

      — Надеюсь, ты уже начал, — опер сбросил вызов и вышел на улицу.

      Февраль начинал отдалённо походить на зиму. За ночь выпал тонкий слой снега, а температура опустилась до минус трёх. Напротив санатория радовали глаз ёлки и сосны, окутанные лёгкой опушкой снежка, а постояльцы уже прогуливались по запорошенным дорожкам, ведя чинные разговоры обо всём на свете.

      Начальник СКП быстро дошёл до автомобиля на стоянке и незамедлительно отправился в студию красоты. Сергей Леонидович Волков уже ожидал его, расположившись в том самом помещении, где проходил кастинг. Кроме него никого не было, время было слишком ранним для занятий, да и сам мужчина приехал в порядке исключения.

      — Доброе утро, — он поприветствовал Михаила и кивком предложил сесть.

      Зотов уселся, закинув ногу на ногу в привычной для него манере, и выжидательно посмотрел на владельца студии, ожидая объяснений.

      — Кофе? — предложил Волков и вновь кивнул, только в этот раз на стол, где на небольшом подносе стояли две чашки.

      — Не откажусь, — Михаил, из-за бурной ночи проспавший завтрак, взял маленькую белую чашечку и сделал глоток весьма недурного напитка.

      — Желаете узнать, по какому поводу встреча, да? — Сергей тоже взял кофе и, дождавшись утвердительного кивка, продолжил: — Видите ли, мне хочется узнать сумму вознаграждения.

      Зотов поднял брови, ожидая дальнейших объяснений.

      — Девочки ведь не за бесплатно будут сниматься, так?

      — Естественно.

      — Мне бы очень хотелось видеть маленькую частичку гонорара. Скажем так, процентов тридцать. Всё-таки это во многом благодаря мне кто-то из них попадёт в кино.

      Всё, что хотел сейчас Зотов, — это хорошенько приложить наглеца лицом о стол. Жёстко, но действенно. А потом ласково отмолотить по почкам, чтобы поубавить амбиции. Однако он лишь надменно улыбался, ожидая, что дальше будет говорить мужчина.

      — По рукам? — спросил Волков, так и не дождавшись какой-либо реакции.

      — А у девушек вы спросить не желаете?

      — А зачем спрашивать у девушек, если мы можем сами прекрасно решить вопрос?

      — В этом есть смысл, — Михаил ухмыльнулся. — Впрочем, пока рано об этом. Я ещё не принял окончательное решение.

      — Но можно же сделать что-то, чтобы вы приняли его в правильную сторону? — Сергей всё никак не унимался, чем начинал сильно бесить начальника СКП.

      — Я подумаю, — Зотов поднялся и поставил на место полупустую чашку.

      — Подумайте, — Сергей отхлебнул кофе, — я очень надеюсь на наше сотрудничество.

      — До встречи, — холодно бросил Михаил и вышел, а в голове уже появились варианты висяков, которые можно сбросить на голову несчастного, чтобы закрыть его в целях профилактики.

      Он неспешно шёл по коридору к лестнице, решая, чем можно себя занять. Видеться с Мариной не было желания. Мужчина понимал всю глупость сложившейся ситуации, осознавал, что они вполне могли бы заняться чем-нибудь полезным для дела, однако упорно уверял себя в совершенной бесполезности каких-либо действий именно сегодня.

      Уже на выходе он случайно столкнулся с каким-то суетливым долговязым пареньком, получив довольно сильный удар по руке железным браслетом часов.

      — Смотри, куда прёшь! — прикрикнул Зотов, повернувшись, однако незнакомец уже быстро поднимался по лестнице. — Урод, — он сплюнул и вышел на улицу, продолжая придумывать план действий на сегодняшний день.

***

      Звонок от одного из оперов «Пятницкого» застал Михаила в дороге.

      — Да, — он ответил незамедлительно, продолжал внимательно смотреть вперёд.

      Погода стала ещё хуже. Мало того, что дороги были покрыты неприятной и опасной ледяной коркой, ещё и крупные хлопья мокрого снега летели в лобовое стекло, норовя подпортить обзор.

      — Евгеньич? Я здесь узнал кое-что.

      — Говори, — привычным для него командным тоном проговорил начальник криминальной полиции.

      — Вообще, накопать получилось немного, потому что раньше она работала в ФСБ, в Службе по защите конституционного строя. Пришла старшим лейтенантом после окончания Академии Федеральной службы безопасности, досрочно получила капитана, потом досрочно майора. Замужем. Муж Фетисов Владимир Васильевич, подполковник юстиции, теперь исполняющий обязанности начальника той же СЗКС. Женаты с 2009 года, но последние полгода вместе не живут.

      — Разводятся?

      — Нет, вроде, такой информации нет. Детей нет. Теперь родители. Отец, Александр Романович Уваров, владелец довольно крупного частного банка, который работает по всей России. Проблем с законом не было, налоги, вроде бы, платит исправно. Мать, Уварова Анжела Ивановна, юрист по образованию, окончила когда-то Гарвард, но потом вернулась в Россию и вышла замуж. Теперь владеет своей юридической консультацией с филиалами в Санкт-Петербурге, Самаре, Казани и других крупных городах. По нашей базе тоже всё чисто. Да и странно было бы, если бы нашлись какие-нибудь тёмные дела. В ФСБ же не так просто попасть, проверки и всё такое...

      — Я в курсе, — прервал его Михаил. — Что ещё?

      — Да всё, в общем-то. Информацию по ней найти не так просто, прошлое место работы всё-таки солидное. Но один человечек из ФСБ намекнул, что звания она получала только благодаря мужу. Работала, вроде как, неплохо, награды, все дела, но опять же — суетился Фетисов.

      — Что за Фетисов?

      — По нему ничего не найти. Знаю только, что в ФСБ пришёл в 1999, не имеет никаких нареканий. Какое-то время читал лекции в Академии ФСБ параллельно с работой.

      — Всё ясно, — как-то мрачно изрёк Зотов, поглядывая на сгущающиеся над городком тучи.

      Складывалось впечатление, что собирается пойти дождь, но пока только сыпал крупными холодными хлопьями мокрый снег и завывал ветер, налетая иногда порывами на случайных прохожих.

      Всё, чего хотелось сейчас мужчине — уехать обратно в Москву, наплевав на дело и на Уварову вместе с ним. Зотов не понимал, что происходит, отчего все мысли сегодня сходятся на этой девушке. Можно подумать, у него никогда не было отношений на одну ночь. Не с коллегами, конечно, но были и ранее никакого дискомфорта не вызывали. А в этот раз что-то пошло не так.

      Он пытался понять, почему Марина ничего не сказала про мужа, а после соврала про развод. Да, они с неким Фетисовым какое-то время не живут под одной крышей, однако и расторжение брака не оформляют, к тому же, довольно долго продолжали работать вместе.

      «Может, — рассуждал Зотов, петляя по улочкам городка, — она потому и перевелась в «Пятницкий»? Не смогла работать под руководством своего Фетисова и решила, что лучше уж захудалый ОВД... Слишком просто для Уваровой, — он усмехнулся. — Или он её попросил? Исполняющий обязанности начальника всё-таки…»

      Миша вытащил телефон и быстро нашёл очередной номер.

      — Зотов, — он снова не здоровался. — Скажи мне, Ваня, что случилось с начальником Службы по защите конституционного строя?

      — Зачем тебе ФСБ? — удивлённо спросил знакомый мужчина.

      — По делу. Это срочно.

      — А кто там у нас был начальником? Я не очень в курсе их дел.

      — А ты постарайся в курс войти, — холодно и жёстко произнёс Михаил, — и желательно в течение ближайшей минуты.

      — Смотрю уже, — отозвался Иван. — Харитонов был, Илья Савельевич. Харитонов, Харитонов, — он пытался вспомнить. — Так, Харитонов. Его попросили по собственному, если не ошибаюсь. Да, точно. Он метил в генералы, даже были готовы документы о присвоении, но потом кто-то закинул инфу, что он промышляет взятками, начались проверки. В общем, был он на хорошем счету и в хороших отношениях с руководством, поэтому скандал замяли, но из СЗКС его выперли. Теперь обязанности исполняет Фетисов.

      — Что за он?

      — Никто не знает, если честно. Молодой и амбициозный, связи, видно, хорошие, потому что очень легко он идёт по карьерной лестнице. Подпол, но ходят слухи, что скоро получит полковника. Как ушёл Харитонов, его поставили и.о., уже месяцев восемь, наверное, прошло, но пока не назначают что-то. Звание, наверное, ждут. Знаю, что баба его тоже в СЗКС работала, но недавно куда-то делась. Звания ей на блюдечке с голубой каёмочкой подавали, благодарности. Наши пахают, как проклятые, а она всегда при параде была. Видел пару раз, когда по делу был. Что? — вдруг спросил мужчина.

      — Ничего, — с непониманием ответил Миша.

      — Не тебе, подожди.

      Зотов слышал, как Иван с кем-то переговаривается, и терпеливо ожидал продолжения рассказа.

      — Короче, — снова заговорил Ваня в трубку, — здесь мне подсказывают, что Фетисов бабу свою полгода назад кинул. Поговаривают, что застукал с каким-то опером прямо у неё в кабинете. Но так или не так, я не знаю.

      — Всё ясно. Ладно, спасибо.

      — Да не за что. Давай.

      Михаил сбросил вызов и бросил телефон на соседнее сиденье.

      Он долго катался по Октябрьскому, изучая его вдоль и поперёк и осмысливая раздобытую информацию. Затем заехал пообедать в первое попавшееся кафе, чтобы не встречаться с Мариной за одним столом в санатории. Теперь даже поговорить было не о чем, шутки были бы неуместны, а взгляды полны смущения. Разве оно ему надо?

      После Зотов съездил в Москву, проверил свою квартиру, отстоял более двух часов в пробке на выезде и благополучно вернулся в санаторий уже после наступления темноты. Свет в окнах их номера не горел, поэтому появилась надежда, что девушка уже уснула. Поднявшись на четвёртый этаж, Миша тихонько открыл дверь и практически бесшумно вошёл.

      Но Марина всё-таки не спала. Она сидела на диване в кружевном нижнем белье и атласном халате, потягивая вино прямо из бутылки. Рядом тускло горел торшер, накрытый сложенной в несколько раз простынёй — чтобы не создавать слишком много света. 

      — В честь чего пьянка? — поинтересовался Зотов, присаживаясь на журнальный столик напротив Марины. Взгляд невольно заскользил по соблазнительному телу, которое разжигало желание. 

      — У меня эмансипация, — заявила девушка и сделала большой глоток из полупустой бутылки.

      — Не расскажешь подробности?

      Девушка опять глотнула вина и вдруг запела:

      — Завтра будет равноправие, правое дело, не мешай,
          Это мой последний шанс, My emancipation!*

      — С мужем развелась? — он фыркнул.

      — Это, скорее, со всем мужским родом. Раз и навсегда.

      — В монастырь теперь пойдешь? — взяв из рук девушки бутылку, опер сам сделал глоток хорошего красного вина.

      — В феминистки. Подпольный клуб организую.

      — Благое дело.

      — Вино отдай.

      — Мне кажется, тебе хватит, — Зотов поставил бутылку на пол.

      — Может, я сама решу? — изогнула брови Марина. — Ты, по-моему, мне никто.

      — Да пожалуйста, — Михаил опять фыркнул и передал Уваровой алкоголь. — Хоть бы конфеткой закусила.

      — Не люблю конфеты, — она отпила ещё немного и запрокинула голову, с деланным интересом разглядывая потолок.

      Неужели она влюбилась? Впервые в жизни влюбилась, нарушив свой главный закон. Разве нужна ей эта глупая влюблённость и всё, её сопровождающее? Разве нужен ей нахал Зотов, от которого изначально не стоило ждать ничего хорошего? Для чего он вообще сидит напротив и смотрит так внимательно, словно хочет что-то сказать?

      — Чего ты? — пробормотала Марина, опять поднося бутылку к губам.

      Хотелось напиться хотя бы для того, чтобы делать глупости почти официально, например, честно сказать, какой он подонок и как хочется повторить их безумную ночь. Хотелось опять прижиматься к его груди, ощущать горячее дыхание, сильные руки, хотелось, чтобы он целовал так бессовестно нежно, а потом страстно любил её, срывая с губ протяжные стоны. Хотелось снова услышать, как он шепчет: «Маринка», прижимая к себе всё сильней.

      Но думать об этом было глупо. Лучше пить. Пить и с каждым глотком пьянеть.

      — Не хватит тебе ещё? — спросил опер, а его коллега отрицательно помотала головой.

      Казалось, что она издевается. Зачем-то сменила свой излюбленный махровый халат на слишком уж соблазнительный наряд. Чёрное кружево так прекрасно смотрелось на её хрупком теле, не хватало разве что вчерашних чулок, чтобы мужчина окончательно лишился рассудка.

      Марина закинула ногу на ногу, а Михаил шумно выдохнул. И что теперь делать? Сидеть и просто смотреть на роскошную молодую женщину, с которой хочется прямо сейчас заняться долгим и страстным сексом на этом неудобном диване? Видимо, да. Он сам вполне осознано вынес ей свой вердикт относительно их отношений. Но никак не исчезал вопрос: зачем?

      Посидев так немного, она сделала ещё один глоток, практически прикончив бутылку, а затем медленно побрела в душ.

      Зотов молча смотрел вслед девушке, подозревая, что именно он является причиной этого внезапного праздника. Он просто испугался. Испугался, что привяжется, что полюбит, а потом опять потеряет. Разве он похож на мазохиста, который радуется, принося самому себе боль? Отнюдь.

      Но внутри что-то было, оно не давало спокойствия, проведённая рядом ночь не шла из головы. Ему хотелось повторять её снова и снова, до изнеможения, до потери пульса, потому что только тогда всё было абсолютно неважно. Не было страшного прошлого и нерадостного будущего, было только мгновение, в котором были лишь они.

      Ему нужна была эта девушка, она должна была быть рядом, с ним и только. Называть его идиотом и заразительно смеяться. Но рискнуть Миша боялся. Это было сравнимо с прыжком из горящего дома: как будет, какой вариант? Их немного: ты либо сгоришь, либо упадёшь на землю, но с каким исходом, непонятно — с незначительными царапинами, переломом или, может, разобьёшься насмерть.

      В ванной ещё долго шумела вода, а Зотов отчаянно пытался уснуть, ворочаясь из стороны в сторону. Сон никак не шёл, а мужчина всеми силами подавлял желание прямо сейчас зайти к девушке и крепко прижать её к себе. Он отчётливо видел, как по обнажённому телу скользят капельки воды, как Марина щурится, грациозно выгибается…

      Михаил положил подушку на голову и громко выругался. И что ты будешь делать?

      «Спать!»

Примечания:

*Песня группы ВИА Гра — «My emancipation» (2008 год, слова и музыка К. Меладзе)